СЛАВЯНОФИЛЬСТВО В ИДЕЙНО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ РОССИИ ВТОРОЙ ТРЕТИ XIX ВЕКА

А.С. Хомякову чужды формальные и схоластические позиции, которыми, по мнению философа, грешат многие ученые-историки. За счет этого ученые-историки часто не могут постигать «великие уроки существенности и правды». Свои «Записки о всемирной истории» Хомяков начинает со слов: «Человек, царь и раб земной природы, признаёт в себе высшую, духовную жизнь. Он сочувствует с миром, стремится к источнику всякого события и всякой правды, возвышается до мысли о божестве и в нём находит венец всего своего существования. Темно ли, ясно ли его понятие, вечной ли истине или мимолетному призраку приносит он своё поклонение, – во всяком случае, вера составляет предел его внутреннему развитию. Из её круга он выйти уже не может, потому что вера есть высшая точка всех его помыслов, тайное условие его желаний и действий, крайняя черта его знаний. В ней его будущность, личная и общественная, в ней окончательный вывод всей полноты его существования, разумного и всемирного». Как славянофил, А.С. Хомяков стремится к тому, чтобы обосновать славянский и русский мессианизм, причем, с разных позиций – научной, этнографической, лингвистической, религиозной и мистической. Вера и творчество свободного духа для А.С. Хомякова являются эмпирическими фактами истории, позволяющими показать преимущество славянства и России. Пророческая проблема Востока и Запада является основной как в русской истории, так и в философии истории. Н.А. Бердяев отмечает, что «славянофилы были бытовики, и дух бытовой проникает всю их философию истории. Поэтому нет катастрофичности в хомяковской концепции истории, нет трепета и жути перед таинственными историческими судьбами; много бытового благодушия. Философия истории Хомякова потому уже не может быть названа последовательной и выдержанной в духе религиозно-мистическом, что нет в ней катастрофического конца, нет трагической борьбы духа Христова с духом Антихристовым. Силы духа Антихристова в истории Хомяков не чувствовал: слишком уютно жилось ему в русском быте, в помещичьей усадьбе, в семье. И вся история представлялась ему окрашенной в этот бытовой, семейственный, усадебный цвет, всего же более история русская, история славянская».То есть, философия русской истории у Хомякова является достаточно благодушной и благополучной. Русский мессианизм по этой причине у Хомякова не обладает трагическим духом, связанным с проблемой свободы. По сути, Хомяков смешивает воедино мистику истории, мессианские пророчества с сугубо научными фактами и выкладками. Это и не позволяет, согласно позиции Бердяева, понять точно – представлял ли Хомяков исторический процесс как откровение или осуществление пророчеств. Также следует обратить внимание на то, что Хомяковым были выдвинуты основополагающие положения методологии истории. Первое из них сводится к тому, что предмет истории - это все человечество, а ее действующие лица – отдельные человеческие общности (цивилизации, если использовать более современную терминологию). Данное утверждение является весьма актуальным для проблемы обоснования методологии истории. В первую очередь, Хомяков рассматривает все точки зрения на данный вопрос. Он отмечает, что субъектами могут быть выдающиеся исторические личности, а также человеческие общности или цивилизации. Однако если признать цивилизации как субъекты истории, то перед историком возникает проблема выявления критериев их определения. Здесь может пойти речь о географическом принципе, антропогенных факторах (расовой принадлежности, социальных факторах). В свою очередь социальные факторы могут быть представлены материальными (экономическими, политическими), так и духовными (культуре и религии).Во времена Хомякова было распространенным понимание истории как описания деятельности выдающихся личностей. Для отечественной историографии эта концепция была весьма актуальной. Однако существовал и альтернативный взгляд – а именно, речь идет о том, что решающее влияние имеют природно-климатические факторы на историю. На это указывал, в частности, Ключевский. Географический детерминизм был присущ евразийцам. Рассматривая проблему субъектов истории, Хомяков категорически отрицает возможность провозглашения субъектами истории великих личностей, говоря, что «бессильна самая сильная личность... против логической строгости исторических начал». Затем он отмечает, что «зависимость истории от факторов природно-климатических весьма относительна и все время уменьшается». На этом основании можно сделать вывод о том, что в качестве главных деятелей истории выступают народы. Также следует сказать о существовании трех возможных способов классификации народов – племена, государство, вера. Относительно разделения народов по государствам Хомяков говорит, что оно не может быть актуальным, так как «деление по условным границам обществ изменяется беспрестанно». Деление по племенам также не может рассматриваться как главное. На ход истории есть влияние на научно доказанного родства народов, а близости народов, которую народы всегда осознают. В частности, здесь речь идет не только об этническом родстве, но духовной близости, культурной общности. Своеобразие культуры каждого народа основано на умственной составляющей – менталитете, который, в свою очередь, определяется такими факторами, как народный характер и вера народа. Хомяков указывает на то, что духовную близость возможно определить тем, какова общность их веры. Понятие «вера» у Хомякова является гораздо более широким по сравнению с понятием «религии» в его традиционном понимании: одну и ту же религию разные народы понимают по-разному («не только вера создает народ, но и народ создает веру»); также философ говорит о различии между официальной и народной веры (вера может разложиться на рационализм и нигилизм верхов и суеверие и фетишизм низов; их тесный контакт – залог сохранения веры).Таким образом, в концепции Хомякова история народа определяется культурным фактором, тогда как культуры зависит от веры. Философию истории невозможно отделить от философии культуры и религиоведения (для древнейших периодов истории – изучения мифов). Хомяковым также была представлена общая схема развития исторического процесса, в частности, им осуществляется рассмотрение доисторического периода и азиатского, античного и новоевропейского. Он указывает на то, что первобытность характеризуется единством племен, культуры и религии, Хомяков определяет ее как золотой век человечества. В азиатский период истории отделяются от единого человечества кушитские племена (хамиты) и они расселяются в районах Эфиопии, Египта, Месопотамии и Индии. Иранцы (семиты и яфетиды), которыми была сохранена идея единства человечества, расселяются из района Арарата (является прародиной человечества) в Переднюю Азию, Иран, Бактрию. Хомяков акцентирует внимание на том, что выделение данных племен произошло не по аспекту происхождения, а веры. Характеризуя данные племена, Хомяков постоянно стремится показать связь между народным характером, верой, культурой и занятиями. В частности, иранцы являлись мирными земледельцами, верующими в единого Бога, развивающими в первую очередь культуру словесного характера. Кушиты являлись агрессивными и воинственными завоевателями, которые поклонялись природной необходимости и вещественной силе, ими были сооружены огромные культовые и ирригационные сооружения. В борьбе данных племен перевес был на стороне кушитов, так как именно ими были достигнуты большие материальные успехи и созданы сильные государства. В сфере духовной культуры из соединения элементов данных племен происходит рождение синкретизма (антропоморфизма), сочетавшего представления о свободной воле и вещественной необходимости. Распространение синкретизма означало торжество кушитства. В результате кушитство постепенно и повсеместно одерживает победу. Конец азиатского периода совпадает с тем, как пала Персидская держава Ахеменидов.Как мы увидели, А.С. Хомяков говорить о наличии принципиальной возможности двух ориентаций в развитии народа: приоритет достижения материальных успехов и построение сильного государства и приоритет развития всех сфер культуры и образа жизни в согласии с собственной верой. Эти две ориентации являются противопоставленными. Данная идея, по сути, является предвосхищением противопоставления таких понятий, как культура и цивилизация. А.С. Хомяков также подчеркивает, что вся острота ситуации в том, что произошло не простое механическое разделение иранцев и кушитов, просто, кушиты, отделившись, порвали с этой традицией и ими была создана новая, принципиально отличная тенденция развития. А в случае политического и экономического соединения народы разных племен в одной многонациональной державе, невозможно добиться восстановления прежнего единства человечества. Попытки синтеза культур Хомяков рассматривает как весьма неудачные. Соединение противоположных начал является источником противоестественной и внутренне противоречивой смеси в виде синкретизма. Хомяков считает, что данная ситуация имеет один выход – всем народам следует осознать, что нужно восстановить прежние общие иранские начала. Деятелями античного периода истории являются западные иранцы – Греция и Рим. Их вера, по мнению Хомякова, отличается синкретизмом. Поэтому эти цивилизации Хомяковым поставлены ниже по сравнению с восточными иранцами, предками славян – троянцами, фракийцами, скифами. Особенно детально философ анализирует римскую цивилизацию. С одной стороны, Рим имел иранское наследие троянцев (сами римляне признавали себя потомками троянца Энея), с другой – пантеон и мифология Рима полностью повторяют греческие аналоги с их ярко выраженным синкретизмом. Хомяков показывает на примере Рима повреждение иранских традиций под натиском кушитства и торжество синкретизма. Этот анализ ярко показывает, что отношение Хомякова к государству было достаточно сложным. С одной стороны, государство для него является олицетворением зла. Кушитское стремление к покорению природы и установление власти над людьми Хомяков отождествляет. То есть, подчинение природной необходимости и подчинение государственной власти обладают одним источником. Государство, поскольку оно является злом, должно изживать, однако не революционным путем. Революцию, как государство, Хомяков рассматривает как порождение зла. Притеснения правящих классов порождают революционное насилие, а последнее – беззакония периода деспотизма, неизбежно сменяющего период революции.Победа над злом осуществляется, если мы отказываемся от зла, сопротивляемся его влиянию. Это значит, что нужно морально совершенствовать общество на основе истинной веры. Для Хомякова идеал заключался в «не государственном совершенстве, а создании христианского общества». Соответственно, Хомяков резко отрицательно относится к империям, которыми у него являются неистинными, механическими формами единения, основанными на принуждении, насилии. С другой стороны, Хомяков признает факт неизбежности государства. Деятелями новоевропейского периода истории являются западноевропейские народы и славяне. Их противопоставление начинается с различий в народном характере: агрессивность, воинственность, аристократизм европейцев и смирение и миролюбие славян. С ними тесно связаны различия в отношении к другим народам: идея всемирной империи и римской государственности, унаследованная романо-германцами, и славянская восприимчивость к чужому. Восприимчивость к чужому как положительная характеристика означает способность понять умственный склад и культуру других народов (нечто подобное «всемирной отзывчивости русского народа» из Пушкинской речи Достоевского), что гораздо важнее для их единения, чем собирание народов разных культур в рамках огромной империи. При этом восприимчивость к чужому ни в коем случае не означает соединения собственной культуры с другими культурами и ее вырождения в противоестественный примитивный синкретизм. Благодаря своим качествам славяне оказались способными воспринять христианство в истинной форме (православие). Народы же Западной Европы исказили сущность христианства (католицизм и протестантизм).Хомяков считает, что именно Россия – это лидер славянского мира, поскольку ею была сохранена связь с общеиранскими культурными традициями. Также, как истинный славянофил, философ говорит о самобытности славянской российской культуры. Она в наименьшей мере восприняла вредные явления кушитов, синкретизм. Однако Хомяков обращает внимание на наличие двойственности славянской натуры – она восприимчива к чужому, что может стать причиной перерождения, то есть, того же самого синкретизма. Итак, как считает Хомяков, России предстоит выполнить поистине высокую миссию. Она призвана для того, чтобы победить кушитство, объединить человечество. Хомяков считает, что Византия, Израиль и Халифат не смогли выполнить те задачи, которые перед ними поставил исторический процесс.А.С. Хомяковым были высказаны многие важные для славянофилов идеи. Он считал, что исторический путь России самобытен, а основывается он на христианских ценностях. Как истинный славянофил, он критикует запад и западные ценности - мещанство, католицизм и протестантизм, а также защищает Россию, показывая ее мессианскую роль в историческом процессе. Он считал, что России предстоит выполнить великую задачу - построить свою жизнь на христианских началах и ценностях, а также донести принципы этой высокодуховной жизни до всего человечества. История человечества, по А.С. Хомякову, сводится к следующей схеме: «золотой век» – катастрофа – история – преодоление катастрофы – новый «счастливый век». Весь собственно исторический период заключен между катастрофой и ее преодолением. Историософия Хомякова носит оптимистичный характер: она выражает надежду на возвращение к «золотому веку».Наконец, мы обратимся к учению К.С. Аксакова (1817 - 1866), наиболее ортодоксальному представителю раннего славянофильства. К.С. Аксаков также испытал влияние немецкой классической философии (Гегеля). К.С. Аксаковым была разработана общественно-политическая теория славянофильского движения и учения о русской государственности и власти. Стоит также заметить, что Аксаков выступал против революции (революция – призрак западного мира), а также защищал самодержавие. Вместе с тем, он полагал, что следует отменить крепостное право и проводить реформы. Основой историософских взглядов К.С. Аксакова, сформировавшихся в конце 40 годов, является ярко выраженная дихотомия Запада и Востока как Европы и России. Основой западных государств являются насилие и вражда, в силу чего Запад односторонне развил принудительную государственность, жестко предрешающую ход народной жизни, а в основе русского государства – свобода и мир. Российская государственность «вырастает из спокойного развития национальной жизнии национального самосознания». Аксаков полагал, что абсолютная монархия – это наилучшая форма политической власти для России, которая позволяет народу обратиться к духовно-нравственной жизни.2.4. Поздний этап славянофильстваВо второй половине XIX в. на смену первой волне пришло новое поколение ученых, деятелей культуры, публицистов, разработавших ценности, идеи, принципы, установки, составившие основу так называемого позднего славянофильства. Ключевое место среди них занимали Н. Я. Данилевский, К. Н. Леонтьев и др.Н.Я. Данилевским была разработана знаменитая теория культурно-исторических типов. Культурно-исторический тип в концепции Н.Я. Данилевского представляет собой целостную систему, для которой определяющими являются культурный, психологический и некоторые другие факторы, присущие народу или совокупности близких по духу и языку народов.Н.Я. Данилевским был выделен целый ряд культурно-исторических типов: египетский, китайский, ассиро-вавилонский, еврейский, греческий, римский и многие другие. Н.Я. Данилевский подробно останавливается на развитии этих типов, рассматривает динамику их развития. В частности, он приходит к выводу о том, что некоторые культурно-исторические типы уже не существуют, цикл их развития завершен, тогда как другие только развиваются. В частности, Н.Я. Данилевский отмечает, что первые культуры: египетскую, китайскую, вавилонскую, индийскую и иранскую можно назвать «первичными, или аутохтонными».Романо-германский и славянский типы привлекают особое внимание Данилевского. В особенности, очень подробно им рассмотрен славянский. Мыслитель приходит к выводу о том, что славянский тип пока ещё только формируется и развивается. Что касается славянского культурно-исторического типа, то его основой является религиозность: «Религиозная сторона культурной деятельности составляет принадлежность славянского культурного типа». Данилевский также рассматривает дискуссионную проблему, касающуюся политической состоятельности славян, в частности, им высказана очень справедливая мысль: «Огромное большинство славянских племен образовали огромное, сплошное государство, просуществовавшее уже тысячу лет и все возраставшее и возраставшее в силе и могуществе». Этот факт является доказательством политической состоятельности славян. Данилевский высказывает одну из важнейших мыслей относительно развития культурно-исторических типов (стран и народов): глубоко ошибочно полагать, что все страны и народы должны обязательно пройти основные традиционные этапы развития, к числу которых относятся: рабовладение, феодализм, капитализм. Из этого также следует, что говорить об единой истории человечества не представляется возможным, а можно рассматривать концепцию истории возникновения, развития и упадка отдельных культурно-исторических типов. То есть, история отдельных культурно-исторических типов в совокупности и есть история всего человечества. Леонтьев – это скорее приверженец старой идеи официальной народности, но трактует он ее по-своему уникально.Таким образом, подход, основанный на анализе русского консервативного лагеря как чего-то целостного и единого, представляется в лучшем случае схематичным и не отражает всей сложности реального положения вещей. Леонтьев с пренебрежением относился к идеям политического национализма и племенной солидарности, превознесению эстетического начала над моральным, критиковал славянофилов за их излишний либерализм. Наибольшее взаимопонимание у Леонтьева наблюдалось с консерваторами, стоявшими на позициях православного охранительства или в значительной мере тяготевшими к нему - Т.И. Филиппов, Н.Н. Дурново, Ю.Н. Говоруха-Отрок, Л.А. Тихомиров.Особо нужно обратить внимание на антропологические идеи К. Леонтьева.В своей антропологии К. Леонтьев выступает как резкий критик абсолютизации человека, которая была характерна для секулярной культуры. В современной Европе, по мнению мыслителя, «антрополатрия пересилила любовь к Богу и веру в святость Церкви и священные права государства и семьи».Согласно указанию К. Леонтьева, европейская мысль поклоняется не личности, которая поднялась на особую степень развития, но индивидуальности как таковой, что и вызывает желание сделать любого человека равноправным и счастливым. Такую мораль Леонтьев отвергает. Мораль Леонтьева иная: она основана на утверждении движения к Богочеловеку, путь к которому, по мнению мыслителя, не связан с эвдемонизмом. Согласно Н. А. Бердяеву, мораль К. Леонтьева является «моралью ценностей, а не моралью человеческого блага. Сверхличной ценности отдан приоритет, а не личному благу. Достижение высших целей, целей сверхличных и сверхчеловеческих, способно оправдать даже жертвы и страдания истории». Данная мораль является совершенно иной. Как считал Леонтьев, по большей части помыслы человека являются социально опасными, свобода человека должна быть уравновешена посредством различных политических и религиозных институтов. Таким образом, можно сделать вывод о выраженной религиозной окраске охранительства К. Леонтьева.Славянофильский кружок и славянофильство как особое направление в общественной мысли прекратили свое существование в самом начале 1860 гг. ЗаключениеСлавянофилы были полны решимости защищать то, что они считали уникальными русскими традициями и культурой. При этом они отвергали индивидуализм. Роль Православной Церкви рассматривалась ими как более значимая, чем роль государства. Социализм противостоял славянофилам как чужой мысли, а русская мистика была предпочтительнее «западного рационализма». Сельская жизнь была отмечена движением, которое выступало против индустриализации и городского развития, а защита «мира» рассматривалась как важная мера для предотвращения роста рабочего класса.Движение возникло в Москве в 1830-х годах. Опираясь на работы греческих отцов Церкви, философ А.С. Хомяков и его коллеги разработали традицио-аналистическую доктрину, в которой утверждалось, что у России свой собственный особый путь, который должен избегать подражания «западным» институтам. Русские славянофилы критиковали модернизацию Петра Великого и Екатерины Великой, а некоторые из них даже приняли традиционное допетровское платье.По мнению славянофилов, единство идей православия, русской народности и русской государственности способствует формированию целостности национального самосознания, в том числе политического, в котором органично слиты политические идеи, чувства, интуиция и воля людей. Это отличает его от одностороннего логического благоразумия западного сознания, которое нередко столь же односторонне оправдывает революции и насильственные перевороты, делает шатким само существование государства. И.В. Киреевский и А.С. Хомяков исходили из того, что односторонний рационализм и основанный на нем формализм обедняют духовный мир человека и общества. Этому способствует и государство, деятельность которого, по сути, закрепляет принципы рационализма, а также право, увязнув вразного рода юридических формальностях.Славянофилы критиковали ценности западного индивидуализма, основанные на рационализме, голом расчете и эгоистических интересах. Индивидуалистическим ценностям они противопоставили ценности общинного, соборного образа жизни, принцип сочетания личных интересов с интересами общества и государства. Община в их представлении выступала как союз людей, отказавшихся от своего эгоизма во имя общего согласия. Общинный образ жизни истолковывался ними как основа в высоком нравственном развитии людей.Внешняя по отношению к обществу деятельность государства играет, по мнению славянофилов, второстепенную роль, поскольку отношения между входящими в нее людьми строятся главным образом на принципах морали и религии. В добровольном прохождении данным принципам проявляется настоящая духовная и социальная свобода людей. И очень важно, чтобы государственная власть как власть политическая не подрывать эту их свободу. Славянофилы считали, что русский народ по присущему ему духу не подвержен государственной регламентации своей деятельности. Они нередко заявляли, что русский народ - народ не государственный. Призвание государства они видели в том, чтобы обеспечить пароду мирное и безмятежное бытие, которое отвечает моральной свободе.Они по-своему обосновывали свободу слова: признавая огромную государственную власть государя, народ удерживает за собой независимость духа, совести, мысли, и потому он свободен, а не раб. Без свободы слова невозможно осуществление свободы нравственной, а монархия превращается в «пагубный деспотизм». В этом случае народ захочет свободы политической, чтобы обеспечить все другие свободы, прежде всего, духовно-нравственные. Он даже может прибегнуть к революции, хотя она совсем не есть его истинным путем.Славянофилы волновались за судьбу России, о её будущем развитии и благополучии. Славянофилы полагали, что Россия должно осуществить выполнение великой задачи – построения новой жизни на христианских началах и ценностях, а также донесения данных принципов высокодуховной жизни до всего человечества. Именно России необходимо показать всему миру дорогу к истинному братству и истинному единению - соборности. Несмотря на различия в понимании исторического пути России, западники и славянофилы сходились в том, что осознавали важность реформ и преобразований. Дискуссия по поводу дальнейшего будущего России способствовала активизации общественной мысли и общественного движения в России. Эта дискуссия показала степень противоречивости тех реформ, которые проводились в России на том этапе, поскольку они не затрагивали самые глубокие проблемы. После того как крепостное право было отменено в России и конец восстания в Польше, славянофильство начало вырождаться и превратилось в узкопартийный агрессивный национализм России. Новые славянофильские мыслители – почвенники появились в 1870-х и 1880-х годах в лице таких ученых, как Николай Данилевский, который изложил взгляд на историю как циркуляр, и Константин Леонтьев и др.Список использованных источников и литературыI. Источники1.1. Аксаков И.С. Из писем. – Режим доступа: https://www.rulit.me/books/iz-pisem-read-395361-1.html.1.2.Аксакова К.С. Полное собрание писем, статей, некрологов, стихотворений и дневников. – Режим доступа: http://www.lit-info.ru/literature/alf-author/aksakov-konstantin-sergeevich.htm.1.3. Белинский В.Г. Русская литература в 1843 году. – Режим доступа: http://az.lib.ru/b/belinskij_w_g/text_1843.shtml (дата обращения 19 мая 2019 г.).1.4. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. – Режим доступа: http://www.vehi.net/danilevsky/index.html.1.5. Европеец. – Режим доступа: https://imwerden.de/pdf/evropeets_zhurnal_kireevskogo_1989__ocr.pdf.1.6. Киреевский И.В., Киреевский П.В. Полное собрание сочинений: в 4 т. – Калуга: Гриф, 2006. – Т. 1. – 210 с.1.7. Киреевский И.В., Киреевский П.В. Полное собрание сочинений: в 4 т. – Калуга: Гриф, 2006. – Т. 3. – 253 с.1.8. Кошелев А.И. Самодержавие и Земская дума. – М.: Институт русской цивилизации, 2011. – 848 с.1.9. Леонтьев К.Н. Восток, Россия и Славянство. Философская и политическая публицистика. Духовная проза (1872–1891). – М.: Республика, 1996. – 798 с.1.10. Мерзляков А.Ф. Рассуждение о Российской словесности в нынешнем ее состоянии // Труды общества любителей российской словесности. – M.: Изд-во Моск. ун-та, 1812. – Ч.1. - С. 53-110.1.11. Российский журнал Москвитянин. – Режим доступа: http://starieknigi.info/index/Moskvitjanin.htm.1.12. Самарин Ю.Ф. Православие и народность. – М.: Институт русской цивилизации, 2008. – 720 с.1.13. Славянофилы в воспоминаниях, дневниках, переписке современников: сб. / Под ред. О. А. Платонова. – М.: Ин-т рус.цивилизации, 2016. – 648 с.1.14. Хомяков А.С. Записки о всемирной истории. – Режим доступа: http://homyakov.lit-info.ru/homyakov/semiramida/primechanie.htm.1.15. Чаадаев П.Я. Полное собрание сочинений и избранные письма: в 2. – М.: Наука, 1991. – 801 с.1.16. Шишков А.С. Рассуждение о старом и новом слоге Российского языка. – СПб.: В медицинской тип, 1813. – 437 с.II. Литература2.1. Аксёнова Е.П. Славянская идея в интерпретации А. Н. Пыпина. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/v/slavyanskaya-ideya-v-interpretatsii-a-n-pypina2.2. Бердяев Н.А. О России и русской философской культуре // Философы русского послеоктябрьского зарубежья: Проблемно-тематический сборник. – М.: Наука, 1990. – С. 43–84. 2.3. Благова Т.И. Родоначальники славянофильства. А.С. Хомяков и И.В. Киреевский. – М.: Высшая школа, 1995. – 352 с.2.4. Васильев А. А. Государственно-правовой идеал славянофилов. – М.: Институт русской цивилизации, 2010. – 103 с.2.5. Волкова А.Н., Горнев В.С. История философии. – М.: Изд-во Приор, 1997. – 464 с.2.6. Груздева О.В. Идея «народной монархии» в трудах Ю.Ф. Самарина // Вестник МГТУ. – 2008. – Т. 11. –№ 1. – С. 32-38.2.7. Летняков Д.Э. Очерки истории русской политической мысли. – Режим доступа: https://www.twirpx.com/file/1335993/.2.8. Лосский О.Н. История русской философии. – Режим доступа: http://www.vehi.net/nlossky/istoriya/03.html.2.9. Овсянникова Т. А. Православный тип личности в философском наследии славянофилов // Вестник Майкопского государственного технологического университета. – Майкоп: МГТУ, 2009. – № 3. – С. 27-30. 2.10. Рудницкая Е. Л. Чаадаев и Чернышевский: цивилизационное видение России // Вопросы истории. – 2003. – № 8. – С. 37-55.2.11. Русская социально-политическая мысль 1850-1860-е годы: Хрестоматия / Сост.: И.Ю. Демин, А.А. Ширинянц. – М., 2012. – С. 55-56. 2.12. Сильнова Е. И.Идея соборности и проблема социальной интеграции в учении славянофилов // Философия и общество. – 2006. – № 4. – С. 112-124.2.13. Скоробогатько Н. В. Историко-философские очерки о ранних славянофилах // Философское образование. – 2007. –- № 16. – С. 11-22, № 17. – С. 3-13, № 18. – С. 3-12.2.14. Тесля А.А. Славянофильство сквозь призму неформальных отношений. – Режим доступа: http://rummuseum.ru/portal/node/2298.2.15. Цимбаев Н.И. Славянофильство (из истории русской общественно-политической мысли XIX века). – М.: Изд-во Моск. ун-та., 1986. – 266 с. 2.16. Ширинянц А.А. Жизнь и труды К.Н. Леонтьева. – Режим доступа: https://www.portal-slovo.ru/history/41255.php.2.17. Янковский Ю.З. Из истории русской общественно-литературной мысли 40-50-х годов XIX столетия. – Киев: МП УССР. Киевскийгос. пед. ин-т им. А. М. Горького, 1972. – 205 с.