Стекло. Экспертиза произведений из художественного стекла. Составление описаний памятников

Освещенные колонны этого здания … отражались в белых водах Невы. Весь остальной город казался голубым». Эта невероятная голубизна передавалась серебром на хрустале, которое, к сожалению, со временем потемнело и превратило изображение города в знакомые силуэты, как будто проступающие сквозь «прозрачный сумрак» белых ночей.
Иногда мастера представляют виды города на простых неограненных стеклянных стопах, прибегая к почти забытому в XIX веке приему создания рисунка медным колесом. Но теперь они обращаются с чистым полем стекла как с чистым листом бумаги, представляя копии известных гравюр. Неглубокая матовая гравировка, лишенная привычной орнаментальности, свойственной традиционным барочным декорациям, созвучна стилистике ампира, вкусам которого близки уравновешенные композиции сюжетного характера. Гравировку затем покрывали золотом, и тогда сюжетные изображения обретали торжественную осязаемость. Со временем золото стиралось, и неглубокий матовый рисунок целостным пятном выступал на прозрачном фоне.
Таким предстает изображение памятника Петру I на Сенатской площади. Появление памятного стекла с воздвигнутым при Екатерине II в 1782 году монументом связано, быть может, с несколькими причинами. В 1832 году исполнилось пятьдесят лет со времени установления великого творения Фальконе, нельзя исключить также и отклика на поэму А.С. Пушкина «Медный всадник», опубликованную в начале 1840-х годов. Но вероятнее всего памятник Петру представлен на стекле как символ преемственности самодержавия Николая I, в котором, по высказыванию маркиза де Кюстрина, живет и продолжает властвовать моральная сила Великого Петра. Памятные бокалы с «Медным всадником» встречаются чаще других видов Петербурга и выходят из живописной мастерской Императорского стеклянного завода на протяжении нескольких лет.
И, наконец, в стекле отразилось еще одно замечательное событие. Как известно, на набережной перед Академией художеств в 1832 году создавалась новая пристань. Для ее композиционного завершения на постаментах были установлены фигуры египетских сфинксов, найденных при раскопках в Фивах и приобретенных русским путешественником А.Н. Муравьевым с позволения Николая I. Символ вечности и неразгаданной тайны, окутанный легендами прошлого и настоящего, молчаливый сфинкс обрел пристанище на берегу холодной Невы в Северной Пальмире. Его малое скульптурное воплощение в стекле могло произойти во второй половине 1830-х годов, когда на Императорском заводе трудами химика Д.А. Карцева была расширена красочная палитра, и производились мраморовидные стеклянные массы. К сожалению, скульптура стала своего рода исключением в стекле, посвященном Петербургу.
«Хрусталь на память» с видами северной столицы вдохновлял современников на протяжении недолгих 1830-х – начала 1840-х годов и позже не повторялся. Нет у него аналогов и в европейском стеклоделии. Возвышенный дух русского ампира не позволял звучать в этом памятном хрустале сентиментальной ноте, присущей богемскому сувенирному стеклу, которое развивалось в стилистике бидермайера. Природная сдержанность ампира препятствовала проникновению индивидуального начала в образный строй декоративных композиций на стекле, но очевидные изменения русской общественной жизни в эпоху царствования Николая I постепенно приводят к превращению памятного стекла в сувенирное. Памятный хрусталь с видами Петербурга является, по сути, последним этапом развития культуры «стекла к случаю». Он оказался своеобразной гранью, переступив которую, «стекло к случаю» утрачивает общественное предназначение и превращается в партикулярную «вещь на память».
Каждое произведение этого времени, будь то огромная ваза или крошечный сливочник, отличается выверенностью пропорций, изяществом силуэта, сдержанной торжественностью. Геометрическая грань нескольких рисунков широкими лентами опоясывает тулова предметов, подчиняясь характеру их форм. Часто она сочетается с рельефной шлифовкой, чрезвычайно оживляющей фактуру стекла. Гармоничное единство предметов не нарушается разнообразием приемов орнаментации. Верно найденное соотношение конструкции и детали, взаимная согласованность элементов декора придают произведениям этого времени законченный характер.
Заключение

За строгостью форм, изяществом орнамента произведений второй половины XVIII века следуют помпезность, цветовые контрасты и обилие позолоты ампирных изделий. Основной декор классицистического стекла – цветы и гирлянды, ампирного – античные и египетские (в связи с завоеваниями Наполеона) мотивы.
На рубеже XVIII-XIX веков в России существовало около 80 стекольных заводов, большинство из которых специализировались на выпуске оконного стекла и «ординарной» посуды. Лишь немногие производили художественные изделия из цветного стекла. Это не облегчает задачи установления завода-производителя, поэтому в атрибуции могут быть указаны Императорский, Бахметьевский, Орловский или Мальцовский заводы, но чаще — только время создания изделия и страна — Россия.
Коллекционирование стекла менее популярно, чем собирательство фарфора, из-за того, что на стекле часто отсутствуют фирменные клейма, что затрудняет разоблачение подделок, и из-за редкости высокохудожественных образцов.
Поэтому коллекционирование стекла считается одним из самых рафинированных и эстетских видов собирательства. В отличие от истинных коллекционеров богатые приобретатели в основном предпочитают хрусталь как символ богатства. Однако гораздо более ценными могут оказаться скромные стеклянные изделия, которые способен оценить только эксперт.
Список литературы

Ашарина Н.А. Русское стекло XVII - начала XX века; Гос. Ист. музей. - М.: Галарт, 1998. с. 112.
Безбородов М. А., Очерки по истории русского стеклоделия, М., 1952. с. 132.
Долгих Е.В. Русское стекло конца XVIII- начала XIX века. // Русский классицизм второй половины XVIII- начала XIX века. М.: Изобразительное искусство, 1994.
Под знаком орла. Искусство ампира: [Материалы выст.] / Гос. Эрмитаж; [Сост.: Т.В. Раппе и др.]. - СПб.: Славия: Гос. Эрмитаж, 1999. с. 23.
Художественное стекло и хрусталь / [авт.-сост. Пономарев В. Т.]. - Москва: АСТ; Донецк: Сталкер, 2006. с. 119.
Художественное стекло и хрусталь / [авт.-сост. Пономарев В. Т.]. - Москва: АСТ; Донецк: Сталкер, 2006. с. 45.

Иллюстрации


Стопа с портретом «Князь Кутузовъ – Смоленский». Императорский стеклянный завод. Россия, г. Санкт-Петербург. 1814-1820 гг.


Бокал с «Медным всадником». 1830-е гг. Всероссийский музей декоративно-прикладного и народного искусства.


Стопа с «Медным всадником». 1830-е гг. Всероссийский музей декоративно-прикладного и народного искусства.


Стопа с видом на Дворцовую площадь и Александровскую колонну. 1830-е гг. Всероссийский музей декоративно-прикладного и народного искусства.


Бокал с видами петербургских дворцов. 1830-е гг. Всероссийский музей декоративно-прикладного и народного искусства.


Бокал с видом на Дворцовую площадь. 1830-е гг. Частная коллекция. США.

Художественное стекло и хрусталь / [авт.-сост. Пономарев В. Т.]. - Москва: АСТ; Донецк: Сталкер, 2006. с. 119.
Под знаком орла. Искусство ампира: [Материалы выст.] / Гос. Эрмитаж; [Сост.: Т.В. Раппе и др.]. - СПб.: Славия: Гос. Эрмитаж, 1999. с. 23.
Ашарина Н.А. Русское стекло XVII - начала XX века; Гос. Ист. музей. - М.: Галарт, 1998. с. 112.
Художественное стекло и хрусталь / [авт.-сост. Пономарев В. Т.]. - Москва: АСТ; Донецк: Сталкер, 2006. с. 45.
Безбородов М. А., Очерки по истории русского стеклоделия, М., 1952. с. 132.
Долгих Е.В. Русское стекло конца XVIII- начала XIX века. // Русский классицизм второй половины XVIII- начала XIX века. М.: Изобразительное искусство, 1994. с. 139.
Там же. С. 140.
Там же. С. 142.
Долгих Е.В. Русское стекло конца XVIII- начала XIX века. // Русский классицизм второй половины XVIII- начала XIX века. М.: Изобразительное искусство, 1994. с. 351.












2