структурные сдвиги в экономике РФ и Экономический рост

Поэтому вряд ли сегодня можно с уверенностью говорить о перспективах стабильного экономического роста в России. При этом в политике экономического роста нельзя ограничиваться налоговой реформой, проявляющейся в некотором сокращении налогового пресса на отечественных товаропроизводителей. Необходимо дополнить ее кардинальным пересмотром объема и структуры государственных расходов, а также выработкой взвешенной политики управления внешним долгом российского государства под углом зрения ее влияния на экономический рост. В последние два года Россия столкнулась с серьезными вызовами для экономики: падение мировых цен на нефть, ослабление национальной валюты, экономические и политические санкции. Все это стало для российской экономики серьезной проверкой на прочность. Санкции ЕС и США, направленные против России, являются одной из самых обсуждаемых тем во всем мире, так как они влекут за собой серьезные последствия как для одной, так и для другой стороны. Санкции могут пошатнуть национальную экономику страны или стать причиной отрицательного экономического роста.2.3. Влияние структурных изменений на экономический рост России: оценка и рекомендацииЭкономический рост в России давно уже является актуальной повесткой дня. Начиная со второй половины 2012 года сначала наблюдалось неуклонное снижение темпа роста квартал к кварталу, затем в 2015–2016 гг. возникла рецессия, и в 2017–2018 гг. темп роста не удалось вывести за отметку, превышающую 2%. Для российской экономики указанного периода можно выделить следующие два момента, отличающие ростовую динамику. Во-первых, по вкладу в темп роста среди экономических секторов (обработка, сырьевой, трансакционный) лидировал трансакционный сектор. Во-вторых, по вкладу в темп роста компонент ВВП по расходам основной вес приходился на валовое потребление. Нужно отметить, что начиная с 2013 по 2016 год наблюдался абсолютный спад инвестиций — инвестиционный кризис. Поэтому закономерным выглядит необходимость стимулирования инвестиций с целью увеличения вклада валового накопления в темп экономического роста. Вместе с тем в 2017 году и в первые два квартала 2018 года вклад в темп роста валового потребления и накопления был практически одинаковым. В экономических дискуссиях утверждается, что необходимы инвестиции, что именно это условие составит основу для новой модели роста российской экономики. Однако следует заметить, что инвестиции — это часть валового продукта страны, причем не самая большая, в отличие от валового потребления. В связи с этим, чтобы вклад инвестиционных расходом стал большим вкладом в темп роста валового потребления, требуется существенно увеличить темп роста самих инвестиций. При имеющихся институциональных ограничениях, а также не самом хорошем состоянии объектов инвестирования, существенное увеличение темпа роста инвестиций при увеличении их доли в ВВП за счет, например, сокращения доли валового потребления представляется нереальным. Причина в том, что пять лет подряд снижалось валовое потребление вследствие отсутствия роста реальных располагаемых доходов населения. Это становится еще одним ограничением для существенного наращения инвестиций, хотя при значительном снижении процентной ставки (в том числе при увеличениимонетизации экономики) можно предположить рост как инвестиций, так и валового потребления. Если наибольший вклад в темп роста российской экономики вносит трансакционный сектор, в рамках которого основное место занимают услуги, то качество роста детерминируется именно влиянием услуг. Исходя из этого, возникает задача изменения вклада секторов, то есть увеличение вклада в темп роста обрабатывающего и сырьевого сектора, что даст большую величину темпа роста, при том же вкладе трансационного сектора (в предположении, что его вклад не понизится). Как видим, приведенные несколько соотношений являются выражением наличия структурных проблем развития российской экономики, которые накапливались и укреплялись десятилетиями, особенно за последние три десятилетия и в рамках модели роста 2000-х гг. Именно рост прежней модели возможен до 2%. Можно предположить, что с существенным напряжением для экономики, он возможен и большим темпом, скажем, в 3–4%, но как долго экономика сможет поддерживать такой темп роста — остается вопросом. Для получения иной динамики требуется проведение структурной политики, которая бы приводила не только к изменению сложившихся пропорций между компонентами ВВП и секторами, но и вкладом этих компонент и секторов в темп экономического роста. Иными словами, стимулирования инвестиций недостаточно, важно то, в какие области и каким образом будут распределяться инвестиции, так как именно это обстоятельство закладывает основу перспективного роста, его качество. Кроме того, институциональные формы инвестиционной политики также имеют значение [1].Дискуссия о том, можно ли обеспечить ускорение экономики при структурной перестройке экономики, велась давно, причем с новой силой в конце 1980-х гг. в СССР [2, 5]. Однако нужно заметить, что только если модификация экономической структуры придает ее элементам новые темпы вместе с изменением доли этих элементов, возможна положительная связь между динамикой экономики и изменением ее структуры. Неоклассическая экономика длительное время не рассматривала структурную политику как правительственный инструмент воздействия на экономику, полагая, что саморегулируемые рынки сформируют ту структуру, которая отражает соотношение совокупного спроса и предложения в экономике, а стремление к равновесию даст нужную эффективность в распределении и ресурсов и доходов. Изучение структурных сдвигов не входило и в задачу теории роста [6]. Даже сегодня, когда очевидно влияние инициируемых правительством институциональных коррекций и технологических сдвигов на развитие экономики, тем не менее приводятся данные, что в развивающихся странам распределение ресурсов между отраслями (секторами) уже не рассматривается как структурная политика [3]. Одновременно, структурная политика сводится к созданию бизнес-среды, инвестиционному климату, институциональным изменениям, повышению экономической активности в секторах хозяйства либо технологической области, а также росту социальных инноваций [3]. Трудности в измерении состояния среды, климата, активности делают предлагаемые меры воздействия весьма расплывчатыми, уводя от важной структурной проблемы соотношения секторов и видов деятельности в экономике, что определяет режим и эффективность использования имеющихся ресурсов. Поэтому подлинное содержание структурной политики, на наш взгляд, сводится к обоснованному формированию секторальной, региональной, технологической, институциональной структуры с тем, чтобы придать новую динамику и качество экономического развития. В связи с этим у структурной политики имеются три измерения: • формирование (создание) абсолютно новых секторов технологической деятельности (новых производств, ресурсов, инфраструктуры); • повышение эффективности уже функционирующей секторальной структуры; • изменение конкретных экономических структур (доходов, спроса, технологий, фондов, инвестиций и т.д.). Как видим, какой бы вариант не предполагала структурная политика, суть ее сводится к тому, чтобы обнаружить источники (ресурсы) развития и задействовать их. Следовательно, без управляемых воздействий на распределение ресурсов между секторами и видами деятельности осуществить это становится проблематично, как и обеспечить рост иного качества и динамики, не изменяя соотношение вклада секторов и компонент ВВП по расходам. Источник ресурсов на новую модель роста российской экономики демонстрирует таблица, где отражен профицит федерального бюджета 2019–2021 гг., пополнение Фонда национального благосостояния. Обычно, когда ищут источники развития, принято обращаться к возможностям бюджета, которые действительно имеются для того, чтобы финансировать развитие (таблица). Вместе с тем значительные ресурсы сосредоточены в секторах экономики, причем наличие основной структурной проблемы функционирования российской экономики обеспечивает избыточность ресурсов в одних секторах и острый дефицит — в других секторах.ЗаключениеВ условиях нестабильности, вызванной санкциями, существуют три возможных сценария развития состояния финансового сектора и экономики РФ в целом. При позитивном сценарии и «снижение напряженности» российские компании получают доступ к различным международным кредитам, а также постепенно возобновляются прямые иностранные инвестиции в российские компании.Реалистичный сценарий, или «увязание», предполагает кризис в банковском секторе в связи с нехваткой внешних кредитов и продолжение оттока иностранного капитала.В случае с негативным сценарием, или «взрывом», будут происходить резкое увеличение оттока капитала, дестабилизация российской финансовой системы, банкротство банков и введение Банком России ограничений на конвертируемость рубля.Первый сценарий предполагает прекращение вооруженных столкновений и дипломатического конфликта между Россией и Украиной, с одной стороны, и Россией и западными странами с другой. Второй сценарий основан на сохранении текущей ситуации. Третий предполагает ужесточение санкций со стороны Запада.Россия, используя антисанкционные инструменты, сталкивается с множеством проблем, пытаясь успешно их решить за счёт создания открытой экономики и конкурентоспособности отечественных товаров на внутреннем рынке, технологической модернизации производства .Таким образом, с одной стороны, экономические санкции привели к стагнации экономического роста, а, с другой стороны, антироссийские санкции стали мощным стимулом для развития импортозамещения, что является важнейшим экономическим механизмом для повышения ВВП России и успешного восстановления экономических процессов.Список использованных источниковУказ Президента РФ «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 г.» Послание Президента РФ Федеральному собранию 2018 г. Базанова Е. Россия тормозит в Doing Business. // Ведомости. – № 206. – 2017. Базанова Е., Медведева Е. Маленькие хитрости от большого бизнеса // Ведомости. – № 86. – 2018. Гришунин А., Чувиляев П., Рушайло П. Бизнес привык к власти // Комерсант. Деньги. – №13. – 2006. Житняк Ф. Невозвратные долги. // Мир новостей. – №11. – 2018. Ивантер А., Мамедьяров З. Одиннадцать в одном. // Эксперт. – №20. – 2018. Крячкова Л.И., Мохова О.И. Глава 1. Роль налоговой системы в социально-экономическом развитии страны. В книге: Направления и механизмы повышения эффективности управления развитием организаций, отраслей, регионов. Монография. Под общей редакцией В.В. Бондаренко, Т.В. Харитоновой, Е.М. Щербакова, О.А. Павловой. Пенза, 2017. С. 61-71.Литова Е. Банкирам гарантируют нервозность. // РБК. – № 34. – 2018. Миркин Я. Почему экономика не растет? // АИФ. – 2017. – №16. Мохов И.А., Малышева Н.А. Основные направления повышения конкурентоспособности предприятий в Российской экономике. В сборнике: Юность и Знания Гарантия Успеха 2016. Сборник научных трудов 3-й Международной молодежной научной конференции. Ответственный редактор Горохов А.А.. 2016. С. 63-66. Пашутинская Е., Михеева А. Топ-50 потеряет 5. // РБК. – №43. – 2018.Редакционная статья. Четыре процента роста уже почти в кармане. // Эксперт. – №20. – 2018. Спиридонов, И. А. Мировая экономика / И.А. Спиридонов. М.: РИОР, Инфра-М, 2018. 128 cШеховцева А.О., Мигин С.В., Демин А.В., Белов А.С. Эволюция государственной политики в области дерегулирования и дебюрократизации экономики, устранения административных ограничений в предпринимательстве. М., 2005.