Литургическое наследие протоиерея Константина Никольского

Именно в этот период западный мир познакомился с Восточным христианством. Изгнание на Запад таких православных богословов и философов как Г.Флоровский, Г.Федотов, В.Лоський, В.Зеньковский, С.Булгаков, Н. Бердяев и др. было подарком православия для христианского мира.Православные богословы стремятся воплощать свой эксклюзивный подход. Они очень осторожно подходят к вопросу современной интерпретации догматики. «Мы не нуждаемся в том, что обычно называют «новым богословием», которое порывает с Преданием и церковной наследием. Церкви, безусловно, необходимо, чтобы богословие решало сегодняшние вопросы, а не повторяло старое решения старых вопросов», - говорит православный богослов Г.Кочетков.Богословы говорят о том, что «уже пора, чтобы дать авторитетную православную ответ таким современным проблемам как церковное разделение, способствовать взноса христианских Церквей и конфессий в дело защиты прав человека и уникальной святости человеческой личности, торжества христианских идеалов мира, справедливости и любви между людьми и народами, уважения и охраны божественного творения от разрушительного и варварского безумия современного человека, более полного использования всех слоев верующих в теле Церкви и вообще решить вопрос более системного толкования отношение Бога к современному человеку и миру».Итак, можно сделать вывод, что выходом из кризиса богословия в православной Церкви видят путь компромисса между модернизмом и традиционализмом. Обязанность православного богословия, по мнению церковных авторитетов, заключается в том, что оно должно принести и приспособить бесценное сокровище многовекового святоотеческого Предания к новой проблематике всего христианского мира.Выводы к главе 1Исследователи традиционно рассматривали современную православную теологию как единственный тип мышления, для которого характерны было противостояние либеральной и консервативной течений. Единство теологии и наличие в ней двух противоположных тенденций, по мнению религиоведов, была явлением закономерным. Либеральное направление в любой теологии имел своей задачей создать церковной общине имидж «открытой» к современности религиозной культуры. Консерваторы среди теологов имели закрепить в верных уверенность в собственной фидеистичний истине.С. Хоружий, Г. Христокин, Ю. Черноморец, П. Вальермо, Р. Уильямс отрицали существование такой полного единства современной православной теологии, доказывая, что самостоятельными парадигмами в этой теологии является, в частности: академическая теология конца XIX - начала XX века; софиология С. Булгакова, П. Флоренского, А. Лосева; неопатристика Г. Флоровского, В. Лосского, Д. Станилоае, И. Поповича, Дж. Романидеса и др .; «Литургический евангелизм» А. Шмемана и Антония Сурожского; «Радикальная ортодоксия» Д. Харта, Дж. Мануссакиса, П. Калаицидиса.Указанный раздел имеет под собой определенные основания. Академическая теология выступала антагонистом для других течений, поскольку ее обычно обвиняли в «схоластичности», порожденной зависимости от западной богословской мысли. Софиология преимущественно положительно оценивалась исследователями как одиночная попытка радикального обновления православной мысли при действительной открытости современных общественных проблем. Лишь в последнее время все больше исследователей обращают внимание на утопичность предлагаемых в рамках софиологии проектов и их зависимость от немецкой классической философии.ГЛАВА 2 ОСНОВЫ ЛИТУРГИЧЕСКОГО БОГОСЛОВИЯ КОНСТАНТИНА ТИМОФЕЕВИЧА НИКОЛЬСКОГО2.1. Основные вехи биографии и труды Константина Тимофеевича НикольскогоКонстантин Тимофеевич Никольский родился в семье протоиерея Казанского собора. Первоначальное образование получил в Петербургской Духовной семинарии. В 1850 г., по окончании Санкт-Петербургской Духовной Академии со степенью магистра богословия, был определен в Александро-Невское Духовное училище преподавателем церковного Устава, славянского языка и арифметики.Приняв священный сан, в 1857 г. митрополитом Санкт-Петербургским Григорием был назначен к собору во имя св. князя Владимира на Петербургской стороне, в 1858 г. перемещен к Успенской Спасо-Сенновской церкви, при которой прослужил свыше 50 лет. В 1880 г. возведен в сан протоиерея. Более 25 лет протоиерей Константин состоял членом Училищного Совета при Св. Синоде, в работах которого принимал самое активное участие.В 1876 г. свящ. К. Никольский был избран почетным членом Московской Духовной Академии. За сочинения «Об антиминсах» и «Анафематствование» был удостоен Академией наук Уваровской премии, за сочинение «О службах Русской Церкви» получил благодарность наследника Цесаревича. Константин Тимофеевич Никольский был также членом Русского Археологического общества, в изданиях которого он опубликовал много заметок, за что был удостоен серебряной медали Общества.Труды прот. Константина, имея научное значение, служили и практическим руководством для пастырей. В своем приветствии по случаю 50-летнего юбилея пастырского служения Константина Тимофеевича Никольского А.П. Лопухин писал ему: «В Вашем лице я издавна привык уважать и ценить то блистательное сочетание ревностного пастырства с глубокой ученостью, любви ко Христу и Его Церкви с неослабевающей любовью к науке, каковое всегда в моем представлении приближало Вас к идеалу просвещенного столичного пастыря... В Ваших учено-литургических трудах находит для себя неисчерпаемый источник сведений и редактируемый мною академический журнал «Церковный вестник», который имеет в Вас незаменимого руководителя при ответах на недоуменные литургические вопросы, направляемые в редакцию со всех концов православной России».Прот. Константин скончался 4 декабря 1910 г. Погребен на Волковом кладбище в Санкт-Петербурге.Научные труды, публикации:Основные публикации:Анафематствование (отлучение от Церкви), совершаемое в первую неделю Великого поста: Историческое исследование о чине Православия. – СПб.: Тип. Елеонского, 1879. – VI, 314 с., 1 л. ил. 712.Возглашение на литургии о Царе и Царском семействе. – СПб.: Синод. тип., 1897. – 21с.Краткое изъяснение Божественной литургии. – СПб., 1876.Краткое обозрение богослужебных книг Православной Российской Церкви. – СПб.: Тип. Трея, 1856. – 88 с. Краткое обозрение богослужебных книг по отношению их к церковному Уставу: С прил. таблиц, изображающих вседневные службы, и словаря названий молитвословий и песнопений церковных. – СПб.: Тип. Деп. уделов, 1892. – 120, 59 с. То же. – 4-е изд. – СПб.: Синод. тип., 1895. – II, 119, 64 с. Краткое обозрение богослужебных книг Православной Российской Церкви: С прил. таблиц, изображающих службы: Вечерню, повечерие, полунощницу, утреню и часы. – СПб.: Тип. Трея, 1864. – 103 с. То же. – 2-е изд., испр. и доп. – СПб.: Гос. тип, 1890. – 106 с.Материалы для истории исправления богослужебных книг: Об исправлении Устава церковного в 1682 году и месячных Миней в 1689–1691 годах. – СПб.: Тип. Балашева, 1896. – 136 с.О священных одеждах священнослужителей // Христианское чтение. – 1889. – № 3–4. – С. 378–394.О службах Русской Церкви, бывших в прежних печатных богослужебных книгах. – СПб.: Тип. Т-ва «Обществ. польза», 1885. – II, 411 с.: рис. 723.Об антиминсах Православной Российской Церкви. – СПб.: Тип. Трея, 1872. – 5, 383 с., 21 л. ил. (переиздание: Константин Никольский, прот. Об антиминсах в Православной Русской Церкви. – М.: Издательство Крутицкого подворья, 2005).Об изучении церковного Устава. – [СПб.], Ценз. 1896. – 11 с.2.2.Учение об антиминсах в труде К. Т. Никольского «Об антиминсах Православной Русской Церкви»Богослужение в Церкви совершается всегда с использованием определенных вещей, которые являются освящены и имеют определенную цель и место использования. Миряне всегда могут видеть использования Креста Господня, Святой Евангелии, Чаши, дискос и др. вещей, которые необходимы на литургии. Однако есть вещь, без которой свершения литургии является немыслимо и запрещено постановлениями Церкви. Это Антиминс, который простые миряне не могут видеть в использовании, потому, что используется он за литургией только в алтаре, на престоле.Антиминс - это четырехсторонний белый льняной или шелковый кусок ткани, на котором на котором изображен труп Спасителя, положенное в гроб. У него зашивают святые мощи мучеников и других святых и во время бескровной жертвы Христос Господь есть вместе с мучениками, пострадавших за Его науку. Кроме изображение Христа во гробе, имеет надпись для которой церкви он был посвящен, имя епископа, посвящал, а также важным элементом является герб епископа, который подтверждал, что предмет действительно освящен и его можно применять во время служб.Слово антиминс греческого и латинского происхождения. Греческая приставка «анти» означает «вместо», а латинское «mensa» - «стол», «трапеза». То есть с антиминс имеет значение «вместо престола» и это отражает его историческую функцию в церковном богослужении. Возникновение антиминса связано с историей развития христианской церкви.Происхождение антиминса связывают с законом, который определил, что каждый храм, для проведения в нем богослужения, должен быть заранее освящен. По старинному церковному правилу освящение проводилось только епископами. Они не всегда могли делать это, потому что имели большие служебные обязанности и храмы находились на значительном расстоянии. Епископы освящали антиминс и клали в них святые мощи, которые передавали в новые храмы. После этих действий антиминс служил свидетельством освящение и благословение архиерея, а значит разрешением на проведение в храме Божественной Литургии. В 691 г.. Состоялся Трулльский собор (пятый-шестой собор) - собор Церкви в Константинополе, одно из правил которого запрещает священникам без разрешения епископа служить Литургию в молитвенных комнатах частных домов. Это не позволяло самовольные богослужения, которые при отсутствии внешнего знака, выдавались незаконными. Внешним знаком стал антиминс, предварительно освящен епископом. Зато археологи объясняют появление антиминса по-другому.В первые 3 века христиане терпели постоянные гонения, сначала от евреев, не уверовали во Христа, затем от язычников, Иерусалим и храм Божий были разрушены. В эпоху гонений и притеснений в храмах не могли поставить твердых престолов с мрамора, серебра или золота. Должны были появиться переносные престолы ли жертвенники небольших размеров. Христиане добросовестно охраняли святыню (престол) от осквернения вражеских рук.И во время гонений, когда храмы были разрушены и отправлять Литургию было опасно, епископы давали освященные антиминс, на которых должна была совершаться Евхаристия по частным домам пещерах, под открытым небом. Везде, где только могли скрываться от злобы врагов. Так появился антиминс - вместо престола. В случае крайностей (при пожаре храма во время Литургии, или нападении врагов) на антиминсе можно было завершить Богослужение.Именно поэтому в богослужебной практике различаются «подвижные» и «неподвижные» антиминс: неподвижные предназначены для постоянного пребывания в определенном храме, название которого на них указана; подвижные же выдаются или в храм, который существует временно, или для оказания услуг «на всяком месте», о чем делается соответствующая надпись на антиминсе.Здесь мы можем провести прямую параллель, ведь в истории украинского греко-католической церкви мы тоже наблюдаем такие процессы. Во времена запрета нашей Церкви митрополита не оставляли свою деятельность, а наоборот, не боясь трагических последствий, они поддерживали народ. Церковь действовала в подполье, не имея возможности править богослужения в храмах священники делали это в домах мирян, или под открытым небом, используя антиминс, который был освящен нашими епископами, вместо престола.Толкование надписей и сюжета изображения я приведу ниже в разделе. В древности священники сами изготавливали антиминс, и приносили архиереям для освящения, в церквях могли даже существовать отдельные «начальники антиминсов», которые занимались созданием этих церковных предметов. Внешний вид их часто отличался. Так на нем могли изображаться чотирикинцеви или восьми конечные кресты, иногда вместе с орудиями казни Спасителя.С XVII века началось изготовление однотипных антиминсов, на которых типографским способом нанесено изображение Спасителя положено в гроб или Оплакивание Иисуса Христа. Эта тематика не зря больше распространилась среди сюжета антиминсов, муки Иисуса Христа, жертва ради людей имеет сакральное значение. Вместе с мощами святых на антиминсе это духовное единство создает во время Литургии настоящее воссоединение с Богом. Антиминс является великой святыней в Церкви, с ним совершается таинство Пресвятой Евхаристии. Также постоянно и молитвенно присутствует святой, мощи которого находятся в антиминсе. Сейчас антиминс является неотъемлемой частью престола, без которой нельзя совершать Божественную литургию. В современной богослужебной практике он разворачивается в определенный момент богослужения, а после его окончания снова сворачивается особым образом и хранится на Святом престоле в специальном плате – илитони.Символическими является изображение четырех евангелистов на антиминсе, а именно: Марк, Матфей, ​​Лука и Иоанн. Представители св.Церкви числу 4 приписывали особый таинственный смысл. 4 стороны света, в котором мы живем, 4 главных ветра. Церковь тоже распространялась по всей земле в четырех направлениях. При опоре тоже используют 4 столбы. Христос нас учит с помощью символов и метафор. Апостолам применили образы 4 херувимов (которые видели пророк Иезекииль и евангелист Иоанн.). Это - человек, лев, телец, орел. Такие образы нам вспоминают, что Иисус Христос сошел с небес, произошел человеком, как телец был жертвой искупления, как лев победил своих врагов, и как орел вознесся на небо.Матея изображают с человеком-юношей, потому что он начинает свое Евангелие человеческим родословной Христа. Марко со львом, потому что суровая проповедь Иоанна Крестителя, была подобна сильного рычание льва. Марко пишет более о чудесных действиях Христа (о силе над стихиями, исцеления людей, власть над демонами). Лука изображается с тельцом. Он начинает свое Евангелие по истории священства Захарии, в обязанность которого входило принесение в жертву волов. Иван с орлом. Он начинает вечным Божеством Иисуса Христа, для изображения которого нужна была дальнозоркость орла.2.3.О проблемах исправления богослужебных книгОдним из важнейших направлений церковной реформы патриарха Никона 1654-1666 гг. было изменение богослужебной практики, включавшее «справу» богослужебных книг. Реформа и началась в 1653 г. с богослужебных изменений - введения троеперстия в крестном знамении и отмены земных поклонов во время великопостной молитвы св. Ефрема Сирина. Затем последовало исправление богослужебных книг, практически не имевшее прецедентов в русской церковной истории: в короткий срок правке подверглись все богослужебные книги без исключения.Никоновскому «исправлению» богослужебных книг, наряду с другими богослужебными нововведениями, уделялось немалое внимание в исторической науке XIX - начала XX в. В работах А.А. Дмитриевского, И.Д. Мансветова, С.А. Белокурова, Д.С. Варакина, П.Ф. Николаевского и других исследователей обобщен большой материал. В наибольшей степени благодаря работам Дмитриевского была разработана тема никоновского исправления Служебника. Один из выводов исследователей состоял в том, что заявленный принцип исправлений - по древним греческим рукописям - не был соблюден, и справа осуществлялась по греческим книгам XVII в., т.е. реформа была ориентирована фактически на греческую богослужебную практику, современную реформе2.В современной российской науке рассматриваются проблемы текстологии исправления богослужебных книг в ряде работ как теоретического, так и конкретно-исторического плана; основное внимание уделяется источникам книжной справы и процессу самого исправления богослужебного текста. Так, Б.А. Успенский исследует влияние неконвенционального отношения к слову в XVII в. на раскол, обращаясь к общей характеристике текстологической картины никоновской реформы. Ход книжного исправления и личности справщиков рассматриваются и в статьях М. Гринберга, В.К. Зиборова, М.Д. Кагана, Т.А. Исаченко-Лисовой.Ряд исследователей рассматривают текстологические особенности богослужебных книг дореформенного периода, историю «справы» и издания реформированных богослужебных книг, в частности Требника6. К теме никоновской «справы» нередко обращаются также церковные историки и богословы7. Однако до настоящего времени малоизученной областью остаются тексты богослужебных книг, подвергшиеся изменениям в ходе реформы. Еще более важная проблема - влияние новоисправленного текста на формирование негативной реакции на реформу.Ответ на вопрос о роли текстовых изменений в расколе может дать только полное исследование изменений во всех богослужебных книгах - Служебнике, Октоихе, Прологе и др. В то же время, предварительные выводы могут делаться и по результатам изучения одной или нескольких богослужебных книг, поскольку такая выборка может считаться репрезентативной с точки зрения выявления основных тенденций книжной справы. Обратимся здесь к рассмотрению исправления лишь одной, хотя и важнейшей (78) из богослужебных книг - Требника. Этот выбор продиктован прежде всего распространенностью Требника в среде верующих. Он содержит последования совершения основных таинств Церкви (кроме евхаристии и священства), основные чины и молитвы, совершаемые священником по просьбе прихожан («по требованию», отсюда и название Требник, или Потребник). Таким образом, Требник тесно связан с повседневной жизнью верующих.При анализе изменений, внесенных никоновской реформой в текст Требника, наиболее плодотворным представляется сопоставление никоновских текстов с текстами богослужебных книг, изданных в период деятельности «кружка ревнителей благочестия» (вторая четверть XVII в.), так как именно эти дониконовские тексты в основном воспринимались старообрядцами как правильные и истинные. В частности, это Требники 1636, 1639, 1647 и 1651 гг., экземпляры которых сохранились в фондах музеев и библиотек Москвы и Санкт-Петербурга, а также региональных.В период активного участия патриарха Никона в реформе Требник был издан единожды - в 1658 г. До Соборов 1666-1667 гг., но уже без участия патриарха издание Требника было предпринято еще раз, в 1662 г. В этот период «междупатриаршества» была в основном сохранена преемственность в проведении исправления богослужебных книг: Требник 1662 г. имеет практически тот же состав, что и Требник 1658 г. Нет между изданиями и разночтений в тексте основных чинов и последований таинств и треб. В то же время, в издании отразились неуверенность и колебания, видимо, также присутствовавшие после ухода Никона: в частности, молитвы на основание дома в Требнике 1662 г. даны в дореформенной редакции8. Несмотря на меньшую в сравнении с дореформенными Требниками распространенность (процесс изменения текста продолжался и после ухода Никона, а «неисправные» экземпляры изымались из употребления), издания 1658 г. и 1662 г. сохранились в фондах Государственного Исторического музея, Государственной публичной библиотеки, Библиотеки Академии наук, в фондах региональных музеев и библиотек.Количество изменений, внесенных в текст Требника, очень велико. Изменения в составе книги были связаны как с удалением отдельных чинов, например, чина освящения церкви (внесенного позже в архиерейский Требник), так и с введением новых чинов и молитв. Были предприняты масштабные сокращения текста (среди наиболее серьезных стоит отметить сокращение чина Исповеди, существенным сокращениям подверглись погребальные чины) и перестановки молитв в чинах Крещения, Венчания, Елеосвящения и многих других. Наконец, самая большая группа изменений - это несколько тысяч синонимических и грамматических изменений в тексте молитв. Вполне можно согласиться с мнением Е.А. Агеевой, которая считает, что масштаб и количество изменений в Требнике были столь значительны, что можно говорить не столько об «исправлении», сколько о создании принципиально нового текста. Это же мнение подтверждают и современники событий, например, священник Никита Добрынин: «Нет ни единаго псалма, ни молитвы, ни тропаря... ниже в канонах всякаго стиха, чтобы в них наречие изменено не было»10. Уже сама масштабность изменений ставит вопрос об их возможном концептуальном характере в глазах верующих. Особого внимания заслуживают изменения, которые могли быть восприняты наиболее остро либо в силу их частой повторяемости, либо в силу того, что они были внесены в чины и последования, оказывавшие особое эмоциональное воздействие на верующих. Они и будут рассмотрены далее.Одним из важнейших в богослужебном тексте является понятие о времени - в том смысле, насколько близки к человеку события священной истории. Острота восприятия божественного определяет и остроту эмоционального восприятия текста. В связи с этим обращает на себя внимание преобладание аористных форм прошедшего времени глаголов в дониконовских Требниках и практически повсеместная замена этих форм на перфектные - в никоновских. Об этой особенности никоновских текстов вообще (а не только текста Требника1658 г.) говорит Б.А. Успенский, упоминая о языковых соображениях, могших вызвать эти изменения (омонимия 2 и 3 лица - например,(79) аористная форма «бысть» могла означать как «он был», так и «ты был»). Стоит отметить, однако, что смысловое значение обеих форм не было идентичным. Аорист описывает события, только что свершившиеся (например, именно эта форма употребляется в пасхальном песнопении: слова «Христос воскресе» означают, что Христос «воскрес сейчас»). При рассказе о событии, прошедшем и давно завершенном, употребляется форма перфекта со вспомогательным глаголом, например, «был еси». Исследователи сходятся в том, что перфект обозначал отнесенный к настоящему результат прошедшего действия. В XVII в. аористные формы постепенно выходили из употребления в разговорной речи, но до начала никоновской реформы продолжали сохраняться в книжной. Особое внимание привлекает тот факт, что замены аориста на перфект в тексте Требника присутствуют при упоминании о событиях священной истории.Например, в молитве в службе Великого освящения воды вместо аористной формы «во Иордане креститися сподоби» (речь идет о Крещении Христа) стоит перфектная «претерпел еси», что подчеркивает «историчность» и завершенность евангельских событий. В другой молитве в этой же службе также содержатся аналогичные изменения аористных форм на перфектные: слова «не стерпе Владыко... зрети от диавола мучима рода человеча... но прииде и спасе нас» заменены на «не претерпел еси Владыко... но пришел еси и спасл еси нас», а слова «на земли явися и с человеки поживе» - на «явился еси... пожил еси». О евангельских событиях идет речь и в тропаре Богородице 6 гласа, в службе Малого освящения воды, где слова «Девою пребысть» заменены на «Дева пребыла еси», также в священнической и молитве в той же службе, когда слова «се здрав бысть, к тому не согрешай» заменяются на «се здрав был еси», а слова «и от брения здравы очи содела» заменены на «соделал еси».Во всех этих и других случаях (всего в Требнике насчитывается более 20 замен аористных форм на перфектные) евангельские события предстают как исторически завершенные в никоновской редакции и как происходящие «в данный момент» - в дониконовском тексте. Новая, никоновская редакция текста как бы приглашает верующего осмыслить значение евангельских событий - жизни Христа, Распятия, Воскресения. Дониконовский же текст предлагает лично пережить и прочувствовать. Бог в этом тексте - рядом с человеком, его восприятие остро, предметно и очень лично.Характерно, что выход на уровень обобщения происходит не только применительно к событиям священной и церковной истории. Обращает на себя внимание ряд изменений в чине погребения мирян, одном из наиболее эмоциональных в Требнике. Этот чин подвергся сокращениям, многие из которых имели концептуальный характер. В частности, реформой удалено более 30 тропарей и стихир, «натуралистически» описывающих смерть. Дониконовский текст: «Преставленый во гробе лежа мертв развалився, всем вопиет: приидите ко мне вси земнии, и видите доброту телесную почерневшу». Совсем другим песнопением заменены эти слова в никоновской редакции: «Душами владычествуяй и телесами, егоже в руце дыхание наше, оскорбляемых утешение, упокой во стране праведных, его же преставил еси раба Твоего». Здесь речь идет уже не о смерти, а о будущей жизни. А в одной из самых печальных стихир, поемых непосредственно при погребении, слова «приидите, воззрим на гроб ясно, где доброта телесная, где юность» заменены на «приидите, узрим на гробех ясно». В никоновской редакции употреблено слово «узрети», означающее не только смотрение, но и уразумение, понимание (значения смерти)19. К тому же слово «гроб» употреблено во множественном числе - речь, таким образом, идет не об отдельной смерти, а о смерти как участи всех. Смерть в никоновском тексте предстает прежде всего как смерть христианина, и уже потом - отдельного человека. Таким образом, как и в случае с заменой аористных форм на перфектные, никоновский текст выходит на обобщающий уровень понимания, на этот раз в области представлений о смерти. Заметим и то, что среди удаленных текстовых фрагментов немало и покаянных стихир и тропарей от лица умершего, «не могущаго глаголати», и его близких. Вот лишь некоторые из них: «Приидите, видим чудо выше ума, вчера был с нами, ныне же лежит мертв, приидите, разумеем, что мятущеся совершаем, како зде вонями мажущеся, зло-(80)вонием смердяще, како иже зде златом красящеся, без красоты и без лепоты лежит». «Безчисленно будет блудно живущим мучение, скрежет зубом, мрак без света, слезы неполезны, судия неумолимый». Удаление столь эмоциональных текстов, естественно, снижает и общую покаянность чина. Это снижение происходит, как видим, на фоне введения в текст осмысления смерти как смерти христианина «вообще», а не отдельного человека, и, таким образом, предстает как логическое следствие перехода от понимания конкретной смерти к осмыслению смерти вообще.Та же тенденция наблюдается в чине Исповеди, также принадлежащем к числу наиболее остро переживаемых верующими. Здесь, наряду с удалением покаянных молитв и псалмов, вносятся концептуальные изменения в обращение священника к исповеднику. Приведем характерный фрагмент этого обращения (занимающего до нескольких десятков страниц) из дониконовского Требника: «И ты, чадо, не устыдися лица человеча, вси бо грешны есьмы, не потаи в себе ни единаго греха, еже согрешил еси от юности до сего часа... Не устыдися лица моего, но вся ми исповеждь, вся бо Господь Бог весть... исповеждь без стыдения, аз бо таков же человек и грешнее паче всех человек». Никоновский текст того же обращения существенно короче - менее страницы - и, что самое главное, имеет совершенно другую тональность: «Се, чадо, Христос невидимо стоит, приемля исповедание твое. Не усрамися, ниже убойся, и да не скрыеши что от мене, но не обинуяся рцы вся, елика соделал еси, да приимеши оставление от Господа нашего Иисуса Христа. Се, и икона Его пред нами, аз же точию свидетель есмь, да свидетельствую пред ним вся, елика речеши мне. Аще ли что скрыеши от мене, сугуб грех имаши». Здесь нет речи о личной греховности священника и его покаянии. Священник выступает не как «таков же человек», что и кающийся, а как носитель благодати священства, причем его личная греховность в данном случае значительно менее актуальна. Таким образом, понимание значения священника поднимается от понимания конкретного человека с его грехами на уровень священства вообще. В рамках такого понимания вполне логичным представляется как сокращение обращения, так и изменение его тональности с удалением мотива личного покаяния самого священника, который в дониконовском тексте был одним из важнейших. И в этом случае реформаторы текста вводят в текст обобщенное понимание, на этот раз священства.В целом, никоновский богослужебный текст предлагает священнику увидеть себя не как лично греховного человека, а как представителя священства и носителя благодати, а мирянину - «подняться» над собственной греховностью и осмыслить себя как христианина. Наконец, всем верующим вообще предлагается по-новому, менее эмоционально, но более обобщенно взглянуть на события священной истории и собственную жизнь. Однако полемика вокруг реформы показывает, что новый подход к религии не только не был принят многими, но зачастую не был и понят.Так, с изменением остроты восприятия священной и церковной истории был, как представляется, связан ставший хрестоматийным спор об изменениях в тексте Символа веры (Символ веры присутствует во многих богослужебных текстах, в частности в Требнике он содержится в чине Крещения). Стал нарицательным старообрядческий «единый аз» из Символа - речь идет о замене дониконовского «рожденна, а не сотво-ренна» на «рожденна, не сотворенна» (речь идет о Христе). Противники реформы не уставали указывать на то, что противительный союз «а» введен был во время борьбы с арианством, говорившим о сотворенности Сына Божия. Они «не понимали», что ересь арианства - часть истории далеких первых веков христианства: для противников реформы «первые века христианства» также не были историей, как не были ею и евангельские события. В связи с этим представлением находятся и возражения старообрядцев по поводу замены в Символе веры слов «Его же Царствию несть конца» на «не будет конца» (речь идет о Царстве Христа): старообрядцы понимали Царство Христа как реально существующее в данный момент, равно как все евангельские или церковно-исторические события.Думается, что одной из главных причин непонимания стал радикальный и одномоментный, поистине революционный, характер реформы, сопровождавшейся не только(81)серьезными и текстовыми изменениями, но и репрессиями противников реформы. Именно сочетание этих факторов и вызвало конфликт двух «образов благочестия», представленных в двух редакциях текста - дониконовского и никоновского. Сначала этот конфликт коснулся священства, а затем распространился на общество, став одной из причин церковного и общественного раскола.Выводы к главе 21. Литургика - наука источниковедческая (апостериорная), а не догматическая (априорная). Она опирается на добытые критическим путем данные исторических источников, постоянно пополняющиеся и заставляющие пересматривать и даже отвергать многие устоявшиеся теории и представления. 2. Литургика в собственном смысле слова (историческая литургика), изучающая происхождение и трансформацию богослужения в его историко-генетическом развитии, не только формально, по названию, но и по существу должна быть отделена от церковного устава, - практической дисциплины, дающей внеисторический, горизонтальный срез наличной (скорее - идеальной) богослужебной жизни. 3. Церковный устав может преподавать добросовестный уставщик-практик, литургику - только ученый археограф, имеющий профессиональную подготовку в области источниковедения и вспомогательных исторических дисциплин, работающий с оригинальными текстами (в первую очередь - рукописными) и публикующий результаты своих исследований, вносящих нечто новое в литургическую науку. 4. Несоблюдение последнего условия превращает литургику в глазах студентов духовных школ в скучную дисциплину, не имеющую никакого отношения к «реальной» (особенно - приходской!) жизни, а читающего по чужим конспектам преподавателя - в трагикомическую номенклатурную фигуру, занимающую свое место в силу отнюдь не научных заслуг и навсегда отбивающую у учеников вкус к этой благородной науке. В прошлом подобная ситуация хорошо объяснялась ссылками на «внешние обстоятельства», но теперь не имеет оправдания, являясь просто оскорбительной к памяти наших великих литургистов. Мы должны называть вещи своими именами. Без решительных реформ в этой области попытки возрождения и развития нашей научной богословской школы заранее обречены на неудачу.ЗАКЛЮЧЕНИЕСистему литургического богословия К. Никольского можно определить как литургический реализм. Для такой системы литургия является, прежде всего, не объектом исследования, а источником богословия, в соответствии с принципом «правило молитвы правилом веры». К. Никольский отмечал центральном значении литургии для всей жизни Церкви, продолжая в этом главный тезис евхаристической экклезиологии. Кроме того, К. Никольский подчеркивал, что литургия является эсхатологией, и поэтому относится, прежде всего, не подействует прошлого, а настоящего, в котором открывает трансцендентную реальность. Важным в литургии является то, что касается самих участников литургии, которые переживают в этом событии настоящий опыт вхождения в Царство Божье. Поэтому способ литургий ной службы должно быть таким, чтобы помогать, а не предотвращать такому пониманию богослужения. Литургический реализм К. Никольского, который подчеркивает эсхатологическом измерении Евхаристии и на сознательном участии в литургии всей общины, является важной тенденцией современного богословия как в мировом измерении, так и в российском контексте.Неопатристика долгое время оценивалась как естественное продолжение «парижской школы» богословия, сложившейся под влиянием софиологии. Но постепенно ученые пришли к мнению о типологической специфики неопатристики, ее сходство с неотомизма. Теология К. Никольского была проектом значительно более радикального обновления православия, так как предполагала «возвращение» не «Золотого века отцов», а к начальному периоду в истории христианства, жизни по духу литургии и Писания.СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫСписак источников:1. Никольский К. Т. Анафематствование (отлучение от Церкви), совершаемое в первую неделю Великого поста: Историческое исследование о чине Православия. – СПб.: Тип. Елеонского, 1879. – VI, 314 с., 1 л. ил. 712.2. Никольский К. Т. Возглашение на литургии о Царе и Царском семействе. – СПб.: Синод. тип., 1897. – 21с.3. Никольский К. Т. Краткое изъяснение Божественной литургии. – СПб., 1876.4. Никольский К. Т. Краткое обозрение богослужебных книг Православной Российской Церкви. – СПб.: Тип. Трея, 1856. – 88 с. 5. Никольский К. Т. Краткое обозрение богослужебных книг по отношению их к церковному Уставу: С прил. таблиц, изображающих вседневные службы, и словаря названий молитвословий и песнопений церковных. – СПб.: Тип. Деп. уделов, 1892. – 120, 59 с. То же. – 4-е изд. – СПб.: Синод. тип., 1895. – II, 119, 64 с. 6. Никольский К. Т. Краткое обозрение богослужебных книг Православной Российской Церкви: С прил. таблиц, изображающих службы: Вечерню, повечерие, полунощницу, утреню и часы. – СПб.: Тип. Трея, 1864. – 103 с. То же. – 2-е изд., испр. и доп. – СПб.: Гос. тип, 1890. – 106 с.7. Никольский К. Т. Материалы для истории исправления богослужебных книг: Об исправлении Устава церковного в 1682 году и месячных Миней в 1689–1691 годах. – СПб.: Тип. Балашева, 1896. – 136 с.8. Никольский К. Т. О священных одеждах священнослужителей // Христианское чтение. – 1889. – № 3–4. – С. 378–394.9. Никольский К. Т. О службах Русской Церкви, бывших в прежних печатных богослужебных книгах. – СПб.: Тип. Т-ва «Обществ. польза», 1885. – II, 411 с.: рис. 723.10. Никольский К. Т. Об антиминсах Православной Российской Церкви. – СПб.: Тип. Трея, 1872. – 5, 383 с., 21 л. ил. (переиздание: Константин Никольский, прот. Об антиминсах в Православной Русской Церкви. – М.: Издательство Крутицкого подворья, 2005).11. Никольский К. Т. Об изучении церковного Устава. – [СПб.], Ценз. 1896. – 11 с.Список литературы:1. Аксаков Н.П. Духа угашает. - М .: Свято-Филаретовская московская высшая православнохристианская школа, 2000., с. 1422. Алфеев Илларион, епископ Керченский. Православное богословие на рубеже эпох. - второй изд. дополненное. - К .: Дух и буква, 2002., с. 4903. Афанасьев Н., прот. Трапеза Господня / Н. Афанась-ев . – Киев : Quo Vadis , 2011 – 160 c .4. Афанасьев Н., прот. Трапеза Господня / Н. Афанась-ев . – Киев :QuoVadis , 2011 – 160 c ., С. 239.5. Зизиулас Иоанн, митрополит Пергамский. Православная Церковь и третье тысячелетие // Русская мысль. - 2000. -№4344.6. Иоанн, епископ Аксайский. История Вселенский Соборов / Епископ Иоанн, - Общество любителей православной литературы, - Издательство им. свт. Льва, папы Римского, Киев - С. 8-9; Ван Парейс, Михаил. Вопроси отца твоего ... / Михаил В. П. Исследование святоотеческой мысли. / Пер. с франц. - К .: Дух и буква, 2013.7. Клеман Оливье. Рим. Взгляд со стороны. Православное восприятие идеи первенства римского епископа / Оливье Клеман; [пер. с фр. А. Гостев]. - М.: Скименъ, 2006. - 128 с.8. Лосский В. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. Догматическое богословие. - М., 1991.9. Любенск А. Антиминс - вместо престола. – 2010.10. Мартынюк П. Антиминс, его история и значение в Православной Церкви. – 2011.11. Мейендорф И., прот. Византийское богословие: Исторические направления и вероучение ». М., 2001; Второй издание «Византийское богословие: Исторические и доктринальные темы». - Минск, 2001.12. Проспери Паоло, священник. Возвращение к Отцам: "SourcesChretiennes "/ Паоло Проспери // Православное богословие и Запад в ХХ веке. История встречи: материалы Международной конференции Синодальной Богословской комиссии Русской Православной Церкви и итальянского Фонда" Христианская Россия "(Италия, 2004). - М.: Хр истианская Россия, 2006. - С. 75 - 94.13. Проспери Паоло, священник. Возвращение к Отцам: "SourcesChretiennes "/ Паоло Проспери // Православное богословие и Запад в ХХ веке. История встречи: материалы Международной конференции Синодальной Богословской комиссии Русской Православной Церкви и итальянского Фонда" Христианская Россия "(Италия, 2004). - М.: Хр истианская Россия, 2006. 14. Тафт Роберт Френсис. Литургическое дело 25 лет спу-стя после Александра Шмемана (1921–1983 гг. ) : человек и его наследие ; пер. с англ. С. Голованова // Статьи / Роберт Френсис Тафт. – Т. 2 : Литургика. – Омск : Голованов, 2011. – С. 311–350., с. 2515. Фельми К. Х, проф. Введение в современное православное богословие. - М., 1999. 16. Флоровский Г. Восточные Отцы IV века. - второй изд. - М., 1992.17. Шмеман А. Богословие и Евхаристия (1961 г.) // Литургия и Предание / А. Шмеман. - Киев: Пролог, 2005.