Чин освящения храма. История возникновения и современная практика.

В дворянских семьях подобные именования встречались нередко. Так, в семье М. М. Голицына-старшего среди дочерей упомянуты две Анны, две Прасковьи и две Екатерины. Уже в марте 1794 г. представленный Екатерине II план больницы был высочайше утвержден. В 1796 г. началось строительство, и, наконец, в 180г. больница была открыта. История создания больницы довольно подробно рассмотрена в книге И. Сейделера и юбилейной литературе, поэтому остановимся на малоизвестных фактах, оказавшихся за пределами публикаций. Нелишне добавить, что подлинники документов, связанные с историей больницы, неизвестны, и новые архивные материалы, вводимые в данной статье, значительно расширяют представления о событиях тех лет.Торжества по случаю освещения храма при больнице были приурочены к общероссийским событиям. 15 сентября 1801 г. в Успенском соборе Кремля состоялась коронация Александра I. Спустя неделю, 2сентября, в воскресенье, больничный храм был освещен. Надо представить исторический контекст, в который вписалось освещение храма, чтобы понять, каким значительным фактом было присутствие молодого 24-летнего императора на храмовом празднике. Здесь присутствовали также его супруга, Елизавета Алексеевна, императрица Мария Федоровна, великий князь Константин и великие княгини Мария и Екатерина Павловны. По болезни митрополита Платона (Левшина), освещение храма совершил викарий Московской епархии митрополит Серафим (Глаголевский). В РГАДА сохранился «Список лиц, бывших при освещении церкви Голицынской больницы».Этот документ настолько любопытен, что заслуживает специального рассмотрения и поименного комментария, что превышает рамки данной работы. Всего приглашенных было более полутора сотен, и все же это был очень узкий круг избранных. Список позволяет представить срез русского общества в преддверии царствования Александра I. Среди присутствовавших на торжестве освещения были первые лица Екатерининской эпохи, возвращенные из ссылок, после опалы или благоразумного пребывания вдали от двора. В их числе княгиня Е. Р. Дашкова и граф А. Г. Орлов, причастные к возведению Екатерины II на престол. Здесь же находились князь Павел Михайлович Дашков, сын Екатерины Романовны, и ее брат А. Р. Воронцов. Для Дашковой присутствие на освещении больницы было всего лишь одним из многочисленных коронационных празднеств: в ее «Записках» нет никаких личных свидетельств о данном событии. Но, возможно, оно не прошло бесследно. Сестры Вильмот, прибывшие из Англии в Россию по личному приглашению Е. Р. Дашковой и чрезвычайно ею опекаемые, оставили свидетельства своего знакомства с Голицынской больницей и ее основателем, князем Александром. Они были приняты в доме князя, дружны с членами его семьи и не могли не посетить больницу, выстроенную князем. В сентябре 1805 г. Марта Вильмот осматривала достопримечательности Москвы: Голицынскую больницу, Воспитательный дом, Кремль, Царь-пушку и Царь-колокол, о чем и написала в своем дневнике. Как видно из перечня, Голицынская больница в короткий срок стала в один почетный ряд с самыми важными памятниками Москвы. О ней говорили, ею восхищались, ездили в галерею князя, на богослужения в храм царевича Димитрия и, не в последнюю очередь, чтобы послушать певчих. Храм славился певчими, которым князь Александр уделял немалое внимание.В 1805 г. С. П. Жихарев, в то время студент и страстный любитель театра, оставил в своем дневнике следующую запись: «Ездили в Голицынскую больницу к обедне. Певчие очень хороши…»Однако он отмечал, что в Москве есть и лучшие клиросы, у Никиты Мученика или Дмитрия Солунского. Анекдотический случай, приведенный Жихаревым, как нельзя лучше характеризует всеобщее увлечение церковным пением, ставшее приметой и даже модой своего времени: «Черномазый Визапур — не знаю, граф или князь, — намедни пришел в такой восторг, что осмелился зааплодировать. Полицеймейстер Алексеев приказал ему выйти». В своем стремлении собрать все самое лучшее в храме св. царевича Димитрия в 1805 г. князь Александр купил на больничные деньги за одну тысячу пятьсот рублей у княгини А. П. Голицыной регента Павла Григорьева Наумова. Даровав ему свободу, князь поставил условием, чтобы регент оставался при больнице. Князь, вероятно, обладал не только хорошим художественным, но и музыкальным вкусом: вскоре певческий хор при Голицынской больнице был признан «от лучших знатоков» превосходнейшим, во многом благодаря капельмейстеру Наумову. К 1808 г. больничный хор вошел в число пяти лучших московских хоров наряду с Синодальным, Духовной академии, Архиерейским и хором при Императорском университете. Звучание Голицынской певческой капеллы восстановить невозможно, но попытки реконструировать художественное собрание Димитрия и Александра Голицыных предпринимались неоднократно.«После обедни смотрели мы картинную галерею. Какие сокровища собраны покойным князем! И все представлены на подвиги человеколюбия. Поучение священника было на текст из Евангелия: “Не скрывайте сокровищ ваших на земли, идеже тля тлит и татие подкопывают и крадут”. В Голицынской больнице это чрезвычайно кстати», — писал С. П. Жихарев.Если вспомнить посещение больницы Г. Р. Державиным и В. Л. Пушкиным в 1813 г., то становится очевидным, что больница заняла прочное место в числе московских достопримечательностей27. На этом посещении необходимо остановиться дополнительно. Оно многократно описано в литературе и восходит к публикации Н. Горчакова 1844 г. Автор так живо и эмоционально описывает детали встречи, так увлеченно воспроизводит диалоги, словно он был очевидцем или даже одним из собеседников. Отделить правду от вымысла здесь практически невозможно, так же как и найти первоисточник. Даже в чрезвычайно добросовестной и большой по объему биографии поэта к восьмитомному собранию сочинений Г. Р. Державина в главе о посещении послепожарной Москвы ссылка дана на тот же источник28. Поэтому примем этот эпизод как легендарное свидетельство о популярности Голицынской больницы. Отметим только, что во всех упоминаниях о больнице щедрость завещателя и красота сооружения неотделимы от идеи благотворения и гражданского деяния. Позднее вид Голицынской больницы был включен в число гравюр с видами Москвы, выполненных А. Афанасьевым в 1825 г. Помимо данного листа, в альбом вошли виды Кремля, колокольни Ивана Великого, Оружейной палаты, дома Пашкова, Сухаревой башни, Воспитательного дома, что неоспоримо свидетельствует о значимости ансамбля Голицынской больницы в городской среде Москвы первой четверти XIX в. Вернемся к моменту освещения храма. На торжество освещения были приглашены многочисленные родственники Голицыных, люди знатные и состоятельные: душеприказчик Д. М. Голицына, родной племянник и наследник венского имения князя Димитрия, будущий владелец его библиотеки граф Николай Петрович Румянцев, племянник и наследник князь Борис Андреевич Голицын. Здесь же — влиятельный Д. П. Трощинский, Шереметевы, Юсуповы. В окружении императора уже наметился конфликт поколений, отмеченный зоркой Е. Р. Дашковой. Молодые люди были склонны осмеивать стариков, принижать правление и личность Екатерины II. Для Кэтрин Вильмот князь Александр Михайлович — «надменный разукрашенный фантом», сохранивший «все свои ордена, звезды и знаки отличия, которые, вдобавок к девяти десяткам лет, сгибают его вдвое. На нем бриллиантовый ключ, лавровая ветвь, украшения и блестящие безделушки — недаром он пользуется уважением своих сотоварищей-привидений, которые делили с ним государственные почести». Старики платили той же монетой, осуждая современные нравы, манеры и моды. Присутствие императорской семьи на освещении больницы в период коронационных торжеств подчеркивало значительность и неординарность события, сразу же получившего общественный резонанс. Чувства современников как нельзя лучше выразил Иван Тодорский, воспитанник Киевской академии, автор «Рифмального лексикона» и «Священной географии». Его «Ода на открытие великолепной в Москве Больницы с освещением храма во имя св. Димитрия Царевича» замечательна не только тем, что написана по горячим следам, вскоре после указанного события, и может быть расценена как свидетельство очевидца. Она позволяет нам ощутить атмосферу времени и сама является редким образцом архаичной поэзии рубежа веков, когда А. С. Пушкину было только два года.В определенном роде освещение храма при Голицынской больнице приобрело некий символический смысл, знаменуя «дней Александровых прекрасное начало». Этот исторический контекст по идеологическим мотивам выпал из истории создания ансамбля Голицынской больницы.Среди более чем 20 православных храмов г. Харбина значительный интерес представляет один из лучших — Благовещенская церковь. Ее история начинается с рубежа XIX и XX столетий, когда в районе Пристань Харбина стали строить железнодорожный мост через р. Сунгари. Строители, проживавшие в бараках рядом со стройкой, а также администрация, руководившая работами, решили построить накануне Пасхи храм, так как на Пристани его не было. В то время в Харбине единственной церковью являлась Свято-Николаевская церковь, расположенная в Новом Харбине. Правда, на Пристани имелась небольшая военная походная церковь, устроенная в землянке, но ее вскоре переместили вместе с передислоцировавшимся отрядом в другое место. От берега Сунгари, где развернулась стройка, Свято-Николаевский храм располагался довольно далеко, к тому же не было хорошей дороги, поэтому необходимость в новой церкви на Пристани стала насущной. К ее строительству приступили в 1903 г. Как и положено, был создан строительный комитет, который возглавил князь С.Н. Хилков. В состав комитета входили в основном коммерсанты и инициаторы строительства храма — известный на Дальнем Востоке чаеторговец И.Ф. Чистяков, А.Г. Бороздин и др. Возводила строение группа русских плотников, приехавших на КВЖД в поисках работы. Князь Хилков поручил им поставить сруб храма в недельный срок с гарантией предоставления после этого постоянной работы на железной дороге. Первую Благовещенскую церковь возводили из дерева, отпущенного безвозмездно с местной лесопилки. Храм этот никакой художественной ценности не представлял, конструкция его стен не отвечала требованиям долговечности. Любопытно, что и ориентирована церковь была в южную сторону, а не на восток, поскольку за дело взялись люди, «не осведомленные в церковном строительстве». К Пасхе успели возвести лишь основной объем, храм оставался все еще без куполов, только над алтарем возвышалась небольшая главка с крестом и над входом стояла каркасная (на 4 столбах) колокольня. Тем не менее в день Благовещения Пресвятой Богородицы было осуществлено малое освещение храма, после чего отслужена первая литургия. Храм имел площадь 65 квадратных саженей, боковые стены в пять окон, два окна, прорубленные в алтаретри входа, устроенные с северной, южной и восточной сторон. Освещал храм священник Заамурского округа Пограничной стражи А. Журавский с благословения начальника Пекинской Духовной миссии епископа Иннокентия. В процессе строительства Благовещенской церкви в Харбине было основано подворье Пекинской Духовной миссии, а заведующим подворьем назначен иеромонах Леонтий, кандидат богословия Казанской Духовной академии, однако вскоре он вернулся в Россию, а на подворье его заменил иеромонах Дионисий. Поскольку Благовещенская церковь находилась на территории подворья, все заботы об окончании ее строительства и благолепном украшении взял на себя Дионисий. Он сумел привлечь новых состоятельных харбинцев, стараниями которых Благовещенский храм вскоре приобрел вполне достойный вид, особенно в интерьерах. Так, А.И. Щербаков на свои средства выписал из Москвы иконостас, выполненный из орехового дерева и заполненный необходимыми иконами. Член мукомольного Товарищества П.М. Марков пожертвовал храму колокол весом в 100 пудов, а состоятельная владелица водочного завода Е.И. Никитина согласилась выписать для храма большой колокол, внеся задаток в тысячу рублей. Правда, когда 216-пудовый колокол был доставлен из Москвы, остальные четыре тысячи рублей за него пришлось оплатить самой миссии.В феврале 1918 г. пожар, возникший по невыясненной причине, дотла уничтожил Благовещенскую церковь, уцелела лишь одна икона Благовещения Божией матери, висевшая на наружной алтарной стене. Сгорел не только храм, но и вся церковная утварь. Страховое общество «Россия» выделило 20 тыс. руб., а из Пекинской Духовной миссии через некоторое время прислали необходимую для церковных служб утварь. Из брезента натянули большую палатку, в которой возобновились церковные службы. Строительство нового храма начали не по рекомендованному в 1907 г. альбомному образцу, а по проекту гражданского инженера С.А. Венсана в русском стиле. В течение двух с половиной месяцев Благовещенская церковь в основных объемах была закончена. Такая спешка, а особенно устройство фундаментов небольшой глубины сыграли впоследствии злую шутку — во многих местах на стенах через несколько лет появились трещины, что стало едва ли не главной причиной строительства третьей по счету церкви. Затраты на строительство второго храма составили 120 тыс. руб., кроме строительных материалов, пожертвованных безвозмездно. Уже в октябре 1918 г. церковь была готова для освещения, но владыка епископ Иннокентий смог прибыть в Харбин только в конце марта 1919 г., когда и состоялось торжественное освещение храма. Местными силами в одной из столярных мастерских был изготовлен иконостас, а иконы для него писали мастера из Никольск-Уссурийского женскогомонастыря. Большинство же храмовых икон и росписей на стенах выполнил оставшийся нам неизвестным «светский живописец, случайно приезжавший беженцем из России». В последующие несколько лет оснащение храма пополнялось утварью из казарм бывшего Заамурского пограничного округа, пожертвованиями и новыми приобретениями.Освещение Благовещенской церкви стало большим праздником для всего православного Харбина. Оно состоялось, как и закладка храма, 14 сентября, но спустя 11 лет, в 1941 г. В своей речи к прихожанам, собравшимся на чин освещения, митрополит Мелетий, в частности, сказал: «Храм этот является памятником всей русской эмиграции, свидетельствующим, что русские люди, изгнанные из своей страны, сохраняют и в чужой стране самое главное — веру Христову и любовь к храмам Божиим». Праздничный образ храма стал своеобразным гимном русскому православию в зарубежье. Благоговейное отношение к православному храму россияне, оказавшиеся в эмиграции, испытывали, как и в России, однако на чужбине их чувства проявлялись обостреннее и ярче, перемешиваясь с тоской по родине. Храм для них служил не только и не столько местом отправления культа, сколько центром единения этого нового сообщества вокруг духовного и одновременно культурного центра, каковым церковь, несомненно, являлась. Неслучайно при каждом новом храме создавались различные общества, школы, приюты или землячества. При создании Благовещенской церкви архитектор Тустановский уделил большое внимание внутреннему пространству храма, создав его просторным, наполненным светом, льющимся через 24 проема в главном куполе. В этом смысле подобного храма в Харбине еще не было, потому он и вызывал еще в процессе строительства огромный интерес. Свет, обилие стенных росписей и икон — все это создавало праздничную и торжественную атмосферу внутри храма, наполняя его особым смыслом, как мира видимого. Росписи, как отмечала в своей книге М. Комарова, выполненные художниками на каменных стенах, «делаются для богомольцев открытой книгой св. Писания и св. Предания». Многие росписи, заимствованные из храмов России, как и сама архитектура Благовещенской церкви, демонстрировали харбинцам их сопричастность к России. Эмигранты видели в каждом новом храме не только символ веры, но и символ возрождения России. Стиль здания, по словам Е.И. Кириченко, становился знаком определенной национальной культуры. В храмостроительстве русского зарубежья это проявлялось особенно наглядно и подчеркнуто. Красноречивыми примерами этого могут быть прежде всего Софийская, Благовещенская, Алексеевская церкви и Свято-Николаевский собор в Харбине. К сожалению, Благовещенская церковь не сохранилась. После закрытия храма в нем устроили цирк, а затем и снесли вовсе, поставив на его месте обычный дом. ЗаключениеОбряд освящения храмов является одним из древнейших обрядов в христианстве. Первые упоминания о проведении таких обрядов можно найти в Ветхом Завете. На основе анализа первоисточников и работ религиоведов и культурологов, можно предположить, что потребность в освящении храмов появилась у служителей церкви и верующих людей с момента зарождения православной культуры. Этот религиозный обряд можно считать неотъемлемым компонентом любой церковной службы. Различают «малое» и «великое» освещение церкви. Последний ритуал проводится епископом, который принадлежит к архиерейскому чину, или священником, имеющему иерейский чин. Ритуал проводится не только в связи со строительством нового здания. Также необходимость в освещении возникает при повреждении или нарушении места престола. Святость престола нарушается, если престола, утвари или одежд коснется человек, не прошедший освещения. Это происходит, например, при пожаре. Осквернение связано с вторжением в него еретиков для совершения язычнического служения.Любое церковное таинство имеет глубокое сакральное значение. Всякое действие священнослужителей наполнено символическими обрядами, повествующими о жизни и жертве Христа.Православная религия, это история русского народа, насчитывающая много веков. И почитание традиций и религиозных обрядов является общепринятой нормой морали для каждого человека.Понимание сути религиозных обрядов важно для любого человека, даже если он не считает себя верующим.Список использованных источниковАндреев А. А. О некоторых изменениях в чинопоследовании утрени: по материалам Ирмология 1657 г. // Материалы IX международной студенческой научно-богословской конференции. СПб., 2017. С. 7-15. Антонов В. В. Александро-Невское братство и тайные монашеские общины в Петрограде // Санкт-Петербургские епархиальные ведомости. 2000. Вып. 23. С. 103-113.Арские храмы (святыни Ульяновской области). - Ульяновск: Б. и., 20. - 55 с.Даль - Толковый словарь живого великорусского языка В.Даля. URL: http://slovardalja.net/word.php?wordid=42514 (дата обращения: 07.04.2021).Желтов М. С., Правдолюбов С., прот. Богослужение Русской Церкви X-XX вв. // Православная энциклопедия. М., 2000. Т. «РПЦ». С. 487-517.Зегжда С. А. Александро-Невское братство. Набережные Челны: Новости МИРА, 2009. 486 с. Зегжда С.А. Духовное наследие священномученика архиеп. Иннокентия (Тихонова). Набережные Челны: Издательский дом «Новости мира», 2009. 280 с.Карабинов И.А. Студитский типик в связи с вопросом о реформе нашего богослужебного устава: речь на годичном акте Императорской Петроградской духовной академии // Христианское чтение. 1915. № 9. С. 1053-1062. Карабинов, И. А. К истории исправления Постной Триоди при патриархе Никоне / И. А. Карабинов // Христианское чтение. - 1911. - № 5-6. - С. 627-643. Карабинов, И. А. Постная триодь: исторический обзор ее плана, состава, редакций и славянских переводов / И. А. Карабинов. - СПб., 1910. - 309 с.Крадин Н.П. Благовещенский храм в Харбине // Россия и АТР / URL: https://cyberleninka.ru/article/n/blagoveschenskiy-hram-v-harbine (дата обращения: 10.04.2021).Митрополит Иоанн (Вендланд). Митрополит Гурий (Егоров) // Вестник РХД. 1998. №179. С. 182-253.Монашеский - Требник монашеский. СПб.: Библиополис, 2014. 208 с.О Православии начинающим / ред. иеромонах Лонгин (Чернуха). - Киев: Киево-Печерская Успенская Лавра, 20. - 96 с.Пентковский А. М. Типикон патриарха Алексия Студита в Византии и на Руси. М., 2001.Постернак О. П. К истории создания и освящения храма св. Царевича Димитрия при Голицынской больнице // Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Серия 5: Вопросы истории и теории христианского искусства / URL: https://cyberleninka.ru/article/n/k-istorii-sozdaniya-i-osvyascheniya-hrama-sv-tsarevicha-dimitriya-pri-golitsynskoy-bolnitse (дата обращения: 10.04.2021).Пруцкова Е.В. Религиозность и базовые ценности в России (по данным «Европейского социального исследования» и всероссийского исследования «Ортодокс Монитор») // Вестник ПСТГУ. Серия I: Богословие, философия, религиоведение. 20. № 72. С. 126—143. Путь действенного служения. Режим доступа: https://eparhia-saratov.ru/Articles/put-dejjstvennogo-sluzheniya (дата обращения 07.04.2021).Сазонова Н. И. Исправление богослужебных книг при патриархе Никоне (1654-1666 гг.): Требник и Часослов: Сб. документов. Томск, 2007.Свято-Троицкий собор // [Электронный ресурс]: URL: http://trsobor.ru/12347-2/ (дата обращения: 04.05.2018).Духосошественский Собор // [Электронный ресурс]: URL: https://eparhia-saratov.ru/Articles/hram-soshestviya-svyatogo-dukha-saratova (дата обращения: 07.04.2021).Соколова И. В., Камкина Н. М. Вологодский Софийский собор: к вопросу об освящении храма // Вестник церковной истории / URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=37118645 (дата обращения: 10.04.2021).Требник. – М.: Изд-во Московской Патриархии Русской Православной Церкви, 2016.