Образ Китая в

Воспринимая Китай, как прибежище, где поэты сделали «глоток свежего воздуха», каждый из них старался запечатлеть страну в удивительных словесных образах и рядом символических деталей. Так, в стихотворениях А. Несмеловой, образ Китая подробно раскрывается в пейзажных зарисовках поэтессы, каждая из которой включает в себя некоторые ключевые события исторического прошлого страны.В лирических произведениях В. Перелешина образ Китая воссоздается посредством чувственных сентенций, которые связаны с восхищением, любованием и благодарностью за возможность проживать годы на этой земле. В стихотворениях А. Ачаира образ Китая формируется через завораживающее изображение картин его природы. Соединяя в поэтическом тексте черты традиционной китайской поэзии и картину мира русского человека, образ Китая складывается поистине волнующим и прекрасным. Стихотворения М. Визи, посвященные Китаю,наполнены чарующим описанием китайской природы (а именно, сумерек над водами – в этом образе можно обнаружить влияние традиционной китайской поэзии).К примеру, в стихотворении Т. Андреевой «В храме Ми-Син» описание быта сельских жителей и их традиционного мировосприятия тесно переплетено с китайской символикой [Харбин, 1991].Особенно важным для писателей русской эмиграции была важна тема памяти и времени. Особенно значимой она была для представителей восточной эмиграции, которые плохо представляли, что может их ожидать в будущем. В связи с этим целесообразно отметить творчество поэта-эмигранта Бориса Бета.Борис Бета (настоящее имя Буткевич Борис Васильевич), поэт-эмигрант, представитель Харбинской школы, за свой сравнительно небольшой период жизни (1895–1931) показал себя как литературно одаренный человек, поклонник А.А. Блока. В период с 1920-го по 1922-й гг. литературная жизнь Харбина была тесно связана с Владивостоком. В 1920 году в Харбине по инициативе поэта С. Алымова было образовано объединение наподобие Владивостокского ЛХО. Оно стало центром литературной жизни города, и при нем в конце 1920-го года была открыта Студия поэзии, где читались лекции о творчестве поэтов разных стран, а также организовывались семинарские занятия и лектории по стихосложению, декламации и литературному мастерству.Б. Бета принимал участие в такого рода деятельности, также он был активистом в плане организации различного рода литературных кружков.Борис Бета принимал участие в создании коллективного приключенческого романа «Тайна безымянной батареи», поступивший в печать «Новой вечерней газеты» с января 1923 года.В начале 1923 года во Владивостоке вышла книга (сказка) Бориса Беты «Поездка на елку в Советскую Россию», автором иллюстраций к сказкеявлялся художник А.Е. Степанов, ученикВаснецова. Позднее иллюстратор вслед за немногими эмигрировал в Китай через Владивосток. Борис Бета эмигрировал в Китай в 1922-м году, в тот исторический период, когда Владивосток стал «красным». Немногим позднее в «Маньчжурских ямбах» поэт написал следующие строчки:«Ну почему бы не поплыть,А то отправиться пешком,С бродячим за спиной мешком,Туда, где с башнями углыОглиненных кизячьих стен...»[«Русская поэзия Китая». Б. Бета, 2001].Борис Бета приехал в Чанчунь, продал свою амуницию, добрался до Мукдена; устроился кочегаром, потому что ему литературным трудом прожить было нельзя. Борис Бета в Маньчжурских ямбах выразит свой идеал существования русского беженца-поэта: «На скользкую циновку сесть, Свинину палочками есть И чаем горьким запивать; Потом курить и рисовать, Писать на шелке письмена – И станет жизнь моя ясна, Ясна, как сами письмена…»[«Русская поэзия Китая». Б. Бета, 2001].Как подчеркивает Ли Иннань, ощущение и приятие «покоя» как особой ценности, сближающее китайское и русское сознание, зиждется на понимании того, как важно русскому человеку «ощущение непрерывности времени, привязанности к родной земле» [Ли, 2002:272].Потому столь притягательной для русских изгнанников становится этнокультурная универсалия китайцев – почитание предков и их могил, где «дедовские холмики средь пашен/ шепчут внукам вещие слова», передавая своим потомкам «мудрость предков и покой земли» [Таскина, 1994:34]. Б. Бета в стихотворении «Маньчжурские ямбы» размышляет о традиционном китайском укладе жизни, о спокойном и умиротворённом мировосприятии, в котором так нуждается лирический герой. В этом мире царит «маньчжурский неподвижный зной», солнце уподобляется «огненному ореху». В этот мир приходит «тоска», которая своей «лёгкою рукой» прикасается к герою, после чего у него появляется желание «поплыть, а то отправиться пешком с бродячим за спиной мешком» туда, «где с башнями углы оглиненных кизячьих стен», и «раскрывает свет испепеляющий дракон», – туда, где «флейта плачется светло, а музыкант на ней – слепой»:«Не раз задумывался яУйти в глубокие краяИ в фанзе поселился там,Где часты переплеты рам;Бумага в них, а не стекло,И кана под окном тепло.На скользкую циновку сесть,Свинину палочками естьИ чаем горьким запивать;Потом курить и рисовать.И станет жизнь моя ясна,Ясна, как эти письмена…» [«Русская поэзия Китая». Б. Бета, 2001].Из Харбина Борис Бета переехал в Шанхай, много писал, но по-прежнему бедствовал. Уже после смерти поэта шанхайский литературно-художественный журнал «Врата» на протяжении нескольких номеров публиковал его стихи и прозу. Они вошли в первую книгу журнала, которая вышла в свет в 1934 году, во второй (1935) были опубликованы подборка стихов и прозаическое произведение – «Пепел».В 1935 году журнал прекратил свое существование.ЗаключениеВ рамках настоящего исследования мы рассмотрели вопрос, касаемый специфики формирования образа Китая в «Маньчжурских ямбах» Бориса Бета. В результате анализа многочисленных научных источников, литературоведческих исследований и самый практический материал научной работы, мы пришли к ряду выводов.С целью подробного изучения художественных текстов в теоретической части настоящего исследования мы обратились к особенностям литературоведческого анализа. Мы выяснили, что определенные структурные элементы текста весьма взаимосвязаны и представляют собой цельную систему, так называемый целостный комплекс структурных элементов. Так, обязательным и характерным условием для любого художественного текста в том числе и поэтического является наличие авторской идеи и его замысла, а также системы художественных образов и настроений текста. В практической части настоящего исследования мы перешли непосредственно к раскрытию темы научной работы, опираясь на литературоведческие материалы, критические труды и поэтические текст \ы русского поэта-эмигранта Б. Бета. В результате аналитической работы мы пришли к выводу, что в рамках поэтического творчества русских эмигрантов образ Китая зачастую подвергался идеализации и эстетизации. Воспринимая Китай, как прибежище, где поэты сделали «глоток свежего воздуха», каждый из них старался запечатлеть страну в удивительных словесных образах и рядом символических деталей. Важной для писателей русской эмиграции, в частности для Б. Бета,оставалась тема памяти и времени. Особенно значимой она была для представителей восточной эмиграции, которые плохо представляли, что может их ожидать в будущем. Для Б. Бета Китай – это прежде всего традиционный уклад жизни, жизнь, которая одновременно несет в себе новое, стремиться к неизведанному, но в то же время полностью зависит от традиций, религиозной философии, истоков прошлого. Китай – это тихая гавань, которая помогает поэту (каждому заплутавшему – в данном контексте речь идет об эмигрантах) вновь обрести себя, покой, умиротворение и определиться с будущим. Лирический герой Б. Бета в «Маньчжурских ямбах» словно сливается с природой Китая, отождествляя себя с умиротворенным и благодетельным пейзажем. Библиографический список:Абрамович Г. Словарь литературоведческих терминов // Тип литературный. – М., 1974. – 505 с.Аблова Н.Е. КВЖД и российская эмиграция в Китае: Международные и политические аспекты истории (первая половина ХХ в.) // РАН, Ин-т Дальнего Востока. – М.: Рус. панорама, 2005. – 432 с.Барышников Е.П. Краткая литературная энциклопедия // Тип. Т.7. – М., 1972. – 507 с. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. – М.: Художественная литература. 1975. – 381 с.Байков Н. За женьшенем // Байков Н. В дебрях Маньчжурии (Главы из книги) // Рубеж: Тихоокеанский альманах. – Хабаровск, 2003. – № 4. – С. 243–259.Благой Д. Словарь литературных терминов. В 2-х т. Т. 2. – М., 1980. – 623 с.Болотнова Н.С. Филологический анализ текста: учебное пособие / Н.С. Болотнова. – М.: Флинта-Наука, 2007. – 230 с.Виноградов В.В. О теории художественной речи. – М., 1971. – 264 с.Грехнев В.А. Словесный образ и литературное произведение: кн. для учит. – Нижний Новгород: Нижегородский гуманитарный центр, 1997. – 308 с. Есин А.Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения: учебное пособие. – М., 1998. – 193 с.Забияко А.П. Россия и Китай на дальневосточных рубежах. – Вып.9. – М.: Порубежье, 2010. – С.5-10.Забияко А.А., Эфендиева Г.В. Меж двух миров: Русские писатели в Маньчжурии. – Благовещенск, 2009. – С. 10–32.Забияко А.А. Эмигрантская лирика и фронтирная ментальность // Русский Харбин: Опыт жизнестроительства в условиях дальневосточного фронтира / Забияко А.А., Забияко А.П., Левошко С.С., Хисамутдинов А.А. – Благовещенск, 2015. – С. 155–223.Забияко А.А. Художественная этнография Дальнего Востока: Советский и эмигрантский текст // Традиционная культура Востока Азии. – Благовещенск, 2014. – С. 270–290.Исаченко В.И. Образ Китая и китайцев в русской ментальности второй половины XIX — начале XX вв. (философско-религиозный анализ) // АКД. – Благовещенск, 2005. – 174 с.Крузенштерн-Петерец Ю. Воспоминания // Россияне в Азии. – № 5. – 1998. – С. 65.Ли И. Образ Китая в русской поэзии Харбина // Русская литература XX в.: Итоги и перспективы изучения: Сб. науч. тр., посвящ. 60-летию проф. В.В. Агеносова. – М., 2002. – С. 271–285.Лотман Ю.М. Семиосфера. – СПб: Искусство, 2000. – 464 с.Мелихов Г.В. Белый Харбин. Середина 20-х. – М.: Русский путь, 2003. – 440 с.Русская поэзия Китая: Антология / Сост. В.П. Крейд, О.М. Бакич. – М.: Время, 2001. – 720 с.Словарь литературоведческих терминов. – М., 2013. – 396 с.Тамарченко Н.Д. Теоретическая поэтика: понятия и определения // Хрестоматия для студентов филологических факультетов. – М.: РГГУ, 1999. – 286 с. Таскина Е.П. Неизвестный Харбин: русский Харбин на рубеже XX в. и в 20-е гг. / Е. К. Таскина. – Москва: Прометей, 1994. – 159 с.Харбин. Ветка русского дерева: Проза, стихи / сост. Д.Г. Селькина, Е.П. Таскина. – Новосибирск: Новосибирское книжное издательство, 1991. – 609 с.