Система Российского законодательства: История и теория

Последняя группа в свою очередь разделяется еще несколько разновидностей специальных коллизионных норм:
- нормы для решения конфликтов, образующихся на почве различий в единых конституционных положениях и в других актах нормативно-правового характера;
- нормы, определяющие разногласия между двумя и больше законами или подзаконными документами в разных юридических вариациях;
- нормы, необходимые для разрешения противоречий между общефедеральными актами и положениями, распространяющимися в пределах определенного субъекта;
- нормы, описывающие противоречия, обусловленные разницей национального права и международной практики [58, с. 46].
Некоторая классификация дополнительно описывает еще одну группу специальных коллизионных норм - компетенционные. Их основная черта - распространенность в мелких масштабах, как правило, в пределах одного уполномоченного органа, решающего конкретную группу вопросов на определенном юридическом уровне.
Общеправовые способы разрешения коллизий в конституционном праве характеризуются следующими принципами:
1. Приоритетом нормы, наделенной более высокой юридической силой. Этот принцип предполагает сложную систему коллизионных норм. Несмотря на это, вся система нацелена на одно простое действие - установлению того, что одна норма в силу своей юридической силы не может идти в разрез с другим положением.
2. Приоритетность специальной нормы в сравнении с актами, имеющими общую юрисдикцию. Этот принцип подразумевает, что правовая норма, которая описывает особенности деятельности отдельного объекта или субъекта, является главенствующей при возникновении разногласий с общей нормой права.
3. Приоритет нормы, что вступила в законную силу позже. Следует отметить, что данным принципом пользуются довольно редко.
Для решения разногласий чаще всего применяют принцип приоритетности нормы, обладающей более высокой юридической силой. Для ее определения используют один из двух параметров - уполномоченный орган, который принял этот акт, а также разновидность самого акта.
Во вторую очередь, если разногласие невозможно решить с применением принципа юридического силы, используют способ обозначения приоритетности специальной нормы перед общей.
Также в отечественной правовой практике выделяют такие способы решения возникших конституционно-правовых коллизий:
1. При коллизиях между положениями международных и национальных актов предпочтение отдается именно международным нормам. Это регламентируется Конституцией РФ. В данном случае применяется принцип юридической силы, более высокой степенью которого обладают именно документы международного права.
2. Для разногласий между законами федерального значения и актами, распространяющимися только в пределах определенных субъектов РФ, решение находится, согласно официальным положениям конституционного права, которые, в свою очередь, напрямую зависят от предметов ведения.
3. При возникновении коллизий между положениями, имеющими разную юридическую силу, применяется принцип юридической силы, описанный выше.
4. По общим правилам разрешают разногласия между двумя и больше кодифицированными актами.
5. В приоритете будут специальные нормы, если противоречие возникло между актами общего и специального характера.
6. При коллизиях в нормах одной юридической силой, но разного времени принятия, приоритет будет иметь акт, вступивший в силу последним (это распространяется на те случаи, когда новый закон был принят, например, без отмены предыдущего).
В остальных случаях для разрешения правовых противоречий применяются общие принципы, описанные Конституцией РФ и активно применяющиеся в отечественной (международной) практике.
Какой бы совершенной не была правовая система, избежать возникновения коллизий невозможно. Их появление можно считать побочным эффектом попыток обеспечения единства и взаимосвязи разных элементов. Конституционные коллизии могут стать причиной конфликтов и даже кризисов, что негативно сказывается на власти и правотворческой системе в принципе. Для предупреждения негативных последствий в каждой стране установлен свой порядок решения таких ситуаций, приняты определенные коллизионные нормы и закреплены принципы решения противоречий такого рода.
Также, одним из наиболее болезненных противостояний в обществе есть борьба между правоохранительными органами и преступностью в общем. Современная система уголовной юстиции сегодня не приспособлена отзываться даже на треть учтённых преступлений. Если регистрация правонарушений будет вестись по любому установленному случаю, систему просто заморозит. Эту борьбу можно разрешить, сделав больше состав сотрудников государственной правовой машины — следователей, полицейских, прокуроров, судей.
Существующий уголовный закон создаёт множество препятствий в его использовании. Но пути повышения его уровня также чужды от идеала, и подходить к ним необходимо с повышенной внимательностью. В последнее десятилетие уголовное законодательство активно совершенствуется с учетом произошедших в стране политических, социальных и экономических преобразований. Существует необходимость конкретизации условий реализации принципа гуманизма на современном этапе развития России для повышения результативности внутренней политики государственной власти.
За годы осуществления уголовного судопроизводства с участием коллегии присяжных заседателей был выявлен целый ряд проблем правоприменения (к примеру, проблемы формирования коллегии присяжных). Необходимо расширять границы участия граждан в уголовном судопроизводстве и развивать институт суда присяжных.
Требуется разработка механизма конфискации ценностей, денег, имущества и доходов, полученных преступным путем и дальнейшее закрепление в отдельном законе, регулирующем сферу борьбы с уклонениями от уплаты налогов, коррупцией, отмыванием денег, финансированием терроризма. В первую очередь детальное регулирование должно касаться конфискации имущественных активов, которые находятся на территории иностранного государства. Проблема возврата нелегально выведенных за рубеж денежных средств является фундаментальной на сегодняшний день для всего мирового сообщества.
Комплекс проблем, связанных с экстрадицией требует своего разрешения и законодательного урегулирования. Выдача своих граждан, совершивших преступление на территории другого государства; выдача иностранных граждан для привлечения их к ответственности в родном государстве; конкуренция уголовных юрисдикций между государством, которому был причинен вред и государством, гражданином которого является лицо, совершившее преступление, чтобы осуществить правосудие; проблемы беженцев [58, с. 47].
В совершенствовании нуждается система постпенитенциарного воздействия для предотвращения совершения рецидива преступлений. Вместе с этим требуется совершенствование ресоциализирующего аспекта уголовно-правовой политики для того, чтобы отбывший наказание человек мог приспособиться к жизни в обществе, мог начать новую жизнь, исправиться, не смотря на то, что однажды он оступился. Именно тут важную роль играет гуманное отношение социума к бывшим осужденным. Поэтому следует упомянуть проблему правового информирования населения и формирования правосознания граждан, которая очень широко охватывает весь процесс гуманизации уголовного права, касается каждой возникающей проблемы при внесении новелл в законодательство.
Основой любой человеческой деятельности являются какие-либо конкретные принципы. Принцип по своей природе означает какую-то основополагающую, базовую идею. Так как законодательство является социальным явлением и создается людьми с целью юридически закрепить нормативно-правовые предписания, оно также основывается на ряде принципов.
Задачи охранительного и предупредительного характера, которые стоят перед уголовным правом, возможно выполнить только лишь при строжайшем соблюдении правовых принципов. Принцип является основным, исходным положением какой-то науки, теории, учения, мировоззрения. Принцип представляет собой основополагающее положение, от которого не допускают отступления и которым нужно руководствоваться на практике. Принципы в уголовном праве необходимы как для законодательной, так и для правоприменительной деятельности в области борьбы с преступностью. Нынешний Уголовный кодекс РФ [3] впервые закрепляет в своих нормах принципы, которые выработаны теорией уголовного права на базе Конституции РФ.
После закрепления принципов в самом уголовном законе, была осуществлена одна из ряда задач, которые были поставлены перед уголовным правом как наука: создание методов и путей совершенствования уголовного законодательства, учитывая потребности общества в настоящее время, а также правоприменительную практику.
Существует и мнение о том, что включение данных принципов в текст УК РФ имеет и ряд негативных последствий. Заключаются они в том, что формулировка этих принципов в законе привела к упрощению их юридической природы, что имеет выражение в специфичности уголовного закона, который имеет свойство регулировать довольно узкий перечень отношений между государством и совершившим преступление лицом.
В УК РФ упоминаются принципы законности, равенства граждан перед законом, вины, справедливости и гуманизма. На сегодняшний день многие теоретики обращают внимание на то, что необходимо закрепить в Кодексе принцип неотвратимости уголовной ответственности. Значимость отражения в УК РФ данного принципа, сложно переоценить. Неизбежность привлечения к уголовной ответственности обладает огромным превентивным значением. При всем этом правоохранительным органам необходимо неуклонно притворять данный принцип в жизнь, а именно освобождать от уголовной ответственности только лишь при наличии оснований, которые предусмотрены в УК РФ.
Включение принципов, которые имеют прямое действие, в структуру закона представляет собой правильный и прогрессивный шаг, который облегчает понимание их субъектами уголовного права. Исходя из этого исходит, что исследование сущности правовых принципов, например принципа вины, который выступает одной из важнейших уголовно-правовых гарантий соблюдения прав и свобод граждан и в тоже время средством защиты от необоснованной уголовной ответственности, обладает особой актуальностью [57, с. 45].
В статье 5 УК РФ, а точнее в первой ее части, говорится, что подлежит уголовной ответственности лицо лишь за те общественно-опасные деяния и последствия, в отношении которых была установлена его вина. Данный принцип является базовым в уголовном праве, потому что достичь всех результатов уголовного наказания можно только, когда есть определенная упречность поведения участника, которая выражается в достаточно отрицательном характере отношения к общественным ценностям в момент совершения деяния.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что в уголовном законодательстве Российской Федерации находятся весьма дорогого стоящие принципы, которые способны обеспечить достойную реализации предписаний закона. Однако в силу недостаточного развития аппарата реализовать их полностью не удается, что приводит к нарушению прав и свобод граждан.
3.2. Пробелы в законодательстве
В Российской Федерации сформирован обширный массив нормативно-правовых актов, задействованных в регламентации общественных отношений. Существующие проблемы систематизации российского законодательства выражены следующими причинами: дублирование правового регулирования общественных отношений со стороны различных нормативно-правовых актов; недостаточная стабильность в обеспечении законодательного регулирования отдельных сфер жизнедеятельности общества; наличие пробелов и коллизий в нормативно-правовых актах. Все это приводит к нарушениям в системном подходе к развитию законодательства РФ.
Думается, основной и главной проблемой российского законодательства является появления и развития пробелов в праве, которые, в свою очередь, нарушают и дестабилизируют общественные отношения.
Пробелы в праве появляются вследствие следующих причин:
1) относительности права, по сравнению с более активной динамикой отношений в обществе;
2) несовершенство законов и юридической техники их построения;
3) появление новых отношений, которых не было в момент принятия той или иной нормы;
4) несистематизированности законодательства;
5) значительный объем подзаконных актов.
Для урегулирования пробелов в праве в науке и практике существуют два классических способа их устранения: аналогия закона и аналогия права. Основным способом устранения пробелов в праве может выступать систематизация законодательства. Систематизация законодательства — это упорядочение нормативно-правовых актов, приведение их в определенную систему — иерархию. Систематизация законодательства необходима для обеспечения доступности и удобства пользования законодательной базы страны, устранения устаревших и неэффективных норм права, разрешения юридических конфликтов и, самое главное, для устранения пробелов в праве. Целью систематизации нормативных правовых актов является упорядочение правового «багажа», расположение его по определенным разделам, рубрикам и сферам. Внутренняя цель систематизации направлена на достижение единства правовых норм, то есть на устранение коллизий и пробелов [36, с. 11].
Анализ законодательства РФ показывает, что в нем содержатся нормы, обладающие отсылочным характером, а также нехваткой нормативно-правовой базы для урегулирования отношений. Пробелы в праве появляются из-за постоянной трансформации законов, которая осуществляется, в основном, в рамках имеющихся, не всегда адекватно соответствующих для определенных целей по предмету регулирования, правовых актов, что не в полной мере обеспечивает эффективность его развития.
Например, в юридической литературе уже неоднократно ставился вопрос о необходимости расширения Трудового кодекса РФ [6] специальными нормами, посвященными особенностям регулирования труда иностранных работников-мигрантов. Имеется еще одна проблема, приводящая к нарушению системного подхода, — слабая связь элементов отраслевого законодательства между собой. Одним из примеров указанной проблемы является теория единого процессуального кодекса.
Также Трудовым Кодексом к рабочему времени статьями 108, 109, 157, 213 определены иные периоды, в которые работник не исполняет свои трудовые обязанности. К ним относятся:
- обязательные медицинские осмотры в начале и в конце рабочего дня (смены);
- перерыв для приема пищи в месте выполнения работы;
- время простоя;
- специальные перерывы для обогревания и отдыха;
- и другие.
При этом Трудовой кодекс ничего не говорит про время на санитарно-гигиеническое обслуживание работника, на передвижение до рабочего места, прием - передачу смены, а другие периоды - на подготовку рабочего места, получение наряда, получение и подготовку материалов, инструментов, ознакомление с технической документацией.
Совершенно очевидно, что прежде, чем начать выполнять свои непосредственные трудовые обязанности, работнику необходимо совершить действия, последовательность и продолжительность которых зависит от специфики производства, в котором он трудится.
Исходя из определения времени отдыха, такие периоды времени как переодевание в спецодежду, прием передача смены, подготовка рабочего места, получение наряда, получение и подготовка материалов, инструментов, никак не подходят под время отдыха, так как работник не может использовать его по своему усмотрению. Кроме этого, без выполнения многих из этих функций, невозможно выполнение самой трудовой функции.
При этом в отдельных отраслях промышленности, особенно в горно-добывающей отрасли, время, связанное с производством, может занимать значительный период времени, в силу специфики производства. Проблемное поле сложившегося противоречия - коллизии неясности норм законодательства. Трудовой кодекс такого понятия не содержит, и нет общих подходов к определению времени, связанного с выполнением работниками своих трудовых обязанностей.
В отдельных отраслях промышленности данный вопрос урегулирован отраслевыми соглашениями.
При этом, в отраслевом соглашении по угольной промышленности до 2013 года в пункте 3.1.6., была ограничена общая продолжительность времени, связанного с производством - 2 часами. В отраслевом соглашении, заключенным на период 2013-2016 гг. и пролонгированном до 31.12.2018г. такого пункта нет.
Все время, до того, как рабочий окажется непосредственно в шахте, в месте выполнения работ относят не к рабочему времени и соответственно не оплачивается как рабочее. Согласно Постановления Правительства РФ от 15.05.98г. N 452 "О доплате работникам организаций угольной, сланцевой промышленности и шахтного строительства..." [16] за время передвижения в шахте от ствола к месту работы и обратно установлена доплата по 3 разряду тарифной ставки подземного горнорабочего. При этом, так как время, связанное с производством, не относится к рабочему, оплата за это время считается компенсационной выплатой, и на оплату этого времени не начисляются северные надбавки и районные коэффициенты. Так же, данные выплаты, не учитываются для исчисления размера пенсии.
При если взглянуть на международный опыт, то в Конвенции №46 Международной организации труда «Об ограничении рабочего времени в угольных шахтах» от 21.06.1935 г. [1], в статье 3 дано четкое разграничение, как считается рабочее время:
1. Продолжительность рабочего времени в каменноугольных шахтах означает время, проведенное в шахте и исчисленное следующим образом:
а) время, проведенное в шахте, означает период с того момента, когда рабочий входит в клеть для спуска в шахту, и до того момента, когда он выходит из клети после подъема.
Причем время спуска клети и передвижения работника в подземных выработках к месту проведения работ как раз и составляют значительный объем времени, которое определяют как время, связанное с производством.
Трудовой кодекс Российской Федерации при этом, обходя тему времени, связанного с производством, устанавливает ограничения продолжительности рабочего времени (смены) для работников, занятых на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, где установлена сокращенная продолжительность рабочего времени. Тут уже появляется понятие рабочая смена, определение которой так же нет в Трудовом Кодексе. Есть понятие сменной работы, которое расшифровано в статье 103.
При этом возникает опять коллизия, как считать рабочее время и время нахождения работника во вредных и опасных условиях труда. Спуск и подъем из шахты, передвижение от ствола к месту работы и обратно в подземных выработках в большинстве предприятий согласно действующим отраслевым соглашениям, не относится к рабочему времени, хотя, очевидно, что работник уже находится во вредных и опасных условиях. В связи с этим ограничения, установленные для вредных и опасных условий труда статьями 92, 94 ТК РФ в данном случае, становятся фактически не действующей нормой. При этом доплата за вредные и опасные условия труда так же может не выплачиваться, так как это время не входит в структуру рабочего времени, и выплаты за него считаются компенсационными. Не во всех предприятиях, если это не установлено напрямую нормативными актами Правительства, как в угольной промышленности, время связанное с производством вообще оплачивается.
Таким образом, при действующем законодательстве, работодатель фактически может сколько угодно увеличивать время, связанное с производством, при этом оплачивая его по минимуму или не оплачивая вовсе.
Затраты времени, необходимые для создания условий, обеспечивающих исполнение трудовых обязанностей работника, необходимы в любых видах деятельности. Считаю, что необходимо вводить новое понятие в Трудовой кодекс РФ, определять основные принципы регулирования рабочего времени, определять структуру рабочего времени. Необходимо вводить законодательное ограничение максимальной продолжительности времени, связанного с производством. На данный момент законодательство никак не регулирует данные вопросы, все предоставляется решать работодателю и работникам через систему социального партнерства, что приводит к конфликтным ситуациям. Так как Трудовой Кодекс обходит этот вопрос, возникают различные толкования норм, связанных с понятием рабочего времени. Как правило эти толкования противоположны у стороны работодателя и у работников, а так же их представителей - профессиональных союзов. Для снижения конфликтогенности данного процесса необходимо государственное регулирование основных принципов, что позволит более эффективно функционировать системе социального партнерства [36, с. 12].
Резюмируя вышеизложенное, можно сделать вывод, что большое значение для устранения пробелов в праве является систематизация законодательства РФ. Причем разумная реализация систематизации может протекать с помощью таких форм, как кодификация, инкорпорация, консолидация, учет нормативно-правовых.
3.3. Перспективы развития системы российского права
На втором этапе, на рубеже XX и XXI вв., дифференциация права набрала еще больший оборот. В современной традиционной системе права расширилась бинарность материальных и процессуальных отраслей права. Появились новые дихотомии: конституционное право и конституционное процессуальное право; административное и административно-процессуальное право, судебное и судебно-процессуальное право.
На этом этапе дифференциации права из конституционного (государственного) права выделилось право местного самоуправления (муниципальное право) и интенсивно формирующиеся парламентское, президентское, судебное, избирательное, правозащитное право. От финансового права отделились и сформировались такие «дочерние» комплексные отрасли права, как налоговое, бюджетное, банковское право, инвестиционное право. В результате дальнейшего развития гражданского права выделились предпринимательское право, хозяйственное право, торговое (коммерческое) право, конкурентное право, интеллектуальное право (право интеллектуальной собственности) и др. Существенно дифференцируется административное право, за рамки которого выходят правовые комплексы (в перспективе - комплексные отрасли права), обслуживающие отдельные сферы управления: образовательное право, таможенное право, транспортное право, медицинское право, спортивное право, правоохранительное право, промышленное право, строительное право и др.
В современную эпоху активно проявляется и вторая тенденция - глобализация права. Если рассматривать глобализацию права как процесс развития, то можно, как представляется, выделить три основные его формы воплощения в праве: универсализация, интернационализация (транснационализация) и интеграция [41, с. 254].
Универсализация права - обобщение правовых понятий и подходов к правовому регулированию, их унификация, формирование стандартов, приемлемых для разных уровней, сфер и зон правового воздействия.
Интернационализация права - следствие универсализации, процесс распространения права вовне, выход его за рамки правовой системы одной страны. На первой стадии происходит транснационализация, т.е. использование одних и тех же правовых подходов, правовых стандартов несколькими странами. Постепенно определенные подходы и стандарты в праве становятся универсальными, общепризнанными и воплощаются на уровне международного права. «Дочерней» концепцией интернационализации права является, в частности, концепция конституционализации международного права.
Интеграция права - объединение или взаимопроникновение правовых систем, культур и отраслей права, вторичным продуктом которых становятся новые правовые комплексы.
В результате дифференциации и глобализации права существенно расширилась система права. Благодаря возникновению комплексных смешанных отраслей права произошли три вида существенных изменений конституционного права. Первое - расширение институтов конституционного права и формирование новых подсистем публичного права - отраслей, подотраслей и институтов права. Второе - появление бинарной связи конституционного права с конституционным процессуальным правом. Третье - реструктуризация внутренней системы конституционного права.
Таким образом, конституционное право среди других отраслей права остается ведущей отраслью права и по-прежнему формирует тип права на определенном отрезке времени, определяет государственный и общественный строй, программирует состояние и развитие государства, права и общества в целом.
В современной юридической науке обосновывается формирование новых инструментальных отраслей права: медиационное и коллизионное право. Медиационное право формирует правовые средства предотвращения правовых конфликтов и устранения противоречий на стадиях досудебного урегулирования споров. Коллизионное право позволяет обеспечить согласованное функционирование правовой системы за счет предотвращения и минимизации негативных последствий юридических коллизий, так как нормы моделируемой отрасли направлены на предотвращение и устранение внутрисистемных противоречий.
Как правило во главе системы нормативного обеспечения отраслей находится базовый кодифицированный акт, объединяющий в себе нормы нескольких актов, принятых в разное время. Кодификация представляет собой, с одной стороны, форму систематизации законодательства, с другой - правотворческую деятельность компетентных субъектов, результатом которой является принятие нового как по форме, так и по содержанию правового кодифицированного акта - кодекса, основ, свода законов и т.п. Процесс кодификации предполагает коренную внутреннюю переработку существующего нормативного правового массива: обобщение и корректировку действующих норм, разработку новых правил поведения, исключение устаревших и норм, противоречащих друг другу. В процессе кодификации большое внимание уделяется устранению правовых коллизий, выявлению и устранению пробелов в праве. Итогом подобной работы выступает базовый нормативный правовой акт (как правило, кодекс), стоящий во главе определенной отрасли права, объединяющий в себе важнейшие правила поведения.
Финансовое право - это отрасль права, представляющая собой совокупность правовых норм, регулирующих общественные отношения, возникающие в процессе собирания, распределения и использования государством денежных средств, необходимых для осуществления его задач и функций в данный период развития. Финансовое право объединяет в своей структуре пять базовых подотраслей: бюджетное право, налоговое, банковское, эмиссионное и финансово-контрольное право. Каждая из них имеет свои правовые источники, важнейшими среди которых являются Бюджетный кодекс РФ, Налоговый кодекс РФ, Федеральный закон «О Центральном Банке (Банке России)», Федеральный закон «О банках и банковской деятельности» и др. Принимая во внимание значимость отрасли финансового права для государства и общества, в науке ведутся активные дискуссии относительно возможности и перспектив кодификации данной отрасли.
Среди аргументов сторонников кодификации финансового права следует назвать: 1) большой объем источников права, в том числе актов, вносящих изменения в действующее законодательство; 2) угроза возникновения коллизий между различными актами; 3) угрозы нарушения системности отрасли; 4) сложности правоприменительной деятельности, вызванные множественностью изданных в разное время актов, регулирующих схожие общественные отношения; 5) вероятность дублирования правил поведения, содержащихся в различных законодательных актах. Отсутствие единого кодифицированного акта также свидетельствует о несформированности финансового права как отрасли российской правовой системы. Кроме этого, необходимость кодификации любой отрасли права, в том числе и финансового, предопределяется самой сущностью данной формы систематизации законодательства, а именно «правовой экономией», устранением пробелов в праве, исключением устарелых норм и их неопределенностью [41, с. 255].
Имеются аргументы и против кодификации финансового права. Во- первых, указывают на наличие в настоящее время кодификации значительной части финансовых норм в форме Бюджетного и Налогового кодексов. Во-вторых, указывают на высокую степень обновляемости отрасли и постоянное увеличение количества финансово-правовых норм, что противоречит принципу стабильности кодифицированного акта и лишает смысла в его наличии. В-третьих, отмечается, что кодифицированный акт не в состоянии управлять системой соответствующих нормативных правовых актов.
Необходимо продолжить работу по кодификации современного финансового права России. Данный процесс может развиваться по трем направлениям.
Первое направление - это кодификация подотраслей финансового права без принятия единого финансового кодекса. Речь идет о банковском, эмиссионном и финансово-контрольном праве. Идея принятия, к примеру, Банковского кодекса РФ озвучивалась еще в 2000 г. в Совете Федерации в рамках единой концепции.
Второе направление - это разработка базового кодифицированного акта с одновременным сохранением юридической силы иных финансовоправовых актов. Такая точка зрения имеет право на существование исходя из межотраслевого комплексного характера правового регулирования финансовой сферы, затрагивающей конституционную, уголовно-правовую, административно-правовую и иные сферы [56, с. 15].
Третье возможное направление кодификации финансового права -это объединение действующих финансово-правовых норм и актов в единый акт, который может иметь одно из следующих названий: Финансовый кодекс, Свод законов о финансах либо Свод кодексов финансового законодательства. Данное направление является, на наш взгляд, приоритетным. Единый кодифицированный финансово-правовой акт должен содержать в себе общие теоретические положения финансового права, разработанные в рамках финансово-правовой науки. Это понятие финансов, финансовой системы, денежно-кредитной системы, финансовой деятельности государства, цели и принципы финансового права и законодательства, понятие, структура и виды финансовых правоотношений, нормы контроля и надзора в сфере финансов, система юридической ответственности за финансовые правонарушения. Систему особенной части кодекса должны составлять нормы, содержащиеся в действующих в настоящее время кодексах и иных нормативных правовых актах в рамках финансовых подотраслей. Преодолеть возможную несогласованность финансово-правовых норм, носящих межотраслевой характер, возможно путем включения в соответствующий кодекс бланкетных норм, отсылающих правоприменителя к нормам иных нормативных правовых актов.
На наш взгляд, аргумент противников разработки единого финансового правового кодифицированного акта о чрезмерной динамике финансового законодательства в противовес стабильности кодифицированного акта по определению не выдерживает критики. Достаточно проанализировать принципы банковского права, бюджетного права, среди которых закреплен принцип стабильности, не предполагающий постоянные изменения базовых правил. В банковском праве также наблюдается стабильность правового регулирования.
Обобщая вышеизложенное, представляется необходимым сделать вывод о том, что кодификация отраслевого законодательства является в настоящий момент наиболее предпочтительным перспективным направлением развития системы российского законодательства, способным определить ее характерные черты на ближайшие десятилетия. Целый ряд правовых отраслей, как в уже оформившейся, так и в зачаточной своей форме, будет нуждаться в появлении профильных кодифицированных актов. Кодификация будет способствовать развитию системы российского законодательства, преодолению пробелов и коллизий в российском праве.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Комплексный анализ системы российского законодательства, произведенный в рамкам настоящего исследования, позволяет определить ее как совокупность различных по своей юридической силе нормативных актов, действующих на территории Российской Федерации, в которых получат внешнее выражение содержание права, его нормы, институты. В юридической науке сложилось два основных подхода к определению структуры российского законодательства. Первым из них является горизонтальный подход, предполагающий выделение структурных элементов системы законодательства на основании предмета правового регулирования. В соответствии с данным критерием в системе законодательства выделяются отрасли законодательства, фактически соответствующие отраслям в системе права. Второй подход, получивший наименование вертикального, основан на анализе иерархии нормативных актов, выделении различных уровней системы законодательства по юридической силе их действия. Основными элементами системы законодательства в этом случае оказываются законы и подзаконные акты. Спецификой системы законодательства федеративного государства является выделение федеративного и регионального уровней законодательства, на каждом из которых формируются подсистемы законов и подзаконных актов.
Продуктивной представляется классификация совокупности правовых отраслей российского законодательства на базовые (профилирующие) и специальные. Базовые отрасли распространяют свое действие на все субъекты права. К ним относятся конституционное, административное, гражданское, уголовное право, а также процессуальные отрасли права, гражданское процессуальное право, уголовно-процессуальное право и др. Специальные отрасли права действуют применительно к конкретным субъектам права. В их числе, к примеру, трудовое, финансовое, уголовно-исполнительное, семейное право.
Систему права и систему законодательства необходимо рассматривать как единый механизм согласованных и взаимодействующих структурных элементов системы, который решает известные задачи и направлен на достижение определенных целей удовлетворения интересов общества и государства. Наличие тесной связи между системой права и его системой законодательства объясняет, почему интенсифицируются научные исследования системы права всякий раз, когда задачи совершенствования системы законодательства выдвигаются на передний план. Основными элементами правовой системы помимо системы права являются, например, система законодательства, правовые отношения, правовая культура, правосознание, правовые понятия и принципы, правовые учреждения, правотворческие органы и др. Правовая система служит обеспечению стабильного функционирования всех структур и институтов государства, экономической и политической систем общества.
Отличительной чертой системы российского законодательства является ее федеративный характер, что подразумевает двухуровневую систему законодательства. Первый уровень, федеральный, предполагает существование федерального парламента, принимающего законодательные акты, распространяющие свое действие на всю территорию федерации. В России таковым органом является Федеральное Собрание Российской Федерации. Второй уровень, уровень субъектов федерации, предполагает наличие в каждом субъекте федерации регионального парламента, принимающего нормативно-правовые акты, действующие исключительно на территории данного субъекта федерации. Большинство проблем возникает как раз в сфере совместной компетенции, ведь законодателем не было закреплено, каким образом должно осуществляться разграничение полномочий между государственными органами РФ и государственными органами субъектов РФ, как должно осуществляться разделение сфер правотворчества, а также не был определен порядок согласования законотворчества. Давно назрела необходимость законодательного учреждения процедуры участия субъектов РФ в разработке и принятии федерального законодательного акта по вопросам совместного ведения.
Одной из характерных чертой последнего времени стала широкая общественная дискуссия о необходимости реформирования конституционного законодательства как ведущей отрасли российского законодательства. Конституция как процесс политико-правовой модернизации страны нуждается в постоянном возобновлении поиска баланса интересов личности, общества и государства. Проблема конституционной стабильности и устойчивого правового прогресса разрешается в ходе конституционного развития страны. Сделанные Президентом РФ предложения по корректировке текста Конституции РФ позволяют констатировать новый этап реформы конституционного законодательства.
Процесс конституционной модернизации страны требует осмысления нескольких ключевых моментов:
1) следует переосмыслить круг субъектов права на внесение поправок и пересмотр конституции в российском конституционном праве, который скорее отражает конституционную традицию (в сравнительном и историческом плане), намеченную в XVIII — XIX вв., нежели современные возможности информационного общества и электронного правительства (электронного правления);
2) повышение значимости и эффективности демократического вовлечения требуют пересмотра тезиса о том, что глава государства (в истории России — монарх, император, президент) является единственным авторитетным и конституционно значимым «стражем» неизменности Конституции и основным политико-правовым каналом ее преобразования и изменения; возможно правовое оформление и использование юридических процедур конституционного волеобразования и волеизъявления граждан страны в процессе разработки, обсуждения, принятия и введения в действие как поправок к Конституции РФ (действующей), так и в перспективе разработки и принятия проекта новой Конституции страны.
Важнейшим направлением развития системы российского законодательства остается последовательная кодификация его отраслей. Целый ряд правовых отраслей, как в уже оформившейся, так и в зачаточной своей форме, будет нуждаться в появлении профильных кодифицированных актов. Кодификация будет способствовать развитию системы российского законодательства, преодолению пробелов и коллизий в российском праве.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
Нормативно-правовые акты
Конвенция N 46 Международной организации труда "Об ограничении рабочего времени в угольных шахтах (пересмотренная в 1935 году)" (Заключена в г. Женеве 21.06.1935) // Конвенции и рекомендации, принятые Международной конференцией труда. 1919-1956. Т. I. Женева: Международное бюро труда, 1991. С. 350-357.
Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ, от 21.07.2014 N 11-ФКЗ) // Собрание законодательства РФ. 04.08.2014. N 31. Ст. 4398.
Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 27.12.2019) // Собрание законодательства РФ. 17.06.1996. N 25. Ст. 2954.
Налоговый кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 05.08.2000 N 117-ФЗ (ред. от 27.12.2019, с изм. от 28.01.2020) (с изм. и доп., вступ. в силу с 28.01.2020) // Собрание законодательства РФ. 07.08.2000. N 32. Ст. 3340.
Земельный кодекс Российской Федерации от 25.10.2001 N 136-ФЗ (ред. от 27.12.2019) // Собрание законодательства РФ. 29.10.2001. N 44. Ст. 4147.
Трудовой кодекс Российской Федерации от 30.12.2001 N 197-ФЗ (ред. от 16.12.2019) // Собрание законодательства РФ. 07.01.2002. N 1 (ч. 1). Ст. 3.
Водный кодекс Российской Федерации от 03.06.2006 N 74-ФЗ (ред. от 02.08.2019) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2020) // Собрание законодательства РФ. 05.06.2006. N 23. Ст. 2381.
Лесной кодекс Российской Федерации от 04.12.2006 N 200-ФЗ (ред. от 27.12.2018) // Собрание законодательства РФ. 11.12.2006. N 50. Ст. 5278.
Федеральный конституционный закон от 21.07.1994 N 1-ФКЗ (ред. от 29.07.2018) "О Конституционном Суде Российской Федерации" // Собрание законодательства РФ. 25.07.1994. N 13. Ст. 1447.
Федеральный конституционный закон от 17.12.2001 N 6-ФКЗ (ред. от 31.10.2005) "О порядке принятия в Российскую Федерацию и образования в ее составе нового субъекта Российской Федерации" // Собрание законодательства РФ. 24.12.2001. N 52 (1 ч.). Ст. 4916.
Федеральный закон от 04.03.1998 N 33-ФЗ (ред. от 08.03.2015) "О порядке принятия и вступления в силу поправок к Конституции Российской Федерации" // Собрание законодательства РФ. N 10. 09.03.1998. Ст. 1146.
Федеральный закон от 06.10.1999 N 184-ФЗ (ред. от 27.12.2019) "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" // Собрание законодательства РФ. 18.10.1999. N 42. Ст. 5005.
Федеральный закон от 10.01.2002 N 7-ФЗ (ред. от 27.12.2019) "Об охране окружающей среды" // Собрание законодательства РФ. 14.01.2002. N 2. Ст. 133.
Закон РФ о поправке к Конституции РФ от 05.02.2014 N 2-ФКЗ "О Верховном Суде Российской Федерации и прокуратуре Российской Федерации" // Собрание законодательства РФ. 10.02.2014. N 6. Ст. 548.
Указ Президента РФ от 07.07.1994 N 1473 "О программе "Становление и развитие частного права в России" // Российская газета. 1994. №129.
Постановление Правительства РФ от 15.05.1998 N 452 "О доплате работникам организаций угольной, сланцевой промышленности и шахтного строительства, постоянно занятым на подземных работах, за нормативное время их передвижения в шахте от ствола к месту работы и обратно" // Собрание законодательства РФ. N 21. 25.05.1998. Ст. 2231.
Постановление ГД ФС РФ от 22.01.1998 N 2134-II ГД (ред. от 16.01.2020) "О Регламенте Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации" // Собрание законодательства РФ. 16.02.1998. N 7. Ст. 801.
Послание Президента РФ Федеральному Собранию от 15.01.2020 "Послание Президента Федеральному Собранию" // Российская газета. N 7. 16.01.2020.
Конституция (Основной Закон) Российской Социалистической Федеративной Советской Республики (принята V Всероссийским съездом Советов 10.07.1918) // СУ РСФСР. 1918. N 51. Ст. 582.
Постановление XII Всероссийского Съезда Советов от 11.05.1925 "Об утверждении текста Конституции (Основного Закона) РСФСР" (вместе с "Конституцией (Основным Законом) Российской Социалистической Федеративной Советской Республики") // СУ РСФСР. 1925. N 30. Ст. 218.
Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических Республик (утв. Постановлением Чрезвычайного VIII Съезда Советов СССР от 05.12.1936) (ред. от 29.10.1976) // Известия ЦИК СССР и ВЦИК. N 283. 06.12.1936.
Конституция (Основной Закон) Российской Федерации - России (принята ВС РСФСР 12.04.1978) (ред. от 10.12.1992) // Ведомости ВС РСФСР. 1978. N 15. Ст. 407.

Учебная и научная литература

Абудханова С.М. Конституционное обеспечение единства системы законодательства Российской Федерации. Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук / Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н.П. Огарева. Саранск, 2009
Анциферова О.В. Политико-правовые проблемы обеспечения единства системы законодательства в Российской Федерации // Проблемы права. 2017. № 2 (61). С. 9-16.
Барзилова И.С. Проблемы развития современного российского законодательства // Вестник Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА). 2018. № 4 (44). С. 92-101.
Бондаренко В.О. К понятию системы юридических источников права как составной правовой системы // Вестник студенческого научного общества ГОУ ВПО "Донецкий национальный университет". 2019. Т. 4. № 11-1. С. 91-96.
Васильева Ю.В. Система права и система законодательства о социальном обеспечении (к вопросу о кодификации отраслевого законодательства) // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2009. № 3 (5). С. 171-178.
Вопленко Н.Н. Понятие системы права // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 5: Юриспруденция. 2009. № 11. С. 11-16.
Гарашко А.Ю. Закон как средство конкретизации и реализации конституции // Международный журнал конституционного и государственного права. 2018. № 4. С. 49-54.
Денисенко В.В. Коллизии в системе законодательства: проблемы разрешения // Актуальные проблемы теории и истории государства и права Тезисы Международной научно-теоретической конференции. 2003. С. 45-47.
Джалилова Е.А. Проблемы определения понятия и сущности института права // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. 2018. Т. 1. № 2. С. 22-31.
Желдыбина Т.А. Механизм обеспечения процесса законотворчества как перспективное направление исследований в теории права // Вестник Института законодательства Республики Казахстан. 2019. № 1 (55). С. 35-41.
Климов А.А. Законодательная инициатива Верховного суда Российской Федерации как средство устранения пробелов в уголовно-процессуальном праве // Вестник Омского университета. Серия: Право. 2019. Т. 16. № 1. С. 209-213.
Климов А.А. Значение Постановлений Пленума Верховного суда Российской Федерации для восполнения пробелов в уголовно-процессуальном праве // Администратор суда. 2019. № 1. С. 34-37.
Кожокарь И.П. Понятийные дефекты нормативно-правового регулирования // Вопросы российского и международного права. 2019. Т. 9. № 4-1. С. 308-316.
Корнев А.В. Дигитализация права: проблемы и перспективы // Актуальные проблемы российского права. 2019. № 6 (103). С. 11-18.
Лагун Д.А. Проблемы соотношения системы права и системы законодательства // Проблемы формирования единого пространства экономического и социального развития стран СНГ (СНГ-2017) материалы Международной научно-практической конференции: в 2 томах. 2017. С. 299-305.
Лещенко О.В. Понятие и сущность юридического института // Теория государства и права. 2019. № 2. С. 39-45.
Малюгин С.В. Нормативные обобщения в системе права: понятие, основные поисковые параметры, разновидности и функциональное значение // Legal Concept. 2019. Т. 18. № 4. С. 67-74.
Меньшиков Д.Е. Каковы критерии различения частного и публичного права? // Вопросы российской юстиции. 2019. № 3. С. 64-72.
Меркулова Е.А. К вопросу о причинах возникновения и негативных последствиях правовых коллизий // Россия и евразийское пространство: векторы развития коллективная монография. Москва, 2017. С. 254-262.
Милаева П.Р. Система права: понятие, структура и значение // Развитие юридической науки и проблема преодоления пробелов в праве Сборник научных статей по итогам работы международного круглого стола. 2019. С. 164-165.
Миронов В.О. О соотношении права и законодательства // Вестник международного Института управления. 2017. № 3 (145). С. 46-50.
Митрохин С.С. Интерпретация конституции в процессе конституционализации системы права // Актуальные проблемы науки и практики: гатчинские чтения-2019. Сборник научных трудов по материалам VI Международной научно-практической конференции. 2019. С. 38-40.
Мусаев И.Л. Постсоветское правоведение: основные концепции и направления развития // Colloquium-journal. 2019. № 27-11 (51). С. 36-38.
Напалкова И.Г. Методология системного познания права // Философия права. 2019. № 1 (88). С. 65-71.
Небратенко Г.Г. Системность права и правовая система: к проблеме терминологической неопределенности в современной юридической науке // Социальные и культурные трансформации в контексте современного глобализма Сборник научных трудов II Международной научной конференции «Социальные и культурные трансформации в контексте современного глобализма», посвященной 85-летию профессора Х.И. Ибрагимова. 2019. С. 89-95.
Никищенкова М.А. Единство и согласованность системы права и системы законодательства // Вестник Казанского юридического института МВД России. 2019. № 2 (36). С. 163-167.
Овод А.В. Некоторые особенности эволюции системы права в России // Развитие юридической науки и проблема преодоления пробелов в праве Сборник научных статей по итогам работы шестого международного круглого стола. 2019. С. 135-137.
Питерская А.Л. Системообразующая роль Конституции РФ: актуальные проблемы теории и практики // Вестник РГГУ. Серия: Экономика. Управление. Право. 2017. № 1 (7). С. 108-118.
Попов В.В. Соотношение права и законодательства: предпосылки рассмотрения через призму семиотического треугольника // Вестник Волгоградской академии МВД России. 2017. № 2 (41). С. 127-132.
Попугаев Ю.И. Система права и система законодательства: понятие, структура, соотношение // История государства и права. 2017. № 15. С. 53-58.
Прысь Е.В. Проблемы развития российского права и законодательства // Административная деятельность правоохранительных органов российской федерациии зарубежных стран. Сборник материалов Всероссийского научно-практического семинара. 2017. С. 240-245.
Пугацкий М.В. Основные аспекты строения права для студентов неюридических вузов // Евразийский юридический журнал. 2018. № 7 (122). С. 367-369.
Свинин Е.В. Объект и предмет правового регулирования как компоненты структурной организации правопорядка // Lex russica (Русский закон). 2020. № 1 (158). С. 118-131.
Сенякин И.Н. О роли унификации в системе российского законодательства // Вестник Саратовской государственной юридической академии. 2019. № 2 (127). С. 15-23.
Сулейманова З.Р. Технико-юридические проблемы взаимосвязи отраслей права и законодательства // Вопросы российского и международного права. 2019. Т. 9. № 7-1. С. 45-52.
Червяковский А.В. Свод законов Российской Федерации в нормативных правовых актах и научной литературе // Вестник Омского университета. Серия: Право. 2019. Т. 16. № 1. С. 44-50.
Чорномидз Ю.Н. Выделение и формирование новых отраслей в российском праве: проблемы и тенденции // Жизнь права: правовая теория, правовая традиция и правовая реальность. Материалы II Международной научно-практической конференции. 2017. С. 79-84.
Шокиров Г.А. Теоретические проблемы правотворчества и систематизации законодательства // Вестник Таджикского национального университета. Серия социально-экономических и общественных наук. 2017. № 2/4-2. С. 232-237.
Югов А.А. "Правовая лестница" России - отражение и продолжение конституционной иерархии правовых актов // Российское право: образование, практика, наука. 2009. № 3 (56). С. 80-84.
Янович Е.Ю. Особенности преодоления пробелов в публичных отраслях российского права // Вестник Поволжского института управления. 2019. Т. 19. № 2. С. 133-138.












4