Российско-кубинские отношения в 1990-ые

Однако это соглашение не было выполнено, что создало проблемы для Кубы. Очень быстро после декабря 1991 года Гаване стали очевидны "новые реалии" кубинско-российских отношений, что продемонстрировало желание Москвы создать новые отношения с Кубой из пепла кубинско-советских отношений. Кубинское неприятие этих "новых реалий", разворачивающейся ситуации в России и ее последующего влияния на отношения Гаваны и Признание Кубой России в качестве правопреемницы Советского Союза было жизненно важным для двусторонних отношений в 1990-х годах, при этом официальные лица МИНРЕКСа также постоянно ссылались на наследие этих отношений. Кроме того, существует меморандум от 11 июля 1997 года, в котором подробно описываются двусторонние обсуждения в течение 1997 года и то, как Куба упорно продолжала говорить о том, что кредиты, которые Советский Союз предоставил Кубе до своего распада, должны быть выполнены. Повышение стратегической значимости Кубы для Москвы имело большое значение для подъема двусторонних отношений, причем, как уже говорилось, Примаков, сменивший Козырева на посту министра иностранных дел, также сыграл важную роль в этом процессе. 6 января 1996 года Робайна отправил Пересу Роке одностраничный отчет об отставке Козырева, в котором он подробно описывает, как давление на Козырева усиливалось с октября 1995 года, отчасти из-за его очень прозападной политики. Сохраняющееся значение этих отношений для Кубы и желание, чтобы черты советской эпохи продолжали функционировать, распространялось и на торговлю в целом и не ограничивалось обменом сахара на нефть. 18 февраля 1992 года Герман Амадо-Бланко, первый заместитель министра и бывший заместитель министра внешней торговли, направил доклад Кабрисасу, который в 1992 году работал в Министерстве внешней торговли, в котором Амадо-Бланко сообщает, что Куба "ведет переговоры" с Россией, указывая, что к этому времени фактической торговли не было, но в Санкт-Петербурге ведутся переговоры о закупке Кубой 2000 тонн стирального порошка, 477 тонн черных металлов, 100 тонн защитной бумаги, 200 тонн стеганых одеял для сахарных заводов и 30 миллионов бритвенных лезвий. В советское время Куба приобретала подобные товары у Советского Союза, но эти цифры значительно сократились: как уже отмечалось ранее, объем торговли в 1992 году составил 823 млн. песо, или менее 25% от уровня 1991 года, или менее 9% от объема торговли в 1988 году.Как уже отмечалось, кубинский долг Москве, накопленный в советское время, оставался спорным вопросом в двусторонних отношениях на протяжении 1990-х годов, причем, как уже говорилось ранее, желание Москвы увязать его с долгом Парижскому клубу свидетельствовало о "новых реалиях" двусторонних отношений. Более того, поначалу переговоры о кубинском долге, казалось, шли совсем не так, как другие вопросы, поскольку чиновники МИНРЕКСа отвергали попытки России обсудить его. В этот период попытки решить проблему долга Кубы в конечном итоге оказались безуспешными, а желание Москвы связать долг Кубы с Парижским клубом оставалось спорным на протяжении всего 1999 года. Кубинская практика постоянного упоминания наследия советской эпохи в кубинско-российских отношениях позволяет предположить, что кубинские чиновники были почти "привязаны" к прошлому даже в условиях становления нового мирового порядка 1990-х годов. Однако сотрудники MINREX, делая это, также напоминали России о ее моральной и юридической обязанности придерживаться ранее подписанных соглашений. Россия стала правопреемницей Советского Союза и не могла просто так взять и проигнорировать некоторые его аспекты. Более того, постоянные ссылки на прошлое отношений также демонстрируют желание кубинцев сохранить в кубинско-российских отношениях ряд черт советской эпохи, как и их ранее подробная критика "новых реалий" отношений. Это наследие и лоббирование кубинским персоналом представителей российской политической элиты, симпатизировавших советской эпохе в целом, имело значение для отношений в последние годы президентства Ельцина, но оно также заложило основу для возрождения отношений в XXI веке.Под руководством Владимира Путина Россия постепенно меняла курс в своей политике в отношении Кубы. В 2000 году он посетил и предоставил Кастро кредит в размере 50 миллионов долларов США, ознаменовавший возобновление официального диалога между некоторыми из высших руководителей Кубы и России. Во время своего визита на Кубу Путин подчеркнул, что у России нет идеологической повестки в регионе, а вместо этого она хочет практических сделок, которые принесут пользу российскому бизнесу, указав на прагматичную составляющую отношений. При Путине торговые связи между Кубой и Россией увеличились со 125 миллионов долларов США в 2005 году до более чем 231 миллиона долларов США в 2006 году, а затем до 285 миллионов долларов США, при этом торговый оборот достиг пика в 2007 году. Эти цифры сделали Кубу седьмым крупнейшим торговым центром Россиив Латинской Америке. Более важным, чем торговые отношения между бывшими союзниками, было возрождение их стратегического партнерства.ЗаключениеЗа период с 2009 года Рауль Кастро трижды посетил Москву, а Путин и Дмитрий Медведев посетили Гавану один и два раза, соответственно, что свидетельствует об оживлении отношений, основы которых в значительной степени заложены в советском прошлом, и на наследие отношений в целом постоянно ссылаются оба правительства. Когда Ельцин был президентом Российской Федерации наблюдался уровень неприятия кубинцами российских реформ начала и середины 1990-х годов, причем в основе этого неприятия лежат идеологические причины. Также подчеркивается изменившийся характер кубинско-российских отношений или "новые реалии" двусторонних отношений по сравнению с советской эпохой, наиболее заметные при участии частных российских банков в решении различных вопросов. Эти "новые реалии" свидетельствуют о желании России строить отношения с Кубой сразу после окончания кубинско-советских отношений на совершенно иных основах, чем в предыдущем их воплощении. Однакоотношения Гаваны с Москвой оставались крайне важными для Кубы на протяжении всего периода премьерства Ельцина. Это имело как политическое, так и экономическое значение, причем кубинское правительство желало, чтобы оно функционировало с рядом особенностей советской эпохи.В течение всего ельцинского периода, пытаясь добиться этого, чиновники MINREX лоббировали интересы представителей российской политической элиты, которые симпатизировали советской эпохе в целом. Примечательно, что кубинское лоббирование прослеживается уже с 1994 года, то есть до изменений в российской внешней политике, которые были отмечены как ключевые для подъема отношений с середины 1990-х годов. Эта практика свидетельствует о важности отношений с Россией для Кубы в ельцинский период, отчасти способствовала подъему отношений с середины 1990-х годов, а также помогла создать основу для омоложения отношений Гаваны и Москвы в XXI веке.Кроме того, современные отношения частично опираются на наследие советской эпохи, что повышает важность культивирования политического наследия, достигнутого благодаря постоянным ссылкам чиновников МИНРЕКСа на советское наследие отношений на протяжении 1990-х годов. В результате, советское наследие оказалось гораздо более значительным, чем считалось ранее, оно не было просто практическим и экономическим, целенаправленно продвигалось должностными лицами MINREX на протяжении всего постсоветского периода и не было результатом случайности, как считалось ранее. Просто это наследие имеет фундаментальное значение для понимания двусторонних отношений как в годы, когда Ельцин был президентом России, так и современных отношений, которые в политическом плане являются наиболее прочными с 1991 года.Список литературыГрачева, Н. В. Россия и Куба: прошлое, настоящее и будущее / Н. В. Грачева, В. Ю. Аленина, А. И. Цыганова // Индустрия туризма: возможности, приоритеты, проблемы и перспективы. – 2018. – Т. 12, № 2. – С. 247-256. Калашников, Н. В. Россия - Куба: эволюция сотрудничества / Н. В. Калашников, Л. Б. Николаева // Латинская Америка. – 2014. – № 7. – С. 4-26. Краснов, А. Ю. Российско-кубинские отношения на современном этапе и перспективы двустороннего сотрудничества / А. Ю. Краснов // Успехи современной науки. – 2017. – Т. 5. – № 4. – С. 239-241. Кузьмина, В. М. российско-кубинские отношения / В. М. Кузьмина, Д. В. Коротких // Актуальные проблемы международных отношений в условиях формирования мультиполярного мира. – 2020. – С. 95-97. Хейфец, В. Л. Куба: переосмысление роли страны в мировом сообществе / В. Л. Хейфец, Л. С. Хейфец // Мировая экономика и международные отношения. – 2017. – Т. 61. – № 2. – С. 94-103. Шуманская, Д. В. Российско-кубинские отношения в постбиполярный период / Д. В. Шуманская // Современные проблемы международных отношений и мировой политики. – 2021. – С. 242-259. Russian Business in Cuba: from Ideology to Pragmatism [Электронныйресурс] – Режимдоступа: https://russiancouncil.ru/en/analytics-and-comments/analytics/russian-business-in-cuba-from-ideology-to-pragmatism/Similar but different: Health and economic crisis in 1990s Cuba and Russia [Электронныйресурс] – Режимдоступа: http://depts.washington.edu/sphnet/wp-content/uploads/2013/01/Borowy.pdfMervyn J. Bain. Russia and Cuba // Communist and Post-Communist Studies. – 2011. – P. 111-118.Mervyn J. Bain. Russo–Cuban Relations in the 1990s // Diplomacy & Statecraft. – 2018. – P. 255-273.