Семья в системе ценностей корейского общества период Чосон

Ключевым источником стандартизации (конфуцианизации) семейных правил были «Семейные ритуалы» (карье, цзя ли в кит.), написанные Чжу Си и его учениками. В целом, основатели династии Чосон стремились распространять копии Семейных Ритуалов на ранней стадии династии, и Семейные Ритуалы действительно служили национальным справочником по регулированию человеческих отношений в семье, а также семейных ритуалов на протяжении 500-500-х гг. год династии. Одним из принципов, подчеркнутых в Семейных ритуалах, хотя и не оговоренных прямо, была моногамия. Иерархический порядок и различные статусы в семье определялись сочетанием моногамного и патрилинейного начал, наряду с сыновней почтительностью. В соответствии с этим принципом для наложниц и их детей в семейных ритуалах отводилось мало мест, хотя муж часто жил вместе со своей женой и наложницей в одном доме. Это несоответствие между полигамной реальностью и моногамным законом привело к жесткой дискриминации наложниц. Сторонники строгой дискриминации между женой и наложницей утверждали, что дискриминация наложниц необходима для укрепления великих моральных законов (таэрюн) и исправления законов семьи (кадо), цитируя некоторые случаи из «Весенних и осенних анналов»: предостерегающая критика Конфуцием Хуйгун. за то, что он взял новую жену у своих наложниц, и аплодисменты Конфуция Сюаньгун из государства Ци за его клятву не выбирать себе жену из наложниц. на конфуцианских ценностях, таких как мораль и семейные законы. Дискриминация наложниц, разумеется, переносилась на их потомство; например, неприемлемость для сдачи экзаменов на государственную службу.Положение, при котором государство остро нуждалось в зерне и людских ресурсах для ведения войны против японцев в конце XVI века, послужило главным фактором ослабления ограничений на второстепенных сыновей. Теперь, если второстепенный сын пожертвовал государству определенное количество зерна или отличился на поле боя, он мог быть допущен к экзамену. Во время войны (1592–1598 гг.) любые второстепенные сыновья, пожертвовавшие определенное количество зерна, получали право сдавать экзамены, как и его дети, желавшие обеспечить и укрепить королевскую власть, назначили многих талантливых второстепенных сыновей на государственные посты с намерением держать под контролем могущественных членов семьи янбан при своем дворе. популяция второстепенных сыновей, численность которых в позднем Чосоне была отнюдь не незначительной и которые уже сформировали социальный класс, также служила социальным давлением. Связи современной Республики Корея со старым Чосон, безусловно, очень глубоки, как и в случае Китая и средневековых государств Японии, особенно династии Цин и сёгуната Токугава, которые имели культурную и социальную динамику, аналогичную той, что была в Чосон, и развивались. примерно в те же сроки. Например, основные лингвистические правила отношения и почтения, присутствующие в корейском языке при использовании различных стилей речи, вытекают из основной конфуцианской идеи правильных отношений — между правителем и министром, отцом и сыном, мужем и женой. В прошлом центральное правительство прилагало большие усилия для продвижения этой идеологии среди сельского населения. Примеры включают создание общинных договоров в деревнях с целью конфуцианского образования и создание социальных сетей. Однако важно отметить, что в конце периода Чосон и во время японской оккупации как местные националисты, так и японское оккупационное правительство проявляли явные тенденции, направленные на дискредитацию конфуцианской мысли как синоцентричной и реактивной, что было основным фактором, способствовавшим падению независимость страны. Трансформация расширенной семейной системы в современный социальный уклад нуклеарных семей не ознаменовала конец господства конфуцианской доктрины в Корее, но, тем не менее, означала важный переход — постепенный переход к либеральному менталитету, в отличие от древнего способа строгого Вязаные сообщества. Как отмечает Ким Сунгмун, Мэн-цзы — значительный преемник Конфуция — делал упор на семейные узы, особенно на уважение и служение старшим. По сути, то, что провозглашал древний философ, было приоритетом семьи над делами государства. В современной Корее страна обычно рассматривается как набор семей — в отличие от популярного определения страны в западной интеллектуальной традиции, которое представляет собой набор людей. Этот вид наследственных семейных структур, охватывающих все корейское общество в целом, и все вопросы, касающиеся его, можно было приравнять к обычному праву в современном значении этого термина, хотя вопрос о происхождении этого типа традиции в корейскойкультуреявляется предметом споров. Привилегированные — традиционная аристократия и ученые-чиновники — были и контролерами, и членами этой системы, особенно имея в виду влиятельный Департамент обрядов, который, состоя из образованных ученых-конфуцианцев, принимал решения о таких вопросы, как наследование, родовые ритуалы и брачные дела отдельных семей. Однако, хотя Корея периода Чосон часто интерпретируется как находящаяся под властью королевской семьи и знати, были периоды времени, когда простолюдины и их семьи считались важным и влиятельным компонентом страны. Анализируя реформаторские тенденции чосоноведовXVIII в., Йи Тэ-Джин делает замечание относительно происхождения современного слова гукга (государство, кор. 국가), которое на самом деле состоит из двух частей — гук (учреждение, кор. 국) и, самое главное, га (кор. 가), что означает семью (буквально «дом», что вносит дальнейшие связи с наследственной структурой корейского общества). В качестве интересного парадокса можно упомянуть проблему высшего образования в период Чосон и характер занятий, которыми занимались классы Янбан и Чхунгин.Последняя группа, состоящая из «аутсайдеров», таких как те, кто потерял титул Янбань или были потомками наложниц, как правило, занимались весьма практической работой, такой как бухгалтер, переводчик, лингвист или географическое планирование. Первые, несмотря на типичное образование в области социологической мысли древних китайских конфуцианцев, не имели явного влияния на дела страны и ее общества. В то время как слово «янбан» («обе стороны», кор. 양반) предполагает выделение «мунбан» («литераторы», кор. 문반) и «мубан» («военные чиновники», кор. 무반) как единого социального субъекта обладая порицаемым набором официальных функций, помимо двусмысленного разрешения на проведение конфуцианских идеалов, те, кто сдавал экзамены на самом высоком уровне, оказывались в конечном итоге вовлеченными в царские скандалы и драки между политическими фракциями. Различные институты, такие как вышеупомянутое Министерство обрядов, были на самом деле блюстителями приличий среди людей и сторонниками народной школы обрядов, которая противостояла уменьшающейся роли школы законников. Традиция была основным компонентом официальных правил, и поэтому немногочисленные кодексы, принятые в канун периода Чосон, постепенно утратили свое влияние, за исключением создания хянъяк (деревенских договоров), формализовавших местную администрацию в сельских районах и «правильные» отношения между людьми и их семьями. Это сравнение практической роли Янбана и Чунгина напоминаетжизнь служащих современных южнокорейских конгломератов (которые, как уже упоминалось, обычно являются выпускниками топовых университетов), чья офисная работа в целом имеет неизвестна степень, если не минимальное влияние на благосостояние компании и их страны. По иронии судьбы, «низкая» самостоятельная занятость и работа, независимая от чеболей (например, в агентствах недвижимости, частных медицинских клиниках или небольших ресторанах), более заметна в повседневной жизни страны, чем изолированная деятельность сотрудников чеболей. Кроме того, в прошлом мобильность корейцев по своей стране была ограничена отчасти из-за авторитарного характера государства, технических трудностей, но также и из-за того, что люди были привязаны к своим общинам в прагматическом и ритуальном смысле.С появлением свободного рынка и технического прогресса ограничения личности постепенно уменьшились, способствуя распаду деревенских договоров и системы расширенных семей. Во время правления династии И даже ученые-чиновники обычно путешествовали на основании официальных указов. В современной Южной Корее администрация чеболя пропагандирует привязанность к компании среди всех сотрудников, но и без того многие из тех, кто начинает работу в чеболе, до самой пенсии связывают себя именно с этой компанией. Эти сотрудники надеются на продвижение в иерархии компании, поскольку привилегии, которые дает более высокая должность, равносильны выполнению своих обязанностей, заключает Сор-Хун Тан, основываясь на собственных мыслях Конфуция. Несмотря на то чтоянбани были привилегированным социальным классом с аристократическими чертами (происходившими от наследия Силла), они были жестко ограничены собственным кодексом поведения, семейными традициями и обязанностями, вытекающими из их отношения к правящим сферам. Важно видеть, что различия между социально-политической обстановкой и бюрократией Чосона и реальностью современной Республики Корея более многочисленны, чем говорят сторонники так называемого «конфуцианского капитализма». ЗАКЛЮЧЕНИЕНевозможно указать точную дату появления китайского конфуцианства в Корее, хотя можно сказать, что конфуцианство было введено в королевство Когурё Китаем в четвертом веке. В 372 году быстро возникла национальная академия конфуцианских исследований, известная как Тэхак. За этой академией последовали местные школы под названием Кёндан. Правители династии Чосон (1392–1910) приняли неоконфуцианство в качестве своей национальной идеологии. Сеульский национальный университет подчеркнул, что неоконфуцианство повлияло на династию Чосон даже больше, чем на Японию и Китай. Ученые-неоконфуцианцы считали, что в соответствии с мировоззрением неоконфуцианства этические способности человека могут создать мир во вселенной. Подъем неоконфуцианства привел к внезапному упадку буддизма в Корее. В начале пятнадцатого века король Тэджон начал явно антибуддийскую политику, сократив количество монастырей и храмов. Один из его преемников, король Седжон, терпимо относился к буддизму, в качестве примера приказав построить буддийский храм Вонгак в Сеуле. В шестнадцатом веке буддизм стал религией необразованного и сельского населения; таким образом, неоконфуцианство стало доминирующей системой ценностей правления династии Чосон (1392–1910). Во времена династии Чосон корейские короли сделали неоконфуцианскую доктрину китайского философа Чжоу Си своей идеологией. распространение неоконфуцианской морали в раннем Чосоне. Хотя это была иностранная философия, корейские неоконфуцианские ученые сыграли роль в адаптации учения Чжоу Си к корейским условиям. Это нужно было осознать, не отрицая культурного превосходства Китая как родины цивилизации. Оглядываясь на историю, можно отметить, что традиционные связи между Кореей и Китаем (особенно в период правления династии Хань) глубоко укоренились в корейской истории, а также естественным образом вынудили Корею стать конфуцианской.Показана динамика конфуцианского учения, которое следует интерпретировать не просто как консервативную идеологию, насаждаемую семьей в прошлом, а скорее как всеобъемлющую систему, регулирующую повседневную жизнь южнокорейцев, несмотря на процессы модернизации. Поскольку основной целью конфуцианства считалось гармоническое преобразование личности и общества, ключевым элементом данной статьи было изучение развивающейся роли этого учения, ведущей к формированию современного южнокорейского общества, включая такие взаимосвязанные его аспекты, как как поп-культура, политика, образование и корпоративная среда. Можно сделать вывод, что, несмотря на стремительное технологическое развитие, происходящее с 1980-х гг., ни одно правительство Республики Корея не могло отойти от конфуцианских традиций, заложенных в период Чосон, так как, по сути, они стали образом жизни, а не чисто теоретическим философия. Эволюция образа южнокорейской семьи, возрастающая роль системы образования и структур чеболей оставляют место для дальнейшего анализа этой темы. Молодое поколение привносит новый импульс в развитие этой страны, косвенно вызывая изменения политической структуры государства и основных правил экономического поведения наряду с развивающейся моделью корейской семьи. СПИСОКИСПОЛЬЗОВАННОЙЛИТЕРАТУРЫКотельникова, Е. В. Влияние конфуцианской системы образования на язык и культуру Южной Кореи (исторический аспект) / Е. В. Котельникова, С. А. Цой // Язык: история и современность. – 2017. – № 2. – С. 42-56. Маева, Д. М. Конфликт поколений: старые и новые ценностные ориентиры молодежи Кореи / Д. М. Маева // Интернаука. – 2021. – № 22-1(198). – С. 54-57. Наврузов, М. А. Ценность и значение культуры корейской семьи / М. А. Наврузов // Интернаука. – 2020. – № 27(156). – С. 20-21. Confucianism and the Korean Family [Электронныйресурс] – Режимдоступа: http://cau.ac.kr/~seronto/Confucianism%20and%20the%20Korean%20Family.pdfConfucianism is cultural genes of Koreans[Электронныйресурс] – Режимдоступа: http://www.koreatimes.co.kr/www/news/culture/2015/01/148_172505.htmlDoes lineage matter? A study of ancestral influence on educational attainment in Korea [Электронныйресурс] – Режимдоступа: https://www.jstor.org/stable/43299739KoreanConfucianism [Электронный ресурс] – Режим доступа: https://plato.stanford.edu/entries/korean-confucianism/South KoreanCulture [Электронный ресурс] – Режим доступа: https://culturalatlas.sbs.com.au/south-korean-culture/south-korean-culture-familyThe Value and Meaning of the Korean Family [Электронныйресурс] – Режимдоступа: https://asiasociety.org/education/value-and-meaning-korean-familyWomen’s Life during the Chosŏn Dynasty [Электронныйресурс] – Режимдоступа: https://ijkh.khistory.org/upload/pdf/6_05.pdfChulhee Chung. Confucian Values and Democracy in South Korea // The Review of Korean Studies. – 2013. – P. 151-178.Edward Y. J. Chung. Korean Confucianism: Tradition and Modernity. - The Academy of Korean Studies Pres, Haogae-ro, 2015. – 180 p. Isabelle Sancho. Does Confucianism matter in the study of Korea? // Licence. EPEL lecture, University of Copenhagen, Denmark. - 2015. – P. 1-17.Jeong-Kyu Lee. Confucian Thought Affecting Leadership and Organizational Culture of Korean Higher Education // Division of Educational Policy Research. – 2011. – P. 1-20.Kuentae Kim, Hyunjoon Park. Family succession through adoption in the Chosun Dynasty // The History of the Family. – 2012. – P. 443-452.Nicolas Levi. The Impact of Confucianism in South Korea and Japan // Acta Asiatica Varsoviensia. – 2013. – P. 1-10.Seung B. Kye. Confucian Perspectives on Egalitarian Thought in Traditional Korea // International Journal of Korean History. – 2008. – P. 1-32.Soo-Jung Byoun, Shinwoo Choi,Hye-Young Kim. Exploring the Diverse Family Structures in South Korea: Experiences and Perspectives of Nonmartial Cohabitants // MDPI. – 2021. – P. 1-13.Tomasz Śleziak. The Role of Confucianism in Contemporary South Korean Society // RocznikOrientalistyczny. – 2013. – P. 27-46.