Психосоматика: психоаналитический подход

Это процесс, который стремится связать стремление к смерти со стремлением к жизни, опустошая его травматический потенциал. Соматизация символизации должна быть идентифицирована, по мнению автора, исключая гипотезу эссенциальной депрессии. Поэтому он рассматривает все теоретические предложения IPSO, но проводит различие между типами соматизации: прогрессирующая дезорганизация отличается от соматизации символизации. В первом случае насилие частично подавляется, тогда как во втором оно подавляется массово. Наблюдается, таким образом, что некоторая соматизация открывает путь к раскрытию конфликта или части истории субъекта, которая оставалась скрытой, с которой он не вступал в контакт, в силу ее травматичности. Исходя из этого, было замечено, что во время анализа, который когда-то казался застывшим, он начал разворачиваться и также вызвал понятие «психосоматической фасилитации».
Также очень часто обнаруживалось сходство с отношениями матери и ребенка у психотиков. Дежурс (1991) указывает, что разница заключается в том, что родители-психотики стремятся отвлечь мысли детей, создавая отчужденного ребенка без оригинальных мыслей. Родители психосоматиков, однако, стремятся уничтожить любую мысль, которая может возникнуть у ребенка, особенно сексуального характера. Но не только в этом отношении в теории Дежура эти психопатологии становятся близкими: он выдвигает гипотезу о том, что психические заболевания, особенно психозы, следует объединить с психосоматическими болезнями. При этом автор принимает во внимание выводы нейронауки, согласно которым эти функции зависят от наследственной сборки нервной системы. Таким образом, считается, что в случае психозов разрыв связи с влечениями, вместо того чтобы происходить в висцеральных областях - как при психосоматических заболеваниях – происходит в мозге, затрагивая области, связанные с познанием и языком, которые являются наиболее нарушенными функциями у психотиков.
Dejours (1991) и McDougall (1996) предлагают большее продвижение в технике, в том смысле, что интерпретативная работа является рискованной, и поэтому более оперативной, хотя Dejours (1991) также рассматривает актуальность процедуры терапии Марти, которую он назвал стоп-возбуждением. Выбор между этими двумя лечебными процедурами, по его словам, зависит от готовности анализирующего субъекта посмотреть в лицо своей правде. С клинической точки зрения Dejours (1991) предлагает новаторский вывод о том, что соматизация также имеет место в невротических структурах личности. Что касается техники, автор также выдвигает новое предложение о том, что соматические темы должны быть интерпретированы через их агрессивное и смертоносное содержание. Для него, таким образом, можно разгадать скрытый смысл болезни, стремясь связать травматическое измерение влечения к смерти с либидо.
Несмотря на некоторые теоретические разногласия, как уже отмечалось, мнения о психосоматических явлениях следуют определенному образцу, касающемуся характеристик пациентов, испытывающих этот тип страдания. Существует консенсус относительно недостатка символизации, присутствующего в этих клинических случаях, хотя в начале теории следовали движению, считая недостаток символизации структурирующим эти случаи, разворачиваясь к представлению, что этот недостаток не является структурным, а ограничен некоторыми частями речи. Также в целом сохраняется согласие относительно отсутствия привязанности, ссылки на отсутствие мечты и фантазий, а также крайняя конкретность мышления, одновременно с крайне прагматичным образом жизни. Все эти факторы перечислены и названы «операциональным мышлением» членами IPSO и «алекситимией» Психосоматической школой Чикаго. Джойс Макдугалл использует защитный механизм отчуждения для обозначения тех же характерных элементов. Дежур не заходит достаточно далеко в создании нового понятия для обозначения этих личностных характеристик, и акцент его теории лежит в гипотезе бессознательного расщепления и величины раскрываемой агрессии. Однако теоретические вторжения постлакановских авторов, как, например, Миллер, указывают на рассмотрение других защитных механизмов, которые могут сосуществовать с пресечением, давая понять, что пресечение Имени Отца не устанавливает общую логику символизации в психосоматических случаях, как это происходит в психотических, а является ограниченным механизмом, который может сосуществовать с подавлением и отрицанием. Тем не менее, все еще сохраняется профиль психосоматического пациента, и он очень близок к психотическому профилю, что, кажется, остается противоречивым мнением с остальной частью теории, даже не хватает больше теоретических элементов для анализа возникновения соматизации внутри хорошо ментализированных субъективностей. Идеи МакДугалла движутся в сторону подхода психосоматики к истерии, соглашаясь с символическим измерением, которое предлагает это явление, но более архаичное, чем симптом.
Подход психосоматики к психозу также осуществляется Дежуром, однако с той разницей, что в наши дни существует предложение рассматривать болезни, известные как «психические», как психосоматические заболевания, при которых происходит развязывание влечений и, следовательно, уязвимость для влечений смерти. Это объясняет, почему у психотиков и аутистов могут быть повреждены функции языка и познания, в то время как их иммунная система остается чрезвычайно сильной. Dejours предлагает ключ к лучшему пониманию различий, обнаруженных в психотических и психосоматических исходах. Несмотря на сходство между ними, мы видим, что существует разница в судьбах мыслей пациентов в раннем детстве. Кроме того, следует отметить важную роль родителей в либидинизации участков тела, которая, по его словам, может стать решающей между психотической или психосоматической вспышкой.
Таким образом, хотя вначале связь между символизацией инвалидности и возникновением телесной болезни рассматривалась более непосредственно, в последнее время было отмечено присутствие большего количества метапсихологических элементов, вовлеченных в соматизацию. Например, механизм разобщения и расщепление имаго, по Макдугаллу, и топическое расщепление и подавление агрессии, по Дежуру, являются концепциями, которые, в некотором смысле, проблематизировали вопрос, который, очевидно, имел несколько более упрощенный и прямой подход.
Что касается пути, по которому шли дискуссии о направлении психосоматического феномена, то мы видим, что классические первоначальные дискуссии о психоанализе, проводимые членами IPSO, привели к вопросу о том, придет ли феномен к охвату языковой структуры. Несмотря на то, что Лакан, по-видимому, придерживается именно такого мнения, Миллер не завершает этот вопрос, варьируя позиции утверждения как отсутствия какого-либо символического элемента или допуская возможность встраивания в языковую структуру. Это открыло бы возможность классифицировать его как пограничное явление, находящееся в пределах символического универсума.
Среди французских авторов только с введением идей Дежура предлагается травма, выстраивающая ощущение для тела; однако, в отличие от истерического симптома, который интерпретируется через эротические фантазии, подавляемые субъектом, психосоматический феномен должен быть интерпретирован из подавленных агрессивных влечений. Однако Дежур не считается строго постлакановским автором, оставаясь неизвестным позиции, занимаемой им сегодня. Макдугалл, напротив, сближается с идеями Дежура, подчеркивая, что соматизация — это скрытая история жизни субъекта, которая не могла быть представлена для себя и для кого-то. Следовательно, существует необходимость (повторного) конструирования этой утраченной истории, которая придаст смысл соматизации. Более того, несмотря на эти достижения в теоретической и клинической области, символизация психосоматических феноменов гораздо более архаична, чем символизация истерического симптома. Она сохраняет определенную сложность в своем раскрытии.
Несмотря на эти продвижения по проторенному пути, теория, объясняющая все метапсихологические механизмы, стоящие за соматизацией, еще не разработана. Возможно, эта трудность обусловлена самой проблематикой, которая в сложных случаях выявляется при крайней нейтрализации у данных клинических пациентов. Однако это усиливает вывод о том, что психосоматическое заболевание — это феномен, охватывающий как биологическое, так и психологическое измерение, и поэтому необходимо пересмотреть наши представления о природе разума и тела и способе взаимодействия, происходящего между ними. Это было очень ясно показано в работе Дежура на примере его концепции либидинальной субверсии; однако, хотя психоанализ и совершил революцию с появлением предельной концепции влечения, он больше придерживался теорий о психических механизмах, тем самым не имея объяснений, когда сталкивался с биологическими и психологическими явлениями. На эту трудность указал Бирман (2001), который считает, что этот факт - в гораздо большей степени, чем теоретический провал - был установлен соглашением между психоанализом и медициной, действующим разделением между психикой вопросов, которые должны быть исследованы первой областью, и телесными вопросами, которые ограничены только второй. Это разделение произошло с появлением психоанализа и его сомнением в позитивистской науке и должно быть пересмотрено через требование психосоматической реальности, которая увеличилась в клиниках.
Наконец, существует также необходимость рассмотреть другие аспекты составляющих психосоматического феномена, чем только генетические, бессознательные и те, что заложены в ранних отношениях с родителями. Это относится к большему поиску ответов в социальной жизни субъекта, потому что, если бы психосоматические заболевания сегодня увеличивались, в нашем современном обществе не было бы элементов, способствующих психическому недомоганию, которое выражается через увеличение тела.
Дискуссия распространяется на наблюдение за функционированием нашего общества, в котором трудовые отношения отражают лишь один из аспектов его функционирования. Ценности, распространяемые социальными сетями, такие как индивидуализм, потребительство и конкуренция, способствуют формированию фрагментированной, деперсонализированной идентичности:
Вопрос в том, не порождает ли современное капиталистическое общество с его высшей связью с ценностями потребления своего рода деперсонализацию, сопутствующую феномену массовой культуры? Живем ли мы в культуре, императивы которой благоприятствуют появлению болезни нормозависимости? Вот более широкая гипотеза, которая будет проработана в другой раз: фрагментарный образ жизни, который дает нам современное общество, в конце концов, не способствует тому, что можно назвать хорошей ментализацией.
Это интересная и необходимая дискуссия для психоанализа, которая предлагает возможность подумать о построении субъективности за пределами того, что было установлено в семейных отношениях в раннем детстве. Он стремится интегрировать нынешние аспекты жизни субъекта – как отношения, так и психологический дистресс на работе – с обсуждением исторического и социального контекста, в который он включен. Это важный фактор, который устанавливает более тесные связи с внешней и реляционной средой, не оставляя в стороне интрапсихическую динамику.
Дискуссии в психосоматике в основном следовали определенному теоретическому шаблону, особенно в отношении симптомов и психологического функционирования. Эти описания характеризовались как конкретная работа, прагматичная и лишенная символов и сновидческой жизни. Как мы видели в работах Миллера и Пьера Марти, идея психосоматической структуры личности сильнее. Первые заходы Лакана не оставляют много ясности, поскольку он считал, что психосоматические заболевания поддаются анализу в пределе, чтобы считаться феноменом реального телесного порядка. Возможно, именно поэтому он не включал психические структуры в психосоматические ранения. Однако это подразумевает вопрос о структурном механизме пресечения Имени Отца, который подходит к психосоматике со стороны психотических и аутистических структур. Однако Миллер говорит, что психосоматический феномен является пороговым, поскольку он в некоторых отношениях - пока неизвестных - придерживается структуры языка. Было бы уместно рассмотреть, как с точки зрения Лакана, возможность думать о психосоматике как о пограничном устройстве, поскольку она не предстает как невротическое функционирование, но вышла за пределы психотической организации? Было замечено, что символизация не отсутствует, как и психотическая организация, но она относится к более архаичному порядку, чем то, что происходит с невротиками.
Хотя Макдугалл и Дежур признали феномен, выходящий за рамки этого типа психического функционирования, их теоретизирование все еще транзитное в этой области, причем Макдугалл рассуждает об отчуждении, а Дежур - о подавлении агрессии. Таким образом, механизмы, которые стояли за соматизацией в более невротическом психическом функционировании, все еще лишены объяснений и метапсихологических разъяснений.
Что касается трудностей, возникших в процессе исследования, то они заключаются в самой трудности, присущей предмету исследования: то, что психоаналитические авторы мало что исследуют, а когда исследуют, то проводят направленную теорию негативной и символической неспособности такой субъективности, отмечают все рассмотренные авторы. Более того, признавая, что психосоматические заболевания не ограничиваются только оперативным режимом, мало элементов для осмысления этой проблемы вне рамок, заданных Пьером Марти. Более того, работы, связанные с этой темой, часто лаконичны и несколько дидактичны в своем объяснении. В этом смысле большие трудности вызывает отсутствие объяснения концепций и даже конкретных примеров для лучшего понимания. Возможно, в более широком смысле, психоанализ все еще немного дилетант, когда речь идет о предмете психосоматики, и пересмотренные работы идут в том же направлении общих механизмов объяснения и описания, тем самым не хватает каких-то новых элементов вклада для осмысления этой проблемы.
Возможно, подсказка для идентификации возникновения психосоматического заболевания заключается в том, чтобы придерживаться фактов, провоцирующих травму в жизни субъекта, которые отличаются от других заболеваний, этиология которых может быть отнесена к более органическим и менее психологическим причинам. Мы также считаем, что дискуссии по поводу определения психосоматических и не психосоматических заболеваний должны быть пересмотрены, поскольку известно, что возникновение некоторых травм (траур, разлука) провоцирует органические заболевания, и их следует считать более психосоматическими, чем те, которые не несут в себе триггера, связанного с эмоциональным событием. Наконец, мы еще раз подчеркиваем важность установления диалога со способами производства субъективности, существующими в нашем обществе, поскольку психоанализ ведет существующие дискуссии между нынешним капиталистическим способом производства и болезнями на работе.
Заключение

По результатам проделанной работы можно сформулировать следующие основные положения. В рамках традиционной медицинской парадигмы психосоматические расстройства представляют собой результат сочетания трех факторов:
1) вызванное эмоциями нарушение деятельности внутренних органов (физиологическая реакция напряжения);
2) «застойное», тоническое мышечное напряжение, также представляющее собой остаточные явления неотреагированных эмоций;
3) негативное рефлекторное влияние:
а) от внутренних органов к поверхности тела и мышцам;
б) обратные рефлекторные связи от кожных покровов (классические меридианы рефлексотерапии) и мышечно-связочного аппарата (мышечно-сухожильные меридианы) к сегментарным центрам вегетативной нервной системы, нарушающие регуляцию деятельности внутренних органов.
В целом, подходы, основанные на психодинамической ориентации рассматривают психосоматические расстройства как следствие ригидности «схемы тела» и ошибок в телесно-психологической карте; трудностей в развитии символических функций ребенка, связанных с качеством эмоционального участия матери в его жизни; искажением защитных эго-реакций в результате нарушения процесса сепарации в детско-материнских отношениях; инфантилизации психосоматических процессов; фрустрирующих отношений со значимыми объектами, препятствующих формированию идентичности и собственных телесных границ; преодоления потери объекта привязанности путем замены его патологическим эрзац-объектом; ранних психологических травм и вытесненных болезненных психологических переживаний. Важную роль играют недостаточная зрелость большинства психологических защит; высокая степень примитивной зависимости и слабость границ «Я-другой»; амбивалентная ориентация чувств на значимые объекты; раннее отделение и разрыв психологический симбиоз со значимым объектом.
Список использованной литературы
Casetto, S. J. (2006). Sobre a importância de adoecer: Uma visão em perspectiva da psicossomática psicanalítica no século XX. Psychê, 10(17),1-22. Recuperado em http://pepsic.bvsalud.org/scielo.php?script=sci_arttext&pid=S1415-11382006000100008&lng=es&nrm=iso
Dejours, C. (1991). Repressão e subversão em psicossomática: Pesquisas psicanalíticas sobre o corpo. Rio de Janeiro, RJ: Jorge Zahar. P.28.
Dunbar F. Emotions and Bodily Changеs. New York: Columbia University Press; 1954.
EatonJ.W., WeilRJ. Culture and mental disorders. – Glencoe: Free Press, 1955.em 1979)
Eysenck H. Neurotizismusforshung // Handbuch der Psychologic - In 12 Banden. - Bd.8.: Klinishe Psychologic -Gottingen, Toronto, Zurich: Hogrete Verlag, 1978. - P. 565-598.
Ferraz, F. C. (1997). O mal-estar no trabalho. In R. M. Volich, Psicossoma: Psicossomática Psicanalítica II. São Paulo, SP: Casa do Psicólogo. Р. 172.
Heinroth J.Ch.A. System der psychisch- gerichtlichen Medizin, oder theoretisch-praktische Anweizung zur wissenschafflichen Erkenntniss und gutachtlichen Darstelung der Krankhaften personlichen Zustande, welche vor Gericht in Betracht kommen. - Leipzig, 1825. - 554 s.
Keleman S. Embodying experience, Center Press, Berkeley, 1987.
Leclaire, S. (1992) O corpo erógeno: Uma introdução à teoria do complexo de Édipo. São Paulo, SP: Escuta. (Original publicado
Mello, J., Filho, & Burd, M. (Eds.). (2010). Psicossomática hoje (2. ed.). Porto Alegre, RS: Artmed.
Miller, J.-A. (1987). Algumas reflexões sobre o fenômeno psicossomático. In R. Wartel, Psicossomática e Psicanálise (pp. 87-97). Rio de Janeiro, RJ: Jorge Zahar.
Sifneos P.E. The prevalence of alexithimic characterictics in psychosomatic patients. Psychother. andPsychosom. 1973; 22: 255-62
Александер Ф. Психосоматическая медицина: принципы и практическое применение: Пер. с англ. С. Могилевского. – М.: ЭКСМО-Пресс; 2002.
Близнюк А. И. Психосоматическая патология, классические теории современные концепции //Медицинские новости. – 2014. – №. 10 (241). С. 10-15.
Бородин М. Ю., Гордиенко Е. В. К вопросу о механизмах возникновения психосоматических расстройств // Новая наука: Стратегии и векторы развития. – 2016. – №. 118-3. С. 60-65.
Бройтигам В., Кристиан П., Рад М. Психосоматическая медицина. – М.: ГЭОТАР МЕДИЦИНА, 1999.
Великанова Л. П., Шевченко Ю. С. Психосоматические расстройства: современное состояние проблемы (часть 1) //Социальная и клиническая психиатрия. – 2005. – Т. 15. – №. 4. С. 79-91.
Елиашвили М.Н., Даирова Р.А. История развития психосоматики в отечественной науке // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия: Педагогика и психология. - 2011. - № 1. - С. 79 - 87.
Исаев Д.Н. Психопатология детского возраста: Учебник для вузов. - СПб.: Специальная Литература, 2001. - 463
Исаев Д.Н. Психосоматические расстройства у детей: руководство для врачей. – СПб.: Издательство «Питер», 2000; Исаев Д.Н. Психосоматические расстройства у детей и подростков и психосоматический подход // Конгресс по детской психиатрии. – М., 2001. С. 222-224.
Карвасарский БД. Медицинская психология. – Л.: Медицина, 1982.
Колесников Д.Б., Рапопорт С.И., Вознесенская Л.А. Современные взгляды на психосоматические заболевания // Клиническая медицина. - 2014. - Т. 92. - № 7. С. 12 - 18.
Коркина М.В., Марилов В.В. Роль психосоматических циклов в генезе психосоматических заболеваний // Жури. неврол. и психиатр. им. С.С. Корсакова. - 1998. - № 11. С. 30-32.
Кулаков С. А. Основы психосоматики // СПб.: Речь. – 2003.
Литвинова Н. Ю. Основы психосоматики: учеб. пособие. В 2 ч. Ч. 1 / Н. Ю. Литвинова; Владим. гос. ун-т. - Владимир: Изд-во Владим. гос. ун-та, 2008.
Лифинцева А. А. Категория психосоматического в психологическом дискурсе XX века //Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. Серия: Филология, педагогика, психология. – 2015. – №. 5. С. 86-92.
Лоуэн А. Терапия, которая работает с телом. – СПб.: Речь, 2000.
Макдугалл Джойс. Театры тела: Психоаналитический подход к лечению психосоматических расстройств / Пер. с франц. – М.: «Когито-Центр», 2007.
Малкина-Пых И.Г. Психосоматика: Новейший справочник. - М.: Изд-во Эксмо; СПб.: Сова, 2003.
Малкина-Пых, И. Г. психосоматика : справ. практ. психо-лога / И. Г. Малкина-Пых. – М., 2000.
Международная классификация болезней (10-й пересмотр). Классификация психических и поведенческих расстройств. Клинические описания и указания по диагностике. – СПб.: «Оверлайд», 1994.
Нельсон-Джоунс Р. Теория и практика консультирования. – СПб.: Питер, 2002.
Николаева В. В. От традиционной психосоматики к психологии телесности / В. В. Николаева, Г. А. Арина // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 14. Психология. - 1996. - № 2.
Психология здоровья / под ред. Г. С. Никифорова. – СПб.: Питер, 2000.
Психология: Словарь / Под общ. ред. А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского. - 2 - е изд., испр. и доп. – М.: Политиздат, 1990.
Руководство по психиатрии: в 2-х т. – Т. 2 / Под ред. А.С. Тиганова. – М.: Медицина,1999.
Салехов С.А., Гордеева Е.Г., Есаулов В.И., Гордеев М.Н., Корабельникова И.А. Роль психологического стресса в формировании психосоматической патологии // Электронный научно - образовательный вестник «Здоровье и образование в XXI веке, 2016. - том 18. - № 2. С.13 - 19
Сандомирский М.Е. Психосоматика и телесная психотерапия: Практическое руководство – М.: Независимая фирма «Класс», 2005.
Тополянский Б. Д. Психосоматические расстройства / Б. Д. тополянский, М. В. Струковская. – М.: Владос, 2016.
Урванцев Л.П. Психология в соматической клинике. Учебное пособие. - Ярославль: Яросл. гос. ун-т, 1998.
Фрейд З. Собрание сочинений. – СПб.; 2005; т. 1.
Фрейджер Р., Фейдемен Д. Личность. Теории, упражнения, эксперименты. – СПб.: Прайм - ЕВРОЗНАК, 2006. С. 224.
Фусу М. Н. Теоретический обзор психоаналитически ориентированных подходов к формированию психосоматических нарушений //Теория и практика общественного развития. – 2013. – №. 1. С. 85-88.
Фусу М.Н. Психосоматические расстройства: теории и концепции // Психология. Историко - критические обзоры и современные исследования. - 2012. - № 4. С. 43 - 55
Холмогорова А.Б., Гаранян Н.Г. Соматизация – история понятия, культуральные и семейные аспекты, объяснительные и психотерапевтические модели // Московский психотерапевтический журнал. – 2000, № 2.С. 5-50
Хорни К. Наши внутренние конфликты. Конструктивная теория невроза. – СПб.: Лань, 1997.
Психология: Словарь / Под общ. ред. А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского. - 2 - е изд., испр. и доп. - М.: Политиздат, 1990. С.324.
Там же. С.324-325.
Великанова Л. П., Шевченко Ю. С. Психосоматические расстройства: современное состояние проблемы (часть 1) //Социальная и клиническая психиатрия. – 2005. – Т. 15. – №. 4. С. 79-91.
Heinroth J.Ch.A. System der psychisch- gerichtlichen Medizin, oder theoretisch-praktische Anweizung zur wissenschafflichen Erkenntniss und gutachtlichen Darstelung der Krankhaften personlichen Zustande, welche vor Gericht in Betracht kommen. - Leipzig, 1825. - 554 s.
.
Бройтигам В., Кристиан П., Рад М. Психосоматическая медицина. Пер. с нем. - М.: ГЭО- ТАР МЕДИЦИНА, 1999. - 376 с.
Исаев Д.Н. Психосоматические расстройства у детей: руководство для врачей. - СПб.: Издательство «Питер», 2000; Исаев Д.Н. Психосоматические расстройства у детей и подростков и психосоматический подход // Конгресс по детской психиатрии. - М., 2001. С. 222-224.
Урванцев Л.П. Психология в соматической клинике. Учебное пособие. - Ярославль: Яросл. гос. ун-т, 1998.
Коркина М.В., Марилов В.В. Роль психосоматических циклов в генезе психосоматических заболеваний // Жури. неврол. и психиатр. им. С.С. Корсакова. - 1998. - № 11. С. 30-32.
Международная классификация болезней (10-й пересмотр). Классификация психических и поведенческих расстройств. Клинические описания и указания по диагностике. – СПб.: «Оверлайд», 1994.
Малкина-Пых И.Г. Психосоматика: Новейший справочник. - М.: Изд-во Эксмо; СПб.: Сова, 2003.
Исаев Д.Н. Психопатология детского возраста: Учебник для вузов. - СПб.: Специальная Литература, 2001.
Руководство по психиатрии: в 2-х т. - Т. 2 / Под ред. А.С.Тиганова. - М.: Медицина,1999.
Близнюк А. И. Психосоматическая патология, классические теориии современные концепции //Медицинские новости. – 2014. – №. 10 (241). С. 10-15.
Литвинова Н. Ю. Основы психосоматики: учеб. пособие. В 2 ч. Ч. 1 / Н. Ю. Литвинова; Владим. гос. ун-т. - Владимир: Изд-во Владим. гос. ун-та, 2008. С.8
Малкина-Пых И. Г. психосоматика : справ. практ. психо-лога / И. Г. Малкина-Пых. – М., 2000.
Психология здоровья / под ред. Г. С. Никифорова. – СПб.: Питер, 2000.
Тополянский Б. Д. Психосоматические расстройства / Б. Д. тополянский, М. В. Струковская. - М. : Владос, 2016. С.44.
Николаева В. В. От традиционной психосоматики к психологии телесности / В. В. Николаева, Г. А. Арина // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 14. Психология. - 1996. - № 2. С.58.
Александер Ф. Психосоматическая медицина [Электронный ресурс]. - http: // www.psychol - ok.ru / lib / alexander / pm / pm _ 08.html
Колесников Д.Б., Рапопорт С.И., Вознесенская Л.А. Современные взгляды на психосоматические заболевания // Клиническая медицина. - 2014. - Т. 92. - № 7. С. 12 - 18.
Фрейджер Р., Фейдемен Д. Личность. Теории, упражнения, эксперименты. – СПб.: Прайм - ЕВРОЗНАК, 2006. С. 224.
Там же. С.228.
Лоуэн А. Терапия, которая работает с телом. – СПб.: Речь, 2000. С.77.
Елиашвили М.Н., Даирова Р.А. История развития психосоматики в отечественной науке // Вестник Московского городского педагогического университета. Серия: Педагогика и психология. - 2011. - № 1. - С. 79 - 87.
Бородин М. Ю., Гордиенко Е. В. К вопросу о механизмах возникновения психосоматических расстройств // Новая наука: Стратегии и векторы развития. – 2016. – №. 118-3. С. 60-65.
Фусу М.Н. Психосоматические расстройства: теории и концепции // Психология. Историко - критические обзоры и современные исследования. - 2012. - № 4. С. 43 - 55
Салехов С.А., Гордеева Е.Г., Есаулов В.И., Гордеев М.Н., Корабельникова И.А. Роль психологического стресса в формировании психосоматической патологии // Электронный научно - образовательный вестник «Здоровье и образование в XXI веке. - 2016. - том 18. - № 2. С.13 - 19
Фрейд З. Собрание сочинений. – СПб.; 2005; т. 1.
Сандомирский М.Е. Психосоматика и телесная психотерапия: Практическое руководство – М.: Независимая
фирма «Класс», 2005.
Александер Ф. Психосоматическая медицина: принципы и практическое применение: Пер. с англ. С. Могилевского. – М.: ЭКСМО-Пресс; 2002.
Eysenck H. Neurotizismusforshung // Handbuch der Psychologic - In 12 Banden. - Bd.8.: Klinishe Psychologic -Gottingen, Toronto, Zurich: Hogrete Verlag, 1978. - P. 565-598.
Sifneos P.E. The prevalence of alexithimic characterictics in psychosomatic patients. Psychother. andPsychosom. 1973; 22: 255-62.
Бройтигам В., Кристиан П., Рад М. Психосоматическая медицина. - М.: ГЭОТАР МЕДИЦИНА, 1999.
EatonJ.W., WeilRJ. Culture and mental disorders. – Glencoe: Free Press, 1955.
Холмогорова А.Б., Гаранян Н.Г. Соматизация – история понятия, культуральные и семейные аспекты, объяснительные и психотерапевтические модели // Московский психотерапевтический журнал. – 2000, № 2.С. 5-50
Keleman S. Embodying experience, Center Press, Berkeley, 1987.
Dunbar F. Emotions and Bodily Changеs. New York: Columbia University Press; 1954.
Карвасарский БД. Медицинская психология. – Л.: Медицина, 1982.
Хорни К. Наши внутренние конфликты. Конструктивная теория невроза. – СПб.: Лань, 1997.
Нельсон-Джоунс Р. Теория и практика консультирования. – СПб.: Питер, 2002.
Leclaire, S. (1992) O corpo erógeno: Uma introdução à teoria do complexo de Édipo. São Paulo, SP: Escuta. (Original publicado em 1979)
Mello, J., Filho, & Burd, M. (Eds.). (2010). Psicossomática hoje (2. ed.). Porto Alegre, RS: Artmed.
Casetto, S. J. (2006). Sobre a importância de adoecer: Uma visão em perspectiva da psicossomática psicanalítica no século XX. Psychê, 10(17),1-22. Recuperado em http://pepsic.bvsalud.org/scielo.php?script=sci_arttext&pid=S1415-11382006000100008&lng=es&nrm=iso
Кулаков С. А. Основы психосоматики // СПб.: Речь. – 2003. С. 202.
Miller, J.-A. (1987). Algumas reflexões sobre o fenômeno psicossomático. In R. Wartel, Psicossomática e Psicanálise (pp. 87-97). Rio de Janeiro, RJ: Jorge Zahar.
Макдугалл Джойс. Театры тела: Психоаналитический подход к лечению психосоматических расстройств /
Пер. с франц. – М.: «Когито-Центр», 2007.
Макдугалл Джойс. Театры тела: Психоаналитический подход к лечению психосоматических расстройств /
Пер. с франц. – М.: «Когито-Центр», 2007. С.21.
Фусу М. Н. Теоретический обзор психоаналитически ориентированных подходов к формированию психосоматических нарушений //Теория и практика общественного развития. – 2013. – №. 1. С. 85-88.
Dejours, C. (1991). Repressão e subversão em psicossomática: Pesquisas psicanalíticas sobre o corpo. Rio de Janeiro, RJ: Jorge Zahar. P.28.
Ferraz, F. C. (1997). O mal-estar no trabalho. In R. M. Volich, Psicossoma: Psicossomática Psicanalítica II. São Paulo, SP: Casa do Psicólogo. Р. 172.
Лифинцева А. А. Категория психосоматического в психологическом дискурсе XX века //Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. Серия: Филология, педагогика, психология. – 2015. – №. 5. С. 88.









2