Эпичность театра Миндаугаса Карбаускиса

Наоборот, он приветствует творческую импровизацию в рамках художественного замысла и не выходящую за пределы контекста персонажей. Считает, что дать каждому работающему в театре возможность самореализации – это его задача.Иногда застольный период у Карбаускиса занимает до полугода, а иногда предварительная работа над пьесой занимает совсем немного времени, как это было в случае с «Дядей Ваней». Но конечный итог не зависит от сроков. В этом вопросе куда важнее фактор режиссерской работы. И тут Карбаускис всегда очень органичен и интересен. Он действительно старается в своих пьесах проработать каждую деталь, ничего не упустив.Что хочется отметить – это очень тонкий ум и искреннее желание режиссера создать крупную, целостную картину. В результате чего его спектакли увлекают вдумчивой неспешностью, неочевидностью драматургического выбора, недогматичным взглядом на вечные темы. Его новаторский взгляд отстранен, а акцент делается на метафизическом. Карбаускис добился того, что каждый его спектакль становится событием, которого иногда можно ждать месяцами, но ожидание того стоит.Тема смерти в спектаклях КарбаускисаКарбаускиса будто приговорили к смерти. Он всегда ставит о ней спектакли – это основополагающая тема его творчества, ключевая линия в сюжетах его постановок.Говорить о смерти и о человеке перед лицом смерти – ноу-хау литовца. Карбаускис предложил театр метафорический, сумрачный, но не вычурный: мир потусторонний в его постановках является частью непрерывной жизни, а смерть открывает новые горизонты.Например, героиня спектакля «Когда я умирала» по роману Фолкнера, Адди, умерев, со сцены не уходила; бродила по родному дому, присаживалась рядом с мужем, осматривалась внимательно и с удивлением. Мир не исчезал, а преображался.Почему же тема смерти так привлекает Карбаускиса? Вероятно, для него это возможность создать острый психологический портрет в философском произведении. Театр хочет поразить воображение зрителя, шокировать его, а смерть – самая стрессовая тема, согласно психологическим исследованиям.Автора привлекает возможность сделать портрет героя, когда все его чувства накалены. Это несколько минут истины, в этот момент исчезает все напускное, фальшивое, и приходит понимание того, для чего ты появился на свет, наступает время переоценки.Смерть физическая Карбаускиса мало волнует, поскольку для него граница между жизнью и смертью проходит не там, где заканчивается пульс, а когда умирает душа.В спектакле «Ничья длится мгновение» по роману литовского писателя Ицхокаса Мераса «Вечный шах», автор хочет показать свободу выбора человека между жизнью и смертью. Режиссер демонстрирует, как стремление к творчеству, совесть, порядочность порой пересиливают инстинкт самосохранения.Обозреватель «Петербургского театрального журнала»Владислава Куприна описала постановку так: «В этом спектакле ничто не притворяется, не стремится к правдоподобию. Игра в шахматы прошивает весь спектакль. Каждая гибель – проигранная фигура. Черные, белые клетки, один неверный шаг – и ты сметен с доски. Жизнь как выбор черной или белой фигуры в зажатом кулаке перед началом партии» [14].Сам момент выбора специально не акцентируется. Важно лишь то, почему герои выбирают смерть. Карбаускис поднимает данный вопрос и сам же не дает на него ответа. Но при всем этом в спектакле отстаивается поэтическое восхищение жизнью. Выбирая свою судьбу, дети Авраама защищают сокровенное чувство жизни как красоты. Тем самым, режиссер показывает нам, что понятия жизнь и смерть неразделимы, одно не может существовать без другого. Это в высшем смысле интеллектуальный театр.ЗаключениеПодводя итог, хочется отметить, что Карбаускис на сегодняшний день является одним из самых обсуждаемых молодых театральных режиссеров. А его «закрытость» лишь подогревает интерес критиков и прессы. Но его самого это мало заботит, он не любит быть «звездой».Для Карбаускиса более важным является творчество, с помощью которого он погружает зрителя в свой мир, делится с ним своими мыслями. Этот мир очень отличается от многих других своим новаторством, завораживающей мрачностью тем и необыкновенным талантом.Вероятно, наставничество П. Н. Фоменко определенным образом отразилось на его деятельности – деликатная внимательность к парадоксам человеческой психологии, скрупулезная лепка каждого образа, на тонких нюансах выстроенные отношения персонажей. А вот умение мастерски совмещать несовместимое – это уже его личное.За его плечами немало спектаклей, которые произвели настоящий фурор и привнесли в современный театр что-то необычное, свежее, интеллектуальное. И Карбаускис останавливаться на достигнутом не намерен.Список использованной литературы1.Алеников В. М. Свой почерк в режиссуре. – М.: Рипол Классик, 2015. – 450 с.2. Андреев Л. Н. Повести и рассказы. – М.: Государственное издательство художественной литературы, 1957. – 522 с.3. Баскаков В. Е. Кинематографический процесс сегодня. – М.: Искусство, 1982. – 104 с.4. Гоголь Н. В. Малое собрание сочинений. – СПб.: Азбука, 2018. – 832 с.5. Голубовский Б. Г. Шаг в профессию. – М.: ГИТИС, 2002. – 97 с.6. Захава Б. Е. Мастерство актера и режиссера. – М.: Просвещение, 1973. – 233 с.7. Маслоу А. Х. Мотивация и личность. – СПб.: 2009. – 352 с.8. Мусский И. А. 100 великих режиссеров. – М.: Вече, 2006. – 480 с.9. Станиславский К. С. Работа актера над ролью.– СПб.: АСТ, 2010. – 480 с.10. Тарковский А. А. Уроки режиссуры. – М.: 1993. – 92 с.11. Эфрос А. В. Профессия – режиссер. – М.: Парнас, 1993. – 367 с.Интернет-источники12. ВикиЧтение. – URL:https://biography.wikireading.ru/24283813. Библиотека людей.– URL: http://facecollection.ru/14. Петербургский театральный журнал. – URL:http://ptj.spb.ru/archive/61/process-61/mgnovenie-dlitsya-vechnost/