Секулеризация церкви

Вместе с тем идейная секуляризация была реализована посредством построения успешной и эффективной советской идеологии. В результате возникло рафинированное атеистическое мировидение, обладающее признаками квазиполноты через горизонтальную трансцендентальность «светлого коммунистического будущего» и вертикальную трансцендентальность культа вождей. Но одновременно этот новый советский миф нес в своем мировосприятии основу своего разрушения.

3.2. Секуляризация в постсоветское время

В постсоветской России церковь полностью подчинена государству, которое имеет возможность жестко контролировать любой ее выход за пределы чисто религиозной сферы и решать, в какой мере желательно присутствие церкви в публичном пространстве, в образовательных учреждениях и т.д. Равным образом, вряд ли оправдано говорить и о процессах «десекуляризации», якобы идущих на уровне российского государства, если под таковыми понимать сращивание институтов государства с институтами церкви. Постсоветская Россия остается государством, которое придерживается секуляризма как политико-правового принципа, состоящего в отделении государственных институтов от религии.
Надо сказать, что принцип секуляризма является сегодня универсальным практически для всех стран мира, за исключением разве что ряда ближневосточных теократий вроде Ирана или Саудовской Аравии. При этом конкретные воплощения секуляризма могут значительно различаться – например, существуют светские страны, сохранившие, тем не менее, «государственную» церковь с ее особыми (сегодня по большей части символическими) преференциями – Греция, Ирландия и т.д.; в других политиях напротив декларируется принципиальная равноудаленность государства от всех религий (Франция); есть страны, в которых власти оказывают равную поддержку всем признанным религиям (Бельгия).
Проведенное сопоставление обнаруживает, по крайней мере, три российские особенности. Первая заключается в том, что на Западе нормативным идеалом является строгое проведение в жизнь принципов секуляризма, причем как на уровне риторики представителей политического класса, так и на уровне принимаемых ими решений. Аналогичные установки доминируют и на уровне гражданского общества. В России же государство, более или менее последовательно придерживаясь принципа секуляризма на уровне институтов, тем не менее, в своей символической политике нередко целенаправленно отходит от этого принципа. Здесь можно вспомнить практику освящения вводимой в строй военной техники, наличие у РПЦ договоров о сотрудничестве со всеми ключевыми министерствами – от МИДа до МВД, приглашение представителей церкви на значимые официальных мероприятия, регулярные заявления «первых лиц» государства об особой роли православия в истории России и т.д. Но тут важно еще раз подчеркнуть, что было бы ошибкой смешивать символическую и инструментальную политику, т.е. не видеть различий между тем, что власть говорит и что она реально делает (такую ошибку, как правило, и совершают сторонники тезиса о «клерикализации» России).
Другой пример, на который часто указывают противники «клерикализации» – введение в школах «Основ религиозных культур и светской этики» (ОРКСЭ) – при ближайшем рассмотрении также нельзя рассматривать как показатель десекулярного поворота. Во-первых, курс ОРКСЭ имеет внутри себя шесть различных модулей, между которыми родители учеников могут выбирать; во-вторых, в настоящем виде ОРКСЭ носит в большей степени культурологический, а не чисто религиозный характер – это не уроки религии, а уроки о религии. Тем не менее, регулярно воспроизводящийся в публичном пространстве дискурс о России как о «православной стране», а также важные символические и некоторые другие преференции РПЦ заставляют говорить о том, что власти в своих интересах (речь идет, прежде всего, о задаче контроля над обществом) позволяют себе отступление от строго секулярных принципов, постоянно занимаются переключением дискурсивного режима – то декларируя приверженность идеалам светского государства, то делая акцент на противоположной риторике. Вторая особенность. В отличие от либеральных демократий, которые делают упор на безусловном приоритете норм секуляризма и полагают, что все вопросы, относящиеся к религиозным верованиям, должны быть вынесены в приватную сферу, в России государство рассматривается как модератор в сфере «межрелигиозных отношений», а одна часть его граждан – «верующие» - явно поставлена в привилегированное положение по сравнению с остальными. В демонстрируемой сегодняшней Россией системой координат неприкосновенность религиозных чувств оказывается выше свободы слова, а дискурсу прав человека явно противопоставляется дискурс о защите «традиционных ценностей». Наконец, третья важная особенность России, тесно связанная с предыдущей, состоит в том, что здесь общество воображается не как совокупность граждан, живущих в условиях «приватизации религии», а как конгломерат этноконфессиональных групп с жесткой религиозной аффилиацией. В рамках этой конструкции территория России разделена на «русские» регионы, где, как считается, доминирует православие; на «мусульманские» республики Северного Кавказа и Поволжья, а также на три «буддийских» субъекта федерации (Калмыкия, Бурятия, Тыва). И есть еще иудаизм – религия, которая не имеет определенного ареала распространения на территории страны, но которая включена, наряду с уже упомянутыми религиями, в числе «традиционных» для России верований.
Таким образом, начало рыночных преобразований в период перестройки послужило для общества знаком завершения коммунистического эксперимента. В результате в конце 1980-х годов наступил системный кризис советского мировоззрения, сопровождавшийся кризисными социальными и экономическими явлениями. В то же время Церковь, сохранившаяся как социальный субъект, получила возможность вновь восстановить свое значение в жизненном мире людей в постсоветском обществе. Поэтому, в постсоветской России процессы десекуляризации проходили параллельно с процессами секуляризации, которые не закончились с распадом СССР. Напротив, СССР сформировал светское общество как новую историческую общность. И в 1990-х годах, и в начале XXI века паттерны советского общества продолжают существовать. Поэтому процессы десекуляризации неизбежно включают элементы традиций во взаимодействии Церкви и светского общества.
Заключение

Русская Православная Церковь всегда пыталась закрепить и обезопасить свое право собственности на недвижимое и движимое имущество посредствам светского законодательства. До середины XVI в. не было препятствий для приобретения Церковью земельных владений по завещаниям на помин души, через княжеские пожалования, через дарственные и через покупку. Но в конце XV века был поднят вопрос о правомерности церковного землевладения. Эта проблема в отношении государственной власти и церкви появилась после освобождения от татаро-монгольского ига и создания централизованного московского государства. Уже при Иване III государство имело все основания ликвидировать церковное землевладение. Царь нуждался в деньгах и свободных землях и считал себя вправе забрать у церкви то, что даровали его предки. Тем более что внутри самой церкви было течение «нестяжателей», возглавляемое Нилом Сорским, считавшим, что клирики не могут иметь в собственности земель и крестьян. Только авторитет Иосифа Волоколамского и благая воля Ивана III предотвратили секуляризацию. Иван IV, в свою очередь постановил, чтобы церкви и монастыри не приобретали вотчин без дозволения государя. В 1580 году Иван Грозный окончательно запретил архиерейским домам и монастырям увеличивать земельные владения.
В XVII столетии правительство предпринимает меры к тому, чтобы изъять церковные вотчины из заведования церковных учреждений. На основании Уложения царя Алексея Михайловича, изданного в 1649 г., был образован Монастырский Приказ не только для рассмотрения судебных гражданских дел, касающихся церковных людей, но и для распоряжения сбором доходов с церковных вотчин. Создание Монастырского приказа свидетельствует об усилении государственного аппарата. По мнению составителей нового кодекса, учреждение приказа должно было закрепить подчинение церковных корпораций общей системе государственных органов.
В России заметная секуляризация происходила в правление императора Петра I и императрицы Екатерины II, но беспрецедентной по масштабам и форме являлась секуляризация в период после 1917 года и до конца советской эпохи, которая имела характер не правовой процедуры, а всесторонних гонений, и прерывалась краткой «оттепелью» с 1942 до 1953 года, вновь сменившейся «хрущевскими гонениями». Первым этапом секуляризации был петровский. Петровская секуляризация, на наш взгляд, представляла собой, прежде всего, секуляризацию идеи Третьего Рима, когда Россия из православного царства становится Российской империей. Характерно меняется и понятийное самовосприятие Петром I своей власти — не как державного защитника веры, но как монарха, то есть единовластного правителя государства. Рядом с монархом не может быть иного центра власти, пусть и духовного. Именно по этой причине Петр постепенно сводит на нет патриаршество. Петром и его сподвижником, епископом Феофаном (Прокоповичем), был составлен «Духовный регламент», в соответствии с которым Русской Церковью с 1721 г. управлял Святейший Правительствующий Синод. В петровский период в целом Церкви усваивалась определенная функция морально-нравственного характера в новой империи. Управляемая министерством православного исповедания — Святейшим Правительствующим Синодом — Церковь становилась организацией в обществе. При Петре III был, наконец решен вопрос о церковных вотчинах. В том или ином виде вопрос о церковных вотчинах поднимался на протяжении двух столетий, пока, наконец, не был решен в пользу государственной власти. 21 марта 1762 года Петр III подписал указ о секуляризации церковных земель. Вместе с землями в ведение Сената перешел и второй департамент Св. Синода, еще ранее преобразованный в Коллегию экономии. Несмотря на просьбы духовенства, Екатерина II оставила церковные вотчины в государстве. Таким образом, с 1764 года все церковные и монастырские земли были отобраны в государственную казну. Этим актом окончательно упразднялось церковное вотчинное землевладение в России. С этих пор лишь небольшие ненаселенные участки земли могли оставаться в церковной собственности. Но Церковь не была ограничена в приобретении движимого имущества и накоплении денежных средств.
Радикальные же изменения в имущественной правоспособности Церкви наступили после падения монархии и синодальной системы и с изданием Декрета об отделении Церкви от государства и школы от церкви 23 января 1918 года. Православная Церковь была отделена от государства, но при этом не получила прав частного религиозного общества.
Для большевиков Православная Церковь, как и всякая иная религиозная организация, априори была идеологическим противником. Первые же послания Патриарха Тихона были восприняты как призывы к саботажу. Поэтому вскоре последовали санкционированные государством жесткие преследования, включавшие в себя повсеместное разрушение храмов, аресты и организованные репрессии многих священнослужителей и верующих. В постсоветское время произошла переоценка ценностей, и Русская Православная Церковь стала возрождаться. Для настоящего времени характерны процессы секуляризации и десекуляризации, проходящие параллельно.












Список источников и литературы

Источники
Духовный регламент 1720 г. // Православная энциклопедия. Т. 16. - М., 2012. - С. 433–435.
Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1649 – 1835 гг. Том 16 (28 июня 1762 – 1764). Электронный ресурс. Режим доступа: https://nlr.ru/e-res/law_r/content.html (дата обращения: 20.12.2023).
Постановления Столгавого Собора 1551 года. Электронный ресурс. Режим доступа: https://www.monasterium.by/ustavy_i_dokumenty/dokumenty/postanovleniya-stoglavogo-sobora-1551-goda/ (дата обращения: 20.12.2023).
Русская Православная Церковь в советское время (1917-1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью / сост. Г. Штриккер. – М.: Пропилеи, 1995. – 400 с.
Соборное Уложение 1649 г. – М.: Изд-во Московского университета, 1961 г. – 444 с.
Литература
Буренин В.Н. Секуляризация церковных земель при Екатерине II / В.Н. Буренин // Вестник Санкт-Петербургской юридической Академии. – 2014. - №2. – С. 4-7.
Грудина Т.Н. Государственно-конфессиональные отношения в России: ключевые тенденции и перспективы / Т.Н. Грудина // Вестник Московского университета. – 2021. - №1. – С. 156-172.
Знаменский П.В. Руководство к русской церковной истории / П.В. Знаменский. – Мн.: Белорусский Экзархат, 2012. – 572 с.
Карташев А.В. История Русской Церкви / А.В. Карташев. – М.: Эксмо, 2015. – 544 с.
Летняков Д.Э. «Управляемый плюрализм»: особенности российской модели секуляризма и государственно-церковных отношений / Д.Э. Летняков // Межкультурный диалог и вызовы современности: другость и инаковость в своем и родном. Сборник научных статей по материалам Международной научной конференции / под общ. ред. В.П. Степанова, С.М. Губаненковой. – Орел-Комрат: ОГУ им. И.С. Тургенева, 2019. – С. 57-61.
Полянцева А.В. Предпосылки секуляризационной реформы в Российской империи / А.В. Полянцева // Политематический сетевой электронный научный журнал Кубанского государственного аграрного университета. – 2016. - №118. – С. 1501-1512.
Соколова В.Ю. Секуляризация и десекуляризация от Петра I до наших дней / В.Ю. Соколова, С.В. Резник // Евангелие в контексте современной культуры. Сборник научных статей X международной научно-практической конференции / под ред. Т.И. Липич. – Белгород: БГНИУ, 2022. – С. 246-253.
Цыплаков Д.А. Петровский этап процесса секуляризации / Д.А. Цыплаков, С.М. Цыплакова // Труды кафедры богословия Санкт-Петербургской Духовной Академии. – 2023. - №1. – С. 261-276.





Духовный регламент 1720 г. // Православная энциклопедия. Т. 16. - М., 2012. - С. 433–435.
Постановления Столгавого Собора 1551 года. Электронный ресурс. Режим доступа: https://www.monasterium.by/ustavy_i_dokumenty/dokumenty/postanovleniya-stoglavogo-sobora-1551-goda/ (дата обращения: 20.12.2023).
Русская Православная Церковь в советское время (1917-1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью / сост. Г. Штриккер. – М.: Пропилеи, 1995. – 400 с.
Соборное Уложение 1649 г. – М.: Изд-во Московского университета, 1961 г. – 444 с.
Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1649 – 1835 гг. Том 16 (28 июня 1762 – 1764). Электронный ресурс. режим доступа: https://nlr.ru/e-res/law_r/content.html (дата обращения: 20.12.2023).
Знаменский П.В. Руководство к русской церковной истории / П.В. Знаменский. – Мн.: Белорусский Экзархат, 2012. – 572 с.
Карташев А.В. История Русской Церкви / А.В. Карташев. – М.: Эксмо, 2015. – 544 с.
Буренин В.Н. Секуляризация церковных земель при Екатерине II / В.Н. Буренин // Вестник Санкт-Петербургской юридической Академии. – 2014. - №2. – С. 4-7.
Соколова В.Ю. Секуляризация и десекуляризация от Петра I до наших дней / В.Ю. Соколова, С.В. Резник // Евангелие в контексте современной культуры. Сборник научных статей X международной научно-практической конференции / под ред. Т.И. Липич. – Белгород: БГНИУ, 2022. – С. 246-253.
Цыплаков Д.А. Петровский этап процесса секуляризации / Д.А. Цыплаков, С.М. Цыплакова // Труды кафедры богословия Санкт-Петербургской Духовной Академии. – 2023. - №1. – С. 261-276.
Полянцева А.В. Предпосылки секуляризационной реформы в Российской империи / А.В. Полянцева // Политематический сетевой электронный научный журнал Кубанского государственного аграрного университета. – 2016. - №118. – С. 1501-1512.

Летняков Д.Э. «Управляемый плюрализм»: особенности российской модели секуляризма и государственно-церковных отношений / Д.Э. Летняков // Межкультурный диалог и вызовы современности: другость и инаковость в своем и родном. Сборник научных статей по материалам Международной научной конференции / под общ. ред. В.П. Степанова, С.М. Губаненковой. – Орел-Комрат: ОГУ им. И.С. Тургенева, 2019. – С. 57.

Постановления Столгавого Собора 1551 года. Электронный ресурс. Режим доступа: https://www.monasterium.by/ustavy_i_dokumenty/dokumenty/postanovleniya-stoglavogo-sobora-1551-goda/ (дата обращения: 20.12.2023).

Полянцева А.В. Предпосылки секуляризационной реформы в Российской империи / А.В. Полянцева // Политематический сетевой электронный научный журнал Кубанского государственного аграрного университета. – 2016. - №118. – С. 1501.
Там же. – С. 1502.
Карташев А.В. История Русской Церкви / А.В. Карташев. – М.: Эксмо, 2015. – С. 129.
Знаменский П.В. Руководство к русской церковной истории / П.В. Знаменский. – Мн.: Белорусский Экзархат, 2012. – С. 319.

Соколова В.Ю. Секуляризация и десекуляризация от Петра I до наших дней / В.Ю. Соколова, С.В. Резник // Евангелие в контексте современной культуры. Сборник научных статей X международной научно-практической конференции / под ред. Т.И. Липич. – Белгород: БГНИУ, 2022. – С. 246.
Цыплаков Д.А. Петровский этап процесса секуляризации / Д.А. Цыплаков, С.М. Цыплакова // Труды кафедры богословия Санкт-Петербургской Духовной Академии. – 2023. - №1. – С. 262.

Духовный регламент 1720 г. // Православная энциклопедия. Т. 16. М., 2012. - С. 433–435.
Цыплаков Д.А. Петровский этап процесса секуляризации / Д.А. Цыплаков, С.М. Цыплакова // Труды кафедры богословия Санкт-Петербургской Духовной Академии. – 2023. - №1. – С. 264.

Духовный регламент 1720 г. // Православная энциклопедия. Т. 16. М., 2012. - С. 434.
Духовный регламент 1720 г. // Православная энциклопедия. Т. 16. - М., 2012. - С. 435.

Буренин В.Н. Секуляризация церковных земель при Екатерине II / В.Н. Буренин // Вестник Санкт-Петербургской юридической Академии. – 2014. - №2. – С. 4.

Там же. – С. 5.
Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1649 – 1835 гг. Том 16 (28 июня 1762 – 1764). Электронный ресурс. Режим доступа: https://nlr.ru/e-res/law_r/content.html (дата обращения: 20.12.2023).

Буренин В.Н. Секуляризация церковных земель при Екатерине II / В.Н. Буренин // Вестник Санкт-Петербургской юридической Академии. – 2014. - №2. – С. 6.
Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1649 – 1835 гг. Том 16 (28 июня 1762 – 1764). Электронный ресурс. Режим доступа: https://nlr.ru/e-res/law_r/content.html (дата обращения: 20.12.2023).
Карташев А.В. История Русской Церкви / А.В. Карташев. – М.: Эксмо, 2015. – С. 45.

Летняков Д.Э. «Управляемый плюрализм»: особенности российской модели секуляризма и государственно-церковных отношений / Д.Э. Летняков // Межкультурный диалог и вызовы современности: другость и инаковость в своем и родном. Сборник научных статей по материалам Международной научной конференции / под общ. ред. В.П. Степанова, С.М. Губаненковой. – Орел-Комрат: ОГУ им. И.С. Тургенева, 2019. – С. 59.
Русская Православная Церковь в советское время (1917-1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью / сост. Г. Штриккер. – М.: Пропилеи, 1995. – С. 127.

Грудина Т.Н. Государственно-конфессиональные отношения в России: ключевые тенденции и перспективы / Т.Н. Грудина // Вестник Московского университета. – 2021. - №1. – С. 158.
Летняков Д.Э. «Управляемый плюрализм»: особенности российской модели секуляризма и государственно-церковных отношений / Д.Э. Летняков // Межкультурный диалог и вызовы современности: другость и инаковость в своем и родном. Сборник научных статей по материалам Международной научной конференции / под общ. ред. В.П. Степанова, С.М. Губаненковой. – Орел-Комрат: ОГУ им. И.С. Тургенева, 2019. – С. 60.
Летняков Д.Э. «Управляемый плюрализм»: особенности российской модели секуляризма и государственно-церковных отношений / Д.Э. Летняков // Межкультурный диалог и вызовы современности: другость и инаковость в своем и родном. Сборник научных статей по материалам Международной научной конференции / под общ. ред. В.П. Степанова, С.М. Губаненковой. – Орел-Комрат: ОГУ им. И.С. Тургенева, 2019. – С. 60.
Грудина Т.Н. Государственно-конфессиональные отношения в России: ключевые тенденции и перспективы / Т.Н. Грудина // Вестник Московского университета. – 2021. - №1. – С. 169.

Летняков Д.Э. «Управляемый плюрализм»: особенности российской модели секуляризма и государственно-церковных отношений / Д.Э. Летняков // Межкультурный диалог и вызовы современности: другость и инаковость в своем и родном. Сборник научных статей по материалам Международной научной конференции / под общ. ред. В.П. Степанова, С.М. Губаненковой. – Орел-Комрат: ОГУ им. И.С. Тургенева, 2019. – С. 61.












27