на одну из заданных тем

Внешняя дистрибуция (см. сказанное выше).
ТК-А = //Т-1/T-2//: Т-3/Т-4: // ± Т-5//: Т-3/Т-4: //
Т-1 - Время Сбора. Участники обряда прибывают в СК-А - место поминовения
Т-2 - Время Молитвы. Заупокойную молитву читает Р-3 - руководитель молящихся
Т-3 - Время Пения. Исполняется (с краткими паузами) несколько гимнов
Т-4 - Пауза. Более продолжительный перерыв в пении
Т-5 - Время Еды. Угощение по желанию (около полуночи)
14.РК-А - Роли участников церемонии. Внешняя дистрибуция фиксируется для каждого
Р-1 - тело - из 3.РК-А - член общины.
Р-2 - Оплакивающий
р-2,1 - Хозяин - член 9.РК-А - группа семьи и домашних (покойного)
р-2,2 - Прочие - остаточная категория
Р-3 - Руководитель молящихся
р-3,1 - Священнослужитель - из 3. Р-В. 1,1 - священник
р-3,2 - Прочие - из 14.Р-4
Р-4 - поющие - обычно из 11.Р-А.4 - член хора.
 Внешняя дистрибуция и внутренняя структура (сегментация) ситуации СК-А (место поминовения) понятны сами по себе, хотя следует заметить, что точное физическое расположение участников в пространстве может меняться в зависимости от условий манифестации. Таким образом, структурное описание должно быть достаточно общим, чтобы охватить и неструктурные вариации (возникающие, например, из-за различия в планах индейских домов); но при этом оно должно указывать типы сфер в тех понятиях, в которых сами участники церемонии организуют свое поведение.
Внутренняя структура ТК-А - Время Поминовения - представлена нами в линейной записи: одинарные или двойные косые черточки разделяют составляющие периоды, а в двоеточия заключены альтернативно повторяющиеся отрезки времени. Таким образом, //: Т-3/Т-4 : // обозначает ожидаемое чередование «Времени Пения» с «Паузой», когда точное число повторений не определено структурно. Само же наличие отрезков времени или социальных ролей считается обязательным; если оно факультативно, то вводится символ ±. Отдельное рассмотрение внутренней структуры времени сначала как будто бы затемняет схему, на деле же значительно упрощает форму матрицы (где иначе потребовалось бы ввести несколько идентичных колонок) и делает возможным независимое рассмотрение структуры социального времени.
Рассмотрение данных
Так же как и в языкознании, целью структурного описания в этнографии является идентификация культурных форм в терминах представленных оппозиций, а также строгое установление их дистрибуции. Именно этим условиям и отвечает ситуационная матрица типа той, что была описана выше. Как английская грамматика не дает объяснения всех частных типов предложений, так и ситуационная матрица М-14 не объясняет смысла индейского обряда поминовения. Применяемый в этом аспекте метод выделения «единиц и их упорядочения» может быть дополнен описаниями, ориентированными на процесс (или даже трансформационными), но это не изменит общей цели анализа, который все равно остается строго формальным. Исследование смысла входит в анализ лишь для того, чтобы можно было сформулировать дифференциальные признаки.
И все же очевидно: формальный анализ, лишенный обращения к семантике, так же бессодержателен, как грамматика, не сопровождаемая словарем. Каким же образом ввести культурное содержание в структурное описание? Одно из решений - это добавить к описанию роли в терминах оппозиций то множество поведенческих ожиданий, которые как будто проистекают из некоторого представления о роли. Точно так же введением классов ролей упрощается спецификация содержания, поскольку тогда многие признаки, обычно не противопоставленные, можно будет определить сначала для некоторых абстрактных классов ролей (например, «гражданин» или «взрослый мужчина»), а потом перенести их на все роли, составляющие этот класс.
Другие типы ситуаций описывать в структурных терминах труднее. Единицы социального пространства или социального времени могут накладываться друг на друга, и границы их при этом становятся неразличимыми; комплексная обусловленность ролей факторами дистрибуции может затемнять природу лежащих в их основе единиц, а недостаточный и «смещённый» по материалу корпус фактов может сделать анализ дефектным. Но и эти трудности аналогичны проблемам, с которыми сталкивается лингвист при морфологическом анализе, и, поскольку язык есть также часть культуры, мы вправе искать в структуре общества некий сходно моделируемый комплекс явлений.
И все же, несмотря на встретившиеся трудности, попытка формализовать структурное описание какой-либо социальной группы может оказаться удачной, так как, формализуя наше представление о социальной структуре, мы занимаемся систематическим изучением культурных форм - в тех понятиях, в каких сами люди организуют свое поведение в пространстве, во времени и в отношениях с другими «исполнителями» ролей.
 








1