«Личностные особенности у лиц с психосоматическими расстройствами»

Вопрос для обсуждения: Что вы делали, чтобы прорваться в круг? Какую стратегию в конфликтной ситуации использовали?Мини-лекция «заболевание как избегание внутреннего конфликта»Одним из удобств психосоматического заболевания является избегания внутреннего конфликта. Если у нас возникают проблемы, мы сердимся, чувствуем себя перегруженными или непонятными, находимся в постоянном напряжении или не видим никакого смысла жизни. Несмотря на все культурные и социальные отличия и неповторимость каждого человека, мы можем наблюдать, что все люди при решении своих проблем прибегают к типичным формам избегания внутренних конфликтов. Они помогают понять, как человек воспринимает окружающий мир и как происходит освоение действительности. 2.3. Анализ и обсуждение результатов исследования личностных особенностей у лиц с психосоматическими расстройствамиНа первом этапе обработки результатов исследования эмпирического исследования были проанализированы количественные и качественные показатели, полученные по методике Г.Ю. Айзенка.На рисунке 1 представлены результаты исследования темперамента каждого испытуемого с психосоматическими расстройствами.Рисунок 1. Результаты проведения анкеты по методики Г.Ю. АйзенкаПри анализе результатов проведения анкетирования, нам удалось выявить что среди опрошенных респондентов, преобладают:- холерестическим тип темперамента – 31 человек(43.2%);- меланхолический тип темперамента - 18 человек (32.2%);- флегматический тип темперамента – 6 человек (12%);- сагнвинистический тип темперамента – 5 человек (12%).Достаточно высокие показатели у холерестического и меланхолическтого типа темперамента. На первый взгляд казалось, что респонденты данных типов темперамента совершенно не желали находиться тут, поначалу сторонились окружающих, однако в процессе беседы, консультирования, гнев и отрицание сменилось на доброту, открытость и доброжелательность. Однако в процессе психологического консультирования, респонденты отмечали, что испытывают вину, за то, что их родным и близким приходится переживать данный опыт, что например возлюбленному не в состоянии подарить полноценную семейную жизнь и радоваться каждому дню. Многие респонденты здраво оценивают личное психосоматическое расстройство и желают вылечиться, что бы жить полноценной жизнью. При анализе результатов первого этапа эмпирического исследования, мы можем сделать вывод, что большинство респондентов с психосоматическими расстройствами являются тревожными, раздражительными, переживающими и в большей степени несчастными людьми, по причине постоянного сожаления перед близкими людьми, а так же ощущения себя ограниченными по причине личного соматического заболевания. В дальнейшем выборка была переформирована с целью проведения сравнительного анализа и изучения особенностей отношений к здоровью с точки зрения выраженности того или иного типа темперамента.На рисунке 2 представлены результаты исследования типов отношения к здоровью лис с психосоматическими расстройствами. Рисунок 2. Результаты исследования типов отношения к здоровью у лис с психосоматическими расстройствами.При анализе результатов проведения методики диагностики типа отношения к болезни (ТОБОЛ), направленный на выявление типа отношения к болезни, отметим, что у многих респондентов отношение к болезни и понимание всей серьезности общей картины здоровья вызывали ощущения тревожности, агрессивности, беспокойства и апатичности. Респонденты отмечают, что ощущают непрерывное беспокойство, неуверенность в завтрашнем дне, одолевают себя мнительностью в отношении возможности ухудшения прогнозов врачей, касательно личного психосоматического расстройства. Поскольку большинство респондентов имели психосоматические расстройства связанные с желудочно – кишечным трактом (булимия, анорексия, ожирения, синдром раздраженного кишечника , язвенный колит). По данным причинам, в процессе проведения групповых занятий, нами были включены дополнительные источники информации, с целью снижения уровня тревожности респондентов. А так же повышение уровня принятия и осведомленности и симптоматике и развитии личностного психосоматического заболевания. Однако на первых этапах проведения методики диагностики типа, совместно с отношения к болезни (ТОБОЛ), и при регулярном посещении групповых занятий, респонденты предпочитали выслушивать других участников, соглашаться или оспаривать их мнения, нежели обсуждать свою болезнь с целью продвижения к принятию и осознанию. Данный аспект существенно замедлял процесс оказания помощи всем респондентам.Также важно отметить респондентов (28.7%), которые чрезмерно злоупотребляли предоставленной им возможностью высказаться и поделиться переживаниями. Они при каждом удобном случае завышали или занижали значимость личных ощущений или симптомов, с целью большего привлечения внимания своей персоне.Меланхолического типа темперамента респонденты (15%), они подавлены давлением личного заболевания, поэтому в большинстве случаев старались держаться отдаленно и отстранённо, поскольку они приняли заведомо то, что они неизлечимы, а проходят лечение по наставлению близких им людей.Данная методика позволяет распределять отношения к болезни по блокам. Так, например, лица с заболеваниями желудочно-кишечного тракта преимущественно относятся ко второму блоку, в который включены типы реагирования на болезнь, характеризующиеся наличием психической дезадаптации в связи с заболеванием.Таким образом, для лиц с заболеваниями желудочно-кишечного тракта характерна интрапсихическая направленность личностного реагирования на болезнь, обуславливающая нарушения социальной адаптации. Эмоционально-аффективная сферы у них проявляется в дезадаптивном поведении: реакциях по типу раздражительной слабости, тревожном, подавленном, угнетенном состоянии, «уходом в болезнь», отказе от борьбы – «капитуляция» перед заболеванием и т.д.Далее, проанализируем распределение типов отношения к здоровью у лиц с заболеваниями желудочно-кишечного тракта в зависимости от типа темперамента (рисунки 3-6).Рисунок 3 – Распределение типов отношения к болезни у лиц с заболеваниями желудочно-кишечного тракта сангвинического типа темпераментаИз рисунка 3 отчетливо видно, что для лиц с заболеваниями желудочно-кишечного тракта, у которых преобладает сангвинический тип темперамента, одинаково выражены тревожный и ипохондрический типы отношения к здоровью – по 40% соответственно. Меланхолический тип отношения к здоровью представлен 15%, а неврастенический – 5% группы испытуемых сангвинического типа темперамента.Рисунок 4 – Распределение типов отношения к болезни у лиц с заболеваниями желудочно-кишечного тракта холерического типа темпераментаУ лиц с заболеваниями желудочно-кишечного тракта холерического типа темперамента преобладает тревожный тип отношения к болезни (70%). Чрезмерное сосредоточение на субъективных болезненных ощущениях характерно для 20% холериков с заболеваниями ЖКТ. В равной степени среди больных заболеваниями желудочно-кишечного тракта представлены меланхолический и неврастенический типы отношения к болезни – по 5%.Рисунок 5 – Распределение типов отношения к болезни у лиц с заболеваниями желудочно-кишечного тракта флегматического типа темперамента (n=20)Для лиц с заболеваниями желудочно-кишечного тракта флегматического типа темперамента характерно преобладание ипохондрического типа отношения к болезни (40%). Тревожный тип выражен у 20% испытуемых, меланхолический – у 10%. В равной степени представлены апатический тип отношения к болезни и неврастенический – по 15%. Также отметим, что испытуемые с полным безразличием к своей судьбе, к исходу болезни, к своему здоровью были обнаружены только в группе флегматического типа темперамента.Рисунок 6 – Распределение типов отношения к болезни у лиц с заболеваниями желудочно-кишечного тракта меланхолического типа темпераментаДля респондентов с психосоматическими заболеваниями проявляющимися на примере расстройств желудочно – кишечного тракта, характерны преимущественно тревожный тип отношения к заболеванию (50%), и меланхолический тип отношения к заболеванию (30%). Что подводит нас к выводу, что большинство респондентов негативно или пессимистично относятся к собственному заболеванию, тогда как другие респонденты значительно завышают значимость личного заболевания, тем самым окружая себя чрезмерным вниманием и заботой. Однако важно отметить, что респонденты с меланхоическим типом темперамента занимаются само убеждением того, что причина их заболевания, это вина посторонних им людей, например, что врачи делают заведомо так, что бы их болезнь прогрессировала, или наоборот врачи и медперсонал относится к ним недобросовестно. С целью выявления значимых различий в отношении к болезни у лиц с заболеваниями желудочно-кишечного тракта разного типа темпераменты, был использован непараметрический критерий -угловое преобразование Фишера.Таблица 5 - Сравнительный анализ отношения к болезни у лиц с заболеваниями желудочно-кишечного тракта разного типа темпераментаС/ХС/ФС/МХ/ФХ/МФ/МТревожный4,335** (Х)2,277* (С)-7,46** (Х)2,906**(Х)4,554**(М)Ипохондрический3,125**(С)-4,059**(С)3,125**(Ф)-4,059**(Ф)Меланхолический2,34**(С)-2,574**(М)-5,006**(Х)3,642**(М)Апатический-4,207**(Ф)-4,207**(С)-4,207**(Ф)Неврастенический-2,43* (Ф)1,77*(С)2,43*(Ф)1,77*(Х)4,207**(Ф)Паранойяльный--1,77*(М)-1,77*(Х)1,77*(М)Примечание: ** - уровень значимости 0,01;*- уровень значимости 0,05. В скобках указан доминирующий тип темперамента: С – сангвинический тип темперамента; Х – холерический тип темперамента; Ф – флегматический типа темперамента; М – меланхолический тип темперамента.Результаты сравнительного анализа позволили определить существование значимых различий в отношении к болезни у лиц с заболеваниями желудочно-кишечного тракта разного типа темперамента. Так, мы установили, что тревожный тип отношения к болезни, в большей степени свойственен лицам с заболеваниями желудочно-кишечного тракта холерического типа темперамента. Присущая им резкость, импульсивность, зачастую доходящая до раздражительности, вспыльчивость и неспособность к самоконтролю при острых эмоциональных обстоятельствах, к которым в том числе и относятся течение их заболевания, самочувствие, результаты лечения, подталкивает их постоянно искать «авторитеты» в области медицины, часто менять лечащего врача, не доверять результатам анализов и заключениям специалистов. Они находятся в постоянном беспокойстве, мнительности, которые часто касаются не реальных опасений, а маловероятных осложнений болезни или возможных других неудач в жизни, работе, взаимоотношениях с близкими в связи с болезнью.Таким образом, сравнительный анализ позволил определить существование значимых различий в отношении к болезни у лиц с заболеваниями желудочно-кишечного тракта разного типа темперамента.Также, для определения влияния фактора темперамента на отношение к болезни у лиц с заболеваниями желудочно-кишечного тракта был проведен однофакторный дисперсионный анализ.Эмпирическое значение статистики Фишера F=4.129 и значимость 0,037. Следовательно, проверяемая исходная гипотеза (Н0) об отсутствии взаимосвязи между отношением к болезни и фактором темперамента может быть отклонена с вероятностью ошибки 0,037%. Таким образом, принимаем альтернативную (Н1) гипотезу о наличии взаимосвязи между фактором темперамента у лиц с заболеваниями желудочно-кишечного тракта и отношением их к своему заболеванию.Далее, проанализируем особенности отношения к здоровью у лиц с заболеваниями желудочно-кишечного тракта по методике Р.А. Березовской, а также сравнительный анализ показателей отношения к здоровью у больных системы пищеварения разного типа темперамента с применением параметрического критерияt-Стъюдента для несвязных выборок.Данная методика позволяет выделить и изучить четыре компонента отношения к здоровью: когнитивный, эмоциональный, поведенческий и ценностно-смысловой.Таким образом, нам удалось установить, что фактор темперамента оказывает влияние на ценностно-смысловой компонент отношения к здоровью лиц с заболеваниями желудочно-кишечного тракта.Опишем вторую, наряду с психическим состоянием, психологическую составляющую исследуемого феномена соматизации – интрацептивные ощущения, которыми сопровождаются описанные выше изменения психического состояния респондентов.По критерию Вилкоксона в модификации Манна-Уитни были оценены распределения числа дескрипторов интрацептивных ощущений. На полной выборке первого этапа исследования (2022) в экспериментальной ситуации получены следующие результаты (см. таблицу 6).Таблица 6.Оценка значимости различий параметров телесных ощущений по критерию Вилкоксона в модификации Манна-Уитни на 1 этапе95% доверительный интервалМедиана сниженияVp-valueФонОт 17 до 20,519,027028< 2,2*10 -16***Экспериментальная ситуацияОт 6 до 87,027028Совпадение ДИО в фоне и экспериментальной ситуацииОт 2,5 до 33,014365На выборке второго этапа исследования (2023) в реальной ситуации стационарного лечения получены следующие результаты (см. таблицу 7).Таблица 7. Оценка значимости различий параметров телесных ощущений по критерию Вилкоксона в модификации Манна-Уитни на2 этапе95% доверительный интервалМедиана сниженияVp-valueМомент госпитализацииОт 5 до 107,03250,00001***Момент обследованияОт 3 до 63,03250,00001***Совпадение ДИО на момент обследования и на момент госпитализацииОт 1 до 32.01530,00003***Ввиду того, что статистически значимые изменения психического состояния испытуемых в зависимости от характера госпитализации не выявлены, оценка изменений интрацепции в зависимости от характера госпитализации не проводилась. Феномен соматизации психического состояния предполагает одновременное изменение психического состояния и телесных ощущений. Само по себе изменение телесных ощущений без определенной динамики психического состояния в нашем исследовании интерпретироваться не может. Эмпирически фиксируемые проявления соматизации полностью согласуются с литературными данными и теоретическим объяснением соматизации как вторичного означивания телесных ощущений (первичное означивание = «есть ли ощущение»; вторичное = «каково это ощущение») по Барту и А.Ш.Тхостову [41, 42]. Ощущения могут осознаваться и включаться в образ психического состояния лишь при вторичном означивании и в зависимости от вторичного означивания (например «холодок» может быть приятным или неприятным). «Чистое» ощущение невозможно для сознания, как показывают работы в контексте философии сознания, теории познания, клинической психологии [7, 8, 17, 18, 21]. Судя по количественным данным, возникает впечатление, что основной вектор изменений интрацепции у респоондентов в связи с медицинским воздействием в реальной и экспериментальной ситуации совпадает. В обеих ситуациях фиксируется сужение интрацептивного словаря при его содержательном изменении. Об этом говорит число совпадающих дескрипторов при сравнении с результатами двух измерений в отдельности. Число совпадающих в двух измерениях дескрипторов по всей выборке в целом оказывается меньше минимального числа дескрипторов из двух измерений. Однако такое впечатление, как мы покажем далее, при учете индивидуальной динамики интрацептивных ощущений оказывается не вполне точным.Теоретически возможны три варианта индивидуальной динамики изменения интрацепции при соматизации психического состояния: сужение спектра ощущений, его расширение, и замена одних ощущений другими. Расширение и сужение спектра переживаемых ощущений вполне могут сочетаться с заменой одних ощущений другими. Как показывают описанные выше результаты, полная или частичная замена одних ощущений другими действительно происходит у родителей при реальном либо экспериментально моделируемом медицинском воздействии на респондента одновременно с изменением психического состояния, что и составляет основное психологическое содержание соматизации.Сравнение индивидуальных изменений объема интрацептивного словаря каждого испытуемого в отдельности показывает, что замена одних ощущений другими может сочетаться с разными вариантами изменения объема интрацептивного словаря в разных ситуациях. Динамика числа дескрипторов интрацептивных ощущений в реальной и экспериментальной ситуациях приведена в таблице 8.Таблица 8.Динамика числа дескрипторов интрацептивных ощущений (в % от испытуемых соответствующей выборки).Число дескрипторовЭкспериментальная модельРеальное лечениеНе изменилось3%20%Выросло15%16%Сократилось82%64%Приведем несколько содержательных примеров перечисленных в таблице вариантов изменения интрацептивного словаря испытуемых: 1. В экспериментальной модели медицинского вмешательства: Таблица 9.Сравнение интрацептивных словарей испытуемых в фоновом состоянии и в экспериментальной модели медицинского вмешательстваИспытуемыйФоновые интрацептивные ощущенияИнтрацептивные ощущения в моделируемой ситуации медицинского воздействияВозраст: 30 летПол: женскийдвижение, приятный, противный, влечение, знобитьболь, укол, напряжение, заныть, страданиеВозраст: 30 летПол: женскийдавление, холодокдавление, тяжесть, холодок, боль, онемение, слабость, дрожь, укол, движение, противный, невмоготу, напряжение, терзающий, жутко, возбуждениеВозраст: 30 годПол: женскийдавление, тяжесть, горячий, темный, боль, голод, онемение, слабость, дрожь, тошнота, биение, противный, липкий, усталость, напряжение, депрессия, сжиматься, опьянение, предчувствие, опустошение, изнуряющий, грусть, удушье, мучительно, истощение, пронзать, плохо, подавленностьхолодок, покой, легкость, движение, усталость, вялый, депрессия, горький, тревога, тоска, предчувствие2. В ситуации реального лечения: Таблица 10.Сравнение интрацептивных словарей испытуемых на момент госпитализации и на момент обследования. ИспытуемыйИнтрацептиные ощущения на момент госпитализацииИнтрацептиные ощущения на момент обследованияВозраст: 35 летПол: женскийГоспитализация: плановая, повторнаядвижение, тоскаголод, предчувствиеВозраст: 35 летПол: женскийГоспитализация: экстренная, первчинаяслабость, усталость, невмоготу, напряжение, громко, тревога, плохо, подавленностьголод, треск, легкость, движение, липкий, громко, жужжание, заныть, тоска, предчувствие.Возраст: 27 летПол: женскийГоспитализация: экстренная, первчинаядавление, тяжесть, горячий, темный, боль, голод, онемение, слабость, дрожь, тошнота, биение, противный, липкий, усталость, напряжение, депрессия, сжиматься, опьянение, предчувствие, опустошение, изнуряющий, грусть, удушье, мучительно, истощение, пронзать, плохо, подавленностьхолодок, покой, легкость, движение, усталость, вялый, депрессия, горький, тревога, тоска, предчувствиеСопоставляя количественные данные и содержание интрацептивного словаря испытуемых, мы можем отметить, что в исследованной выборке встречаются все теоретически возможные варианты соматизации. Построение полного перечня всех возможных вариантов соматизации не входило в задачи нашего исследования. На текущем этапе разработки проблемы более важной задачей были оценка экологической валидности и уточнение ранее построенной экспериментальной модели.Прямое сравнение основного вектора соматизации в экспериментальной и реальной ситуации, на наш взгляд, некорректно. В момент обследования родители находятся на стационарном лечении. Совершенно точно можно зафиксировать момент начала госпитализации. Но события, предшествующие госпитализации в каждом случае могут существенно различаться в психологическом плане. По медицинской документации можно зафиксировать только сочетание двух формальных вариантов: экстренная/плановая и первичная/повторная госпитализации. При этом экстренная первичная и экстренная повторная госпитализации уже могут значительно отличаться. Другие варианты психологически существенных различий отдельных случаев также возможны, но достоверная информация об этом в медицинской документации отсутствует. Не меньшее значение имеет содержание медицинского основания госпитализации. Основанием может быть и травма и, инфекционное заболевание. Все перечисленные варианты гипотетически могут существенно влиять на психическое состояние, наряду с другими факторами, плохо поддающимися учету в силу высокого разнообразия реальных ситуаций медицинской помощи. Исходя из этого, в ситуации реального лечения мы фиксировали интрацептивные ощущения и психическое состояние респондентов только на момент обследования и на момент госпитализации.А построенная нами на первом этапе исследование экспериментальная модель позволяла полностью контролировать состояние здоровья при формировании выборки. Сами респонденты, по оценкам врачей и психологов, специалистов, были функционально здоровы. Пациенты и их родные находились в относительно комфортном и привычном психическом состоянии по сравнению с пациентами в стационаре больницы. Таким образом, экспериментальная ситуация носила проективный характер и содержательно мало сопоставима с ситуацией реальной госпитализации. Значение экспериментальной модели заключается в косвенном подтверждении того, что испытуемые психологически готовы отреагировать определенным образом.Закономерно и объяснимо, что в ситуации реальной госпитализации мы наблюдаем более сложную картину в плане интрацептивных ощущений, чем при экспериментальном моделировании медицинского вмешательства у функционально здорового респондента. Более важным нам представляется тот факт, что изменение психического состояния сопровождается изменениями их интрацептивных ощущений, соответствующими определению феномена соматизации психического состояния, как в экспериментальной, так и в реальной ситуации.Выводы по главе 2Представление результатов по шкалам экстраверсии и нейротизма осуществляется при помощи системы координат. Интерпретация полученных результатов проводится на основе психологических характеристик личности, соответствующих тому или иному квадрату координатной модели с учетом степени выраженности индивидуально-психологических свойств и степени достоверности полученных данных. Привлекая данные из физиологии высшей нервной деятельности, Айзенк высказывает гипотезу о том, что сильный и слабый типы, по Павлову, очень близки к экстравертированному и интровертированному типам личности. Природа интроверсии и экстраверсии усматривается во врожденных свойствах центральной нервной системы, которые обеспечивают уравновешенность процессов возбуждения и торможения. Таким образом, используя данные обследования по шкалам экстраверсии, интроверсии и нейротизма, можно вывести показатели темперамента личности по классификации Павлова, который описал четыре классических типа: сангвиник (по основным свойствам центральной нервной системы характеризуется как сильный, уравновешенный, подвижный), холерик (сильный, неуравновешенный, подвижный), флегматик (сильный, уравновешенный, инертный), меланхолик (слабый, неуравновешенный, инертный).ЗАКЛЮЧЕНИЕВ экспериментальной ситуации испытуемые находились в своем привычном состоянии. Следовательно, медицинское воздействие (заведомо неприятное) примерно одинаково снижает энергетический уровень психического состояния по всем параметрам психических состояний. В реальной ситуации испытуемые некоторое время находились на стационарном лечении и вспоминали собственное психическое состояние на момент госпитализации. Соответственно, закономерно и объяснимо, что актуальное психическое состояние в такой ситуации может отличаться от их привычного (т.е. фонового) состояния. Однако ранее полученные данные показывают, что это отличие не слишком велико [39]. Столь же закономерно и объяснимо, что за время госпитализации состояние здоровья было, как минимум, стабилизировано медиками. Пусть в ходе лечения и применялись неприятные медицинские воздействия, включая хирургические и реанимационно-анестезиологические. Но проведенные медицинские воздействия привели к позитивному для результату – стабилизации состояния здоровья на момент исследования по сравнению с состоянием здоровья на момент госпитализации. В противном случае респонденты просто не могли быть включены в выборку по этическим и организационным причинам. Можно сказать, что сама госпитализация, которая проводится только с согласия респондентов и по достаточно серьезным медицинским основаниям, приобретает для всех участников исследования смысл, условно говоря, позитивного медицинского макровоздействия. Если бы медики располагали возможностью количественной оценки состояния здоровья в целом, можно было бы сопоставить оценки здоровья медиками с изменением психического состояния. Но оценки состояния здоровья, которые могли предоставить медики, оказались в принципе несводимы к одному количественному показателю для каждого респондента по согласованному мнению 15 опрошенных врачей. Медицинская оценка здоровья настолько отличается от восприятия здоровья, что их сопоставление в настоящее время без дополнительных исследований невозможно.Опишем вторую, наряду с психическим состоянием, психологическую составляющую исследуемого феномена соматизации – интрацептивные ощущения, которыми сопровождаются описанные выше изменения психического состояния.По критерию Вилкоксона в модификации Манна-Уитни были оценены распределения числа дескрипторов интрацептивных ощущений. Ввиду того, что статистически значимые изменения психического состояния испытуемых в зависимости от характера госпитализации не выявлены, оценка изменений интрацепции в зависимости от характера госпитализации не проводилась. Феномен соматизации психического состояния предполагает одновременное изменение психического состояния и телесных ощущений. Само по себе изменение телесных ощущений без определенной динамики психического состояния в нашем исследовании интерпретироваться не может. Эмпирически фиксируемые проявления соматизации полностью согласуются с литературными данными и теоретическим объяснением соматизации как вторичного означивания телесных ощущений (первичное означивание = «есть ли ощущение»; вторичное = «каково это ощущение») по Барту и А.Ш.Тхостову [41, 42]. Ощущения могут осознаваться и включаться в образ психического состояния лишь при вторичном означивании и в зависимости от вторичного означивания (например «холодок» может быть приятным или неприятным). «Чистое» ощущение невозможно для сознания, как показывают работы в контексте философии сознания, теории познания, клинической психологии [7, 8, 17, 18, 21]. Судя по количественным данным, возникает впечатление, что основной вектор изменений интрацепции в связи с медицинским воздействием в реальной и экспериментальной ситуации совпадает. В обеих ситуациях фиксируется сужение интрацептивного словаря при его содержательном изменении. Об этом говорит число совпадающих дескрипторов при сравнении с результатами двух измерений в отдельности. Число совпадающих в двух измерениях дескрипторов по всей выборке в целом оказывается меньше минимального числа дескрипторов из двух измерений. Однако такое впечатление, как мы покажем далее, при учете индивидуальной динамики интрацептивных ощущений оказывается не вполне точным.Теоретически возможны три варианта индивидуальной динамики изменения интрацепции при соматизации психического состояния: сужение спектра ощущений, его расширение, и замена одних ощущений другими. Расширение и сужение спектра переживаемых ощущений вполне могут сочетаться с заменой одних ощущений другими. Как показывают описанные выше результаты, полная или частичная замена одних ощущений другими действительно происходит при реальном либо экспериментально моделируемом медицинском воздействии одновременно с изменением психического состояния, что и составляет основное психологическое содержание соматизации.Сравнение индивидуальных изменений объема интрацептивного словаря каждого испытуемого в отдельности показывает, что замена одних ощущений другими может сочетаться с разными вариантами изменения объема интрацептивного словаря в разных ситуациях.Сопоставляя количественные данные и содержание интрацептивного словаря испытуемых, мы можем отметить, что в исследованной выборке встречаются все теоретически возможные варианты соматизации. Построение полного перечня всех возможных вариантов соматизации не входило в задачи нашего исследования. На текущем этапе разработки проблемы более важной задачей были оценка экологической валидности и уточнение ранее построенной экспериментальной модели.Прямое сравнение основного вектора соматизации в экспериментальной и реальной ситуации, на наш взгляд, некорректно. В момент обследования родители находятся на стационарном лечении. Совершенно точно можно зафиксировать момент начала госпитализации. Но события, предшествующие госпитализации в каждом случае могут существенно различаться в психологическом плане. По медицинской документации можно зафиксировать только сочетание двух формальных вариантов: экстренная/плановая и первичная/повторная госпитализации. При этом экстренная первичная и экстренная повторная госпитализации уже могут значительно отличаться для родителей. Другие варианты психологически существенных различий отдельных случаев также возможны, но достоверная информация об этом в медицинской документации отсутствует. А построенная нами на первом этапе исследование экспериментальная модель позволяла полностью контролировать состояние здоровья при формировании выборки. Сами респонденты, по оценкам врачей, были функционально здоровы. Респонденты находились в относительно комфортном и привычном психическом состоянии по сравнению с родителями в стационаре больницы. Таким образом, экспериментальная ситуация носила проективный характер и содержательно мало сопоставима с ситуацией реальной госпитализации. Значение экспериментальной модели заключается в косвенном подтверждении того, что испытуемые психологически готовы отреагировать определенным образом.Закономерно и объяснимо, что в ситуации реальной госпитализации мы наблюдаем более сложную картину в плане интрацептивных ощущений родителей, чем при экспериментальном моделировании медицинского вмешательства у функционально здорового ребенка. Более важным нам представляется тот факт, что изменение психического состояния родителей сопровождается изменениями их интрацептивных ощущений, соответствующими определению феномена соматизации психического состояния, как в экспериментальной, так и в реальной ситуации.Список литературыАйзенк, Г. Ю. Структура личности [Текст] / Г.Ю. Айзенк. – М.: КСП +; СПб.: Ювента, 2009Ананьев, В. А. Основы психологии здоровья. Книга 1. Концептуальные основы психологии здоровья [Текст] / В.А. Ананьев. – СПб.: Речь, 2006. – 384 сАлександер, Ф. Психосоматическая медицина: Принципы и практическое применение / Ф. Александер. – М.: Эксмо-Пресс, 2016 – 352 с.Батаршев А.В. Диагностика темперамента и характера./А.В. Батаршев – М., 2006.Батаршев, А. В. Психодиагностика пограничных расстройств личности и поведения [Текст] / А.В. Батаршев. - М.: Изд-во Института Психотерапии, 2004. – 320 с. Батаршев, А. В. Психология индивидуальных различий. От темперамента к характеру и типологии личности [Текст] / А.В. Батаршев. - М., 2000.Бовина, И.Б. Социальные представления о здоровье и болезни: структура, динамика, механизмы: автореф. дис. … д-ра психол. наук / И.Б. Бовина. – М., 2009 – 22 с.Боговин, Л.В. Мотивационная сфера больных бронхиальной астмой / Л.В. Боговин, А.С. Водолазская // Бюллетень физиологии и патологии дыхания. – 2012 – № 43 – С. 74-77.Бодалев, А.А. Психология общения. Энциклопедический словарь / под ред. А. Бодалева. – М.: Когито-центр, 2011 – 2280 с.Бобнева, М. Модели экспериментов в социальной психологии и прикладных исследованиях [Текст] / М. Бобнева. – М.: Прогресс, 2010. Божович, Л. И. Личность и ее формирование в детском возрасте [Текст] / Л.И. Божович. – М.: Питер, 2012. 14. Борытко, Н. М. Педагогика: учебное пособие [Текст] / Борытко Н.М., Соловцова И.А., Байбаков А.М. – М.: Академия, 2012. Братусь, Б. С. Русская, советская, российская психология [Текст] / Б.С. Братусь. - М.: Флинта, 2000. Васильева, О. С. Психология здоровья человека: эталоны, представления, установки [Текст] / О.С. Васильева, Ф.Р. Филатов. − М.: Академия, 2001. – 423 с. Водопьянова, Н. Е., Ходырева, Н. В. Психология здоровья [Текст] / Н.Е. Водопьянова, Н.В. Ходырева // Вестник ЛГУ. – Серия 6. – Вып. 4. – 1991. – С. 50 – 58. Войтенко, В. П. Здоровье здоровых: Введение в саналогию [Текст] / В.П. Войтенко. – Киев: Здоров’я, 1991. – 248 с.Виторская, H.М. Причины болезней и истоки здоровья / Н.М. Виторская. – 5-е изд. – М.: НАУМПиКП, Амрита-Рус, 2006 – 142 с.Выготский, Л.С. Психология развития ребенка / Л.С. Выготский. – М.: Эксмо, 2006 – 1136 с.Галицина, Е.Ю. Особенности личности и психологической защиты детей, страдающих бронхиальной астмой / Е.Ю. Галицина // Педиатр. – 2014 – Т. 5 – № 1 – С. 119-124.Головин, С.Ю. Словарь психолога практика / С.Ю. Головин. – Минск: Харвест, 2007 – 976 с.Городнова, М.Ю. Лечебная среда и лечебный процесс в современных исследованиях (обзор литературы) / М.Ю. Городнова // Клиническая и медицинская психология: исследования, обучение, практика. – 2015 – № 3 (9). – С. 23-27.Динамика заболеваемости патологией органов дыхания населения Амурской области / Е.Л. Лазуткина [и др.] // XXIV Национальный конгресс по болезням органов дыхания: сб. трудов / под.ред. А.Г. Чучалина. – М.: Дизайн- Пресс, 2014 – 418 с. Гамезо, М. В., Домашенко, И. А. Атлас по психологии [Текст] / М.В. Гамезо, И.А. Домашенко. – М.: Педагогическое общество России, 2004. – 276 с. Гиппенрейтер, Ю. Б. Введение в общую психологию [Текст] / Ю.Б. Гиппенрейтер. - М., 2011.Ермолаев О.Ю. Математическая статистика для психологов. – М., 2006. Исаев, Д. Н. Эмоциональный стресс. Психосоматические и соматопсихические расстройства у детей [Текст] / Д.Н. Исаев. - СПб.: Речь, 2005. – 400 сКарвасарский Б.Д. Клиническая психология. – СПб., 2002.Макарова О.Ф. Подростки: агрессивность и Психосоматика. – Ярославль, 1999. Макарова О.Ф. Психология и практика. – Ярославль, 1998. Малкина-Пых И.Г. Психосоматика. – М., 2004.БиблиофондСтаршенбаум Г.В. Психосоматика и психотерапия: Исцеление души и тела. – М., 2005.Карвасарский Б.Д. Клиническая психология. – СПб., 2002. Квасенко А.В., Зубарев Ю.Г. психология больного. – СПб., 1980. Ковалев Ю.В., Золотухина О.Н. Депрессия. – Н. Новгород, 2001. Коган В., Шабалина Н. Психологические исследования при гипертонической болезни и симптоматической гипертонии. – М., 1969. Кулаков С.А. Основы психосоматики. – СПб, 2003. Курцин И.Т. Теоритические основы психосоматической медицины. – СПб, 1973. Лагерлеф Х. Психофизиологические реакции в период эмоционального стресса. – СПб, 1970. Лоуэн А. Биоэнергетика. – СПб, 1998. 17. Лоуэн А. Радость. – М., 2000. Любан-Плоцца Б., Пельдингер В., Крегер Ф. Психосоматический больной на приеме у врача. – СПб, 1996Макарова О.Ф. Подростки: агрессивность и Психосоматика. – Ярославль, 1999. Макарова О.Ф. Психология и практика. – Ярославль, 1998. Малкина-Пых И.Г. Психосоматика. – М., 2004. Меерсон Ф.М. Адаптация, стресс и профилактика. – М., 1981. Мясищев В.Н. и др. Основы общей и медицинской психологии. – СПб., 1975. Никифоров А.С., Коновалов А.Н., Гусев Е.И. Клиническая неврология: Т.2. – М., 2002. Николаева В.В. Влияние хронической болезни на психику: Психологическое исследование. – М., 1987. Оганесян Л.А. О психологическом профиле сердечного больного. – СПб., 1975. Пезешкиан Н. Психосоматика и позитивная психотерапия. – М., 1996. Райгородский Д.Я. Практическая психодиагностика. – Самара, 2006. Рейковский Я. Экспериментальная психология эмоций – М., 1979. Репина Н.В., Воронцов Д.В., Юматова И.И. Основы клинической психологии – Ростов, 2003. Рухманов А.А. Особенности структуры личности больного гипертонической болезнью. – М., 1981. Селье Г. Стресс без болезней. – СПб., 1994. Сельченок К.В. Взаимосвязь психики и здоровья: Хрестоматия. – М., 1999. Сельченок К.В. Психологические методы обретения здоровья: Хрестоматия. – М., 2001. Смулевич А.Б. и др. Депрессии у соматических больных. – М., 1997. Соколова Е.Т. Самосознание и самооценка при аномалиях личности – М., 1989. Соколова Е.Т., Николаева В.В. Особенности личности при пограничных расстройствах и соматических заболеваниях. – М., 1995. Соколов В.П., Ковалевский Г.Т. Эмоции и воображение в условиях нормы и патологии человека. – СПб., 1971. Сперанский И.И. Роль нервного фактора в происхождении гипертонической болезни. – М., 1961. Старшенбаум Г.В. Психосоматика и психотерапия: Исцеление души и тела. – М., 2005. Тополянский В.Д., Струковская М.В. Психосоматические расстройства. – М., 1986. Уилбер К. Никаких границ. – М., 1998. Фрейдимен Дж., Фрегер Р. Теория и практика личностно-ориентированной терапии. – М., 1996. Фрейд З. Психология бессознательного. – М., 1990. Хорни К. невротическая личность нашего времени. – М., 1993. Шабалина Н.Б. Уровень умственной работоспособности на различных стадиях гипертонической болезни. – М., 1972. Шульц Д.П., Шульц С.Э. История современной психологии. – СПб., 1998. Шхвацабая И.К. Поведенческие факторы в проблеме лечения больных артериальной гипертензией. – М., 1979. Энциклопедия глубинной психологии: Т. 2. – М., 2001.