История изучения наследия Мессершмидта( 20-21 век)

В следующем году вышло первое советское издание труда С. П. Крашенинникова «Описание земли Камчатки» (М., 1949), в дополнение к которому была помещена обширная статьяА. В. Ефимова, посвященная картам открытий на северо-востоке Азии в XVII–XVIII вв. Здесь,среди двадцати четырех опубликованных карт, Ефимов дал две карты Мессершмидта и текст, прямоозаглавленный «Мессершмидтовские копии карт Ремезова», в котором, ссылаясь на вышеупомянутые работы Берга, приводит почти дословно его описание этих карт и добавляет: «Две копиис этих карт, найденные в Архиве АН СССР Л. С. Бергом и предоставленные им для настоящегоиздания, сделаны рукою Д. Мессершмидта, командированного в Сибирь Петром I для собиранияразличных сведений. Мессершмидт был в Тобольске с декабря 1719 по май 1721 г. Там он виделсыновей С. У. Ремезова и у них скопировал его чертежи Сибири, в частности Камчатки. КартыМессершмидта свидетельствуют о том, как велико было значение картографических работ С. У. Ремезова, оказавших большое влияние на развитие картографии своего времени, и русской, и зарубежной». (Надо заметить, что, кажется, ремезовская картография не оказала существенного или какого-либо вообще влияния на отечественную или зарубежную картографию, оставаясь,скорее, «осенним цветком» русской картографии, который интересует лишь историков).Наконец, итогом многолетней работы большого числа исследователей стал «Атлас географических открытий в Сибири и в Северо-Западной Америке XVII–XVIII вв.», где вновьнашлось место и картам собрания Мессершмидта.В основном в вышеупомянутых работах внимание обращено на те карты собрания Мессершмидта, которые напоминают карты Ремезова. Обычно пишут, что этим картам Мессершмидтобязан пленным шведским офицерам, некоторые из которых, находясь иногда уже с 1710 г. в Сибирии будучи в основном образованными людьми и сведущими в составлении карт местности, занимались самостоятельными исследованиями и съемками, а знакомство с Ремезовым, проживавшем в Тобольске (1642–1721), дало возможность копировать его карты. Вероятно, это так и есть,тем более что эти карты выполнены четко, хорошо поставленным почерком, прекрасно читаются. Можно предположить, что к этому времени Ремезов (и затем его наследники) обладал, возможно, одной из самых полных коллекций русских картСибирских земель, и сам он рассказал об источниках, которыми располагал для составлениясвоих картографических трудов: это прежние сибирские чертежи, географические рукописи и расспросы сведущих людей. Он нередко упоминает о «сибирских городовых чертежах», присылаемыхиз Сибири в Сибирский приказ в Москве, а также составленных в самом приказе. В делах же Сибирского приказа встречаются сведения о сотнях чертежей волостей, уездов, городов, речных системи пр., составленных в Сибири в течение XVII в., однако уже к концу XIX в. исследователи моглиотыскать лишь единицы из них. В то же время немало существовало карт и чертежей Сибири XVI –начала XVIII вв., как русских, так и иностранных, которые сохранились, в том числе, до настоящеговремени.Итак, сохранившиеся карты и чертежи из собрания Д. Г. Мессершмидта условно разделимна несколько групп – по содержанию и оформлению. К сожалению, объем публикации не позволяетподробно рассмотреть все вопросы об их происхождении, тем не менее, исследование и тщательноесравнение чертежей и карт собрания Мессершмидта с картами известных трудов С. У. Ремезова –«Служебной чертежной книгой» и «Чертежной книгой Сибири» позволило с полной определенностью выделить карты, которые основаны на данных, полученных из этих источников.Шесть карт из собрания Мессершмидта имеют явное сходство с картами «Чертежнойкниги Сибири» Ремезова и одновременно с аналогичными картами «Служебной чертежной книги»,это следующие:CartevonIeniseiskoi. Начало XVIII в. (Карта Енисейской провинции);Carte van IrkutskoiUdinskoiгSelenginski. Начало XVIII в. (Карта Иркутского, Удинскогои Селенгинского уездов);Kuznetskoj. Начало XVIII в. (Кузнецкий уезд);CartevonTara. Начало XVIII в. (Город Тара и прилегающая местность);Land-CartevonTomski. Начало XVIII в. (Томский уезд);CartevonKrasnojahr. (Красноярский уезд). Карты выполнены тушью или железогалловыми чернилами, без раскраски.Семь карт из собрания Мессершмидта имеют явное сходство с картами только «Служебной чертежной книги» Ремезова. Это следующие семь карт на шести листах:Якутский уезд;ImperySinarum Nova Descriptio. XVIII в.;Карта северо-восточного побережья Азиатского материка (Камчатка, остров «Апон»);Карта Якутской области;Карта северо-восточной части Азиатского материка;Карта крайнего Северо-Востока Азии и Камчатки;Карта местности между гг. Абаканом, Красноярском и Енисейском и слиянием рек Аргунии Шилки. Карты выполнены тушью или железогалловыми чернилами, без раскраски.3) Фрагмент: одна карта: Tobolski, Tiomin, Turin, WerkaturiaundЕinStÿckvonBaskiriskaGräntze. Начало XVIII в. (Карта уездов Тобольского, Тюменского, Туринского, Верхотурскогои части Башкирской границы).4) Четыре карты относятся к рапорту IV, отправленному Мессершмидтом в Петербург:№ 1. ReiseKarte der gehaltenen Route fon Moscow bis zurSiberischenHauptstadtTobolskoё undwas auf selbiger A. Christi MDCCXX. 1720;№ 2. Reise Carte von der gehaltenen Route von Moscow bis zurSiberischen Haupt- Stadt Tobolskoёund was auf selbigenetwan[n]echstenszur Seiten lieget; entworfen in Tobolskoё. A.R.S.MDCCXX. 1720;№ 3. Tobolski Siberia A° 1720;№ 4. Labirinthusnaturis mirabilis, circa QungururbemSibiria[e] infinitisviarumantractibusSpeculusantriscryptisq [ho pitiili…].Итак, согласно нынешним исследованиям, подробности которых, к сожалению, невозможно поместить в рамках небольшой статьи, мы определили, что в собрании Д. Г. Мессершмидта можно выделить 28 картографических изображений и чертежей, посвященных Сибири, Камчатке, Дальнему Востоку и территории Восточной Азии на 25 листах. Из них 14 имеют аналогив «Служебной чертежной книге» и «Чертежной книге Сибири» С. У. Ремезова (включая и картуКитая, которую, скорее всего, шведы скопировали уже здесь, в Тобольске, хотя оригинал картыотносится по крайней мере к середине XVII в. и встречается еще в атласах известной амстердамскойфирмы «Блау»). Также хотелось бы отметить, что высокая оценка, данная картографическим материалам,доставленным Мессершмидтом, учеными мужами из Петербурга, и, прежде всего, И. Н. Делилем,свидетельствует о том, что им скорее всего не были известны карты Ремезова, которые к началувторой четверти XVIII в. уже считались архаизмом, и, вероятно, не очень заинтересовали Петра Iи были оставлены в Москве на хранение. И все же, хотя они не имели математической основы, изображенные подробности сибирских земель и взаиморасположение объектов, безусловно, заслуживаливнимания. Что касается остальных карт из собрания Мессершмидта – их происхождению будетпосвящена отдельная работа.2.2. Исследование рукописей Д. Г. Мессершмидта современными исследователямиИзучение научного наследия немецкого ученого-энциклопедиста, уроженца Данцига, доктора медицины Даниэля ГотлибаМессершмидта (DanielGottliebMesserschmidt; 1685–1735) началось еще приего жизни. Известное табу, наложенное на сибирские материалы Д. Г. Мессершмидта, не оставило автору возможностей для работы с ними, однаконе создавало никаких препятствий для членов Академии пользоваться результатами первой научной сибирской экспедиции. Фигура Д. Г. Мессершмидта как ученого пребывала при этом в тени, и только с начала прошлогостолетия пошел процесс «реабилитации» научного имени немецкогопутешественника и исследователя. Санкт-Петербургский филиал АрхиваРАН в течение нескольких последних лет инициировал работу по изучениюархивного наследия Д. Г. Мессершмидта, встав во главе международногоколлектива ученых-мессершмидтологов. Первые результаты коллективных исследований удалось обнародовать в юбилейный для Д. Г. Мессершмидта год — в 300-летнюю годовщину начала первой научной экспедициив Сибирь, отправившейся по указу Петра I с берегов Невы 1 марта 1719 г.Ровно через 300 лет, 1 марта 2019 г., в Государственном архиве Новгородской области (ГАНО) состоялось заседание, посвященное вкладунемецкого исследователя в российскую науку. На этом заседании и последующих конференциях обсуждались и рассматривались доклады специалистов, сделанные на основе работ Мессершмидта. Рассматриваяисторию изучения наследия Мессершмидта нельзя не упомянуть про деятельность П. С. Палласа (1741 – 1811 гг.) по введению в научный оборот и популяризации результатов путешествий его современников и предшественников, прежде всего его работы,в которых он обращается к исследованиям Д. Г. Мессершмидта. Паллас тщательно изучал рукописи Мессершмидта и коллекции, собранные им во время пребывания в Сибири. Важным для понимания оценкиПалласом вклада Мессершмидта в изучение Сибири является проводимый им сравнительный анализнаблюдений Д. Г. Мессершмидта, И. Г. Гмелина, Г. Ф. Миллера и собственных полевых записей. Личныйэкспедиционный опыт позволил Палласу подойти к дневникам Мессершмидта с антропологической точки зрения, наблюдая за автором по его собственным описаниям ситуаций, в которые тот попадал, егопоступков и настроения. Очерк Палласа о Мессершмидте складывался больше из анализа его характераи поступков, чем из биографических данных. Изданием журнала «NeuenordischeBeiträge» Паллас продолжал традиции, ранее заложенные Петербургской Академией наук, которая в своих изданиях публиковала разного рода историко-географические сведения.С именем Палласа связана и публикация рисунков Мессершмидта в известном труде Леклеркаоб истории России (LeClerc 1783–1792). В прилагаемом к изданию «Атласе» (Atlas 1792) опубликованы гравюры с рисунков с изображениями народов Российской империи из книг Палласаи Георги. Но есть еще четыре гравюры, которые до сего времени не были атрибутированы. Знаяматериалы Д. Г. Мессершмидта, мы можем смело считать, что на этих рисунках изображены археологические сборы Мессершмидта.Заключая статью о Мессершмидте, Паллас с грустью отмечал, что тот мог бы получить местов библиотеке и музее Академии наук или в Медицинской канцелярии. Но он умер в бедности и безвестности, так что даже его друзья не сразу узнали о его смерти.Пятитомные дневники Мессершмидта были опубликованы только через 235 лет после возвращения экспедиции, в 1962-1969 гг., на немецком языке в ГДР. Однако результаты исследований Мессершмидта не лежали втуне. Ими непрестанно пользовались многие поколения учёных. Не забыты и его археологические находки, и открытия. По следам Мессершмидта прошёл Г. Ф. Миллер, в конце XIX века его дневники использовал В. В. Радлов, в ХХ веке — Л. Р. Кызласов и др.Мессершмидт был пионером разных исследований в Сибири — орнитологических, ботанических, этнографических, археологических. В археологии его подвижническая деятельность во многом предвещала жизненные драмы последующих русских археологов. Ведь многие язвы России остались неисцелёнными. Всё так же нища российская глубинка, всё то же воровство на всех уровнях, то же пьянство, то же взяточничество властей, то же небрежение своими обязанностями. Но и та же неприхотливость и выносливость простых русских людей (такой выносливостью, по мнению Мессершмидта, не обладает ни один народ в мире), то же радушие, те же блёстки таланта и эрудиции. И сегодня всё еще археолог ощущает себя в России кем-то вроде чудаковатого иностранца, всегда под подозрением, плохо оплачиваемого и разговаривающего на непонятном языке.Подводя итог, отметим, что долгое путешествие Д. Г. Мессершмидта стало первой научной экспедицией по комплексному исследованию огромных территорий России. Успех этого предприятия трудно переоценить, вплоть до настоящего времени собранные тогда материалы служат предметом законной гордости ряда знаменитых музеев. Первое «учёное путешествие» положило начало будущим замечательным научным экспедициям, организуемым Санкт-Петербургской академией наук.ЗАКЛЮЧЕНИЕПетр Первый немало сделал, чтобы привлечь иностранных исследователей для изучения просторов Сибири. Одним из таких «приглашенных к сотрудничеству» был немецкий врач Даниил Готлиб Мессершмидт. В 1716 году, воюя со шведами, Петр взял город Данциг. А там он попал в Музей естественно-научных коллекций профессора Иоганна Филиппа Брейна. Петр был потрясен увиденным и захотел дома иметь такой же музей. Тогда Брейн посоветовал ему взять для организации коллекции своего друга Мессершмидта.Что касается изучения наследия Мессершмидта, то в советской историографии долго держался отрицательный образД. Г. Мессершмидта. Объясняется это характерной для послевоенной советской наукиборьбой с космополитизмом,а также некоторыми чертами характера Д. Г. Мессершмидта, проявившимися в результате физического и психического истощения в конце его путешествия и по возвращении в Петербург. С действительными заслугами Д. Г. Мессершмидта это никоимобразом не связано, тем не менее нашло отражение в некоторых работах. Перелом в отношении к личности, деятельности и научному наследиюД. Г. Мессершмидта явно ощущается с рубежа 1960–1970-х гг. Начало было положеновыходом в свет первого тома издания дневника путешествия по Сибири Д. Г. Мессершмидта, предпринятого Институтом истории Германской Академии наук в Берлине. В 1963 г. в столице ГДР состоялась конференция о немецко-славянских научных связях в конце XVII – начале XVIII в., на которой уже серия докладов была посвящена Д. Г. Мессершмидту. О нем вспомнили на заседаниях Международных конгрессов по истории науки (XI конгресс в Варшаве, 1965 г.; XIII конгрессв Москве, 1971 г. и др.). Уже в наше время, в 2011 г. в Абакане состоялась Международная научно-практическая конференция, посвященная 290-летиюэкспедиции Д. Г. Мессершмидта в Южной Сибири, в материалах которой опубликованаобзорная статья В. Н. Тугужековой. В Галле, немецком университетском городе, Предисловие,где учился первый ученый-сибириевед, в 2014 г. состоялись юбилейные Двадцатые немецко-русские встречи «EuropaentdecktSibirien. DieErforschungSibiriensseitdemfrühen 18. Jahrhundert und die Bedeutungfür die europäischeWissenswelt», посвященныеД. Г. Мессершмидту.Память о Д. Г. Мессершмидте как о пионере научного изучения северо-востокаЕвразии сохраняют прежде всего в Сибири, причем интерес к его личности год от годарастет. В 2010 г. администрация Ханты-Мансийска установила на привокзальной площади стелу «Великим Сибирским экспедициям» в честь ученых и путешественников, благодаря которым были получены первые научные сведения о Югорскомкрае. Ее основание с четырех сторон света фланкируют четыре скульптуры — В. Беринга и его сподвижника гидрографа Д. Л. Овцына, Д. Г. Мессершмидта, Г. Ф. Миллера. 17-метровую колонну венчает фигура ангела в женском образе высотою 3,5 мс лавровым венком в вытянутой вверх руке.Главным же результатом путешествия немецкого исследователя стало десятитомное «Обозрение Сибири, или Три таблицы простых царств природы», написанное им на латыни. Хотя этот труд не переводился и не издавался на русском языке, его использовали многие исследователи Сибири.СПИСОК ИСТОЧНИКОВ330 лет со дня рождения Д. Г. Мессершмидта (16.09.1685, г. Данцинг (Гданьск) - 25.03(5.04).1735, г. Санкт-Петербург), немецкого ученого-натуралиста, совершившего путешествие по Сибири, в том числе по территиории Омской области // Знаменательные и памятные даты Омского Прииртышья / Ом. гос. обл. науч. б-ка им. А.С. Пушкина. - Омск. - 2014. - 2015 / [авт. коллектив: Н. Н. Дмитренко и др.; отв. ред. И. Б. Гладкова]. - С. 160-161 Андреев А. И. Экспедиции на Восток до Беринга // Труды Историко-архивного института. Т. 2. М.: Историко-архивный институт, 1946. С. 183 - 205.Башкатова З. В. Д.Г. Мессершмидт в отечественной историографии // Известия СО АН СССР. Сер. обществ. наук. 1977. Вып. 2. № 6. С. 133 - 140.Кассал Б. Ю. Немцы-лютеране в истории естествознания Среднего Прииртышья XVII-XIX вв. // Лютеране в России: к 300-летию распространения лютеранства в Сибири: сб. докл. Междунар. науч. конф., Омск, 9-10 окт. 2014 г. - Омск: Изд-во ОмГТУ, 2014. - С. 77-78Копанева Н. П. Научное путешествие Д. Г. Мессершмидта как часть проектов Петра I по описанию Российского государства // Уральский исторический вестник. 2016. № 2. С. 44–52. Копанева Н. П. Научное путешествие Д. Г. Мессершмидта как часть проектов Петра I по описанию Российского государства // Уральский исторический вестник. 2016. № 2 (510). С. 44 - 52.Кызласов, Л.Р. Начало сибирской археологии / Л.Р. Кызласов // Историко-археологический сборник / МГУ им. М.В. Ломоносова. – М., 1962. – С. 43-53.. Кызласов, Л.Р. В Сибирию неведомую за письменами таинственными / Л.Р. Кызласов // Путешествия в древность / под ред. В.Л. Янина. – М., 1983. – С. 16-49.Мессершмидт Д. Г. Дневник путешествия из Тобольска через Тару, Томск и дальше в Сибирском государстве // Исторический архив. - 2003. - N 2. - С. 25-39Новлянская, М. Г.Даниил Готлиб Мессершмидт и его работы по исследованию Сибири [Текст]. - Ленинград: Наука. Ленингр. отд-ние, 1970. - 184 с.Паллас, Петр Симон. Научное наследие П. С. Палласа. Письма, 1768-1771 гг.: [Пер. с нем.] / Сост. [и авт. предисл.] В. И. Осипов; [Санкт-Петербург. фил. Арх. Рос. АН]. - СПб.: Творч.-изд. агентство "Ленингр. ин-т дизайна", 1993. - 248 с.Первый исследователь Сибири Д. Г. Мессершмидт: письма и документы, 1716-1721 / Санкт-Петербургский филиал архива Российской академии наук; составители Е. Ю. Басаргина [и др.]; под общей редакцией Е. Ю. Басаргиной. - Санкт-Петербург: Нестор-История, 2019. - 310 с.Путешествие по указу Петра I. Из дневника Д. Г. Мессершмидта - исследователя народов Сибири. 1721 - 1725 гг. / Предисл. и публ. З. Д. Титовой // Исторический архив. 2003. № 2. С. 21 - 40.Титова З. Д. Ранние страницы этнографичес кого изучения Сибири (Дневник путешествия Д. Г. Мессершмидта) // Очерки истории русской этнографии, фольклористики и антропологии. М.: Наука, 1978. Вып. 8. С. 5 - 14.Тункина, И. В.Даниил Готлиб Мессершмидт: у истоков сибирской археологии [Текст] / И. В. Тункина, Д. Г. Савинов; Санкт-Петербургский филиал Архива Российской академии наук, Санкт-Петербургский государственный университет, Институт истории. - Санкт-Петербург: ЭлекСис, 2017. - 166 с.Копанева Н. П. Даниил Готлиб Мессершмидт: начало пути // [Электронный ресурс] // Режим доступа: https://cyberleninka.ru (дата обращения: 20.02.2022).