Культура позднего (верхнего) палеолита

Но мы имеем все основания предполагать, что именно на этом переломном рубеже истории человечества развитие производительных сил привело к коренному преобразованию общественного устройства. Это развитие и новые формы хозяйства потребовали смены непостоянной, легко распадающейся человеческой группы, свойственной предшествующей стадии, более устойчивым и прочным коллективом. Спайку и форму этому коллективу дало кровное родство. Именно к данному этапу истории человечества следует отнести возникновение группы, прочно связанной постоянным совместным коллективным трудом и скрепленной кровным родством,— рода, или родовой общины, ставшей отныне основной общественной формой первобытного строя.
Разумеется, пещерное, хищное подполье сознания – слишком расхожий и ненаучный сюжет. Но едва ли можно обойтись без характеристик охотничьего мироотношения при объяснении магии – первоосновы духовной культуры верхнего палеолита и вместе с тем суггестивного комплекса. Теории магии трактуют отношения последней к религии и тяготеют к двум полюсам: на одном магия определяется как практическое демоническое действие, несовместимое с религией, на другом – сливается с ней. Впрочем большинство авторов, признавая, что магия – это древнейшие верования, таким образом сталкиваются с противоречием: верование и одновременно действие, ибо в любом колдовстве активные манипуляции и движения на первом месте, без этого оно не существует. Когда Ж. – П. Сартр пишет, что магия – это идеальное квазидействие, то имеет в виду представление о магии.
Психология магии не претендует на разъяснение содержания и социальных функций древнейшего ритуала, т. е. не подменяет религиоведения. Модель телесного действия, порождающего образцы и знаки, очерчивает ядро древнейшего психокультурного комплекса, который до сих пор дает основу множеству социальных практик. Этот универсальный суггестивный и сенсомоторный механизм весьма условно может быть назван магическим. В той степени, в которой он включается в обслуживание конкретных социальных функций и производство определенных верований, картин мира, можно говорить об исторических разновидностях магии, магии как предрелигии, чернокнижии, оккультной практике и т. д. Но в самом начале, как известно, стоит охотничья магия.
Все исследователи первобытной культуры признают, что палеолитические изображения – это аксессуары ритуала. Охотничья магия репетирует появление добычи и овладение ею. Но, разумеется, сводить действо к тренировке невозможно: эта вторая реальность, создаваемая на ходу, воспринимается как подлинная, первая, реальность. Антиципация и смысл события инсценируются и представляются фактурно, натуралистически. Вычленение содержания первичного магического действия приводит к определениям древнейшего охотничьего культа – тотемизма. Тотемизм – вера в животных – прародителей (в меньшей степени – растения и силы природы). Трактовка тотемизма как первобытной системы классификации. не противоречит религиоведческому пониманию этого многофункционального явления.
Реконструкция позднепалеолитических культур имеет гипотетический характер и в значительной степени основывается на этнографических аналогиях. Наиболее часто жителей верхнего палеолита сопоставляют с австралийскими аборигенами. Австралия – классический пример тотемизма и магии. Следует, однако, учитывать, что коренные жители континента до прихода европейцев уже перешли от палеолита к мезолиту. У обитателей приледниковых пещер Европы культ животных – предков, скорее всего, носил примитивную форму «пратотемизма».
В палеолитической картине мир образа человека заслонен фигурой зверя, человеческое и животное сливаются. Идентификация со зверем современной личности является патологией, атавизмом, который, однако, имеет достаточно определенный исторический адрес. «Жутко живые магические образцы пещерников говорят о расцвете симильного колдовства». По Дж. Фрэзеру, симильная (контагиозная) магия основана на том, что физическому воздействию подвергается изображение или фигурка объекта колдовства. Таким образом, точность изображения здесь имеет значение. При так называемой парциальной магии, действующей по принципу pars pro toto (часть равна целому), изображение не требуется, но необходимо иметь что – то от предмета чаровства (клочок одежды, волос, слюну и т. д.)18. «Европейский пратотемизм, с его странной иконографией, звериными танцами и волшебными трещотками, нерасторжимо перевит с колдовством, причем с симильным гораздо сильнее, чем с парциальным.
Вычленение содержания первичного магического действия приводит к определениям древнейшего охотничьего культа – тотемизма. Тотемизм – вера в животных – прародителей (в меньшей степени – растения и силы природы). Трактовка тотемизма как первобытной системы классификации24 не противоречит религиоведческому пониманию этого многофункционального явления.
Происхождение символических систем в связи с архаическим ритуалом изучается в направлениях, ориентирующихся на синтез археологических и этнографических данных о магии, тотемизме и других первобытных верованиях с глубинной психологией (прежде всего К. Юнга). Верхний палеолит – эпоха, которая породила основные символы коллективного бессознательного, так называемые архетипы. У всех известных этнографии первобытных народов ритуал так или иначе слит с мифом, который можно рассматривать как объяснение, сценарий ритуального действия, однако допущение мифотворчества в палеолите слишком произвольно. Способность к сюжетосложению в этот период вообще оценивается довольно низко, что основано, в частности, на анализе изображений в пещерных галереях, где выделить какие – то композиционные принципы, за немногими исключениями, не удается. Фигуры размещаются хаотично, живописное пространство организуется присоединительной связью.
Возникновение языка в позднем палеолите не вызывает сомнения. Вокальная коммуникация ископаемых гоминид перешла в членораздельную речь Homo sapiens под влиянием ряда обстоятельств антропологического, экологического, технологического, психосоциального характера.

Заключение

Памятники верхнего палеолита не могут сами по себе сказать что – либо об общественном строе данной эпохи. Но мы имеем все основания предполагать, что именно на этом переломном рубеже истории человечества развитие производительных сил привело к коренному преобразованию общественного устройства. Это развитие и новые формы хозяйства потребовали смены непостоянной, легко распадающейся человеческой группы, свойственной предшествующей стадии, более устойчивым и прочным коллективом. Спайку и форму этому коллективу дало кровное родство. Именно к данному этапу истории человечества следует отнести возникновение группы, прочно связанной постоянным совместным коллективным трудом и скрепленной кровным родством,— рода, или родовой общины, ставшей отныне основной общественной формой первобытного строя.
Еще одна замечательная черта культурного подъема обнаруживается в памятниках эпохи верхнего палеолита. Мы имеем здесь первые свидетельства возникновения изобразительного искусства. На стоянках данной эпохи находят большое число образцов примитивной скульптуры и рисунка. Находимые здесь просверленные зубы ж квотных и некоторые другие изделия говорят о появлении украшений. Наконец, ряд признаков, в частности положение скелетов и некоторые сюжеты рисунка и живописи, говорят, что на данной стадии возникла уже и религия.
Таким образом, эпоха позднего палеолита выражает трудный и длительный период становления и оформления различных сторон человеческой деятельности, культура позднего палеолита отражает длительный и трудный период возникновения, становления и оформления всех сторон человеческой деятельности.

Список используемой литературы

Абрамова З.А. Изображение человека в палеолитическом искусстве Евразии. М. – Л., 1966. 221 с.
Борисковский П.И. Древнейшее прошлое человечества. Л., 1979. 240 с.
Григорьев Г.П. Начало верхнего палеолита и происхождение Homo Sapiens. Л., 1968. 224 с.
Ефименко П.П. Первобытное общество: очерки по истории палеолитического времени. Киев, 1953. 640 с.
История мировой культуры (мировых цивилизаций)/ Под ред. Док. Фил. Наук Г.В. Драча – Изд. 5– е. – Ростов н/Д: Феникс, 2007. – 533 с.
Кассирер Э. Опыт о человеке: введение в историю человеческой культуры // Проблема человека в западной философии. М.:1986.
Матюшин Г.Н. У колыбели истории. М., 1972. 272 с.
Малая история искусств. Первобытное и традиционное искусство. М., 1973. 450 с.


История мировой культуры (мировых цивилизаций)/ Под ред. Док. Фил. Наук Г.В. Драча – Изд. 5– е. – Ростов н/Д: Феникс, 2007. – 533 с.
Ефименко П.П. Первобытное общество: очерки по истории палеолитического времени. Киев, 1953. 640 с.
Малая история искусств. Первобытное и традиционное искусство. М., 1973. 450 с.
Борисковский П.И. Древнейшее прошлое человечества. Л., 1979. 240 с.
Малая история искусств. Первобытное и традиционное искусство. М., 1973. 450 с.
История мировой культуры (мировых цивилизаций)/ Под ред. Док. Фил. Наук Г.В. Драча – Изд. 5– е. – Ростов н/Д: Феникс, 2007. – 533 с.
Там же.
Борисковский П.И. Древнейшее прошлое человечества. Л., 1979. 240 с.
Матюшин Г.Н. У колыбели истории. М., 1972. 272 с.
История мировой культуры (мировых цивилизаций)/ Под ред. Док. Фил. Наук Г.В. Драча – Изд. 5– е. – Ростов н/Д: Феникс, 2007. – 533 с.
Борисковский П.И. Древнейшее прошлое человечества. Л., 1979. 240 с.
Кассирер Э. Опыт о человеке: введение в историю человеческой культуры // Проблема человека в западной философии. М.:1986.
Ефименко П.П. Первобытное общество: очерки по истории палеолитического времени. Киев, 1953. 640 с.
Борисковский П.И. Древнейшее прошлое человечества. Л., 1979. 240 с.









20