Униатская политика Византии

.. и не дотрагивайся» (Кол. 2:21), т.е. до тех, кто осудил Арсения или согласился на это осуждение. Будучи ревнивыми хранителями восточного православия, арсениты, если не иметь в виду их отношения к делу патриарха Арсения, могут быть отождествлены с зилотами.
   Арсениты нашли сильную опору среди народных масс, где повышенное, напряженное настроение поддерживалось разными странниками, темными бродягами, пользовавшимися в народе славой “божьих людей, « знаменитыми, по выражению источника, “сумконосцами” (σακκοφόροι), проникавшими в дома и сеявшими там смуту и раскол. В следующих картинных выражениях рисует эту опору арсенитов покойный историк церкви И. Е. Троицкий: «Была в византийской империи сила – темная, непризнанная. Странная то была сила. Не было ей имени, да и сама она сознавала себя силой только в исключительные минуты народной жизни. Это была сила сложная, запутанная, с двусмысленным происхождением и характером. Она состояла из самых разнородных элементов. Грунт ее составляли оборвыши, сумконосцы, странники, юродивые, загадочные бродяги, кликуши и прочий темный люд, – люди без роду и племени, не имевшие пребывающего града. К ним под разными углами примыкали опальные сановники, низложенные епископы, запрещенные священники, выгнанные из монастырей монахи и, нередко, разные члены императорского семейства. Жалкий, забитый, невежественный и потому легковерный и суеверный народ, постоянно разоряемый и внешними врагами и правительственными чиновниками, обремененный чрезмерными налогами, стонавший под тяжестью привилегированных классов и иностранных купцов-монополистов, был чрезвычайно восприимчив к инсинуациям, выходившим из углов, населяемых представителями темной силы, тем более, что она, как образовавшаяся среди того же народа и под теми же условиями, владела тайной затрагивать в решительную минуту все фибры народной жизни. Особенно восприимчива была к этим инсинуациям народная масса в самой столице...». К арсенитам при Михаиле Палеологе примыкали также приверженцы ослепленного царевича Иоанна Ласкаря.
   Агитация арсенитов в столице, обеспокоив Михаила, заставила правительство прибегнуть к мерам принуждения и строгости. Последнее же обстоятельство принудило арсенитов бежать из столицы, где до тех пор почти исключительно сосредоточивалась их деятельность, и этим самым открыло для их темной пропаганды провинции, население которых толпами стекалось слушать их. возбуждающие речи, направленные против императора и в защиту и возвеличение низложенного патриарха. Раскол не прекратился даже после смерти самого Арсения, и борьба продолжалась. По словам И. Е. Троицкого, борьба партий при Михаиле “своим лихорадочным воодушевлением и неразборчивостью в средствах напоминала самые шумные времена борьбы ересей IV, V и VI веков.”
   В результате принятия Лионской унии положение партии арсенитов претерпело значительные изменения. Уния затронула гораздо более широкие и существенные интересы Греческой церкви, а именно, ее коренную основу – православие. Арсениты со своими узко партийными интересами и счетами отошли на время на задний план, так как общественное и правительственное внимание было направлено во внутренней жизни страны почти исключительно на вопрос об унии. Этим объясняется, на первый взгляд, странное молчание историков о деятельности арсенитов во все время, начиная с Лионской унии до смерти Михаила VIII. Есть все же туманное известие о том, что в 1278 г. в Фессалии или в Эпире собирался Арсенитский собор. Основной его задачей было обеспечение триумфа дела аресенитов и прославление памяти Арсения.
   Чувствуя упорную, явную и тайную оппозицию своим униатским планам, Михаил в последние годы своего правления отличался большой жестокостью. Его преемник и сын Андроник II Старший получил в церковной жизни в наследство от отца два трудных дела: унию и раздоры арсенитов с господствующей церковью. Прежде всего, новый государь торжественно отрекся от унии и восстановил православие. “Всюду, – как пишет источник (Григора), – разосланы были гонцы с царскими указами, которыми объявлялось исправление церковных беспорядков, возвращение всех, за ревность свою о церкви подвергшихся ссылке, и помилование испытавшим другое какое-либо бедствие.” Проведение этого дела не представляло больших затруднений, так как известно, что громадное большинство восточного духовенства и общества было против соединения с Римской церковью. Лионская уния, не оправдав ожиданий ни той, ни другой стороны, просуществовала формально восемь лет (1274–1282 гг.).
   Разрыв с унией знаменовал собой также торжество идей зилотов и арсенитов, которые были убежденными врагами унии, “унионистов” и всего “латинского.” Но арсениты не довольствовались этим. Они приняли участие на стороне Ласкарей в политическом заговоре против императора, надеясь, в случае успеха, получить исключительное влияние в государстве. Однако, заговор арсенитов был вовремя открыт и подавлен, после чего арсенитский раскол постепенно исчез, не пережив Андроника Старшего, который, несмотря на все испытанные со стороны арсенитов неприятности, согласился в конце концов на торжественное примирение их с церковью.
В связи с отменой унии и торжеством православной политики к концу XIII века крепнет и усиливается опирающаяся на монашество и на его идеалы партия зилотов-ревнителей. В XIV веке они развивают кипучую деятельность, не ограничивавшуюся лишь церковными вопросами, но и увлекавшую их в борьбу политических партий и общественных течений. Зилоты, например, принимали живое участие в солунских смутах XIV века, преследуя политические, недостаточно еще разъясненные задачи и стоя на стороне императора Палеолога в его борьбе с Кантакузеном, что позволяет одному ученому называть зилотов в данном случае “легитимистами.” Сравнительно недавно румынским ученым О. Тафрали в науке сделана интересная попытка изложить политическую идеологию зилотов на основании одной неизданной речи известного византийского мистика XIV века Николая Кавасилы.
2.2. Флорентийская уния


Заседания собора в Ферраре начались 10 января 1438 года. В начале марта-феврале прибыли патриарх Константинопольский Иосиф II, Византийский император Иоанн VIII Палеолог с сыном Димитрием, представители восточных патриархов, некоторые из которых специально для этого рукоположены во епископы, чтобы выступать на соборе (Марк Ефесский, например).
Первые трудности на соборе были вызваны соблюдением протокола. Во-первых, патриарх и все восточное духовенство отказались целовать туфлю папы. Тогда было решено, что патриарх поцелует папу в щеку, епископы в щеку и в руку, а остальные поклонятся.
Во-вторых, пришлось уладить правила рассаживания участников собора. Выяснилось, что у католиков и православных по-разному считаются правая и левая стороны храма (у католиков - от алтаря, у православных - от входа). Решили разместить троны папы и Германского императора по правой католической стороне, а троны патриарха и Византийского императора - по правой православной стороне. Трон папы сделали повыше, но он все равно пустовал (папа отсутствовал на соборе).
Среди греков наиболее активное участие в работе собора принимали митр. Исидор Киевский, епископы Марк Ефесский и Виссарион Никейский, с западной стороны - кардинал Цезарини и еп. Торквемада (брат известного испанского инквизитора). Переговоры велись через переводчика.
Первое торжественное заседание прошло 1 апреля под председательством папы. Затем заседания отложились до осени, так как греки требовали присутствия западных монархов (никого из них не было на первом заседании). Во время этого перерыва император Иоанн VIII Палеолог находился недалеко от Феррары.
Рабочие заседания возобновились в октябре. Первым встал вопрос о допустимости внесения добавки "Филиокве" в Символ веры. Латинские богословы возражали, именуя эту добавку лишь необходимым пояснением, развив учение об имманентном (внутреннем) содержании "Филиокве" в первоначальном Символе веры. Но даже сторонник унии Виссарион с этим не согласился.
В начале 1439 г. собор переехал во Флоренцию по причине эпидемии чумы в Ферраре. Здесь продолжились обсуждения вопроса об исхождении Святого Духа. Произошло некоторое сближение во мнениях.
Католики заявили, что Римская церковь знает лишь одну причину исхождения Святого Духа, а Сын получает от Отца бытие и власть изводить Святого Духа. И Он изводит Святого Духа не от Себя, а от Того, от Кого и Сам получает бытие.
Папа Евгений IV не был этим удовлетворен, ибо первая фраза близка к восточному пониманию исхождения Святого Духа.
4 июня 1439 г. стороны подписали формулу, в которой просто одобрялась западная добавка к Символу веры, и утверждалось исхождение Святого Духа и от Отца, и от Сына как из единого Начала и Причины.
10 июня умер патриарх Иосиф II, и после его смерти в латинском духе были быстро решены и другие вопросы: о власти папы, о чистилище и др.
5 июля представители Константинопольской церкви, среди которых были Исидор Киевский и Авраамий Суздальский, подписали акт унии. Подписал его и представитель Молдавской церкви. Всего с восточной стороны было 33 подписи (с западной - меньше). Отказался подписывать лишь один Марк Ефесский. Представители других церквей (Грузинской, Абхазской и др.), не подписавшие унию, просто сбежали с собора.
В августе греки покинули Флоренцию. Евгений IV, видя, что Марк Ефесский не подписал унию, понял, что эта уния не даст эффекта.
Дальнейшие заседания Флорентийского собора были посвящены борьбе с базельской схизмой. Базельский собор был осужден. В 1439 г. были провозглашены новые кардиналы: Виссарион Никейский и Исидор Киевский.
Папа Евгений IV выполнил свое обещание и организовал крестовый поход против турок. Но войска были разбиты под Никеей в 1448 г., а Константинополь взят турками, и проблема унии для Востока потеряла смысл.

















Заключение



Итак, рассмотрев униатскую политику Византии можно сформулировать следующие выводы.
Во-первых, можно с уверенностью сказать, что Византийская империя повторила судьбу ее предшественницы – Римской империи. Владея обширными территориями, она славилась своей роскошью и могуществом. Как и Риму, ей приходилось содержать огромную армию. В основном это были наемники с соседних стран, которые не имели представление, что такое сражаться за «алтари и очаги». Разврат и расточительство, обильные возлияния и развлечения вызвали моральный упадок жителей Византии, которые навлекли на себя гнев Божий.
Во-вторых, судя по проведенному исследованию, можно сделать вывод о нежелании Католического Запада идти на компромисс в области восстановления единства. Духовная власть подобно мирской жаждала власти и богатств, для этого организовывались и направлялись за наживой отряды крестоносцев. Конечно, нельзя не брать в расчет тех праведников, которые обличали распущенность Пап и позднее поплатились за это. На Западе таким проповедником был Савонарола, чьи проповеди слушали с упоением.
В-третьих, очевидно, что принимать унию императоров вынуждали обстоятельства, как созданные искусственно, так и по вине греков. Та и другая сторона не восприняла или не просто не хотела принять слова Христа: «Кто будет первым, тот будет последним. А кто унизится, тот будет возвышен». Взаимная вражда и зависть ослепляли христианские цивилизации, препятствовали взаимному сближению и уступкам.
На основании вышеизложенного следует, что униатская политика была вынужденной мерой и шла наперекор волеизлиянию народа.
Список литературы



Евсевий Памфил. Церковная история / Богословские труды Московский патриархат. М., 1982-1985. Сб. 23-25 [репр.: М.: Изд. Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1993.]. 344 с.
В.В. Болотов. "Лекции по истории древней церкви. II. История церкви в период до Константина Великого". СПб., 1910., 173 с.
М.Э. Поснов. История христианской Церкви. - Брюссель.: Изд-во Жизнь с Богом, 1994., 616 с.
В. А. Цыпин. Церковное право: 2-е изд. - М.: Издательство МФТИ, 1996., 426 с.
Протоиерей В. Асмус. Лекции по истории церкви. //М.: Изд-во Православного Свято - Тихоновского Богословского института, 2009., 93 с.
В. Н. Васечко. Сравнительное богословие: Курс лекций, 2000 г., 71 с.
Д. П. Огицкий, священник Максим Козлов. Православие и западное христианство. // МДА, Издательство «Отчий Дом», 1995., 67 с.
Профессор Д.П. Огицкий. Конспект по Сравнительному богословию. // Московская Духовная Семинария, 1973., 40 с.
Протоиерей Иоанн Мейендорф. Византия и Московская Русь. Очерк по истории церковных и культурных связей. // Byzantium and the Rise of Russia. Cambridge, 1981; на русском языке: Paris: YMCA-Press, 1990 г., 1023 с.
А.А. Васильев. История Византии. Падение Византии. Эпоха Палеологов (1261–1453) // Л., 1925.,1545 с.
Священник Максим Козлов. Курс лекций по Сравнительному богословию. // МДАиС, 60 с.
Евсевий Памфил. Церковная история / Богословские труды Московский патриархат. М., 1982-1985. Сб. 23-25 [репр.: М.: Изд. Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1993.], Книга 1, С.99
В.В. Болотов. "Лекции по истории древней церкви. II. История церкви в период до Константина Великого". СПб., 1910. С. 84
М.Э. Поснов. История христианской Церкви. Брюссель.: Изд-во Жизнь с Богом, 1994., С.226-227
В. А. Цыпин. Церковное право: 2-е изд.—М.: Изд-во МФТИ, 1996., С. 53
Там же, С. 74
Протоиерей В. Асмус. Лекции по истории церкви. //М.: Изд-во Православного Свято-Тихоновского Богословского института, 2009., С. 77
В.Н.Васечко. Сравнительное богословие: Курс лекций, 2000 г., С. 7
Д.П. Огицкий, священник Максим Козлов. Православие и западное христианство. // МДА, Издательство «Отчий Дом», 1995. С. 21


Профессор Д.П. Огицкий. Конспект по Сравнительному богословию. // Московская Духовная Семинария, 1973., С. 12

А.А. Васильев. История Византии. Падение Византии. Эпоха Палеологов (1261–1453) // Л., 1925., С. 236
Там же, С. 238-241
Священник Максим Козлов. Курс лекций по Сравнительному богословию. // МДАиС, С. 28









2















6