Образ города: визуальная культура и урбанистика

Экзотичные амфитеатры парка современной скульптуры на левом берегу Сены образуют зону социальной привлекательности, игры.Культурную жизнь Парижа можно представить в качестве совокупности формирующихся институциализированных и неинституциализированных форм, цель которых состоит в осуществлении производства, сохранения и воспроизведения форм художественного освоения действительности, как на личностном уровне, так и на уровне города. Поэтому сюда могут быть отнесены не только произведения искусства, выступающих носителями ценностей, но и все художественные элементы, созданные в городе. То есть, «парижский миф» – это культурное пространство, «событие» (М. Бахтин), соединяющее прошлое и настоящее, экстраполирующее будущее. «Парижский миф» способствует пониманию города как формы, «ограды, крепости, помогающих выстоять перед Пустыней, Степью, Лесом»; как город – Космос, который «противостоит Хаосу, очеловеченное пространство, антропологически оформленное бытие, человеческое измерение космоса. Город – граница, отделяющая культуру от варварства, жизнь от смерти, бытие от небытия». Исходя из этого, Париж может пониматься в качестве некоего семиотического пространства, наполненного смыслами, знаками и символами, раскрывающие со-бытийность его культурного пространства, его диалогичность. Париж – это центр, способствующий развитию человеческой цивилизации, формирующий образ жизни; это – сложная, многофункциональная, поликультурная система, информационный транслятор в контексте диалогичности культур; образ и архетип; культурный текст; концепт.2.2 Место русской культуры в общественной жизни ПарижаСовременные научные исследования содержат многочисленные сведения о роли российской интеллигенции в интеграционных процессах формирования культурного пространства Парижа: адаптируясь в чуждых социально-экономических и правовых условиях, русская эмиграция «добилась огромных достижений в условиях науки и культуры, которые сегодня совершенно справедливо воспринимаются в качестве международного достояния». Можно с абсолютной уверенностью утверждать о том, что культурно-историческое наследие наших соотечественников во Франции, развивающееся на протяжении последних трех столетий, по своей образной символичности, значимости для российско-французского диалога культур, мировой культуры, в целом, представляет собой совершенно уникальное явление. Проблемы территориально-поселенческого аспекта русской эмиграции в Париже связны с вопросами в области urban studies, с новыми идеямиизучения городского пространства. Так, на основе произведений мемуаристики русской литературной эмиграции «первой волны», а также воспоминаний русской интеллигенции, проживающей в Париже в рассматриваемый период, а также с привлечением концепции «ментальных карт» К. Линча, С. Милграмма, становится возможным представить ментальную репрезентацию Парижа (социальную карту мнений), в частности, в форме имплицитных оценок, мнений,словесных высказываний. «Социальная карта мнений» способна демонстрировать «коды» городского пространства, в результате чего собирательный образ Парижа на их основе предполагает совокупность восприятия объектов города (в данной работе не целесообразно рассматривать графическое отображение города на карте). Обобщенный анализ изображения «парижского текста» у русской интеллигенции рассматриваемого периода содержит как когнитивные, так эмоциональные и интуитивные компоненты, имеющие статус коллективных представлений, символически сочетающих верования и знания, культивируемые и распространяемые благодаря культуре. Париж воспринимался и интерпретировался русскими на основе собственного менталитета, духовных констант, ассоциаций. Это позволяло репрезентировать столицу в качестве мифа, а ее культурные составляющие выражать не в материальной, а в ментальной форме. «Социальные карты» Парижа, таким образом, превращались в систему пространственных смыслов. Таким образом, Париж становился Парижем только в тех случаях, когда наши соотечественники, видя определенные объекты, автоматически вспоминали то, что читали или слышали о них ранее; в противоположных случаях происходило изучение пространства Парижа заново. В частности, в воспоминаниях русской интеллигенции содержатся сведения о необыкновенной динамике, сверхоживленности городской жизни, не стихающей даже ночью, публичности и открытости общественных заведений; восхищение освещением Парижа; был также отмечен высокий уровень парижских магазинов, расцвет театров, а также феномен парижских кафе – «самых веселых мест Парижа», – которые изначально для русских служили источниками информации, а иногда и центрами политической жизни. Созерцанию пространства Парижа помогал и открытый, свободный, без перегородок, дизайн парижских кафе, способствующий более полному знакомству с текстом столицы. В целом, Париж у русской интеллигенции рубежа веков воспринимался с позиции «концепции маски». М. Волошин видел «маску» в каждой детали одежды парижан, считывал ее в образе мыслей и характере движений, ощущал в интонации местных жителей. Однако, по его мнению, в стремлениях к сокрытию чего-либо, люди намного больше обнажают «наготу своей души». Кроме того, во многих трудах младоэмигрантов «парижский текст» понимался как феномен, помогающий распознать особенности мировосприятия, специфику рецепции локального городского пространства, выступающего в качестве сложных семиотических структур, содержащих своеобразие национального менталитета. Если говорить о русском влиянии на пространство Парижа с точки зрения урбанистики, то первым его проявление стало возведение моста Александра III (1896-1900 гг.) и его торжественное открытие Э. Лубе (1900 г.), что для парижанстало символом мирного союза народов, величия и гуманности русского царя.В целом, главная миссия русской эмиграции рубежа веков состояла в сохранении культуры для будущей России, а также в знакомстве западной культуры с российской: «быть может, никогда ни одна эмиграция не получала от нации столь повелительного наказа – нести наследие культуры». Русские традиции постепенно интегрировались в пространство Парижа, что предопределило моду на «русское», в том числе и в области одежды. Русский стиль стал появляться в индустрии парижской моды уже после визита Николая II в Париж (1896). В начале ХХ в. княжной М.К. Тенишевой была организована выставка в зале Общества современных художников на улице Комартэн изделий декоративно-прикладного творчества: «выямчетых» эмалей, кустарных изделиий мастеров из Талашкино, а также работ Н.К. Рериха, И.Я. Билибина и А.В. Щусева. Таким образом, пройдя все вышеперечисленные этапы и став объектом социально-культурной жизни парижан, русский мир проник в городское пространство Парижа, привнеся огромный вклад в формирование концепции «Парижского мифа», в процесс становления Парижа в качестве «мировой культурной столицы», способствуя развитию процесса диалога культур, взаимодействия стран. Все индустрии Парижа (писательское, издательское дело и средства массовой информации), все виды искусств, мода, туризм, спорт и др. преобразились вследствие влияния русского мира и стали источником инноваций, благодаря которому как культура, так и экономика Парижа повысили свою конкурентоспособность. Так, оставаясь носителями отечественной культуры, представители русской интеллигенции сделали ее достоянием Франции: некоторые результаты русского творчества признали флагманом французской культуры. Деятельность русских парижан повысила многообразие культурной жизни Парижа, а также его интеллектуальный и духовно-нравственный потенциал.ЗАКЛЮЧЕНИЕПроведенное исследование позволяет сформулировать ряд выводов:Концепт «город» анализируется через интеграцию различных учений, их понимания в зарубежной и отечественной науке. Рассматриваются современные теории городского пространства как социально-культурного феномена. Автор подчеркивает важность междисциплинарного подхода к анализу концепта «город», который, в свою очередь, не отрицает, а акцентирует внимание на необходимости поиска парадигмы исследования данной предметной области, определения общей модели постановки проблем и путей ее решения. Пространство города, интегрирующее в себе различные типы и формы отношений на различных этапах исторического развития социума, содержит социальные связи, определяющие его генезис как специфического субъекта социокультурной динамики, в частности, в рамках урбанистического развития. С этой точки зрения важность представляет проведенный анализ бытия пространства города в культуре, его образов, знаков, символов, играющих заметную роль не только в статуировании самого города как особого социального организма, но и в формировании культурной парадигмы общества. В работе проблемы формирования пространства столиц были изучены на примере пространства Парижа рубежа конца XIX – начала ХХ вв. Данный период был выбран потому, что представлял удивительное время и в отечественной истории, и в отечественной культуре. В целом, в работе представлены принципы культурологического подхода к изучению пространства Парижа, заключающийся в изучении его концептуальных значений и смыслов. Культурологическая основа исследования пространства Парижа, идентифицированная благодаря выделению параметров его концепта, структуры и субстрата позволили представить столицу как систему с присущими ему чертами открытого, диалогичного, функционального и мобильного пространства, автономного существования, целостного восприятия внутренних и внешних значений, структурного конгломерата компонентов среды, стабильного развития, темпорального определения существования города. Культурологическая интерпретация пространства Парижа позволила также раскрыть актуальные тенденции культурфилософского постижения города в векторе социальных отношений в городской среде, а так же многообразие элементов субстратного уровня города.СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВАнциферов Н. П. Проблемы урбанизма в русской художественной литературе. Опыт построения образа города – Петербурга Достоевского – на основе анализа литературных традиций / Н. П. Анциферов. – М., 2009. – С. 16Анциферов Н.П. Пути изучения города как социального организма. Опыт комплексного подхода / Н. П. Анциферов. – Л., 2017.– С. 9-11Ахмедова Л.С. Текст в городе. Особенности формирования нового образа города в контексте развития информационного поля городской среды / Л. С. Ахмедова // Вестник ОГУ. – Оренбург: ОГУ, 2009. – № 2. – С. 165-169.Барт Р. Основы семиологии // Барт Р. – М.: Академ. проект, 2008.Бодрийяр Ж. Kool Killer, или Восстание посредством знаков / Ж. Бодрийяр // Символический обмен и смерть. – М., 2009. Вайль П. Гений места / П. Вайль. – М.: ООО «Издательство Айстрель». – 2010.– 480 с.Вебер М. Город / М. Вебер. – СПб: Наука и школа, 2013. – 136 с.Волошин М. Лица и маски (Письма о Парижском театре) Рождение масок / М. Волошин. – М. : ИНФРА-М, 2017. – 210 с. .Гельфонд А.Л. Архитектурно-художественный синтез как средство диалога / А. Л. Гельфонд // Приволжский научный журнал. – Н.Новгород: ННГАСУ. – 2010. – № 4. – С. 147-152.Гурин С. П. Образ города в культуре: метафизические и мистические аспекты / С. П. Гурин. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.сомк.ru/НТМL/gurin_dос.нтмДобрицына И. А. От постмодернизма – к нелинейной архитектуре: Архитектура в контексте современной философии и науки / И. А. Добрицына. – М.: Прогресс-Традиция, 2004. – 416 с.Дуцев М.В. Современный город как пространство диалога / М.В. Дуцев // НИИТИАГ Современная архитектура мира.– Вып. 2, 2012. – С. 221-244.Зиммель Г. Проблема социологии / Г. Зиммель// Западноевропейская социология XIX-начала XX вв. – М.: Изд. Междунар. ун-та бизнеса и управления, 1996. – 520 с. Зиммель Г. Человек как враг / Г. Зиммель // Социологический журнал. – 1994. – № 2. – С. 114-119.Зитте К. Художественные основы градостроительства / К. Зитте. – М.: Стройиздат, 1993. – 255 с. Иконников А. В. Пространство и форма в архитектуре и градостроительстве / А. В. Иконников. – М.: КомКнига, 2006. – 352 с. – 410 с. Комова В. А. Столица как социокультурный феномен / В. А. Комова // Дискуссия. – 2014. – № 8 (49). – С. 24-28.Куланж Ф. Гражданская община древнего мира / Ф. Де Куланж. – СПб.: Популярно-научная библиотека, 1906. – 459 с.Лефевр А. Социальное пространство / А. Левефр – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://magazines.russ.ru/nz/2010/2/le1.html (дата обращения:04.05.2019).Лотман М. Ю. Символика Петербурга и проблемы семиотики города / М. Ю. Лотман // История и типология русской культуры. – СПб.: Искусство, 2002.– 768 с.Мастеница Е.Н. Культурное пространство города как предмет исследования и объект познания: междисциплинарный подход / Е.Н. Мастеница // Петербургские исследования: сборник научных статей. − СПб.: Изд. СПбГУ, 2011. − Вып. 3. − С. 128-147.Медведков Ю. В. Человек и городская среда / Ю. В. Медведков. – М.: Наука, 1978. – 216 с.Милгрэм С. Эксперимент в социальной психологии. / С. Милгрэм. – СПб.: Питер, 2000. – 338 с.Николаева Е. В. Фракталы городской культуры / Е. В. Николаева. – СПб.: Страта, 2014. – 264 с., С. 178.Парк Р. Экология человека / Р. Парк // Теоретическая социология: Антология: В 2 ч. / Пер. с англ., фр., нем., ит. Сост. и общ. ред. С. П. Баньковской. – М.: Книжный дом «Университет», 2002. – Ч. 1.– 424сПивовар Е. И. Российское зарубежье: социально-экономический феномен, роль и место в культурно-историческом наследии / Е. И. Пивовар. – М. 2018. – 190 с.Самойлова И. В. Культура французского языка в жизненном пространстве российского быта : Дис. ... канд. филос. наук : 24.00.01. – Саранск, 200. – 135 с., С. 5. Содж Э. Постметрополис. Критические исследования городов и регионов / Э. Содж // Логос. – 2003.– № 6(40). – С.133-150. Тённис Ф. Общность и общество / Ф. Тённис // Социологический журнал. – 1998. – № 3/4. – С. 207- 229.Фархатдинов Н. Г. Социология искусства без искусства. Индустриальная метафора в социологических исследованиях искусства / Н. Г. Фархатдинов // Социологическое обозрение.– 2008. – Т. 7. – № 3. – С. 55-69, С. 61Федотов Г. П. Лицо России / Г. П. Федотов // Свободные голоса. СПб., – 2018. – № 1.Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию / У. Эко. – Пер. с итал. – СПб.: ТОО ТК «Петрополис», 1998. – 432 с.