Россия и Исламский Мир

Вместе с тем ведущие политические деятели в Булу, родном для Бийя этническом регионе, что на юге, также отказываются радоваться перспективе президентских выборов, в ходе которых власть может возвратиться к северным элитам. То есть кризис с Боко Харам сделал этот раздел явным. 28 февраля 2015 г. в центре Яунде состоялся организованный группой камерунских журналистов «Большой патриотический марш» (Grande Marche Patriotique). Террористическая группировка на северо-востоке Нигерии снова попала в заголовки газет с новыми нападениями, приуроченными к преддверию президентских выборов. Действующий президент Мухаммаду Бухари добивается еще одного срока пребывания у власти и обещает сокрушить "Боко Харам". Несмотря на его риторику, боевики продолжают сеять хаос. [5]"Боко Харам" ведет непрерывную повстанческую войну в Нигерии с 2009 года, став самой серьезной угрозой безопасности страны, и когда-то считалась самой смертоносной террористической группировкой в мире. Сообщается, что эта группа была основана в 2002 году в Майдугури, столице штата Борно, исламистским священнослужителем Мохаммедом Юсуфом, который выступал за создание Исламского государства, основанного на законах шариата, на севере страны, где доминируют мусульмане.Название "Боко харам" представляет собой сочетание слова хауса "боко", что означает "западное образование", и арабского термина "харам", означающего "греховный" и запрещенный в исламе, фактически противоположный "Халяль". Юсуф и его последователи утверждали, что западное образование, введенное в колониальные времена, создало социальное неравенство в Нигерии, которое особенно глубоко на севере. Группа также выступает против всей западной культуры и светского государства. Безудержная коррупция, нищета и неумелое управление способствовали подъему "Боко Харам" и побудили местных мужчин присоединиться к ее силам. Хотя они впервые взяли в руки оружие против правительственных учреждений, таких как полицейские участки, все изменилось в 2009 году, после правительственного разгона, в ходе которого было убито около 800 человек, включая предполагаемых членов "Боко Харам" и случайных прохожих. Юсуф также был казнен позже в том же году, оставив своего заместителя Абубакара Шекау, чтобы взять под контроль и направить группу к гражданским целям и крайнему насилию.Исламистская группировка, уже объявленная террористической организацией в Нигерии, приобрела международную известность после похищения в 2014 году 276 школьниц в городе Чибок. На видео Шекау поклялся продать девушек в рабство или выдать их замуж за своих бойцов. Массовое похищение вызвало шок по всему миру и вызвало глобальную кампанию #BringBackOurGirls, поддержанную тогдашней первой леди США Мишель Обамой и другими знаменитостями. Почти 100 девушек до сих пор числятся пропавшими без вести. [2]Девушки, похищенные из северо-восточного нигерийского города Чибок, видны в неизвестном месте Нигерии на этом неподвижном снимке, сделанном из недатированного видео, полученного 15 января 2018 года. / ReutersВ 2015 году "Боко Харам" присягнула на верность "Исламскому государству" (ИГ), переименовав себя в Западноафриканскую провинцию Исламского государства (ИСВАП). Однако вскоре появились предположения, что группа раскололась по меньшей мере на две фракции, поскольку, как утверждается, Шекау заменил Абу Мусаб аль-Барнави, сын покойного Мухаммеда Юсуфа.В 2012 году представитель “Боко Харам "Абу Кака заявил газете Guardian, что они" пользуются финансовой и технической поддержкой” со стороны "Аль-Каиды". “Все, что мы хотим от них, мы просим у них”,-сказал Кака в интервью, называя "Аль-Каиду “”старшими братьями".Не только "Аль-Каида" финансировала террор нигерийских боевиков: у них также есть прибыльная сторона в похищении людей. По данным Центра по борьбе с терроризмом при элитной академии армии США в Вест - Пойнте, выкуп принес исламистам “миллионы долларов”. Утверждается, например, что нигерийское правительство заплатило в районе 3 миллионов евро в обмен на некоторых чибокских школьниц.Ограбление банков, торговля на черном рынке и связи с другими террористическими группировками, такими как "Аш-Шабааб" в Сомали, также упоминаются в качестве дополнительных источников дохода "Боко Харам".Охотники Адамавы используют свои тонко отточенные охотничьи навыки и детальные местные знания, чтобы помочь армии бороться с террористами. / RTDНа протяжении многих лет правительственные войска продолжали наступление против боевиков с помощью многонациональной коалиции боевиков из Камеруна, Чада и Нигера. Они отбили города и вытеснили экстремистов в сельские районы и в буш. В Борно и Адамаве, двух штатах, наиболее пострадавших от мятежа, местные жители начали формировать отряды ополченцев, чтобы помочь армии бороться с террористами. Гражданская объединенная оперативная группа (JTF) - одна из таких групп, состоящая из мусульман, стремящихся “спасти наш народ”. Тем временем опытные охотники из Адамавы составляют еще одну мстительную силу, которая выслеживает боевиков "Боко Харам" на том месте, где раньше были их охотничьи угодья. Несмотря на некоторые военные успехи, "Боко Харам" и ее ответвления джихадисты далеки от поражения. Укрытые лесом Самбиса, повстанцы продолжают совершать набеги на армейские базы и города в штатах Борно, Адамава и Йобе. В ходе последней серии нападений десятки людей были убиты, а тысячи покинули свои дома. Возобновившееся насилие говорит о том, что упадок группы был лишь временным.3.2 Ислам в северной АфрикеК югу от Сахары арабо-исламское образование появилось в XI веке одновременно с распространением ислама. Оно было инициировано арабско-берберскими купцами в Западной Африке и впоследствии распространялось религиозными братствами. Дальнейшее продвижение ислама в центральные и прибрежные регионы Юго-Восточной и Западной Африки способствовало слиянию традиционного африканского образования и исламской системы образования, в результате чего возник новый синтез персоарабского языка и языков банту. К середине XVII в. исламизация образования на юге Африки усилилась, в связи с переселением в южные регионы политических ссыльных и рабов из Ост-Индии, где ислам был очень силен. Длительное время особого влияния в южной Африке ислам не имел. По некоторым оценкам к концу ХХ в. только 4% населения Южной Африки составляли мусульмане, тогда как в Северной Африке 94% населения являлись мусульманами [5, с. 30-31]. Однако, начиная с 90-х гг. ХХ в. мусульманская община в южных, западных и восточных регионах Африки переживает бурный рост за счет притока эмигрантов из Центральной и Западной Африки, которые привнесли с собой «африканизированный ислам». С увеличением численности чернокожих мусульман связано расширение сети учебных заведений (начальных и средних школ, колледжей и институтов), образование в которых ведется в соответствии с мусульманской моделью. В Восточной Африке можно найти несколько более совершенных или развитых учреждений исламского образования; в качестве примеров можно привести дирасы в Танзании, коранические школы в Уганде, Кении, Сомали и т.д. Практические не найти ни одной страны в Африке, где не было бы мусульманских учреждений образования. Современное исламское образование, существующее в государственных школах, сохраняет набор коранических дисциплин; в частных школах большое внимание уделяется естественным и гуманитарным наукам: медицине, технике, математике, юриспруденции, т. д. [3]По окончании школы способные выпускники имеют возможность поступить в теологические университеты. В то же время растет число детей, не посещающих официальные школы, а получающих неформальное мусульманское образование. Приобщение к исламской системе образования происходит через коранические школы, которые считаются и поныне учреждениями неформального дополнительного или пролонгированного образования. Обследования домашних хозяйств некоторых странах дают представление о проценте детей младшего школьного возраста, которые посещают такие школы: он низкий в Кот-д’Ивуаре (1,5%) и Нигерии (3,5%), но выше в Чаде (6,8%), Коморские Острова (15,4%), Мавритания (23,1%) и Сомали (33,5%). Небольшая доля детей получает официальное арабо-исламское образование: 0,4% в Мавритании, 0,46% в Нигерии, 1,7% в Котд’Ивуаре, 1,8% в Буркина-Фасо, 3,4% в Сенегале (франко-арабские школы), но около 10,9% в Гамбии. Таким образом, учащиеся неформального арабо-исламского образования составляют более половины детей, которые считаются «не посещающими школу» в таких странах, как Мавритания, Коморские Острова и Сомали [6]. Эти учреждения поддерживаются, продолжают функционировать и расширяться благодаря помощи сообщества и родителей. Как считает А. Воеводский, «одним из главных стимулов к росту мусульманских школ является стремление родителей оградить своих детей от таких проблем, как употребление наркотиков, падение морали среди молодежи, эпидемия ВИЧ и СПИД, рост преступности, и т.д. По представлению мусульман только обособление их детей в рамках мусульманских школ может обеспечить сохранение и поддержание в будущем исламских традиций и норм общественной и семейной жизни» [7, с. 144]. В целом вывод соответствует сложившимся целям мусульманского образования. Но многие исследователи в ЮАР, Нигерии, Камеруне убеждены, что усиление поддержки исламского образования вызвано стремлением родителей остаться в стороне от участия в модернизационных процессах в этих странах, включая и африканизацию образования [8; 9]. Со своей стороны правительства многих государств понимают, что коранические школы играют позитивную роль на этапе обучения детей младшего возраста, но тормозят модернизацию стран. Чтобы конкурировать с кораническими школами и привлекать мусульманских студентов к светскому образованию, необходимому для создания местной технической и политической элиты, колониальные администрации создали официальные медресе для обучения компетентных арабоязычных государственных служащих. С 1940-х годов постепенно образовался арабо-исламский образовательный рынок, на котором предприниматели и плныне поддерживают финансирование образование в Магрибе и на Ближнем Востоке. Возникает противостояние государственной политики и образования, связанного с исламом. Сторонники коранического образования отрицательно настроены к такой политической стратегии. «Национальная политика в области образования, допускает изучение ислама в качестве основного предмета на начальном и младшем уровне среднего образования; однако разрешает его как факультатив в старшей школе и высших уровнях образования. Учителя не видят себя в потоке образования, это влияет на их моральное состояние, а также на их отношение к работе. Ученики, с другой стороны, считают, что предмет не имеет отношения к их образованию; многие из них отбрасывают его, когда попадают в старшие классы средней школы… Правительству следует пересмотреть эту позицию, чтобы сделать изучение ислама основным предметом в старших классах средней школы и обязательным условием для всех мусульманских студентов на всех уровнях высшего образования» [6, p.50]. Приведенные выше соображения делают необходимым подчеркнуть, что влияние мусульманского образования в Африке – явление многофакторное. Объяснить его только одной причиной – значит оставить без внимания духовную близость местных африканских традиций и ислама. Во-первых, мусульманское образование, имеющее в свое основе знание ислама, оказалось лояльным и очень гибким в принятии местных африканских традиций. Как для ислама, так и для местных религий, переплетенных с практикой повседневной жизни, приобретение знаний является не целью, а средством стимулирования более высокого морального и духовного сознания, ведущего к моральному поведению. Таким образом, близость мировоззренческих позиций способствовала практически безболезненному укоренению и адаптации мусульманского образования на африканской почве. Во-вторых, путем создания коранических школ часть населения приобщалась к образованию, что в условиях изолированности африканцев от внешнего мира служило связующим звеном с другими цивилизациями. В-третьих, мусульманское образование с помощью ислама сохраняет традиции, подчеркивает представление о жизни, в которой настоящее находится в постоянном и активном взаимодействии с прошлым с целью построения будущегоЗаключениеВажнейшими предпосылками сотрудничества РФ и стран исламского мира являются:1. Географическая и культурная близость. Исламская цивилизация являлась самым главным источником знаний, изобретений и научного прогресса. Она способствовала Возрождению и Просвещению в Европе. Российские мусульмане внесли весомый вклад в сокровищницу отечественной истории и культуры.2. Общность исторических ценностей на определённых этапах исторического развития наших стран. Для Ислама и Православия характерна устойчивая готовность к сосуществованию, основой которой являются близкие духовные ценности, несмотря на имеющиеся различия в вероисповедании.3. Цивилизационные связи со странами исламского мира. На современном этапе развития постепенно укрепляющаяся Россия всё лучше осознаёт значение подобного сотрудничества. Исторические отношения Руси с Ближним Востоком уходят своими корнями вглубь веков – в домонгольскую эпоху. Многие обычаи, кухня, одежда, искусство, архитектура испытали на себе влияние арабо-мусульманского мира, ордынско-татарской культуры.4. Наличие и переплетение общих интересов: политических, экономических, культурных.Суммируя всё вышесказанное, необходимо отметить, что политика России в отношении движения «Талибан» представляет собой выверенное воплощение основных внешнеполитических целей Москвы. Так, это способствует и снижению влияния США в регионе, успешной борьбе с исламистским терроризмом не только путём победы над ИГ, но и дерадикализацией непосредственно Талибана, а также укреплению системы безопасности региона, непосредственно граничащего как с самой Россией, так и со странами-участниками таких ключевых для Российской Федерации организаций, как ШОС и ОДКБ. Что не менее важно, России удалось не допустить массовых спекуляций на эту тему и обвинений в излишней лояльности к организации.Список литературыА.Б. Елацков. Общая геополитика. Вопросы теории и методологии в географической интерпретации. – М.: Инфра-М, 2017. – 252 с.А.Г. Михайлов. Геополитика и финансы. Генезис экономической стратегии. – М.: Столица, 2016. – 252 с.А.С. Филатов. Россия и мир. Геополитика в цивилизационном измерении. – М.: Проспект, 2016. – 350 с.В.В. Карякин. Международные отношения. – М.: Граница, 2018. – 432 с.В.Л. Цымбурский. Россия - Цивилизация и ее геополитика. – М.: Едиториал УРСС, 2018. – 144 с.Вадим Цымбурской. Международные отношения. – М.: Книжный мир, 2016. – 496 с.Василенко И.А. Геополитика современного мира. Учебник для академического бакалавриата. – М.:Проспект, 2016. – 320 с.Вячеслав Мотяшов. Международные отношения. – М.: Книга и бизнес, 2019. – 5000 с.Г.Н. Смирнов, И.А. Дмитриева, В.Е. Дмитриев, Е.Л. Бумагина. Геополитика. Теория и практика. Учебное пособие. – М.: Проспект, 2016. – 224 с.И.Ф. Кефели, Д.И. Кузнецов. Африкаснкий вектор глобальной геополитики. Монография. – М.: Юрайт, 2018. – 274 с.К.С. Гаджиев. Введение в геополитику. – М.: Логос, 1. 2018. – 432 с.К.Э. Сорокин. Геополитика современности и геостратегия. – М.: Российская политическая энциклопедия, 2018. – 168 с.Кислицын С.А., Петрова С.В., Репинская О.В. Проблемы прикладной геополитики. – М.:Юрайт, 2016. – 416 с.Мартынов, Т.В. История международных отношений. – М.: МГИМО-Университет, Российская политическая энциклопедия, 2017. – 336 с.Можайскова И.П. Рыночные связи и денежные отношения в многовековых циклах Западной и русской цивилизаций. – М.: Международные отношения, 2019. – 478 с.Николаева, И.П. Мировая экономика и международные экономические отношения: Учебник. Под ред. Николаевой И.П., Шаховской Л.С. – М.: Дашков и Ко, 2015. – 750 с.Павлов, А.Е. История международных отношений. – М.: Международные отношения, 2016. – 800 с.Пашковская, Ю.П. Мировая экономика. – М.: Синергия, 2018. – 528 с.Петрова, А.Н. Проблемы современных миграционных кризисов. – М.: Европейский гуманитарный университет, 2016. – 424 с.Писарева, М.П. Конспект лекций. Мировая экономика. – Воронеж: Научная Книга, 2018. – 650 с.Приложения