Новодевичий монастырь в жизни царевны Софьи

И наоборот, без вклада постричься в монахи было невозможно. Как незамужняя и к тому же религиозная женщина, Софья, казалось, была создана для монастырской жизни, если не принимать во внимание то, что она очутилась в стенах обители не по своей воле.
Хотя Софья находилась под домашним арестом, условия ее содержания нельзя было назвать стеснительными. Царевна взяла с собой бывшую няньку Марфу Вяземскую, двух казначей и девять постельниц. Каждый день из дворца в монастырь присылали хлеб, рыбу, мед, пиво, водку и прочие лакомства. Имя Софьи продолжало фигурировать в дворцовой «швейной книге» за 1695—1699 гг, в которой велся учет платьев для членов царской семьи. Как и те, кто шел в монастырь по своей воле, Софья могла взять с собой личные вещи. Многие из них до сих пор можно увидеть в монастырской ризнице: это серебряная стопа с чернью для вина с надписью «зделана сия стопа повелением… Софии Алексеевны, всея великия и малыя и белыя Росии Самодержцы, к ней великой Государыне в хоромы, лета 7195 [1687]», ковш немецкой работы (дар иностранного посла), кубки и блюда, на которых выгравировано имя царевны, и самый любопытный экспонат — «мерная икона» с образом святой покровительницы Софьи, которая была изготовлена сразу после рождения царевны.
Другие вещи — деревянные стол и стул, перегородка из стекла и слюды хранятся в Государственном Историческом музее в Москве. Кроме того, у Софьи, по-видимому, было много книг. В настоящее время ведется работа по составлению каталога ее библиотеки.
После 1689 г. у Софьи все еще была возможность делать вклады в монастырь. Например, в феврале 1695 г. она подарила обители лампаду к домовой иконе Смоленской Богородицы в поминовение своих родителей.
Во многих отношениях жизнь царевны в монастыре немногим отличалась от жизни в Кремле, где, как мы знаем, она ревностно соблюдала все церковные обряды. Однако не следует думать, что монастырь заставлял послушников придерживаться строгих правил затворничества, жить в тишине и бедности. Хотя церковные обряды были основой монашеской жизни, недавние исследования показали, что московская идеология не требовала от монашек аскетизма, и что благочестивая домашняя жизнь оставалась идеалом как внутри монастыря, так и за его стенами. В России не было религиозных орденов, и монахи не должны были соблюдать правил общины. Они могли свободно пользоваться своими доходами, тем самым обеспечивая себя пропитанием и одеждой, а если позволяли средства, могли строить собственные кельи. Монастыри отражали структуру светского общества. Настоятели и келари выбирались из представителей княжеских или боярских родов, а повседневную работу выполняли монахи из низших слоев общества. В конце XVII в. Новодевичий монастырь имел обширные владения — примерно 36 деревень в 27 уездах страны. У монастыря были свои крепостные крестьяне, в его распоряжении были собственные артели мастеров и ремесленников. Как и другие подобные обители, от внешнего мира монастырь отличался только интенсивностью церковных богослужений и ограниченными возможностями передвижения его обитателей. Но можно представить, как Софью раздражал запрет покидать стены монастыря.
Монастырская жизнь ни в коей мере не была синонимом изоляции и аскетизма, особенно если обитель была расположена всего в восьми километрах от Кремля. (Сегодня Новодевичий монастырь находится в пяти остановках метро от центра города.) В основном Софья общалась со своими сестрами, которые постоянно жили в Кремле, но часто навещали ее, посылали ей письма или посылки.
Софья продолжала интересоваться семейными делами своего брата Ивана, который, как и раньше, приезжал к ней по несколько раз в году. Вероятно, она была раздосадована тем обстоятельством, что жена Ивана, царица Прасковья, родившая своего первенца в 1689 г., произвела на свет еще четырех девочек. Для Софьи это уже не имело большого значения, и она не могла знать, что две дочери Ивана продолжат линию Милославских на русском престоле. Одной из них будет Анна, родившаяся в январе 1693 г., будущая императрица Анна Иоанновна (1730—1740 гг.), а другой — Екатерина, появившаяся на свет двумя годами ранее, внук которой, несчастный Иван VI, будет царствовать всего 12 месяцев (1740—1741 гг.). Говорили, что царица Прасковья избегала свиданий с Софьей, возможно, по политическим соображениям.
Царь Иван Алексеевич умер 29 января 1696 г. До последнего момента он продолжал исполнять свои обязанности, присутствуя на разного рода торжествах и церемониях. Несмотря на свои физические и умственные недостатки государь прожил почти 30 лет. Хотя он был заложником политических амбиций Софьи, можно с уверенностью сказать, что она была привязана к нему.
25 января 1694 г. умерла царица Наталья Нарышкина. Вряд ли смерть давней соперницы Софьи принесла ей облегчение.
Что касается Петра, то едва ли он виделся с Софьей со времени их встречи в Кремле 8 июля 1689 г. до сентября 1698 г., когда он лично допрашивал царевну о ее связях с восставшими стрельцами. С. Либрович полагал, что Петр навестил ее незадолго до своей поездки в Европу в 1697 г., но «нашел ее до того надменною, холодною и непримиримою, что в крайнем волнении вышел из Новодевичьего монастыря».
Скорее всего, как и многие другие, Софья воспринимала поездку царя в Европу не как знаменательное для страны «прорубание окна в Европу», как это впоследствии виделось в ретроспективе, а как признак того, что Петр окончательно порвал с православием и «превратился в немца», тем самым утратив моральное право на трон. Быть может, Софье казалось, что нелюбовь народа к Петру дает ей надежду вернуть утраченную власть? Мы не знаем, что думала она в тот момент, однако достоверно известно, что в сознании некоторых людей царевна продолжала оставаться весьма привлекательной альтернативой своему брату. Об этом свидетельствуют несколько инцидентов, происшедших после ее заточения в монастырь, которые могли не на шутку встревожить Петра.
Так, в декабре 1692 г., когда Петр был опасно болен, некоторые его сторонники: Б. А. Репнин, Ф. М. Апраксин и Франц Лефорт — заготовили лошадей, чтобы бежать из Москвы в случае смерти царя и возвращения к власти Софьи. (Царь Иван был еще жив и имел больше прав на престол, чем наследник престола царевич Алексей Петрович.) Также ходили слухи, что стрельцы хотели устроить побег из монастыря. Они якобы прорыли подземный ход к покоям Софьи, проломали пол в ее келье, но в последний момент были замечены охраной. Как всегда именно стрельцы с теплотой вспоминали «о старых добрых временах» правления Софьи. Перед самым отъездом Петра в Европу в 1697 г. был раскрыт заговор стрелецкого полковника Ивана Цыклера, который из-за «многого нестроения» в государстве намеревался убить царя и вернуть к власти Софью и Голицына.
Назревало недовольство стрельцов. Они жаловались на то, что власти слишком долго держали их на службе вдали от дома и семей, на нищету, невыплату жалованья и произвол офицеров, особенно иностранцев. Помимо того стрельцы были очень восприимчивы к разного рода слухам и домыслам. Например, говорили, что царь Петр умер за границей, что вместо него на царстве будет немец, что истинная вера в опасности и, что они сами попадут во власть бояр и чужеземцев. Стрельцы узнали, что жалобщиков хотят сослать на Украину. Слухи спровоцировали начало мятежа.
Мятеж подавили, и Петр принялся искать виновных. Один из зачинщиков мятежа Василий Зорин признался, что «у них, стрельцов, было намерение, придя к Москве всеми четырьмя полками стать под Девичьим монастырем и бить челом царевне Софье Алексеевне, чтобы взяла в свои руки правление государством». Этого-то и ждал Петр — показания свидетелей ясно указывали на причастность к заговору Софьи.
27 сентября Петр отправился в монастырь допрашивать Софью. Это была первая документально зафиксированная встреча брата и сестры за десять лет. Иоганн Корб, отчет которого о стрелецкой казни вскоре потряс Европу, писал: «Говорят, что при первом взгляде их друг на друга у обоих градом хлынули слезы». Но документальных подтверждений тому нет. Софья ни в чем не призналась.
Несмотря на многочисленные признания несчастных свидетелей и подозреваемых, Петру так и не удалось доказать связь между Софьей и стрельцами. Показания были слишком противоречивы. В конце концов, безжалостный Петр, который отправил на плаху и в тюремные застенки сотни стрельцов, а в 1718 г. приговорил к смерти собственного сына, удержался от расправы над своей сестрой.
21 октября царевна постриглась в монахини под именем Сусанны. Петр придумал для нее особое наказание. Корб сообщает, что 28 октября «неподалеку от Новодевичьего монастыря было воздвигнуто тридцать виселиц, в виде квадрата, на которых повешены были двести тридцать Стрельцов, достойных более жестокого возмездия». «Три зачинщика гибельной смуты, которые, подав челобитные Софье, приглашали ее к управлению Государством, были повешены у стен названного монастыря у самого окна Софьиной кельи». Один из них «держал бумагу, сложенную наподобие челобитной и привязанную к его мертвым рукам; вероятно, это было сделано для того, чтобы сознание прошлого терзало Софью постоянными угрызениями». Трупы висели пять месяцев, и Корб со своими товарищами ездил посмотреть на них в конце ноября.
Это зрелище, специально предназначенное для Софьи, было лишь малой частью того наказания, которое понесли стрельцы. Отталкивающая жестокость следствия, во время которого применялись и огонь, и кнут, была дополнена небывалым размахом казней. В октябре были приговорены к смерти почти 800 стрельцов, в феврале 1699 г. казнили более 350 человек. Помиловали только тех, кто не достиг двадцатилетнего возраста. Их пороли, клеймили, рвали уши и ноздри и отправили в ссылку.
Охрана Софьи была усилена. Сестру Софьи, Марфу, которая часто ее навещала, отправили в Александровскую слободу в Успенский монастырь. Другим царевнам теперь можно было посещать Софью только в Пасху и престольные праздники. Также. Посещать монастырь запретили певчим. Видимо из-за слухов, что некоторые царевны находили себе возлюбленных среди певчих. Петр старался сделать максимально закрытыми все женские монастыри, усложнить путь к монашеской жизни. Видимо, все женские монастыри он считал центом интриг.
Об отношении самого Петра к его сводной сестре можно судить на основании косвенных источников. Вебер писал, что Петр, якобы, говорил, что Софья была бы «наделена всеми телесными достоинствами и совершенным умом, если бы не ее непомерные амбиции и ненасытное желание царствовать». Вильям Кокс, побывавший в России в 1780-х гг., рассказывал, как «один знатный русский господин говорил, что Петр однажды сказал: «Как жаль, что она преследовала меня в детстве, и что я ни в чем не мог на нее положиться, будь по-иному, когда я уезжал за границу, она могла бы править дома». Из этих двух высказываний свидетельство Вебера, по-видимому, ближе к истине, тогда как слова Кокса скорее призваны «реабилитировать» Софью. Известны, по крайней мере, три случая, когда Петр имел основания опасаться за свою жизнь и трон во время восстания, спровоцированного, по его мнению, Софьей. Возможно, помиловав царевну, Петр просто решил предать ее забвению.
Какова была реакция Софьи на новые условия ее содержания после мятежа 1698 г.? Несмотря на то, что царевна во время своего правления ревностно исполняла церковные обряды, нельзя упускать из виду тот факт, что она приняла пострижение против своей воли. Монашество раз и навсегда исключало ее участие в политической жизни.
И после пострига Софья продолжала делать вклады в монастырь, а значит, она не испытывала нужду. Духовный сан также не лишал ее царского титула. Точно неизвестно, где находились кельи Софьи, и могла ли она свободно передвигаться по территории монастыря. Однако, если верить рассказу Корба о стрельцах, которые были повешены напротив ее окон, то ее покои должны были находится в Напрудной башне к западу от Лопухинского крыла, возле главных северных ворот. Это единственная башня с окном, выходящим во внешний мир. Кроме того, пребывание Софьи в обители связывают с «лопухинскими кельями», названными так потому, что первая жена Петра I Евдокия Лопухина провела там последние годы своей жизни. Царевна также могла жить в Мариинских палатах, примыкавших к надвратной Покровской церкви.
В Софьиных палатах Новодевичьего монастыря сегодня устроен экспозиционный зал. Экскурсии проводят сотрудники музея и монахини. На выставке представлены почти 80 образов Богоматери XVIII-XX вв. из богатейшего собрания обители. Эти намоленные иконы, никогда не покидавшие церковных стен, впервые выступают в роли музейных раритетов и предстают перед светской публикой. Поражает проникновенной красотой список со знаменитой иконы Божьей матери Виктора Васнецова. Подлинник находится во Владимирском соборе в Киеве. Считается, что младенцу Христу художник придал черты собственного маленького сына.
В палатах, при входе в покои, сохранилась в своем первозданном облике печь с изразцами. Вероятно, уже существовавшая при Софье. В палатах Софьи также действует постоянная экспозиция, посвященная настоятельнице монастыря игумении Серафиме Черной. С ее именем связано возобновление монашеской жизни в Новодевичьем монастыре в конце XX века. Потомственная дворянка, она с детства воспитывалась в православной вере. В советские годы до принятия пострига она была ученым, лауреатом государственной премии и принимала участие в создании скафандра для космонавтов. А разработанные ею технологические решения до сих пор используются для защиты людей от радиационного излучения. Приняв настоятельский жезл в возрасте 80 лет игумения Серафима как бы соединила в своем лице прошлое и настоящее России.
Перед кончиной царевна постриглась в схиму с именем Софьи. Надгробие самой Софьи представляет собой простой белый продолговатый камень, единственным украшением которого является надпись в верхней его части: «Лета от сотворения мира 7212, а от Рождества Христова 1704 года июля в 3 день, в понедельник, на первом часу дни, на память святаго мученика Иоакинфа и в принесение, иже во святых отца нашего, Филиппа митрополита Киевского и всея Росии, в той день преставися раба Божия блаженныя памяти благовернаго и благочестиваго Великаго Государя Царя и Великаго Князя Алексея Михайловича, всея Великия и Малыя и Белыя Росии Самодержца, и блаженныя памяти благоверныя и благочестивыя Великия Государыни Царицы и Великия Княгини Марии Ильиничны дщерь их, Великая Государыня благоверная Царевна и Великая Княжна София Алексеевна, а тезоименитство ея было сентября в 17 числе, а от рождения ей было 46 лет и 9 месяцев и 16 дней, во иноцех была 5 лет и 8 месяцев и 12 дней, а имя ей наречено Сусанна, а в схимонахинях преименовано имя ей прежнее София, и погребена в церкви Пресвятыя Богородицы Смоленския на сем месте июля в 4 день».
Священник монастыря И.Антушев писал: «Не оставила по себе в монастыре дурной памяти. Измученная властолюбивыми замыслами она мирно жила между монахинями».























Заключение
Подводя итоги своего исследования, я хочу сказать, что знать свою историю, историю своей страны очень важно, это поможет нам избежать ошибок в будущем.
Царевна Софья была великой русской женщиной. Она смогла разорвать закостенелые древние русские традиции и выйти на свободу из царского терема. Она смогла взять власть в консервативной стране и раскрепостить ее, внести новые веяния, новые знания и подготовить почву к дальнейшим реформам Петра Великого. Не смотря, на свои разногласия, Петр и Софья оставались братом и сестрой. И царевна в своем характере во многом была похожа на Петра, с его неуемностью, решительностью и открытостью ко всему новому. Представьте себе только, что было бы, если бы они правили вместе, в дружбе. Новодевичий монастырь сыграл во всем этом одну из главных ролей. Ведь по иронии судьбы, в конце своей жизни царевна вновь оказалась взаперти.
В заключении приведу высказывания о царевне Софье.
«Премудрыя, и благоверная, и богоподвижная, в добродетелех милостивая и милосердая, и благоразсудительная, великая государыня наша, пресветлая и христолюбивая…», — восхвалял царевну архимандрит Новоспасского монастыря Игнатий в орации, произнесенной в 1687 г.;
Невилль писал: «Насколько ее талия широка, коротка и груба, столь же ее ум закончен, проницателен и политичен». Далее следует: «Никогда не читая Маккиавелли и не учившись у него, она от природы знает все его правила, и в особенности то, что нет ничего такого, что не следовало бы предпринять и что нет такого преступления, которое невозможно было бы совершить, если речь идет о власти».
Масси признает, что Софья была «компетентной и в целом хорошей правительницей». Она даже «помогала готовить преобразования Петра», но «Софья была замечательна не тем, что она была русской правительницей, а ттем, что она была русской женщиной… К сожалению, это обстоятельство и стало причиной ее падения». Софья обладала некоторыми чертами характера своего сводного брата: властолюбием и решительностью.
Мнения о Софье противоречивы, но это говорит лишь о том, что она действительно занимает выдающееся место в истории.
Линдси Хьюз пишет: «Образ Софьи, закрепившийся в нашем сознании, — это образ женщины, умевшей поставить на место любого мужчину. Она удаляет Бутенанта, ожидавшего своей участи в мае 1682 г., в июле того же года ополчается на раскольников, в сентябре отдает приказ о казни Хованского, принимает шведских и польских послов, бранит Патрика Гордона лишь за то, что он осмелился подумать о своей отставке, устраивает торжественный прием князю Голицыну, сама произносит речь в свою защиту в Кремле в августе 1689 г., бросает вызов Петру, отправляясь в Троицкий монастырь, спокойно отвергает выдвинутые против нее обвинения в сентябре 1698 г.» Если не считать Екатерины Великой, которая даже не была русской по происхождению, царевна Софья являет собой самую решительную и способную женщину, когда-либо правившую в России.









Список используемой литературы

Богданов А.П. Царевна Софья и Петр. Драма Софии. / М.: «Вече», 2008. – 352с.: ил.;
Бураков Ю.Н. Под сенью монастырей московских. Рисунки автора. М. Изд-во Московский рабочий. 1991г. 285с.
Лавров А.С. Регентство царевны Софьи Алексеевны: Служилое общество и борьба за власть в верхах Русского государства в 1682-1689гг. / М.: «Археографический центр», 1999. – 304с.;
Линдси Хьюз. Царевна Софья. - СПб.: ООО «Гранд», 2001. – 416с.: ил.;
Отв. ред. В.Л. Егоров. Новодевичий монастырь в русской культуре: материалы научной конференции. - М.: Гос. Исторический музей, 2001. – 261с.: ил.;
Россия при царевне Софье и Петре I: Записки русских людей. Сост., автор вступ. ст., коммент. и указ. Богданов А.П. / М.: «Современник», 1990. – 445с.;

Лавров А.С. Регентство царевны Софьи Алексеевны: Служилое общество и борьба за власть в верхах Русского государства в 1682-1689гг. / М.: «Археографический центр», 1999., с. 125
Лавров А.С. Регентство царевны Софьи Алексеевны: Служилое общество и борьба за власть в верхах Русского государства в 1682-1689гг. / М.: «Археографический центр», 1999.
Лавров А.С. Регентство царевны Софьи Алексеевны: Служилое общество и борьба за власть в верхах Русского государства в 1682-1689гг. / М.: «Археографический центр», 1999
Новодевичий монастырь в русской культуре: материалы научной конференции. // Отв. ред. В.Л. Егоров. - М.: Гос. Исторический музей, 2001.
Новодевичий монастырь в русской культуре: материалы научной конференции. // Отв. ред. В.Л. Егоров. - М.: Гос. Исторический музей, 2001.
Богданов А.П. Царевна Софья и Петр. Драма Софии. / М.: «Вече», 2008., с. 78
Богданов А.П. Царевна Софья и Петр. Драма Софии. / М.: «Вече», 2008., с. 82
Бураков Ю.Н. Под сенью монастырей московских. Рисунки автора. М. Изд-во Московский рабочий. 1991г.
Бураков Ю.Н. Под сенью монастырей московских. Рисунки автора. М. Изд-во Московский рабочий. 1991г.
Бураков Ю.Н. Под сенью монастырей московских. Рисунки автора. М. Изд-во Московский рабочий. 1991г.
Лавров А.С. Регентство царевны Софьи Алексеевны: Служилое общество и борьба за власть в верхах Русского государства в 1682-1689гг. / М.: «Археографический центр», 1999.
Богданов А.П. Царевна Софья и Петр. Драма Софии. / М.: «Вече», 2008.
Линдси Хьюз. Царевна Софья. - СПб.: ООО «Гранд», 2001.









41