Военно-промышленный комплекс Сирии

Импульс развитию российско-сирийских отношений придала «арабская весна» 2011 года. Изначальным мотивом России было противодействие проводимой западными странами политике смены режимов, которая дестабилизировала регион Ближнего Востока. Российской Федерации постаралась не допустить повторения в Сирии ливийского сценария, когда под прикрытием решения Совета Безопасности ООН было осуществлено военное вмешательство. В 2011-2013 годах Россия последовательно блокировала проекты резолюций, которые могли бы послужить оправданием для иностранного вторжения в Сирию. Параллельно продолжались поставки военных грузов сирийскому правительству. Впрочем, российское руководство до 2015 г. старалось дистанцироваться от сирийского режима, поскольку не одобряло его методы борьбы с оппозицией. Россия поддержала ряд резолюций, например Резолюция № 2195 «Угрозы международному миру и безопасности» принятая в 19 декабря 2014 году Советом Безопасности, в которых выражалась озабоченность действиями сирийских военных. Президент Российской Федерации публично отмечал, что Асад «совершил немало ошибок в ходе развития конфликта в Сирии» [34]. Российские представители также регулярно давали понять, что Россия «не держится» за Асада.Пока конфликт в Сирии носил характер гражданской войны между правительством и оппозицией, Россия избегала вмешательства, ограничиваясь противодействием давлению западных стран. Однако с 2014 году по мере ухудшения обстановки на земле и всплеска активности в Сирии радикальных исламистских группировок встал вопрос о необходимости участия в борьбе с террористами. К весне 2015-го года стало очевидно, что войска правительства терпят поражение, и скоро большая часть территории страны, включая Дамаск, может быть захвачена боевиками Исламского государства Ирака и Леванта или другими радикалами. В экспертной среде активно обсуждался возможный распад Сирии. Под давлением этих обстоятельств российским руководством было принято решение о военном вмешательстве.Для такого решения был и еще один важный мотив – стремление повысить престиж России на международной арене и усилить ее влияние в регионе Ближнего Востока. После начала в 2014 года кризиса на Украине Россия столкнулась с санкциями Запада и попытками изолировать ее. Надо было продемонстрировать, что Россия способна играть позитивную роль на мировой арене и эффективно бороться с одной из глобальных угроз – терроризмом. Россия позиционировала себя как борца за стабильность мировой системы и соблюдение базовых принципов международного права. Сирия оказалась наиболее подходящим местом для демонстрации возможностей России, поскольку появление там российских войск не представляло непосредственной угрозы для North Atlantic Treaty Organization и не нарушало никаких «красных линий» [23].Подготовка к развертыванию группировки воздушно-космических сил проводилась скрытно в течение весенне-летнего периода 2015 года. Изначально предполагалось ограниченное по времени и масштабам вмешательство. По словам президента В.В. Путина, Россия не собиралась «влезать в этот конфликт с головой», была поставлена задача «стабилизировать законную власть и создать условия для поиска политического компромисса». Начатая осенью операция осуществлялась в основном силами авиации и не носила самостоятельного характера. Ставилась задача обеспечить воздушную поддержку правительственным войскам в борьбе с террористическими группировками, среди которых имелось в виду не только Исламское государство Ирака и Леванта, но и другие исламистские формирования. Российские военные также оказывали сирийцам помощь в планировании операций, обучении личного состава, осуществляли передачу разведывательных данных. Правительство Российской Федерации не планировало направлять в Сирию большую группировку наземных сил, чтобы не вызвать недовольство общественного мнения, которое опасалось повторения негативного опыта советской кампании в Афганистане в 1980-е годах.К декабрю 2017 года обстановка в Сирии улучшилась, чтобы Россия смогла объявить о выводе большей части российского контингента с территории Сирии. Но к этому моменту стало очевидно, что полностью свернуть военное присутствие невозможно. В ходе кампании выяснилось, что сирийская армия слишком ослаблена, чтобы бороться с вооруженными группировками и контролировать освобожденные территории. Требовалось время, чтобы сформировать и обучить ее новые подразделения. Российская авиация обеспечивала сирийской армии превосходство в огневой мощи, что позволяло компенсировать нехватку личного состава, но на земле ситуация оставалась сложной. Кроме того, к 2017 году произошло значительное ухудшение российско-американских отношений, а Сирия стала одной из точек столкновения интересов двух держав. Поэтому российское военное присутствие явилось важным фактором, ограничивавшим активность Соединенных Штатов Америки в Сирии.В результате, несмотря на вывод части сил в декабре 2017 года, Россия сохранила военное присутствие в Сирии. Там остался постоянный контингент на базах в Латакии и Тартусе, а также военные советники, занимавшиеся восстановлением боеспособности сирийской армии. Продолжили действовать и частные военные компании. Таким образом, по мере развития сирийского кризиса Москва и Дамаск стали ситуативными союзниками в силу обстоятельств и частичного совпадения интересов. Российские исследователи описывают природу российско-сирийского партнерства как «союз на подавление внутренней угрозы», который позволил Асаду получить необходимую помощь, а России решить ряд важных геополитических и военно-стратегических вопросов [21].Россия не только оказывала помощь правительству в Дамаске, но и была заинтересована в поисках путей межсирийского примирения. Ее подход к урегулированию эволюционировал с течением кризиса. До 2014 года Россия была больше склонна учитывать предложения западных стран и сирийской оппозиции, а также допускала проведение переговоров о политическом транзите через формирование временных органов власти. По словам спецпредставителя президента по Ближнему Востоку Михаила Леонидовича Богданова, Россия ориентировалась на положения Женевского коммюнике 2012 года и была готова предоставить площадку для неформального диалога между правительством и оппозицией [13].На подход России к урегулированию мог сильно повлиять украинский кризис 2014 года Россия, стала позиционировать себя как последовательного противника политики смены режимов. В случае Сирии это означало поддержку законного правительства [24]. Кроме того, к 2014 году Россия перестала воспринимать сирийскую оппозицию как конструктивную силу. Москва видела, что на смену светским оппозиционерам пришли исламисты, в том числе радикальные, и в случае краха правительства Асада к власти в Дамаске придет исламистский режим. Поэтому была сделана ставка на Б. Асада как гаранта сохранения сирийской государственности.Для решения задач мирного урегулирования Россия стала создавать специализированные механизмы (форматы) урегулирования с участием одного-двух глобальных игроков и заинтересованных государств региона, которые имеют влияние на вооруженные группировки. Такими форматами стали Астанинский и Сочинский. Первый позволял решать преимущественно военные и гуманитарные вопросы, и именно через него удалось договориться о создании зон деэскалации, а затем и их эвакуации. На Сочинский саммит была возложена задача поиска политического решения.Российские представители изначально признавали, что перемены необходимы, и без них национальное примирение в Сирии невозможно. С 2015 г. Москва пересмотрела свой подход и стала выступать за реформы через выработку новой конституции, а не через создание переходных органов власти. В январе 2016-го президент В.В. Путин дал понять, что Сирии «нужно двигаться по направлению к конституционной реформе», а затем на базе новой конституции, принятой по итогам межсирийского диалога, провести досрочные выборы президента и парламента.Поскольку только в этом случае можно будет обеспечить стабильность и безопасность, создать условия для восстановления экономики и возвращения беженцев [11].Но даже такой сбалансированный и осторожный подход был неоднозначно воспринят в Дамаске. Попытка России предложить на переговорах в Астане в феврале 2017 года проект новой конституции Сирии вызвала негативную реакцию не только оппозиции, но и сирийских властей. Инициатива Москвы была воспринята сирийцами как попытка вмешательства во внутренние дела [7]. В результате в марте 2017-го года спецпредставитель президента по сирийскому урегулированию А. Лаврентьев предложил создать специальную конституционную комиссию, в рамках которой сами сирийцы обсуждали бы будущее государственное устройство [18]. Москве было важно избегать трений с Дамаском и демонстрировать лояльность союзнику, поэтому она не захотела оказывать давление на Асада по вопросу о реформахК лету 2018 года стало очевидно, что период масштабных боевых действий в Сирии завершен – большая часть страны вернулась под контроль правительства, поэтому Россия стала уделять больше внимания восстановлению мирной жизни. Совместно с властями в Дамаске Москва стала предпринимать шаги для возвращения беженцев на территорию Сирии. Был подготовлен план, который предполагал возвращение до 900 тыс. человек, в первую очередь из Ливана и Иордании, где положение сирийских беженцев было наиболее бедственным. Россия бралась гарантировать безопасное возвращение беженцев в их дома, а также уделяла большое внимание созданию благоприятных условий для возвращения беженцев «на земле». Российский подход состоял из следующих ключевых элементов: восстановления жилья и базовой инфраструктуры, облегчения пересечения границы для возвращающегося местного населения, обеспечения их безопасности на местах и оказания им юридической поддержки [19].Восстановление инфраструктуры осуществлялось местными властями при содействии российских военных. Российская сторона выделяла на эти цели значительные средства и не менее значительный объем гуманитарной помощи. Точные объемы и стоимость российской поддержки в открытых источниках не публикуются. Наиболее свежие данные доступны за 2017 год, когда Россия направила в Сирию строительную технику и более четырех тысяч тонн стройматериалов для восстановления инфраструктуры, освобожденных от террористов населенных пунктов [17].С декабря 2018 года Центру по примирению враждующих сторон было поручено вести мониторинг процесса возвращения беженцев, что было отражено и в его названии. По отзывам российских официальных лиц, Центр де-факто превратился в гуманитарное агентство. Офицеры Центра проводили регулярные встречи с властями провинций и населенных пунктов для обсуждения ситуации на местах, рассматривали жалобы жителей, координировали гуманитарные акции.Результаты программы возвращения беженцев в Сирию за первый год оказались ниже ожидаемых. Это объясняется комплексом политических, социальных и экономических факторов, включая риск возобновления масштабных боевых действий и тяжелые экономические условия «на земле». Но основным негативным фактором все же стала ограниченность ресурсов: Российская Федерация была единственным внешним спонсором этого процесса. Западные страны и государства региона отказывались от участия в нем, ссылаясь на необходимость в первую очередь обеспечить политический транзит в Сирии.Практика показала, что создать приемлемые условия для массового возвращения беженцев невозможно без улучшения экономической ситуации на местах. Российские структуры и созданные для поддержки возвращения беженцев механизмы были вынуждены выступать в роли доноров, опираясь на сирийских партнеров. В том, что касается восстановления физической инфраструктуры, контролировать результаты работы было относительно легко. Однако значительные трудности возникали при обеспечении безопасности возвращающихся сирийских граждан.Поэтому в целом, с учетом нехватки материальных ресурсов и ограниченных возможностей, результаты первого года реализации программы можно считать удовлетворительными. Несмотря на неизбежные трудности и проблемы, удалось обеспечить возвращение в САР примерно четверти сирийских граждан, бежавших в Ливан и Иорданию. К сентябрю 2019 году в страну вернулось свыше 419 тысяч человек: из Ливана – 132 387; из Иордании – 287 165 человек [5].Экономическое восстановление Сирии стало важной частью российской стратегии в этой стране. Российская Федерация стремится сделать ее экономически самодостаточной и тем самым уменьшить свои издержки [25]. Для этого надо восстановить разрушенную инфраструктуру и производственные мощности. К ноябрю 2020 года Россия выделила «на гуманитарные цели, восстановление электросетей и промышленного производства, объектов религиозного культа» около 1 миллиардов долларов [16].В рамках усилий по восстановлению было выбрано несколько приоритетных направлений. С 2018 года Россия приступила к восстановлению топливно-энергетического комплекса Сирии. В первую очередь велись восстановление и модернизация существующих нефтяных и газовых месторождений в освобожденных районах, а также нефтеперерабатывающих заводов. C 2019-го российские компании приступили к поиску новых месторождений нефти и газа на суше и на шельфе [3], восстановлению производства электроэнергии и систем электроснабжения. Российских инвесторов заинтересовала химическая промышленность, прежде всего добыча и переработка фосфатов (производство удобрений) [6]. Россия также может быть заинтересована в восстановлении и развитии сети железных дорог. В долгосрочной перспективе даже рассматривается возможность восстановления трубопроводов, проходящих по сирийской территории из Ирака к побережью Средиземного моря [26].Американские санкции против Сирии, известные как «Закон Цезаря», нанесли удар по перспективам восстановления экономики, отпугнув крупные компании России, Китая и стран Персидского залива. Однако они сделали Россию и Иран безальтернативными партнерами Сирии, что может дать им преимущество, в том числе в плане доступа к наиболее прибыльным отраслям – добыче углеводородов и других минеральных ресурсов. Ситуация благоприятна для относительно небольших российских фирм, поскольку конкуренция на сирийском рынке низка. Возможно также создание специализированных компаний, ориентированных именно на Сирию [9]Отличительной чертой нынешнего этапа урегулирования является негативное отношение Российской Федерации к роли Запада в сирийском кризисе. Если до 2017 года западные страны рассматривались как партнеры, то сейчас в них видят спойлеров, т.к. они выдвигают невыполнимые условия для сотрудничества с Асадом, а сами продолжают политику, направленную на смену режима. Так, Соединенные Штаты Америка спонсируют курдский сепаратизм и блокируют диалог между курдами и правительством. Они также «приватизировали» международные организации и не дают им участвовать в решении гуманитарных вопросов [12].По состоянию на 2021 года, Россия продолжала делать ставку на конституционный процесс на базе межсирийского диалога без вмешательства и давления извне. Особенностью российского подхода является сочетание дипломатических мер с военными. Москва считает, что параллельно с процессом урегулирования должна продолжаться борьба с радикальными группировками, особенно с Исламское государство Ирака и Леванта и «Хейат тахрир аш-Шам».Для России важно обеспечить восстановление территориальной целостности Сирии. Прежде всего, важен Северо-восток, поскольку там находятся основные районы нефтедобычи и развито сельское хозяйство, т.е. речь идет об энергетической и продовольственной безопасности страны [20]. Однако эти территории оказались под контролем Сирийских демократических сил, где доминируют курды, пользующиеся поддержкой США и фактически являющиеся американскими прокси. По словам начальника Генерального штаба Валерия Герасимова, США используют курдов, чтобы расколоть Сирию и создать квазигосударство в Северо-Востока [10]. Поэтому без вывода американских войск нормализация невозможна. Для восстановления единства страны надо обеспечить хотя бы символическое присутствие правительственных войск в курдских районах. Российская Федерация готова помочь курдам договориться с Дамаском, если они примут решение о нормализации отношений с правительством. При этом, по мнению российских официальных лиц, сохранение статус-кво приведет к распаду Сирии [12].Сирийская армия не способна взять под контроль курдские районы и обеспечивать там безопасность. Но возможен компромисс, при котором районы с арабским населением возвращаются под контроль центральных властей, а исконно курдские территории получают «культурную» (ограниченную) автономию. Курдские военизированные формирования могут быть сохранены в статусе полиции при условии, что тяжелое вооружение и основные военные базы перейдут под контроль правительстваСитуация вокруг Северо-востока осложняется активным вмешательством Турции, которая оккупировала ряд приграничных районов, чтобы не допустить формирования «курдского пояса» вдоль границы. В октябре 2019 годуправительства Россия и Турция договорились решать вопрос безопасности вдоль сирийско-турецкой границы путем создания там буферной зоны, которая контролируется российской военной полицией и сирийскими правительственными войсками [15]. Кроме того, был создан механизм совместного патрулирования, а турецкой стороне предоставлена возможность мониторинга приграничных районов с помощью беспилотных летательных аппаратов.Другим проблемным элементом сирийского досье остается провинция Идлиб, большая часть которой по-прежнему находится под контролем исламистских группировок, не подчиняющихся никому, в том числе Турции. Поэтому вероятность новых столкновений или даже новой масштабной эскалации остается высокой.По мнению правительства России, Турция слишком медленно выполняет обязательства, взятые ею в рамках Сочинских соглашений, заключенных в марте 2020 года [1]. Военные полагают, что столица Турции имитирует борьбу с исламистами, а в реальности пытается сохранить исламистские группировки, чтобы использовать их как инструмент давления на Дамаск. В частных беседах можно услышать мнение, что турки могли бы легко нейтрализовать террористов, просто перекрыв границу, поскольку в этом случае примерно за полгода полевые командиры останутся без средств и не смогут платить наемникам, составляющим основную ударную силу группировокРоссийские военные положительно отзываются о работе механизмов деконфликтинга и других каналов взаимодействия с турецкой стороной. Но совместные патрули расцениваются просто как демонстрация турками готовности к сотрудничеству с Российской Федерации. Их эффективность с точки зрения сдерживания активности боевиков и возобновления движения по федеральным трассам низка. Чтобы избежать новой эскалации, Турция должна продемонстрировать способность бороться с радикальными группировками и контролировать своих прокси, чтобы они соблюдали режим прекращения огня [8].Таким образом, Российская Федерация вовлечена во все аспекты сирийского урегулирования, участвует в восстановлении страны и возвращении беженцев, стараясь при этом обеспечить территориальную целостность Сирии и минимизировать иностранное вмешательство. Остается открытым вопрос о долгосрочной стратегии. Конечной целью является национальное примирение, как это предусмотрено нормативно-правовых резолюций, поскольку только оно позволит полностью вывести Сирию из международной изоляции и добиться отмены санкций. Важной составляющей этого процесса должен стать вывод всех иностранных войск, которые находятся в стране без согласия правительства.В рамках курса на национальное примирение возможны два сценария. Максималистский исходит из того, что любые военные успехи носят временный характер, поскольку при отсутствии политического урегулирования оппозиция рано или поздно получит внешнюю поддержку, и боевые действия возобновятся. Поэтому необходим разумный компромисс между правительством и умеренной частью оппозиции. Подобные соглашения обычно предполагают избрание нового руководства страны и интеграцию бывших формирований оппозиции в состав сил безопасности.В Сирии национальное примирение предполагает принятие новой конституции и проведение выборов, легитимность которых получит международное признание. Ключевым элементом урегулирования становится конституционная комиссия. Для создания стабильной структуры потребуются децентрализация и перераспределение полномочий между центральными властями и властями на местах. Неотъемлемой частью примирения должен стать диалог между Дамаском и курдами.Но опыт показал, что сирийское правительство крайне настороженно относится к любым попыткам изменения политической системы, а Россия не считает целесообразным оказывать давление на партнеров в Дамаске. Поэтому правительство Россиив дальнейшембудет ориентироваться на прагматичный сценарий, который откладывает всеобъемлющее национальное примирение (предполагающее инклюзивный политический процесс) на более отдаленную перспективу. Этот сценарий включает ликвидацию последних очагов вооруженного сопротивления и замирение Идлиба, прежде всего через договоренности с Турцией, а также возвращение Северо-востока под контроль Дамаска в обмен на ограниченную автономию для курдов. В обоих случаях России придется играть роль ключевого посредника.Также вполне достижимым представляется частичное международное признание Сирии и нормализация отношений со странами региона, чтобы лишить оппозицию спонсорской подпитки и исключить возобновление масштабных боевых действий. При этом неизбежны издержки, поскольку даже после устранения внешнего фактора останутся внутренние предпосылки для недовольства части населения.Прагматичный сценарий вряд ли устроит внешние силы, настроенные добиваться переустройства сирийской политической системы, но зато даст уставшему от войны населению Сирии надежду на относительную стабилизацию и начало более активного восстановления экономики.3.2 Военная операция России в Сирии основа зарождения мираПолитический курс Российской Федерации в XXI веке по отношении к возможным внешним агрессорам относится с осторожностью, извлекая политические уроки из советского опыта, так Россия во внешнеполитических связях старается не вступать в конфронтацию с Соединенными Штатами Америки. Российская Федерация поддерживает и помогает Сирии в урегулировании конфликтов при помощи поставок военной техники и вооружения, в противоположность либеральным методам глобализации которые реализуют западные страны.Введения вооруженных российских сил в Сирию началось с 30 сентября 2015 года, что является ключевым этапом в распространении конфликтных событий в Сирии. С началом военных операций с использованием военно-космических сил России изменения отмечаются не только в военной области, так и в политической области развития Сирии.В результате военного вмешательство Российской Федерации в сирийский конфликт власти Сирии начали контролировать большую часть территорий государства, способствовало укреплению переговорных позиций столицы Сирии, а также активизировать направление политического курса Сирии, и тем самым увеличения интереса к государству Вашингтона и других основных стран Персидского Залива [15].Ранее нами подробно рассмотрено значение Российской Федерации как участника различных механизмов, используемых для урегулирования сирийского конфликта, а также поиск современных актуальных формул недопущения таких явлений в региональном или международном уровнях.На наш взгляд необходимо более детально проанализировать военные операции Российской Федерации с привлечением военно-космических войск с точки зрения оценки роли и месте Российской Федерации участия в урегулирования конфликтов в различных государствах, а также методов внешней политики направленные на модификацию структуры международных взаимоотношений.Сначала проведем оценку военно-политических аспектов, которые связаны с выполнения мероприятий военно-космических войск Российской Федерации на территории Сирии.К основным причинам, способствующие формированию правительством Российской Федерации мнения участвовать в урегулировании сирийского конфликта с привлечением военно-космических сил подразделяются на две группы, которые для наглядности мы изобразили в виде схемы на рисунке 9.В первую группу мы включили причины направленные на непосредственное обеспечение интересов Российской Федерации на региональном и международном уровнях. Вторая группа причин включает геополитические аспекты, сущность заключается в недопущении смены мирных режимов мирного сосуществования на насильственные, а также подмена понятий принципов невмешательства при решении региональных вопросов суверенных стран, которые оговорены и закреплены в Уставе международной Организации Объединенных Наций [17]. Что в свою очередь имеет место быть при обеспечении региональной стабильности Российской Федерации и дальнейшего безопасного его развития.Рисунок 9 – Причины введения вооруженных сил в СириюПроводимые военные операции военно-космическими войсками Российской Федерации на территории Сирии по формальным признакам соответствуют нормам международного права. Введение военно-космических сил проводился согласно концепции военной политики России по отношению Сирии, в которой определено место и характер самих миротворческих действий. Военно-космические силы в основном выполняли авиационную поддержку правительственных сирийских сил, а также проводили обучения в планировании, снабжении и разведке реальной ситуации в Сирии.Военные операций вооруженными силами Российской Федерации на территории Сирии носили масштабный характер, так как на начальном этапе необходимо было создать требуемую инфраструктуру для мощных авиабаз военно-космических сил Российской Федерации на неподготовленной территории отдаленного государства. Подготовительные мероприятия выполнены скрытно и в достаточно сжатые сроки. Так авиационная база военно-космических сил Российской Федерации была размещена на необорудованном аэродроме местного значения Хмеймим (рис. 10), который находится в поселке Джебла провинции Латакия.Рисунок 10 – Аэродром ХмеймимВ результате подготовки территория аэродрома Хмеймим авиабаза российских военно-космических сил отвечала современным требованиям и была прикрыта для террористов, как воздуха, так и с земли. Реконструкция аэродрома Хмеймим включала наращивание материально-технического оснащения, модернизацию взлетно-посадочных полос, строительство модульного поселка для проживания обслуживающего персонала авиабазы. Проведенная работа по усовершенствованию гражданского аэродрома до военного способствовало получению уникального опыта и подтверждения собственных возможностей по оперативному наращиванию мощностей воздушно-космических войск на территории отдаленных районов.На авиабазу аэродрома в начале военных операций вооруженные силы Российской Федерации разместили около пятидесяти самолетов, среди которых бомбардировщики четвертого поколения СУ-24 и СУ-34, штурмовики СУ-25, истребители СУ-35. На территории авиабазы размещены вертолеты, армейская авиация, бронетехника и специальные подразделения, а также приведены в боевую готовность современные противовоздушные системы обороны, а именно зенитно-ракетные установки «панцирь» и С-400 для прикрытия авиабазы с воздуха и земли. Деятельность авиабазы усилилась в результате трагедии в октябре 2015 года, когда турецкими военными был уничтожен бомбардировщик российской армии СУ-24.Усовершенствованная авиабаза Хмеймим способна принимать тяжелые транспортные самолеты, при помощи которых перевозили горюче-смазочные материалы, вооружение и оборудование. С первых дней функционирования авиабазы взаимоотношения с вооруженными силами и народными ополченцами Сирии быстро были налажены [27].Военные операции на территории Сирии получили новый импульс с подключением военно-космических российских войск и применения вооружения с высокоточной дальностью. В течение 6...7 октября 2015 года вооруженными силами с кораблей в Каспийском море выполнен запуск двадцати шести крылатых ракет «Калибр». Целью запуска ракет являлись объекты террористической группировки «Исламского государства» расположенные на территории Сирии. Повторная операция была выполнена 20 ноября 2015 года, при этом количество крылатых ракет составила – 16 экземпляров. К военным операциям на территории Сирии 8 декабря 2015 года присоединились подводные войска Российской Федерации, так удар был нанесен подводной лодкой «Ростов-на-Дону», которая дежурила в акватории Средиземного моря, по базам террористических организаций. Российскими стратегическими бомбардировщиками осуществлялись рейды по территории Сирии с целью уничтожения объектов террористических группировок. Так 17 ноября 2015 года бомбардировщиками ТУ-32, ТУ-95 и ТУ-160 были нанесены удары по базам террористических организаций, расположенных на территории Сирии. В ходе военных операций использования оружия высокоточного с большой дальностью и авиации бомбардировочного характера применялись с постоянной регулярностью. При выполнении военных операций особое внимание уделялось поражению экономически значимых для Исламского государства Ирака и Леванта целей – инфраструктуре нелегальной добычи и продажи нефтепродуктов, которая приносила террористам до 3 миллионов долларов в день. Обширные нефтяные поля в центральных и северо-восточных районах страны находились под контролем террористов. Практически все действующие скважины использовались для откачки нефти, которая в необработанном или частично переработанном виде заливалась в цистерны и переправлялась за границу для продажи по демпинговым ценам. Основные получатели углеводородного сырья находились в Турции. Поставки осуществлялись прямым маршрутом через сирийско-турецкую границу и через иракский Курдистан. Масштабы данного бизнеса росли по мере расширения нелегальной инфраструктуры в Турции. Далее нефть перепродавалась в страны Восточной Европы и в Израиль. Цена за баррель неочищенного нефтепродукта варьировалась от 10 до 20 долларов.Воздушно-космические силы России, уничтожая нефтяные заводы, базы переработки и хранения, колонны грузовиков с цистернами и скважины, по сути, решали задачу по ликвидации источников финансирования Исламского государства Ирака и Леванта. Данная мера вызывала раздражение у некоторых турецких представителей, имевших отношение к данному нелегальному бизнесу. Отмечались попытки повысить безопасность передвижения колонн, которые передвигались в основном в ночное время. Для снижения заметности нефтехранилищ персонал скважин использовал подземные цистерны или сливал нефть в земляные резервуары в пустыне. В темное время суток осуществлялась перекачка углеводородов в нефтевозы [24].В этом контексте стоило бы остановиться на трагическом инциденте с уничтожением в октябре 2015 года турками российского бомбардировщика СУ-24 ноября 2015 года и более широком срезе российско-турецких противоречий. Действия военно-космических сил России не могли не угрожать интересам Турции в соответствующих районах. Интенсивность же взаимодействия между Москвой и Анкарой в тот период не позволяла вести углубленный и предметный диалог по разногласиям по Сирии.Сложный контур северо-западного участка сирийско-турецкой границы предопределял большие трудности для военно-космических сил России с точки зрения пилотирования вблизи данной зоны. «Нервозность» создавали турецкие станции противовоздушной обороны и истребители, барражировавшие вдоль границы и облучавшие радарами российские самолеты, создавая угрозу возникновения опасных ситуаций. На тот момент действия Анкары преследовали цель затруднить действий России по борьбе с протурецкими группировками. Нескрываемое раздражение и ответную реакцию, вплоть до артиллерийских обстрелов, вызывали российские удары по колоннам боевиков, которые регулярно переходили с турецкой территории в Сирии. Сближение самолетов военно-космических сил к Турции рассматривалось как попыткаагрессии. 14 ноября 2015 года недалеко от выступа линии границы вглубь территории Сирии, расположенного в районе стандартно используемого маршрута полетов российских бомбардировщиков, была выставлена на дежурство пара турецких истребителей. Их задачей была зафиксировать максимальное приближение к границе самолетавоенно-космических сил России, облучить станцией прицеливания и в случае ошибки пилотирования в сложных условиях ломаной линии границы – попытаться атаковать. 24 ноября 2015 года турецкая авиация уничтожилароссийский бомбардировщик Су-24. Боевики протурецкой группировки расстреляли в воздухе катапультировавшихся летчиков, итогом этого – гибель командир экипажа. Штурман был спасен в результате поисково-спасательной операции с участием спецназа морской пехоты. В ходе данной операции погиб морской пехотинец. Обстрелянная машина совершилааварийную посадку и позже была уничтожена боевиками выстрелом противотанковой управляемой ракетойамериканского производства. Однако летчик был спасен [19].Операция сирийских вооруженных сил, даже с учетом поддержки военно-космических сил России, развивалась непросто: горный рельеф, диверсионно-террористический характер действий противника, усталость сирийских войск – все это не позволяло динамично развивать наступление. Вместе с тем уже за первые 1,5 месяца операции было освобождено около 80 населенных пунктов, каждый из которых получил гуманитарную помощь по линии Центра по примирению враждующих сторон на Хмеймиме. К концу же 2017 года под контроль правительства перешло 180 населенных пунктов.В результате операции воздушно-космических сил России линия боевого соприкосновения правительственных воск с террористическими группировками и экстремистскими отрядами оппозиции отодвинулась от горных районов Латакии вглубь провинции Идлиб. Был разблокирован Хомс, расширен пояс безопасности вокруг Дамаска. Налажено стабильное автомобильное движение между основными городами страны.К концу 2017 года российское командование констатировало, что цели, поставленные при принятии решения о начале операции, в основном выполнены. От террористов освобождено более 79 % территории Сирии. Перехвачена стратегическая наступательная инициатива, из оборонительной «спячки» выведены сирийские вооруженные силы, освобождены значительные территории, подорван боевой потенциал вооруженной оппозиции, которая констатировалабезальтернативность переговорного решения конфликта. Стремление иностранных кураторов незаконных вооружённых формирований к сохранению некоторого потенциала вооруженных группировок и их готовность в этой связи к обсуждению намеждународных площадках вопросов объявления перемирия совпало с желанием России снизить свое военное присутствие в Сирии. Таким образом, российская военная операция стимулировала рост интереса к объявлению режима прекращения боевых действий и началу политического процесса.В результате операции военно-космических сил России в Сирии бандформирования понесли значительные потери в живой силе. Всего с 30 сентября 2015 года самолетами Воздушно-космических сил России совершено свыше 30 тысячи вылетов, нанесено более 100 тысячи ударов, в том числе 160 – высокоточным оружием большой дальности воздушного и морского базирования. Уничтожено около 8 тысячи единиц бронетехники и автомобилей с крупнокалиберными пулеметами, более 700 заводов и мастерских по изготовлению оружия и боеприпасов, ликвидировано свыше 60 тысяч боевиков, из них более 800 главарей бандформирований и около 3 тысяч выходцев из Российской Федерации. Решена задача по лишению террористических организаций источников доходов – не менее 3 миллионов долларов в день – от продажи углеводородного сырья. Уничтожено 396 мест незаконной добычи нефти и заводов по ее переработке, а также 4100 топливозаправщиков.При поддержке воздушно-космических сил России сирийскими правительственными войсками и ополчением от террористов освобождено 1024 населенных пункта, включая наиболее значимые городаАлеппо, Пальмиру, Акербат, Дейр-эз-Зор, Маядин и Абу-Кемаль. Это позволило 1,3 миллионам беженцев и временно перемещенных лиц вернуться в свои дома. Благодаря работе российского Центра примирения к режиму прекращения боевых действий к концу 2017 года присоединился 2351 населенный пункт с общей численностью 10,7 миллионов человек. Российскими саперами разминировано свыше 6,5 гектаров территорий, более 1400 километровавтомобильных дорог, около 17 тысяч зданий и сооружений, обнаружено и уничтожено более 100 тысяч взрывоопасных предмета. Офицерами международного противоминного центра России на территории Сирии создан Центр подготовки специалистов по разминированию. Подготовлено 740 сирийских военнослужащих, способных самостоятельно решать задачи по поиску и уничтожению взрывоопасных предметов. Российскими военными медикамибыла оказана медицинская помощь 68 тысячи мирным жителям, из них 435 эвакуированы в лечебные учреждения России с использованием медицинских авиационных эвакуационных модулей [10].Таким образом, проводимые военные операции Российской Федерации на территории Сирии способствовали разрешению конфликтов, и налаживания мирной жизни в государстве.ЗАКЛЮЧЕНИЕКонфликтные ситуации на территории Сирии способствовали развитию сирийского кризиса, являющейся знаковым конфликтом современности. Решающую роль в развитии сирийского кризиса сыграли такие страны как Катар, Саудовская Аравия и Турция, поддерживаемые их западными союзниками Соединенных Штатов Америки, Великобританией и Францией. Оказывая планомерное экономическое и политическое давление на режим Асада, они одновременно последовательно финансировали и вооружали его противников в Сирии, обучали воюющих против правительства боевиков. Оказанная мощная финансовая, информационная, политическая и военная поддержка международных организаций сирийской оппозиции подавила конфликт, и переход его в стадию полномасштабной гражданской войны не произошел. Также необходимо отметить, что роль внешних акторов в дестабилизации Сирии и разжигании гражданской войны представляется не меньше, если не больше, чем роль собственных внутрисирийского противоречий.Внешняя политика Российской Федерации направлена на уничтожение террористических организаций, а также администрация президента разрабатывает стратегические планы мирном сосуществовании местного населения в исламском мире в целом и на Ближнем Востоке в частности.В течение последних лет Российская Федерация полностью поддерживаетАсада как представителя легитимной власти в Сирии. Вооруженные силы Российской Федерацииоказывали помощь в урегулировании конфликтных ситуаций по согласованию с правительством Сирии, и чтобы избежать повторения в этой стране сценария Ирака или Ливии. Это было связано не только с военными и политическими интересами Российской Федерации.Но и с самой позицией России по отношению к признанию независимости стран, легитимным режимом и четкому следованию международному праву и позициям устава Организации Объединенных Наций, в частности невмешательству во внутренние дела государств, что далеко не всегда соблюдается со стороны Западных стран.Вооруженные силы для России всегда были и остаются одним из важнейших институтов государства, обеспечивающих, в первую очередь, его безопасность и стабильность. Российская военная помощь имела три цели. Во-первых: сохранить существующий режим в Сирии и помочь Асаду не стать свергнутым и победить исламистов.Во-вторых, выйти из международной изоляции и стать крупным игроком, имеющим свой вес в ближневосточном регионе.В-третьих, убедить международное сообщество, особенно Соединенные Штаты и Запад в целом, признать Россию сверхдержавой и равным партнером в решении международных и региональных проблем.СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫАбрамов С.М., Акулов С.А. Сирийско-израильский конфликт: непройденный маршрут // ИСОМ. – 2021. – № 3. – С. 79-94.Альбо Т.М., Имад К. Конфликт в Сирии и Ираке // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 2: Филология и искусствоведение. – 2019. – №3 (242). – С. 187-193.Альсулейман М.И., Яковлева С.И. Территориально-урбанистическая структура Сирии // Геополитика и экогеодинамика регионов. – 2020. – № 2. – С.137-145.Баранов А.В. Арабский «Мирный план» по Сирии на страницах «Аш-Шарк Аль-Аусат» // Гуманитарные и юридические исследования. – 2020. – № 2. – С. 8-15.Большаков А.Г., Мансуров Т.З. Взаимодействие Ирана, России и Турции в сирийском конфликте и перспективы его урегулирования // ПОЛИТЭКС. – 2018. – № 2. – С. 112-133.Данилов Д.А. Сирия: геополитическая алхимия // Научно-аналитический вестник Института Европы РАН. – 2018. – № 2. – С. 210-216.Джаззан Ф. Внешние факторы урегулирования сирийского кризиса // Социально-политические науки. – 2016. – № 2. – С. 75-76.ДжумаА.М. Сравнительный анализ освещения сирийского конфликта в российских и западных СМИ // Свободная мысль. – 2020. – № 2 (1680). – С. 129-134.Залысин И.Ю. Международный терроризм после поражения ИГИЛ: тенденции, перспективы // Вестник РМАТ. – 2020. – № 3. – С. 20-25.Зейд М. Генезис политического взаимодействия России и Сирии // Изв. Сарат. ун-та Нов.сер. Сер. Социология. Политология. – 2020. – № 1. – С. 104-111.Зейд М. Урегулирование конфликта в Сирии: внутренние факторы // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Общественные науки. – 2021. – №1 (842). – С. 96-105.Кабанов В.А., Силкин М.И. Роль ВКС РФ в политике Сирии // Актуальные проблемы авиации и космонавтики. – 2017. – № 13. – С. 1150-1151. Doi:10.24412/FeK46G80EJM.Кавицкий Д.А. Конфликты в международных отношениях // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Общественные науки. – 2019. – № 1 (834). – С. 122-130.Капар Ш.И., Адалиев Н.К. Государственная политика в области лиц, прибывших из стран риска (Сирии) // Вестник магистратуры. – 2021. – №5-5 (116). – С. 79-81.Косов А.П. Сирийский фактор в российско-американских отношениях (2011-2018 гг.) // Вестник РУДН. Серия: Международные отношения. – 2018. – № 4. – С. 775-789.Крылов А.В. Последствия гражданской войны в Сирии и пути их преодоления // Мировая экономика и международные отношения. – 2020. – Т. 64. – № 9. – С. 122-132.Малаховский А.К., Дургам Н. Особенности сирийского медиапространства в годы конфликта // Literа. – 2021. – № 9. – С. 28-36.Малоземов С.И., Кулагин А. А Особенности "арабской весны" как политического конфликта // Контентус. – 2019. – №7 (84). – С. 68-76.Манойло А.В. Конфликт в Сирии и внешняя политика России // АПЕ. – 2020. – № 2. – С. 145-172.Мещеряков И.В. Современные технологии информационной политики на примере освещения сирийского военного конфликта российскими СМИ // НК. – 2016. – № 3 (26). – С. 75-92.Мирасраров М.П., Ахметкаримов Б.Г. Военно-политическая конкуренция Ирана и Саудовской Аравии на Ближнем Востоке в современных условиях // Казанский вестник молодых учёных. – 2020. – № 3. – С. 142-152.Никулина Я.С., Сейфиева Е.Н. Причины и перспективы развития конфликта в Сирии // Дискурс-Пи. – 2016. – № 1. – С. 102-107.Ниязи А.Ш. Сирия: гуманитарные потери войны // Россия и мусульманский мир. – 2019. – № 1 (311). – С. 58-62.Пупыкин Н.И. Ближневосточная политика Франции и сирийский конфликт (2011-2016) // Конфликтология / notаbene. – 2019. – № 1. – С. 7-16.Пушкарев С.А., Ильева Г.А. Военные действия России в Сирии // Актуальные проблемы авиации и космонавтики. – 2018. – № 14. – С. 721-722.Сухов Н.В. Современная ситуация в Сирии и перспективы ее развития // Восток. Афро-Азиатские общества: история и современность. – 2020. – № 2. – С. 74-84.Сучков М.А. Сравнительный анализ российских стратегий союзничества на Ближнем Востоке // Сравнительная политика. – 2021.- Т.12. – № 1. – С. 69-81.Тренин Д.Р. Россия и кризис в Сирии // Рабочие материалы Карнеги: сборник. М.: Пресс Клуб Сервис, 2013. – 242 с.Труевцев К.М. Ближний Восток: морфология конфликта и постконфликтный дизайн // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. – 2017. – № 2. – С. 143-166.Хаддад М. Сирия в региональной конфигурации международных отношений // Каспийский регион: политика, экономика, культура. – 2019. – №4 (61). – С. 96-102.Ханахмедова Л.В., Стругова Е.В. Нормы международного гуманитарного права как индикатор человечности международного сообщества // Вестник УЮИ. – 2019. – №4 (86). – С. 144-148.Ходынская-Голенищева М. С. Сирия: трудный путь от войны к миру: многосторонняя дипломатия сирийского урегулирования. М. :Абрис: Олма, 2019. – 157 с.Цырендоржиева Д.Ш. Системный анализ международного конфликта // Вестник БГУ. – 2021. – № 3. – С. 47-54.Dаnnreuther R. UnderstаndingRussiа’s return to the Middle Eаst // Internаtionаl Politics. – 2019. – № 56 (6). – Р. 57-61.Mаlyshevа D. The “Аrаb Spring” аs Seen by RussiаnScholаrs // Russiааnd the moslem world. – 2013. – № 9 (255). – Р. 51-59.Hinnebusch R. The Bаttle over Syriа’s Reconstruction // Globаl Policy. – 2020. – № 11 (1) – Р. 264-287.Internаtionаlаctors’ role in the Syriаn crisis. Interview with Nourhаn El Sheikh, professor of internаtionаlRelаtions, Cаiro University, Member of the Egyptiаn Council for foreign Аffаirs // ВестникРУДН. Серия: Международные отношения. – 2018. – № 4. – Р. 965-972.Kаlаmаr K. Russiа’sgаmbit in the Syriаn conflict // ИМЭМОРАН. – 2021. – № 1 (60). – Р. 211-213.Luttа J. How Russiаn intervention in Syriа redefined the right to protect in аrmed conflict // RussiаnLаwJournаl. – 2018. – № 2. – Р. 4-38.Mаher D., Pieper M. Russiаn Intervention in Syriа: Exploring the Nexus between Regime Consolidаtionаnd Energy Trаnsnаtionаlisаtion // Politicаl Studies. – 2020. – № 2 (1) – 54 р.Nikolc N.V. On new militаry technologies аnd concepts explored from the Syriаn conflict experience // Vojnoteh. glаs. – 2021. – № 3. – Р. 638-655.Sаeed B. The militаry use of children by the Syriаn-IrаqiSаlаfi-Jihаdist Group // RussiаnLаwJournаl. – 2017. – № 1. – Р. 79-97-. doi:10.17589/2309-8678-2017-5-1-79-97Yu. АndrosovаGeopoliticаlStrаtegy of Turkey in the Twenty First Century // Russiааnd the moslem world. – 2016. – №5 (287). – Р. 41-52.Zreik M. Chinа’s involvement in the Syriаn crisis аnd the implicаtions of its neutrаlstаnce in the wаr // Вестник РУДН. Серия: Политология. – 2019. – № 1. – Р. 56-65.