Защита прав граждан РФ за рубежом

Обычной практикой является то, что российских журналистов не допускают на официальные пресс-мероприятия Елисейского дворца, а также других государственных структур и ведомств Франции, в том числе проводимые в онлайн-формате. Здесь также не поступает прямого отказа, следуют указания на иные причины: плохую связь и т.д. Особое место в ряду нарушения прав русскоязычного населения занимает политика Эстонии. Это государство можно считать республикой массового безгражданства. Объясняется такое поведение властей приверженностью идеологии «этнической чистоты». За 2020 год около 6 % населения страны, большую часть которого составляют наши соотечественники, было наделено статусом «негражданин». Получившие его лица ограничены в избирательных правах: они не могут участвовать в голосовании, претендовать на выборные должности в парламенте и местных органах власти, участвовать в референдумах и др. «Негражданам» также было отказано в праве на свободное передвижение по территории государства. Эстонскими властями также активно проводится политика насаждения националистической идеологии, героизируются пособники нацистов. Несмотря на большое количество русскоязычного населения, проживающего в Эстонии, и тот факт, что русский язык является родным для 30 % граждан, ему не предоставлен статус ни государственного, ни официального, ни языка национальных меньшинств. Первый этап вытеснения русского языка из страны произошел на уровне высших учебных заведений, затем – в сфере профессионально-технического образования. На данном этапе происходит его исключение из практики использования на уровне среднего и дошкольного обучения. Стоит отметить, что данная инициатива принадлежит органам местного самоуправления. Права русскоязычного населения ограничиваются практически во всех сферах жизнедеятельности. Различные активисты гражданского общества, юристы, журналисты и иные деятели, имеющие точку зрения, отличную от официально проводимой государством политики, подвергаются гонениям со стороны правоохранительных органов. Давление, которое практикуется эстонской полицией на граждан России и сочувствующих им, обычно выражается в заведении уголовных дел под надуманными предлогами. Так, в феврале 2019 г. вступил в силу приговор суда в отношении видного эстонского русиста, директора НКО «Таллинский институт Пушкина» А. Красноглазова, который был обвинен в «присвоении денежных средств» и «подделке документов» (оправдательный приговор суда первой инстанции был пересмотрен по инициативе эстонской прокуратуры). В начале марта 2020 г. Пыхьяская окружная прокуратура прекратила тянувшееся с середины 2019 г. уголовное производство против председателя правления некоммерческой организации «Русская школа Эстонии» (РШЭ) и директора правозащитного центра «Китеж» М. Русакова ввиду отсутствия основания. Данный факт еще раз подтверждает, что подобное преследование неудобных граждан – лишь предлог, настоящей причиной давления на них является оказание ими поддержки русскоязычному населению. Пользуясь прерогативой Шенгенского пространства, Эстония регулярно злоупотребляет правом на закрытие въезда на свою территорию неугодным гражданам, в том числе российским. Как правило, к ним относятся лица, активно защищающие права пострадавших соотечественников: журналисты, юристы, политики, публицисты, артисты и прочие общественные деятели. Так, в марте 2018 г. МВД Эстонии вынесло запрет на въезд в страну до 2023 г. депутату Государственной Думы России К. Затулину, планировавшему встречи со своими избирателями, проживающими на северо-востоке Эстонии. В феврале 2019 г. аналогичные санкции были наложены на журналистов телеканала «Россия-1» П. Кострикова и Е. Ерофееву за съемку в Таллине репортажа о деятельности секты «Свидетели Иеговы», расцененного эстонской полицией как «дискриминация по религиозному признаку». В августе 2019 г. был закрыт въезд сроком на 10 лет на территорию стран-членов Шенгенского соглашения активистам Санкт-Петербургского отделения Всероссийской общественной организации «Молодая Гвардия Единой России» А. Ковезе, С. Христенко, М. Пирогову, А. Маликову в качестве наказания за их участие в шествии «Бессмертного полка» в Таллине и контакты с соотечественной молодежью из Эстонии. В марте 2020 г. во въезде было отказано журналисту российского мультимедийного информационного центра «Известия» А. Захарову. Устойчивой практикой эстонского правосудия стало выдворение в Россию граждан, проживающих в республике на постоянной основе и имеющих судимость. При этом не учитывается, что на родине у таких людей нет устойчивых связей, а это провоцирует их попадание в неблагоприятную экономическую ситуацию. Правозащитные организации регулярно фиксируют жалобы граждан России, отбывающих заключение в эстонских тюрьмах. Претензии со стороны наших соотечественников вызывают дискриминационные действия и предвзятое отношение к ним со стороны администрации мест лишения свободы, основой которых выступает национальная принадлежность. Аналогичные жалобы на предвзятое отношение к русскоязычным гражданам и формальное исполнение обязанностей по соблюдению основных прав человека и гражданина поступают и на стадии осуществления уголовного судопроизводства. Отношение властей Эстонии к российским средствам массовой информации также оставляет желать лучшего. Начиная с января 2020 г. прекратилась деятельность российских СМИ в эстонском бюро российского информационного агентства. Коллективу были высказаны угрозы со стороны Бюро данных при МВД Эстонии по противодействию коррупции. Трудовые отношения с данными СМИ были признаны нарушением санкций ЕС; в результате закрытия информационного агентства «Sputnik» работу потеряли 35 человек, среди них – и граждане России. Следующим шагом стало закрытие ежедневной информационной телепрограммы «Новости Эстонии» на Первом балтийском канале (работает по франшизе Первого канала России). Несмотря на аккредитованность российских СМИ в Эстонии («ТАСС», «РИА Новости», «Интерфакс», «ВГТРК»), им не предоставляется право участвовать в официальных мероприятиях госучреждений. Банки отказывают в обслуживании журналистам (закрывают счета, расторгают договорные обязательства без объяснения причин и пр.). Стоит отметить, что некоторые деятели упомянутых государств занимаются равнозначной деятельностью, но если речь идет о гражданах России, то им отказывают в основных правах как минимум. В худшем случае их деятельность приравнивается к экстремистской и преследуется по соответствующим статьям законодательств стран. Объединяет политику вышеупомянутых государств в отношении русскоязычного населения следующее: 1) нарушения международного законодательства – Всеобщей декларации прав человека и соответствующих конвенций – в части дискриминации отдельных групп граждан; 2) нарушения уголовного законодательства указанных стран, содержащие ответственность за дискриминацию и иные действия, сопряженные с ней (ст. 161 УК Украины , ст. 225-1 УК Франции, ст. 72 УК Эстонии, УК ФРГ не содержит самостоятельного состава по дискриминации); 3) нарушения внутренних законов упомянутых государств, касающиеся антидискриминационных действий. В 2006 г. в Германии принят Закон «О равном обращении», который привел немецкое законодательство в соответствие с директивами ЕС. Дискриминирующие признаки в исследуемых государствах определены в зависимости от особенностей их правовых систем, что является логичным. В то же время отсутствие конкретики в подобных формулировках порождает произвол со стороны не только отдельных граждан, но и целых государственных систем. В ряде исследований справедливо отмечено, что способ построения внутригосударственных норм, в частности, устанавливающих ответственность в сфере публичного права, кардинально отличен от способов построения и применения международных норм права. Проанализировав зарубежное отношение к исполнению обязательств в области прав и законных интересов российских граждан и русскоязычного населения, необходимо сделать неутешительный вывод: сегодня в порядке вещей считается нарушение основополагающих норм международного права. Целый ряд государств не считает нужным исполнять требования, которые определены антидискриминационными мировыми соглашениями в сфере прав человека. Подобные действия не только противоречат принципам равного и взаимовыгодного сотрудничества между государствами, но и являются преступными. В соответствии с нормами прямого права ЕС, принятыми к исполнению на территории государств-участников, РФ стоит требовать привлечения к юридической ответственности лиц, действия которых противоречат ст. 14 Конвенции о защите прав человека и основных свобод ETS № 0055. Итак, с точки зрения превентивной функции существенным дополнением в области защиты от дискриминации будет являться внесение изменения в ст. 136 УК РФ, в соответствии с которым ответственность за несоблюдение прав человека будут нести лица, занимающие высшее положение на государственной службе, в том числе глава государства. Данная поправка в законодательство может послужить примером для государств-участников ЕС. Стоит оговориться, что использование уголовно правовых средств защиты, описанных выше, является крайней мерой. Приоритетны все же воспитательные средства – просвещение на государственном и международном уровнях.ЗаключениеЗ а рубежом расположены различные объекты имущества, входящего в состав государственной собственности Российской Федерации. Это имущество посольств, представительств Российской Федерации при международных организациях, консульствах, торговых представительствах, депозиты ЦБ РФ и Внешэкономбанка, экспортные товары, корабли и самолеты, временно находящиеся за границей и т. д. Развитие экономических отношений между Россией и иностранными государствами неизбежно ведет к увеличению объемов этого имущества и, прежде всего, товаров, вывозимых как для продажи, так и для представления на различных выставках. Активное культурное сотрудничество невозможно без организации художественных выставок за рубежом. Имущество (движимое и недвижимое) может находиться за границей постоянно или временно. Это имущество включает ценные бумаги, принадлежащие российскому государству, акции и доли юридических лиц, находящихся за рубежом. Правовой статус федеральной собственности, находящейся за границей, определяется как законодательством Российской Федерации, так и законодательством страны, в которой это имущество находится, а также международными договорами Российской Федерации. Государственная собственность находится в особом положении – она неприкосновенна. Имущественный иммунитет тесно связан с иммунитетом государства, но может рассматриваться как самостоятельный вид иммунитета. Иммунитет государственной собственности заключается в особом режиме этой собственности, обусловленном особым положением субъекта права собственности – суверенного государства. Неприкосновенность государственной собственности за рубежом сводится к тому, что это имущество не может быть объектом насильственных мер со стороны государства, в котором это имущество находится. Собственность Российской Федерации неприкосновенна. Это означает, что она не может без согласия государства-собственника подвергаться принудительному отчуждению, аресту, изъятию и другим принудительным мерам; не могут быть принудительно задержано на иностранной территории; не должно допускаться какое-либо хищение данной собственности другим государством, его органами или отдельными лицами. Иммунитет, которым наделена собственность иностранного государства, делает неприемлемым: 1) предъявление претензий непосредственно к такой собственности (имущественные претензии в англо-американском праве); 2) наложение ареста на имущество с целью обеспечения любого требования к иностранному государству, которое связано или не связано таким имуществом; 3) обязательное исполнение решения суда, принятого в отношении такого имущества иностранного государства. Законы некоторых стран (Великобритания, Австралия, Пакистан) предусматривают, что иностранное государство не пользуется иммунитетом от судебных разбирательств, касающихся: a) любой доли этого государства в недвижимости, находящейся на территории государства суда, владения или использования; б) любого обязательства этого государства, вытекающее из его доли в отношении такой собственности.Таким образом, неприкосновенность государственной собственности не ограничивается изъятием ее из-под принудительных мер судебного характера. К ней не могут применяться административные меры, она не может подлежать взысканию по каким-либо внесудебным требованиям.Список используемой литературыАвакьян С. А. Конституционное право России. Учебный курс. Учебное пособие. В 2 томах. Том 1. М.: Норма, Инфра-М, 2014. 864 с.Авакьян С. А. Конституционное право России. Учебный курс. Учебное пособие. В 2 томах. Том 2. М.: Инфра-М, Норма, 2017. 912 с.Антоненко Т. А., Милявская Ю. В., Смоленский М. Б. Конституционное право России в схемах и таблицах. М.: Феникс, 2018. 240 с.Астафичев П. А. Конституционное право России. Учебник. М.: РИОР, Инфра-М, 2016. 392 с.Безруков А.В. Конституционное право России: учебное пособие. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Юстицинформ, 2015. 304 с.Бойко Н. С., Иглин А. В., Чуканов И. А. Конституционное право зарубежных стран. Учебник. М.: Юрайт, 2017. 464 с.Давтян В. Р., Кононенко Д. В. Конституционное (уставное) право субъектов Российской Федерации. Учебник. М.: Юрайт, 2017. 158 с.Козлова Е. И., Кутафин О. Е. Конституционное право России. М.: Проспект, 2019. 592 с.Козлова Е. И., Кутафин О. Е. Конституционное право России. Учебник. М.: Проспект, 2018. 592 с.Комарова В. В., Варлен М. В., Лебедев В. А., Таева Н. Е. Конституционное право России. Учебник. М.: КноРус, 2019. 280 с.Конституционное право Российской Федерации: учебник для студентов, обучающихся по направлению подготовки "Юриспруденция" (квалификация "бакалавр") / И.А. Алжеев, И.Б. Власенко, Е.Ю. Догадайло и др.; отв. ред. С.И. Носов. М.: Статут, 2014. 391 с.Конституционное право: университетский курс: учебник: в 2 т. / под ред. А.И. Казанника, А.Н. Костюкова. М.: Проспект, 2015. Т. 2. 528 с.Конституционное право: университетский курс: учебник: в 2 т. / С.В. Арбузов, Т.В. Бережная, И.А. Володько и др.; под ред. А.И. Казанника, А.Н. Костюкова. Москва: Проспект, 2015. Т. 1. 432 с.Конституционное право. Общая часть. Учебно-методическое пособие / под ред. Богданова Н. А. М.: Зерцало, 2019. 372 с.Краткий курс по конституционному праву России. Учебное пособие. М.: Окей-книга, 2018. 158 с.Малюшин А.А. Конституционно-судебное правотворчество в Российской Федерации: проблемы теории и практики: монография. М.: Юрист, 2013. 404 с.Маркина Е., Смоленский М. Б., Клюшкина Л. Ю. Конституционное право России. М.: КноРус, 2020. 232 с.