Следственный судья в уголовном судопроизводстае

Право на независимый и беспристрастный суд, созданный на основании закона, содержит как объективные, так и субъективные элементы. Объективные требования носят в основном конституционный характер, предусматривая разделение властей в рамках конституционных структур данной страны. Разделение исполнительной и судебной ветвей власти особенно важно для обеспечения основы независимости судебной системы, однако независимость ее функционирования требует дополнительного уточнения. Здесь решающее значение имеет положение судей: если они в любое время могут быть уволены правительством или другими органами, то их институциональная независимость не является обеспеченной. Кроме того, если суды или сами судьи подвергаются контролю или находятся под влиянием несудебных структур, то может иметь место нарушение ст. 6 Европейской Конвенции. К числу факторов, свидетельствующих о наличии такого контроля, относятся условия оплаты судей, возможность получения судами инструкций от других ветвей власти или угрозы перевода судей на другие должности в случае, если их решения не соответствуют ожиданиям или инструкциям.Относительно субъективной оценки независимости и беспристрастности суда, следует отметить, что судья, рассматривающий дело по существу в главной стадии уголовного процесса ни коем образом не должен состоять в отношениях или быть связанным с остальными участниками процесса (ни родственных, ни профессиональных и т.п.). На такое обстоятельство обратил внимание Европейский Суд по правам человека, отметив, что включение в состав суда сотрудников правительственного учреждения одной из земель Австрии, может вызвать сомнения относительно его независимости. Суд усмотрел в этом нарушение п. 1 ст. 6 Конвенции, поскольку один из членов этого органа в профессиональном плане был подчиненным одной из сторон в судебном процессе, и заявил, что при таких обстоятельствах «у тяжущихся сторон могут возникать законные сомнения относительно независимости данного лица. Такая ситуация серьезно подрывает то доверие, которое должны внушать суды в демократическом обществе» [11].В уголовно-процессуальном аспекте независимость судей связывается, прежде всего, с рассмотрением решений, принятых несудебными органами. В частности, с рассмотрением материалов, подготовленных органами уголовного преследования, с рассмотрением жалоб на действия и решения органов досудебного производства по делу и прокуратуры. При этом суд должен быть независимым при разбирательстве дела по существу.В этой связи в свое время А.Ф. Кони отмечал, что государство ждет от судьи обдуманного приговора, а не мимолетного мнения, внушенного порывом чувства или предвзятым взглядом, поскольку уповая на спокойное беспристрастие его тяжелого подчас труда, вверяет ему частицу своей власти. Следовательно, постановляя свой приговор, судья, если он хочет быть действительно судьей, а не представителем произвола в ту или другую сторону, он должен основывать свое решение на том, что в данное время такое решение ему представляется законным, логически неизбежным и нравственно обязательным [6, С.83].В содержании данного высказывания А.Ф. Кони раскрываются как независимость, так и отдельные стороны принципа беспристрастности судей, провозглашенного в ст. 6 Европейской Конвенции. Зачастую эти принципы: независимость и беспристрастность судьи, просто неразделимы и должны рассматриваться вместе.Одним из важных принципов уголовного судопроизводства, гарантирующего независимость судебной власти, являются такие основополагающие принципы осуществления правосудия, как: осуществление правосудия только судом; самостоятельность судов и независимость судей (ст.З Конституционный закон Кыргызской Республики «О статусе судей КР»), который цементирует принцип презумпции невиновности, провозглашающий, что обвиняемый считается невиновным пока его виновность в совершении преступления не будет установлена вступившим в законную силу приговором суда (ст. 17 УПК КР) и независимость при рассмотрении, разрешении дела по существу (ст. 9 УПК КР).В связи с рассмотрением нравственно-правовых основ деятельности судьи не менее важным представляется вопрос о расширении его полномочий на досудебных стадиях уголовного процесса с учетом смешанного типа отечественного уголовного судопроизводства. Идея расширения полномочий суда (судьи) в ходе досудебного производства по уголовному делу предопределена наметившимся в последнее время строгим соблюдением международных стандартов в области прав человека, прежде всего, связанных с требованиями возможностей санкционирования ареста и решения вопроса о продлении срока содержания под стражей, а также дачи согласия на проведение действий, затрагивающих конституционные права и свободы личности в ходе досудебного производства, только представителем судебной власти, обладающим атрибутами независимости, объективности и беспристрастности [3, С. 393].Процедура реализации полномочий следственным судьей в уголовно-процессуальном законодательстве Казахстана, Кыргызстана и МолдовыЛегальное понятие содержания деятельности следственного судьи в законодательстве Казахстана, Кыргызстана и Молдовы фактически одинаково. Следственный судья – это судья, осуществляющий полномочия в ходе досудебного производства по судебному контролю за соблюдением прав, свобод и законных интересов лиц в уголовном судопроизводстве (п. 47 ст. 7 и ч. 3 ст. 54 УПК Казахстана; п. 41 ст. 5 УПК Кыргызстана; п. 24 ст. 6 УПК Молдовы) [9; 10; 12]. Однако есть некоторые нюансы, указывающие на особенности организации института следственного судьи и содержание его полномочий. В УПК Казахстана следственный судья – это судья суда первой инстанции (п. 47 ст. 7). В Республике Молдова этот субъект именован судьей по уголовному преследованию и занимается уголовным преследованием и судебным контролем «процессуальных действий, осуществляемых в ходе уголовного преследования» (п. 24 ст. 6). Несмотря на имеющееся указание на то, что следственный судья в Молдове занимается уголовным преследованием, сущность его деятельности – это судебный контроль за досудебным производством, о чем свидетельствуют положения ст. 300 УПК Молдовы, очерчивающие сферу судебного контроля. Классическая дефиниция следственного судьи, по нашему мнению, содержится в законе Кыргызской Республики, в которой чётко обозначена правозащитная составляющая деятельности следственного судьи: «…судья, применяющий меры, ограничивающие права и свободы подозреваемого, обвиняемого, осуществляющий судебный контроль за законностью процессуальных действий и решений…» субъектов, осуществляющих уголовное преследование (п. 41 ст. 5). Несмотря на отмеченные особенности формулировок понятия следственного судьи, следственный судья по мысли зарубежного законодателя – это гарант прав и свобод участников уголовного процесса, с чем трудно не согласиться. Осуществляя судебный контроль, следственный судья должен препятствовать необоснованному ограничению конституционных прав и свобод личности. В нормативной модели института следственного судьи можно выделить организационный и процессуальный аспекты. В силу ограниченности объёма публикации мы остановимся только на некоторых процессуальных моментах деятельности следственного судьи. Процессуальный аспект включает в себя три составляющие: процессуальный статус следственного судьи, процедуру реализации полномочий, судебный контроль за решениями следственного судьи. Особенность уголовно-процессуального законодательства Казахстана, Кыргызстана и Молдовы состоит в том, что, во-первых, в нём есть самостоятельные структурные компоненты (статьи), посвящённые полномочиям следственного судьи. Во-вторых, законодательство регламентирует общие и специальные (конкретизируются в статьях, посвященных отдельным процессуальным действиям) условия реализации следственным судьей своих полномочий. Уголовно-процессуальные законы Кыргызстана и Молдовы, помимо понятия «следственный судья», «судья по уголовному преследованию», содержат также раздел и главу (раздел 8 «Судебный контроль в досудебном производстве» УПК Кыргызстана и глава 8 «Судебный контроль за досудебными процессуальными действиями» раздела I «Уголовное преследование» УПК Молдовы), посвященные процедуре реализации полномочий (далее в тексте термины следственный судья и судья по уголовному преследованию будут использоваться как тождественные – А.В., Д.К.). Так, в ст. 255 УПК Кыргызстана чётко определены общие, а в отдельных нормах, касающихся принятия решений по конкретным вопросам, специальные условия деятельности следственного судьи (например, ст. 256 «Порядок проверки законности и обоснованности задержания подозреваемого»). Такой же подход содержится в УПК Республики Молдова. Например, в нормах ст. 305 УПК Молдовы закреплён порядок рассмотрения ходатайств об осуществлении действий по уголовному преследованию, специальных розыскных мероприятий или о применении мер процессуального принуждения. В УПК Республики Казахстан общие условия осуществления полномочий следственным судьей отражены в самостоятельной ст. 56, которая помещена законодателем в гл. 7 «Суд», посвящённую процессуальному статусу суда. К общим условиям осуществления следственным судьей своих полномочий следует отнести порядок рассмотрения поданных ходатайств, обязательность ведения протокола судебного заседания, право следственного судьи требовать от органа, осуществляющего досудебное производство, дополнительной информации по рассматриваемому вопросу, а также право исследовать все материалы досудебного производства. Последнее из перечисленных полномочий – право знакомиться со всеми материалами уголовного дела – отсутствует в Молдове. На это указывает имеющаяся в молдавском уголовно-процессуальном законе формулировка о том, что судья по уголовному преследованию изучает материалы, подтверждающие обоснованность ходатайства, и не упоминается возможность ознакомления со всеми материалами уголовного дела. Об этом же свидетельствует и положение о недопустимости предрешения в ходе осуществления предварительного судебного контроля вопроса разрешения дела по существу, который является предметом судебного разбирательства. Следственный судья в Молдове не может давать указания о направлении расследования и проведении следственных действий, совершать действия и принимать решения вместо лиц, осуществляющих досудебное производство, прокурора, а также суда, рассматривающего дело. Такой подход, по нашему мнению, является более предпочтительным, поскольку не смешиваются две группы полномочий суда – осуществление судебного контроля и разрешение дела по существу. Можно отметить и некоторые другие особенности регламентации в исследуемых уголовно-процессуальных законах. Так, в уголовно-процессуальном законе Кыргызстана закреплён срок вступления постановлений следственного судьи в силу – немедленно. В УПК Казахстана регламентируется возможность проведения судебного заседания в режиме видеосвязи (ч. 2 ст. 56) и полномочие следственного судьи поручить прокурору проверку информации о применении к подозреваемому пыток и других незаконных действий при наличии на подозреваемом телесных повреждений (ч. 5 ст. 56). В законах закреплены три формы реализации полномочий по осуществлению судебного контроля: 1) проведение судебного заседания с обязательным участием сторон; 2) проведение судебного заседания с обязательным участием одной из сторон; 3) рассмотрение поданных ходатайств единолично, без проведения судебного заседания. Форма реализации полномочий следственного судьи зависит от содержания процессуального действия. В этой связи мы можем выделить три группы процессуальных действий, которые детерминируют определённую форму реализации полномочий следственного судьи: 1) меры процессуального принуждения; 2) следственные и негласные следственные действия; 3) депонирование показаний и рассмотрение следственным судьей жалоб на действия, бездействие, решения должностных лиц, осуществляющих уголовное преследование. Есть некоторые специфические полномочия у следственных судей, характерные для законодательства только некоторых государств.ЗаключениеТаким образом, проведённое исследование позволило сформулировать следующие выводы: 1. Судебный контроль за досудебным производством имманентно присущ самостоятельной судебной власти, так как только суд имеет право ограничивать конституционные права и свободы в пределах, предусмотренных законом. 2. Одним из способов организации проведения судебного контроля за досудебным производством является учреждение следственных судей. 3. Полномочия по осуществлению судебного контроля за досудебным производством следственные судьи реализуют посредством проведения судебных заседаний: 1) с обязательным участием сторон; 2) с обязательным участием одной из сторон; 3) без проведения судебного заседания. 4. В реализации полномочий по осуществлению судебного контроля за досудебным производством в Казахстане, Кыргызстане и Молдове есть общие и особенные черты. 5. В законодательстве Казахстана, Кыргызстана и Молдовы, регламентирующем судебный контроль за досудебным производством, есть некоторые недочёты. Например, отсутствие норм, закрепляющих порядок реализации принятия некоторых решений. 6. Имеющийся зарубежный опыт регламентации и функционирования может быть рецепиирован. Предпосылкой удачной рецепции является общность правовой системы государств постсоветского пространства в период распада СССР. Необходимость рецепции обусловлена желательностью разграничения полномочий судей, занимающихся судебным контролем за досудебным производством, и судей, рассматривающих дело по существу.Список использованных источниковСмирнов А.В. Вокруг института следственных судей: манипуляции с «американизацией» и «объективной истиной». URL: http://www.iuaj.net/node/1748 (дата обращения: 13.04.2020). Зорькин В. Конституция живет в законах. Резервы повышения качества российского законодательства // Российская газета. 2014. 17 декабря. № 6560 (288). Обзоры материалов СМИ: Следствию предложили судебный надзор // Официальный сайт Верховного Суда РФ. URL: http://www.supcourt.ru/press_center/mass_media/26476/ (дата обращения: 13.04.2020). Морщакова Т.Г. О компетенции и порядке формирования института следственных судей в Российской Федерации. URL: http://genproc.gov.ru/documents/nauka/document-622573 (дата обращения: 13.04.2020). Ковтун Н.Н. Институт специализированных следственных судей: к дискуссии о векторах законодательной воли // Российский журнал правовых исследований. 2015. № 2 (3). С. 174-183. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан от 4 июля 2014 года № 231-V (с изменениями и дополнениями по состоянию на 01.03.2018 г.) // Ведомости Парламента Республики Казахстан, 2014 год, август, № 15-II (2664-II), ст. 88 Амирбеков К.И. Концепция о функциях следственного судьи // Российская юстиция. 2015. № 5. Амирбеков К.И. Следственный судья, следователь, дознаватель и прокурор в досудебном производстве современного уголовного процесса: статус и полномочия // Вестник Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации. 2015. № 4; Томсинов В.А. Критические заметки о проекте создания в Российской Федерации института следственного судьи. URL:http://tomsinov.com/russia_contemp/institut_sledstvennogo_sudii.pdf. (дата обращения: 13.04.2020). Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 19.02.2018) // Собрание законодательства РФ, 24.12.2001, № 52 (ч. I), ст. 4921. Мнение Генеральной прокуратуры РФ о следственных судьях. URL: https://genproc.gov.ru/documents/nauka/execution/document-622575/ (дата обращения: 13.04.2020). Смирнов А.В. Состязательный процесс. СПб.: Альфа, 2001. С.117. Барщевский М.Ю., Морщакова Т.Г. Сверим правописание. Как избавиться от обвинительного уклона в судах. URL: http://www.rg.ru/2013/09/24/sud.html. (дата обращения: 13.04.2018). Устав уголовного судопроизводства. СПб, 1864. URL: http://constitution.garant.ru/history/act1600- 1918/3137/ (дата обращения: 13.04.2020).Красильников А.О. О целесообразности формирования в российском уголовном процессе института следственных судей // Российская юстиция. – 2016. – № 8. – С. 26.Боруленков Ю.П. Следственный судья как «Слабое звено» уголовно-процессуального доказывания // Библиотека криминалиста: Научный журнал. – 2015. – № 3. – С. 9