Этнонимическая лексика в словарях русского арго

Ю.А. Новиков также отмечает, что этноним татарин «нередко становится универсальным для обозначения любого врага-иноплеменника: татарами оказываются литовские королевичи и их подданные, жители Чернигова, в некоторых вариантах так называют друг друга Дунай и Настасья, Соловей-Разбойник - Илью Муромца и т.д.»Отголоски однозначно отрицательного отношения русского народа к татарам встречаются и в диалектных выражениях. Так, В. Даль в Архангельской губернии зафиксировал выражение татарские очи со значением «наглый, бестыжий, плут».На примере этнонима татарин ярко проявляется изменение схемы представлений о «чужом», о других - враждебных - народах в русском народном поэтическом сознании.Таким образом, в жанре былины либо практически не существует градации татар по этническому или территориальному признаку (или же она очень редка), либо татарами обычно являются монголо-татары (исключая случаи, где татарин = врагу вообще, когда текст пренебрегает этнической принадлежностью противника).В текстах исследованных нами лирических песен нет ни одного определения к татарину, которое несло бы конкретную этническую отметку, жанр проявляет полную индифферентность к различению специфических особенностей у восточных тюркских народностей, объединяя их общим названием.4) Индийский, индейскийа) «Он берет царя за белы руки, а славного царя Индейского..»б) «Увидал у гостя Митрия торговаго, у купца у индийскаго его дочерь прекрасну красавицу..»Не секрет, что на Руси Индия всегда воспринималась как тридевятое царство, тридесятое государство, край света. С появлением в повествовании Индии возникал сказочный. Страна была необходимым пространственным элементом древнерусского мироощущения, отразившегося и в письменных памятниках литературы, и в устном народном поэтическом творчестве. Былинный текст для выражения масштабности происходящего пользуется названием Индии как обозначением края света, одного из пределов мира. В эпических текстах русского народа Индия выступает не просто как сказочная страна, а как противоборствующая сила. Однако роль зачинщика битвы принадлежит не ей, Индия здесь скорее добыча героя - Вольги,Волхва Святославовича или др. Это отсутствие агрессии со стороны Индии в народном сознании оценивается и находит себе выражение.Так, все эпитеты, относящиеся к Индии, ко всему индийскому, имеют явно положительную эмоциональную окраску: царь Индейский - молодой, славный, царство Индейское - славное, палаты в нем – белокаменные.Интересно, что при описании индейского царя текст былины не скупится на положительную оценку: царь молодой, жена у него - молодая (= красивая), кудри у царя - желтые (!). То есть внешний облик (возраст, цвет волос) складывается по русским канонам красоты, так как, к примеру, северные певцы вряд ли когда-либо видели индийца, но: страна волшебная, следовательно, царь красивый, следовательно, кудри желтые - национальный стереотип плюс фольклорная традиция.Исследователи русского фольклора отмечают, что эпитетосочетание желтые кудри - принадлежность былинной речи Русского севера (так, вюжносибирских былинах кудри черные, в былинах Русского Устья кудри употребляются вообще без эпитета). Отмечается, что в онежских былинах мужские персонажи обладают желтыми кудрями вне зависимости от этнической принадлежности - и славяне, и татары, и представители других этносов.Таким образом, говоря об отношении русского народного поэтического сознания к другим народам, мы можем отметить в большинстве случаев негативную оценку "чужого" мира (татар, литовцев, шведов...). Отношение к Индии в этом смысле является редким исключением. Фольклорные тексты (в частности былины) создают фантастический образ этой страны.Индийский (наравне с заморским) становится синонимом необыкновенного, роскошного, дорогого - одним словом, небывалого.2.3 Номинации этносов западных народов и образования от них.1) Шведскийа)«А приехал-то Михайлушко к королю ко ТТТвегтьському.А ко Шведьскому-то королю, ко Леховиньскому»б) «Как по улице по Шведской.В слободе было Немецкой»в)«Пишет, пишет король шведский к государыне самой»Все случаи употребления этой лексемы сосредоточены в текстах исторических песен XVII и XVIII веков. Лексема шведский не имеет здесь отрицательной коннотации. Заметим, что определений типа злой, проклятый по отношению к шведам и шведскому не наблюдается. То есть является почти беспристрастным. Есть редкие случаи, когда король шведский называется «неприятелем, да супостателем», «собакой», «вороной», «злодеем».В подавляющем большинстве случаев лексема шведский употребляется в прямом значении, чего требует сам жанр исторической песни. Это приходится оговаривать потому, что шведский - почти необходимый элемент в ассоциативном ряду шведский ... турецкий ... немецкий с общим значением «чужое». В исторических песнях есть контексты, где данная лексема представлена в ассоциативном комплексе, то есть эта фольклорная песенная традиция не прерывается. Однако в большинстве случаев имеет место не ассоциативный комплекс, а отдельная лексема, употребляемая в прямом значении.2)Немецкий(немецкий, немец, немка, по-немецки)Этноним немец - один из самых регулярных в русском фольклоре. Контакты у Руси с немцами имели место издревле и были достаточно постоянными. Происхождение этнонима немьци в славянских языках до сих пор вызывает спор и различные суждения. Так, Г.Ф. Ковалев указывает, что одни ученые, такие как А. Брюкнер, М. Фасмер, О.Н. Трубачев, П.Я. Черных и др. (их большинство), предполагают, что славяне воспринимали людей, не говорящих по-славянски, как «немых». М. Фасмер, например, считает, что праславянское «немец - чужестранец» образовано от немъ – заикающийся.Рассмотрение этимологии «немец» порождает ряд вопросов:возможна ли обратная связь: немец, а от него уже «немой»?если германцев в древности славяне называли «немыми», то почему «немыми» славяне не называли вообще всех неславян, к примеру, римлян и греков, соседних тюрков, угров или балтов?если «немцами» (т е «не говорящими») называли славяне вообще всех чужестранцев из Западной Европы, то почему все славяне одинаково точно называют немцами один и тот же народ?Другая точка зрения на этимологию этнонима «немцы» была высказана другой группой ученых, которые возводили славянское «немец» к кельтскому названию германского племени неметов. В.А. Брим считал, что славяне стали называть западных германцев первоначально кельтским именем Nemeti и истолковали его как «немой - немец». В пользу того, что немцами на Руси называли все чужие народы (особенно европейские), говорит следующий фрагмент из книги JI. Гумилёва «От Руси до России»: «Когда английские послы явились в Москву и обратились в правительство Алексея Михайловича с просьбой возобновить договор на очередной срок ,то от имени царя им было отвечено: «Поелику оные аглицкие немцы свово короля Каролуса до смерти убили, то Великий государь Московский и Всея Руси повелел - оных англицких немцев на Русскую землю не пущать».Отметим, что данный этноним зафиксирован во всех жанрах устного народного творчества, более того во многих нами сборниках текстов. Причем везде данный этноним достаточно частотен и вместе с образованным от него прилагательным входит в ядро фольклорной лексикиа)«Разводил он рученьки белые, разорвал чумбуры шелковые, разломал железы немецкие»б) «За немецкою, братцы, границей Царь велел нам побывать»в) «У нас по улице по Шведской, В слободе было Немецкой»Основные артефакты, определяемые в фольклоре как немецкие, можно разделить на 3 группы:изделия из металла: замки, железы, пила, ружьё;изделия из стекла: зеркало, стекло;элементы одежды, её крой, ткань: вороток, кафтан, кушак, покрой, сукно, шитьё.Немецкие замки - символ тщательной оберегаемости, неприступности. Немецкими железами называются кандалы.Немецкие железы присутствуют в былине и исторической песне. В таком «мирном» жанре, как лирическая песня, они не зафиксированы.Немецкие зеркала и стёкла появляются в окружении качественных, дорогих, новых предметов быта.Отметим, что в былине данные предметы не присутствуют, но встречаются немецкие трубочки (подзорные трубы), главным элементом которых и являются стёкла.Одежда, ткань и немецкий крой в фольклорных текстах предстают как качественные, красивые и модные.г) «Танки водила Ни па нашаму,Па турецкому, Па нимепкаму»д) «На нем красные штаны Да по-немецки скроены «По-видимому, данные наречия возникают тогда, когда нужно указать на необычность, неординарность действия или признака. е) «По Немецкой сливной улочке тут ишел молодой немчик»ж) «На коне сидит млад немчинушка как черен ворон»з) «За собой он девушку водит, Девку, девку, немку»Похоже, что немец и немка из сюжетов лирических песен - жители Немецкой слободы, находящейся в каком-либо городе России. Доказательством тому служит достаточно частое название немки иноземкой.Наряду с образованиями немчинушка, немченычка появляются образования с негативнои окраской: немчура, немчина. Глаголы, связанные с лексемой немец, имеют семантику агрессивного действия: разбить, поймать, кричать. Здесь же появляется характерное определение - свецкий немец. Нужно отметить, что в исторической песне немцы предстают не только вкачестве противника. 3)Английский(аглицкий, глинский, англичанин, англичанка,англичанкин)а) «Ка во этой ли во банюшке Сидят три бабушки:Одна пуска, друга уска, Третья аглипкая..»б) «Славна улица Невьянска, Слобода наша Глинска. Всячиною изукрашена»в) «Распроклятый англичанин вздумал шуточки шутить»г) «Стала турка воевать, С англичанкою скумилась,Не могла России взять»д) «У француза-короля Была сила не своя,Была сила не своя - Англичанкина была, сила»е) «Как английская царица -Прековарная вдовица, Помогла туркам сребром»Этноним англичанин (и форма ж. р. от него) встречаются в сюжетах исторических песен XIX века. Лейтмотив этих песен - война с Турцией. Англичане же наряду с французами выступают в текстах исторических песен в качестве сторонников Турции, что показывает реальный исторический факт.В лирической песне по отношению к существительному сукно аглиц- кий является идеализирующим эпитетом, в нем явно присутствует оценочное значение.Обратимся к лексеме англичанка - форме ж.р. этнонима англичане. Следует отметить, что подобные лексемы достаточно редко встречаются в фольклорных текстах, и не все этнонимы в форме м. р. имеют пару в форме ж. р.Г.Ф. Ковалев относительно дериватов женского рода в славянской этнонимии замечает, что с древнейшей поры в истории этнонимии прослеживается традиционное отставание в количественном плане этнонимов женского рода, что объясняется целым рядом объективных причин. Во- первых, наиболее древние славянские этнонимы выражали значение этнической принадлежности через значение совокупности. Формально это выражалось в различных формах множественного числа, как правило, мужского рода. Такие формы сохраняли ещё более древние черты категории собирательности. Употреблялись также и непосредственно формы собирательных этнонимов. Этнонимы же единственного числа (сингулятивы) употреблялись гораздо реже, причем преимущественно это были формы мужского рода.4)Французы, французскийа) «Платов казак к французу в гости заезжал «б) «Как французский король царю белому»В сборниках былинных текстов лексемы француз, французский не зафиксированы. В текстах лирических песен отэтнонимическое прилагательное французский участвует в формуле, обозначающей француза (конкретнее Наполеона I) - французская корона.Этноним француз частотен в исторических песнях XVIII и XIX вв. Самым распространенным определением француза является опять же прилагательное злой, с помощью существительных даются характеристики вор-француз, неприятель вор-француз.Заметим, что характеристика вор применяется в только по отношению к французу.Глаголы, управляемые и управляющие лексемой француз, в большинстве своем отвечают военной тематике: заявить войну, палить, воевать, разбить, разорить, запалить, брать в полон, побеждать и т.п.С отэтнонимическим прилагательным французский связано несколько существительных, которые в определенном контексте оказываются нелицеприятными характеристиками: попугай, ротозей, сова, свинья, ворона: «Ворона ты, ворона, У тебя-то, у вороны, Френпюзская ворона! Во острых когтях я был.»ЗаключениеЯзык является важнейшей формой этнической культуры. Этнический менталитет или этническая самобытность – объективный, исторически складывающийся культурно- мировоззренческий феномен, обнимающий все существенное в этническом (национальном) мировосприятии и самосознании. Этническое самосознание отражает менталитет того или иного народа. Этнический эталон народа хранится в фольклоре, который представляет собой плод народного творчества, переплетенный с достоверностью.Язык считается основным устойчивым показателем этнического самосознания, менталитета. Ментальность отражается в языке на уровне лексики и на уровне грамматики. Важнейшим свойством слова на уровне лексики является его способность аккумулировать в себе различные культурные смыслы. На грамматическом уровне ментальность проявляется в специфических грамматических категориях и структурах. Фольклорное слово не просто языковая единица, оно содержит в себе определенные традиционные смыслы, в которых воплотились восприятие и оценка нашими предками окружающего мира. Наиболее ярко ментальность народа отражается в особом пласте лексики – этнонимах. Многие элементы этнонимической лексики входят в ядро фольклорного словаря, представляют собой определенные константы фольклорного мира. Предания и легенды составляют основной массив той области фольклора, которую русские фольклористы обозначают термином "несказочная проза". Легенда всегда отражала действительность сквозь призму того или иного верования либо той или иной совокупности верований. Основная общественная функция легенды – подкрепить верование, повествуя о чудесном. Термином «предания» обозначают повествования, отражающие главным образом обыденные представления о мире. Предание излагается в форме эпического повествования о достоверном. Оно утверждает или отрицает что-либо без колебаний. В несказочной прозе, независимо от того, имеет ли рассказ дидактический, морализующий характер, приоритет имеет познавательный момент. Это, прежде всего, сообщение, т. е. семантическая информация. Этнонимическая лексика в максимальной степени проявляет своеобразие национального менталитета. Описав и проанализировав этнонимы и образования от них в текстах волжского фольклора, мы можем попытаться воссоздать фрагмент языковой картины мира волжского этноса, какой она предстает в народном поэтическом сознании через призму оппозиции «свое» - «чужое» - «пограничное». Легенды и предания несут в себе отпечаток местного колорита, выраженного в едва уловимых нюансах эмоционального восприятия мира. Этнонимическая лексика отражает общую специфику фольклорного слова – яркое проявление в его семантической структуре оценочного компонента. В этнонимах четко прослеживается тенденция к расширению значения от денотативного к оценочному. При этом оценка остается неизменной: лексемы, представляющие кластер «Свое», содержат положительную оценку, представители кластеров «Чужое» и «пограничный мир» всегда отрицательно окрашены.Список использованной литературыАгеева Р.А. Страны и народы: происхождение названий. - М.: Наука, 1990.-256 с.Артеменко Е.Б. Принципы народно-песенного текстообразования. - Воронеж: Изд-во ВГУ, 1988. - 173 с.Березович Е. Л. Русская топонимия в этнолингвистическом аспекте. Екатеринбург, 2000. 530 сБерёзкина Е.С. Отэтнонимические прилагательные в роли постоянных эпитетов // Лингвофольклористика: Сб. науч. статей. - Вып. 1. - Курск: Изд- воКГПУ, 1999.-С. 27-31.Вилинбахов В.Б., Энговатов Н.Б. Где была Индия русских былин ? // Славянский фольклор и историческая действительность. - М.: Наука, 1965. - С. 93-108.Долуханов П. «Чуждый», «чужой» и археология // Чужое: опыт преодоления. - М.: Алестея, 1999. - С. 334 - 359.Иванов В.В., Топоров В.Н. О древних славянах. Основные проблемы и перспективы // Славянские древности: Этногенез, материальная культура Древней Руси. - Киев, 1980. - С. 11 - 45.IКобозева И.М. Немец, англичанин, француз и русский: выявление стереотипов национальных характеров через анализ коннотации этнонимов // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. - 1995. - № 3. - С. 102 - 116.Ковалев Г.Ф. История русских этнических названий. - Воронеж: Изд- во Воронежского университета, 1982. - 160 с.Ковалев Г.Ф. Этнонимия славянских языков. Номинация и словообразование. - Воронеж: Изд-во Ворон, ун-та, 1991. - 176 с.Косоруков A.A. Этнонимы «немцы», «венедицы», «грецы», «морава» и «хынове» в «Слове о полку Игореве» // Древня Русь и Запад. Научная конференция. - М.: Наследие, 1996. - С. 63 - 66.Любимова Л. М. Отражение социальной памяти этноса в историческом словаре // История языка – история народа. Чита, 2004. С. 51–59Микешина Л.А. Научная картина мира как мировоззренческая форма знания // Научная картина мира. Логико-гносеологический аспект. - Киев, 1983. -С. 62-69.Никитина С.Е. Фольклорный текст в словарном описании // Фольклорная лексикография: Вып. 5. - Курск, 1996. - С. 5 - 6.Никонов В.А. Этнонимия // Этнонимы. - М.: Главная ред. Восточной лит-ры издательства «Наука», 1970. - С. 5 - 34.Оссовецкий И.А. О языке русского традиционного фольклора // Вопросы языкознания. - 1975. - № 5. - С. 66 - 77.Пеньковский А.Б. О семантической категории «чуждости» в русском языке // Проблемы структурной лингвистики. - М.: Наука, 1989. - С. 54 - 82.Петрухин В.Я. К дискуссии о начале славянской этнической истории // Славяноведение. - 1993. - № 2. - С. 3 - 6.Рогов А.И., Флоря Б.Н. Формирование самосознания древнерусской народности // Развитие этнического самосознания славянских народов в эпоху средневековья. - М., 1982. - С. 96 - 119.Сериков Н.И. Русь между Византией и Западом // Культура и общество Древней Руси (X - XVII вв.) (Зарубежная историография). Часть I. - М., 1988. -С. 72-96.Смирнов Ю.И. Противопоставление «свой» - «чужой» и множественность форм самосознания // Этническое и языковое самосознание: Материалы конференции. - М., 1995. - С. 133 - 134.Толстой Н.И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. - М.: Индрик, 1995. - 512 с.Фроянов И .Я., Юдин Ю.И. Былинная история / Работы разных лет /. - СПб.: Изд-во С.-Петербург, ун-та, 1997. - 592 с.Хроленко А.Т. Эпическая картина мира и семантическая структура фольклорного слова // Семантика языковых единиц. Ч. 1. - М.: Альфа, 1994. -С. 143-146.Чистов К.В. Этническая общность, этническое сознание и некоторые проблемы духовной культуры // Советская этнография. - 1972. - № 3. - С. 73 -85.Шапошников В.К. К истории этнической лексики: формирование внутренних отношений и внешних связей в летописной сфере // Язык русского фольклора. Сб. научных статей. - Петрозаводск: Изд-во ПГУ. - 1992. - С. 149 -156.Шестак JI.A. Славянские картины мира: рефлексы исторических судеб и художественная интерпретация концептосфер // Языковая личность: культурные концепты: Сб. науч. тр. / ВГПУ, ПМПУ. - Волгоград-Архангельск: Перемена. - 1996. - С. 113 - 121.Список использованных словарейБобунова М.А., Хроленко А.Т. Словарь языка русского фольклора: Лексика былинных текстов. Первый выпуск. - Курск: Изд-во ГУИПП «Курск», 2000. - 112 с.Васильев В. П. , Васильева Э. В. Областной словарь и традиционное языковое мировидение // Проблемы лингвистического краеведения: материалы всеросс. науч.-практ. конф. Пермь, 2007. С. 44–45.Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х т. - М.: Русский язык, 1978-1980.IКомлев Н.Г. Словарь новых иностранных слов. - М.: Изд-во МГУ, 1995. -144 с.Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. - М.: АЗЪ, 1995.-928 с.Словарь русских народных говоров / Под ред. Ф.П. Филина, Ф.П. Сороколетова. - Л.: Наука, 1965 -Словарь русского языка XI-XVII вв. / Под ред. Бархударова С.Г. и Ф.П. Филина - М.: Наука, 1975 - 1999, т. 1 - 23.Срезневский И.И. Словарь древнерусского языка: В 3-х т. - М.: Книга, 1989.-Т. 1-3.Толковый словарь русского языка: В 4-х т. / Под ред. Д.Н. Ушакова. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. - 2-е изд. - М.: Прогресс, 1986.