«Роль племен варваров в падении Западной Римской империи»

от алеманнов избавились только на мгновение.Грациан поспешил провозгласить нового императора на востоке, чтобы взять в свои руки готскую проблему.Его выбор пал на Феодосия, сына великого военачальника и слуги государства, на которого в первый год правления Грациана интриги предателей навлекли незаслуженное наказание за измену. [1]Феодосий взялся за свою нелегкую задачу с замечательным мастерством и благоразумием, но без недостатка мужества. Германарих пал еще до начала готской войны. Способный преемник, который привел объединенных готов к победе, умер, и с его смертью их единство исчезло. Феодосий не предпринимал амбициозных попыток вернуть себе положение, ставя судьбу империи на карту в решающей битве. Он не рисковал вступать в крупные сражения; но, нанося незначительные удары по их разделенным силам, он поощрял их внутренние разногласия. Его дипломатия привязала некоторых из их лидеров к империи, к которой они питали почти суеверное почтение. Немногим более чем за четыре года был установлен сравнительно прочный, хотя и ненадежный мир.Феодосий назначил опекуном своих сыновей и главнокомандующим своих западных армий солдата с доказанными способностями и достоинствами, вандала Стилихона, который исполнял свои обязанности с большой лояльностью. Фактически власть на Западе была в его руках. В то время как он был занят подавлением опасной независимости мавританского принца и тирана Гильдо в Африке, неправильное правление префекта Руфинав Константинополе вызвало великое восстание вестготов – той ветви готской расы, которая обосновалась в Мезии и Иллирии, остготы остались за Дунаем – во главе с Аларихом.Готы практически беспрепятственно захватили Грецию и причинили много разрушений, пока появление Стилихона, завершившего свою работу в Африке, не остановило их завоевательную карьеру. Алариху грозила опасность быть схваченным, но он сбежал с большим мастерством и фактически напугал константинопольский двор, заставив его откупиться от него, назначив его командующим в Иллирии в качестве имперского офицера.Гот принял эту должность. Италия была целью, на которой он сосредоточил свои амбиции. Отряды, по большей части варварские, теперь находившиеся в его распоряжении, были готовы последовать за ним. А в 403 году н.э. Гонорий и Италия были напуганы, по-видимому, совершенно неожиданным вторжением. Гений Стилихона, который с удивительной энергией собрал войска со всех возможных сторон, спас ситуацию. Аларих потерпел тяжелое поражение при Поллентии, и осторожность готских вождей вынудила его на время отказаться от притязаний.[1]Хотя уход Алариха лишь оставил открытым путь для нового потока смешанных варваров, хлынувших в Италию в 406 году н.э. под предводительством их вождя Рагадайса. Они пронеслись над равниной По, через Апеннины в Тоскану, направляясь стереть с лица земли Рим. Но пока они медлили с осадой Флоренции, Стилихон снова собрал войска на севере, рассредоточил их по осаждающим войскам, отрезал варваров от снабжения и истощил их голодом. Радагайс с третью своих сил был вынужден капитулировать. Он сам был убит. Остальной части орды, вандалам, свевам, бургундам, остготам, гуннам и аланам было намеренно позволено беспрепятственно отступить через Альпы, и их различные банды вскоре грабили и грабили в Галлии по пути в Испанию, подкрепленные их соответствующими родными землями (406 год н.э.).На пике своего очевидного могущества Стилихон был внезапно арестован, осужден без суда и следствия как разбойник и "враг государства" и казнен. Но никаких доказательств каких-либо предательских замыслов с его стороны так и не поступило. Среди тех, кто наиболее активно участвовал в его падении, был Ираклиан, который был вознагражден тем, что стал графом Африки.[2]Падение Стилихона открыло путь, с одной стороны, к дружественным отношениям с Константинополем, а с другой - к амбициям Алариха. Это было выражением тлеющей враждебности Италии к людям варварской крови, фактически резня многих иностранцев в стране, что дало готскому королю более чем достаточный повод для нападения на Италию до конца года.Аларих двинулся прямо на Рим, проигнорировав Гонория в Равенне. Город быстро умирал от голода, и разразилась чума. Аларих потребовал все сокровища, находившиеся в нем, и всех рабов-варваров.В течение короткого периода Аларих и Гонорий существовали бок о бок в Италии. Но в следующем году увертки императора разозлили готов, и они сделали префекта Аттала марионеточным императором.Гонорий, однако, был в безопасности в Равенне благодаря прибытию войск с востока. Аттал был отвергнут как марионетка и впоследствии свергнут. Дальнейшие переговоры с Гонорием сорвались. Аларих потерял терпение и 24 августа 410 года н.э. выпустил своих готов и других сторонников на Рим, который был разграблен в течение трех дней.Хотя Аларих не провозгласил себя императором. Он опустошал юг и планировал вторжение в Африку, житницу Италии, когда в конце года он умер.[1]Непосредственное участие варваров в падении Западной Римской ИмперииПоследние дни Римской империи обычно относят к 476 году н.э., когда германский генерал Одовакар (или Одоакр) сверг "последнего римского императора", мальчика по имени Ромул Августул. 4 сентября 476 года Одоакр вынудил Ромула Августула, которого его отец Орест провозгласил императором Рима, отречься от престола. АнонимусВалезианус писал, что Одоакр, "сжалившись над его молодостью" (ему тогда было 16 лет), пощадил жизнь Ромула и назначил ему ежегодную пенсию в размере 6000 солидов, прежде чем отправить его жить к родственникам в Кампанию. Одоакр провозгласил себя правителем Италии, и отправил императорские знаки отличия в Константинополь.В римской конституционной теории империя все еще была просто объединена под властью одного императора, что не подразумевало отказа от территориальных претензий. В областях, где потрясения умирающей империи сделали законной организованную самооборону, после 476 года отдельные государства продолжали находиться под той или иной формой римского правления. Юлий Непот по-прежнему претендовал на звание императора Запада и контролировал Далмацию вплоть до своего убийства в 480 году. Сиагрий, сын Эгидия, правил владениями Суассона до своего убийства в 486 году. Коренные жители Мавритании создали собственные королевства, независимые от вандалов и с сильными римскими чертами. Они снова добивались признания империи с помощью завоеваний Юстиниана I, а позже оказали эффективное сопротивление мусульманскому завоеванию Магриба. Граждане Британии продолжали рассчитывать на собственную защиту, как и разрешил Гонорий: они сохраняли грамотность на латыни и другие явно римские черты в течение некоторого времени, хотя и опустились до уровня материального развития, уступающего даже их предкам доримского железного века.Одоакр начал переговоры с восточноримским (византийским) императором Зеноном, который был занят борьбой с беспорядками на Востоке. Зенон в конце концов даровал Одоакру статус патриция и признал его своим собственным вице-королем Италии. Зенон, однако, настаивал на том, что Одоакр должен был отдать дань уважения Юлию Непоту как императору Западной империи. Одоакр так и не вернул себе ни территории, ни реальной власти, но он действительно выпускал монеты от имени Юлия Непота по всей Италии. Убийство Юлия Непота в 480 году побудило Одоакра вторгнуться в Далмацию, присоединив ее к своему королевству Италия. В 488 году восточный император уполномочил беспокойного гота Теодериха (позже известного как "Великий") захватить Италию. После нескольких нерешительных кампаний в 493 году Теодорих и Одоакр договорились править совместно. Они отпраздновали свое соглашение банкетом примирения, на котором люди Теодериха убили людей Одоакра, а Теодерих лично разрубил Одоакра пополам.[2]Но после этого остготский генерал отказался передать Италию какому-то далекому "римскому императору", который не собирался фактически править ею, а только собирать налоги. Теперь владыка земли Теодорих приступил к восстановлению того, что было создано более чем столетием забвения, гражданской войны, вторжений и "вандализма". Римская Италия нуждалась в твердой руке, как у него, и этот варвар оказался последним правителем в древности, который оказал ей такую помощь.Теодорих руководил ремонтом римских дорог и акведуков, и под его руководством Италия стала свидетелем небольшого возрождения, к сожалению, последнего вздоха культуры на большую часть оставшегося тысячелетия. В основном бессильный, но все еще влиятельный Западноримский сенат продолжал существовать в городе Риме под властью Остготского королевства, а затем Византийской империи, по крайней мере, еще столетие, прежде чем исчезнуть в неизвестную дату в начале 7-го века. [1]ЗаключениеРимская империя, в долгосрочной перспективе, посеяла семена своего собственного разрушения. Его экономические, военные и дипломатические щупальца трансформировали соседнее население, пока не стали достаточно сильными, чтобы разорвать его на части. Европа начала первое тысячелетие нашей эры вне равновесия, с резким перепадом ресурсов и социальной сложности от центра к периферии. В конечном итоге было достигнуто более равномерное распределение. Но переходный период был пронизан конфликтами, вызванными несоответствием между богатством и властью, с устойчивым сокращением ресурсов и сложностью в качестве непреднамеренного следствия. Возникшее в результате несоответствие богатства и власти первоначально привело к перераспределению ресурсов и периферийной милитаризации внутри Римской империи. Это также привело к набегам и грабежам, расширению и консолидации варварских государств и перемещению населения в более богатые регионы. В результате возник сопутствующий ущерб, как из-за немедленного разрушения, так и из-за того, что политики-преемники, ориентированные на поиск ренты, в основном были менее эффективны в поддержании ресурсов и социальной сложности в долгосрочной перспективе. Исторические данные не подтверждают какого-либо прочного разрыва между поздней античностью и ранним Средневековьем, и уж точно ничего похожего на социальные потрясения, последовавшие за Черной смертью, охватившей Европу. Историческая правда, если таковая существует, заключается в том, что Рим не пал; скорее, он развивался. Римские колоны (фермеры, привязанные к земле) постепенно превратились в средневековых крепостных. Отношения между патроном и клиентом, занимавшие столь центральное место в римском обществе, постепенно приобрели название и характер отношений лорда и вассала, социального порядка, лежащего в основе большей части европейского общества в Средние века. Но перемены действительно произошли в Риме в пятом веке — как и в любом обществе в каждое столетие человеческой истории, — и это были особенно радикальные перемены. Многие условности, которые когда-то управляли жизнью древних римлян, испарились, чтобы никогда больше не появиться. Прежде всего, гражданство в Риме практически не давало защиты его жителям.. Поэтому, когда варварские группы германцев сначала разбили римлян в битве, затем захватили сам Рим и, наконец, приняли мантию римской власти, тем, кто рассматривал "римлянин" и "германец" как взаимоисключающие термины, показалось, что Империя больше не была Римской, больше не была империей вообще. В то же время, однако, ошибочность выбора 476 года в качестве решающего момента в истории — нет лучшего года для датировки "падения" — указывает на нечто другое, очень показательное: Рим по большей части пережил кризис пятого века и во многих отношениях выдержал обстоятельства, связанные с его падением. предполагаемое "падение". Например, Рим обеспечил существенную основу для более поздних триумфов его государств-преемников, и, в частности, история Церкви убедительно доказывает непрерывную линию развития между поздней античностью и ранним Средневековьем, постепенная эволюция римских сооружений в средневековые. Действительно, многие римские институты были сохранены благодаря Церкви, и не в последнюю очередь ее бюрократия.Это действительно в какой-то степени объясняет, почему в последние дни римские папы не раз вставали на защиту государства, в то время как императоры этого не делали, как это сделал Лев I, когда он выступил против Аттилы и изгнал его из Италии. Простая реальность Рима поздней античности заключается в том, что нечто большое и централизованное на Западе — и только на Западе — распалось на несколько более мелких единиц, каждая из которых во многом напоминала большее целое, к которому они когда-то принадлежали, но образ Рима и образы, движущие им, продолжали жить. Список используемой литературыУпадок и гибель Западной Римской империи: И возникновение германских королевств до середины VI века / Р. Гюнтер, А. Р. Корсунский – М.: Книга по Требованию, 1984. – 254 с.Томпсон Э. А. Римляне и варвары. Падение Западной империи / Пер. с англ. Т. О. Пономаревой; под ред. М. Е. Килуновской. — СПб.: Издательский дом «Ювента», 2003. — 288 с.