Концепт "счастье" в русской и китайской фразеологии

В литературном произведении, повествующем о путешествии монаха Сюаньцзана и царя обезьян Сунь Укуна, отражены даосские и буддийские темы самопознания, нравственного роста и стремления к внутреннему миру среди невзгод [Алексеев, 1982, с. 385].Писатели Поднебесной видят счастье в духовном, внутреннем мире, а не в благах материального мира, не в деньгах или богатстве. Так, в произведении «幸福是什么» (Что такое счастье?) китайский автор Чжан Хайме указывает на следующен: «счастье — это жизненный дух, стремление к чему-то, это то, что люди часто не понимают, но осознают на практике». Счастье внезапно появляется и также внезапно исчезает, в связи с этим человек так сложно осознать свое счастье. Кроме того, автор отстаивает мнение о том, что «счастье тесно связано с неудачами».В китайской литературе распространяется точка зрения о том, что истинное счастье можно понять только в случае проблем и трудностей, пережив их человек начинает ценить и беречь счастье, боясь его вновь потерять. Тем не менее, счастье не является чем-то сложным, она заключается в достижении своих целей, в семейном благополучии, в занятии любимым делом [Козлов, 2015, с.1494]. Эту концепцию развивают Чжоу Юйсун утверждая, что счастье не в материальных благах, а в стремлении к реализации какой-либо цели или мечты: «купить дом и иметь в центре города свое собственное уютное счастливое гнездышко, отправить детей учиться в хорошую школу, чтобы в будущем они поступили в хороший институт, устроились на достойную работу». Отвечая на вопрос, что такое счастье, автор вспоминает чэнъюй 知足常乐- цени то, что имеешь, и всегда будешь счастлив; довольный жизнью; быть удовлетворённым настоящей жизнью, радоваться тому что есть. Это в очередной раз доказывает значительное влияние древней религии и философии на современное китайской общество, в том числе и на литературу [Лю, 2018, с.75].Китайское выражение счастья часто проявляется в совместных собраниях, совместном приеме пищи с семьей и друзьями, а также в соблюдении культурных традиций и ритуалов. Проявление счастье остаётся сдержанным, сил отражает культурные нормы смирения и скромности. Личные достижения и материальные блага часто преуменьшаются в пользу социальной гармонии и коллективного благополучия. Напротив, способы выражения счастья, используемые русскими людьми могут быть более индивидуалистическими и откровенными, с акцентом на личных достижениях, творческом самовыражении и наслаждении жизненными удовольствиями. Русская литература и искусство прославляют красоту человеческих эмоций и стремление к личной свободе и самореализации. Счастье часто выражается через творческие занятия, общественные мероприятия и личные достижения.Китайская культура подчеркивает устойчивость и выносливость перед лицом невзгод, а счастье рассматривается как способность сохранять внутренний мир и гармонию, несмотря на внешние проблемы. Концепция 无为- даосское учение о бездействии, предполагающее, что все должно идти своим чередом, концепция невмешательства - поощряет принятие и адаптацию перед лицом неопределенности жизни. Русская культура с ее историей постоянных трудностей и экзистенциальных вопросов рассматривает счастье как способность находить смысл и цель в жизни, даже посреди страданий. Экзистенциалистская философия подчеркивает важность индивидуальной активности и аутентичности в решении экзистенциальных дилемм жизни.Анализ художественных произведениях, посвящённых вопросам счастья, демонстрирует большое число сходство во взглядах русских и китайских литераторов на эту базовую категорию. Так, писатели из двух стран соглашаются, что счастье мимолетно, оно быстро проходит, счастье рассматривается ими через призму духовного, а не материального. С другой стороны, например некоторым вопросам взгляды писателей двух народов отличаются. Китайской литературе свойственна большая практичность, в понимании счастья они опираются на традиционные верования и философские учения. Русским авторам свойственная большая степени пессимизма и скептицизма в их рассуждениях о счастье, в том время как китайские авторы придерживаются позитивного подхода. Китайская литература часто подчеркивает непостоянство мирских удовольствий и важность духовного просветления, тогда как русская литература исследует темы экзистенциальной тревоги, моральной борьбы и поиска смысла среди невзгод. Эти различия подчеркивают различные способы понимания и оценки счастья в китайской и русской культурах.Таким образом, китайская и русские языковая картина мира формировались под влияниями различных социокультурных, философских, исторических, бытовых, религиозных факторов, что обусловило особенности восприятия каждым народом окружающей действительности. Такие особенности и порождают различая в интерпретации концепта «счастье» носителями русского и китайского языков. 3.2 Влияние культуры и истории на формирование концепта «счастье» в русской и китайской фразеологииЯзык и культура всегда находятся в тесном взаимодействие, как уже отмечалось выше, фразеологические единицы (пословицы, поговорки, идиомы, крылатые выражения) являются одним из способов сохранения и воспроизведения культурного кода носителей того или иной языка, в них отражены обычаи, традиции, ценности и историческое наследии народа. Русская и китайская культуры развивались в разных условиях и на протяжении разного отрезками времени, тем не менее, мы встречаем некие сходства в отношении понимания базовых концептов, к числу которых, безусловно, относится концепт «счастье». В русских толковых словарях содержатся следующие толкования лексемы «счастье»:Состояние высшего наслаждения, удовлетворения, блаженство; Успех, удача;Хорошо, удачно; Участь, судьба, доля. В китайском языке лексема «счастье» состоит из двух частей: 幸 и 福. Первая часть иероглиф 幸 имеет следующие значения: счастливый, благосклонный, по счастливому стечению обстоятельств, войти в милость, пользоваться благосклонностью и др. Вторая часть 福 употребляется для передачи следующих смысловых коннотаций: счастье, благополучие, счастливый, благословение, даровать счастье, благословлять. В широком смысле понимания термина «счастье» в русской и китайской лингвокультурах совпадают: счастье интерпретируется как позитивная по своему характеру эмоция, возникающая как следствие удовлетворенности индивида своей жизнью или какой-либо ситуацией. В русском и китайском языках функционирует большое число устойчивых выражений, построенных при помощи концепта «счастье», на основе анализа семантики так идиом можно выделить совпадение и расхождения в смысловых коннотациях. Ниже представлены фразеологизмы русского и китайского языков, в рамках которых представления о счастье совпадают: Счастье отличается непостоянным характером, своей ненадежностью и нелогичностью: счастья вольная пташка, где захотела, там и сдала; счастье не перепелка: решетом не накроешь; счастью не верь; на счастье не надейся; счастье сквозь плюральных проскочило; счастье, что вешнее ведро: ненадежно; счастье, что солнышко: улыбнутся и скроется. Идиомы с аналогичной семантикой вербализуют концепт «счастье» в китайском языке: 得来的幸福应该、珍惜它 – привалило счастье – береги;欢乐是一天，而不高兴是一年– счастье – на день; а невзгод – на целый год; 好运不会两次降临 – удача дважды не приходит. Здесь мы видим совпадение по семантике, но при этом наблюдается и различая в средствах художественной выразительности, русскому языку свойственна большая образность, в идиомах присутствуют метафоры, счастье сравнивается с животными, птицами, водой и др. Счастье тесно связано с несчастьем, они являются двумя сторонами одной медали: счастье на крыльях, несчастье на костылях; нет горя – уже счастье; счастье с несчастьем двор о двор живут; счастье с несчастьем близко живут; не отведав горя, не узнаешь и счастья; счастье с несчастьем смешалось, кому что досталось; кто в горе руки опускает, то счастья никогда не узнает; и май бывает ненастен, и в счастье человек бывает несчастен. Пословицы китайского языка с аналогичной смысловой коннотацией: 无祸便是福 – без печали – уже счастье; 大难不死必有后福 – если человек выживет в большой беде, дальше обязательно произойдет что-то хорошее;福祸相依 - в несчастье живёт счастье, а в счастье таится несчастье; 旦夕祸福 – беда и счастье постоянно чередуются; 福生有基，祸生有胎 – у счастья и горя – свои причины; 否极泰来 - когда гексаграмма «Пи» («Упадок») доходит до своего предела, приходит гексаграмма «Тай» («Процветание»), т.е. за горем следует радость.Счастье у каждого свое, индивидуально для купонов человека: в чужое счастье не заедешь; дураку везде счастье; кому счастье, а кому ненастье; всякому свое счастье; каждый человек – сам кузнец своего счастья; счастье не дворянство, не родом ведется. В китайском языке подобная семантика передается с помощью служебных идиоматических выражений: 生在福中要知福 - пришло твое счастье – цени его; 走路和吃饭的人有自己的幸福 - у того, кто гуляет да ест, – свое счастье.Счастье неразрывно связано с концептом «семья»: В русском языке встречается большое число пословиц и поговорок, содержащих указание на то, что семейное счастье и гармония – это залог успеха, только при наличие согласия в семье ее члены могут ощущать себя полноценно: Где лад, счастье дорогу не забывает; В дружной семье и в холод тепло; Согласную семью горе не берет; Семейное согласие всего дороже; Вся семья вместе, так и душа на месте. Аналогичное понимание важности гаррмонии в семейных отношениях присутствует и в китайской лингвокультуре: 家和万事兴 – Гармония в семье помогает во всех начинаниях. Для представителей русской и китайской лингвокультур свойственно понимание семьи как источника силы для каждого из ее членов и, напортив, сложности в семейных отношениях могут привести к трагическим последствиям: В недружной семье добра не бывает; В семье разлад, так и дому не рад; не будет добра, коли в семье вражда. В китайской культуре семейная гармония по своей ценности приравнивается к золоту, для китайцев родной дом всегда является самым лучшим: 金窝银窝不如自己的草窝 - Каждая птица любит свое гнездо.Счастье связано с состояние здоровья: даст бог здоровья, даст и счастья. Китайские идиомы: 无病即神仙 – здоровый человек счастлив как святой; 幸福就是健康和长寿 – счастье – это длинная жизнь и здоровье. Счастье неразрывно связано с удачей, везением, благосклонностью обстоятельств: ставьте там, где не упускают случая; схватить удачу за хвост; счастье привалило; растопырил пальцы – страстью увязло. В китайском языке аналогичная семантика заключена в пословице 当他在山上收集草丛，发现了野山参，这就是幸福 – счастливый, даже собирая хворост в горах , наткнется на дикий женьшень.Счастье – это, то что сопутствует человеку с рождением: не родись красивой, а родись счастливой; в рубашке родился; не родись ни хорош, ни пригож, а родись счастлив. В китайском языке эта смысловая коннотация вербализирована в поговорке 在生一日，胜死千年 – родился вырезом на фортуне, русский эквивалент – иной в рубашке родится. Счастье так или иначе связано с материальными благами, богатством, деньгами: ни в деньгах счастье; счастье пытать – деньги терять; счастье алтынном не купишь; счастье дороже денег. Если в русской культуре считается, что счастье важнее богатства, то в китайской лингвокультуре связь материального мира и счастья проявляется несколько иначе: 财是福之苗，钱是人之胆 – богатство – начало счастья; 有钱便是福 – есть деньги, есть и счастье; 愚蠢的人, 幸福是钱和官, 聪明的人, 幸福是劳动和贡献 – недалекий человек считает, что счастье - это деньги и карьера; умный человек считает, что счастье – это труд и вклад). Из приведенные выше примеров следует, что в китайской культуре предполагается следующая связь в рамках базовой дихотомии: «деньги -счастье» / «бедность – горе». Носитель китайского культурного кода верят, что материальные блага способны принести счастье, но, в тоже время, считают, что счастье – это труд. Счастье не зависит от воли и желания человека, а определяется судьбой: счастье придет, да на печи найдет; кому счастье, у того и петух несется; счастье легко на помине бывает; счастья дается вслепую; за счастьем человек бежит, а оно у его ног лежит; 生死有命.富贵在天 - смерть, и жизнь – все зависит от Небес, от судьбы, и богатство тоже; 在生一日，有福之人不在忙知足常乐 Если человек довольствуется своей жизнью, он будет счастливым. Счастье невозможно достигнуть, не прилагая значительных усилий: там счастье не диво, где трудятся не лениво; счастье в твоих руках; счастье в воздухе не вьется, а руками достаётся; железо ищи в руде, а счастье в труде; где труда, там и счастье; счастье не птица – само не прилетит; счастье не ищут, его делают [Биних, 1998]. В китайском языке также есть фразеологизмы, указывающие на то, что счастье требует труда: 真理从辩论中来，幸福从劳动中来 - истина рождается в дискуссии, счастье – в труде; 黄金从矿石中提炼，幸福从艰苦中取得 - золото добывается из руды, а счастье приобретается в муках; 从很小的时候将无法正常工作 – 在年老时会牢骚满腹的命- счастье появляется, начиная с незначительных дел [Кожевников, 2005].В двух языках функционируют и фразеологизмы, не имеющие эквивалентов, рассмотрим их, разделив по семантике. Так, ниже представлены группы идиоматических выражений русского языка, не имеющие эквивалентов в китайской культуре: В русской лингвокультуре существует определенная связь между счастьем и умственными способностями индивида: счастье ума прибавляет, а несчастье последний ум отнимает; дурак спит, а счастье в головах держит; мудреному и счастье у лицу: счастье дураков любит, а несчастье и умного нудит; счастье дороже ума и богатства; счастье велико, да ума мало; в счастье всякий уметь путь, а умный умеет и горе потерпеть; счастье едет в карете, а и с умом, да ходят пешком; глупому счастье, а умному Бог даёт. На примере приведенных выше фразеологизмов очевидно, что для русской лингвокультуре свойственна двойственная оценка взаимосвязи между наличием ума у человека и его ощущением счастья. Носители русского языка считают, что счастье во многом связано со смелостью и отвагой индивида: счастье всегда на стороне отважных; счастье дороже богатырства; смелым и счастье помогает; кто за счастье борется, к тому оно и клонится; Русская культура развивалась под сильным влияниям православия, что обуславливает наличие во фразеологическом фонде русского языка устойчивых выражений, характеризующих соотношение двух базовых концептов «Бог» и «счастье»: где Бог, там и счастье; Бог даст здоровья, даст и счастья; глупому счастье, а умному Бог дает;Фразеологизмы, где отражено соотношение счастья и сна/реальности/мечты: во сне счастье – наяву ненастье; во снах счастье, а в быль напастье; не то счастье, о чем во сне бредишь, а вот то счастье, на чем сидишь да едешь [Жуков, Сидоренко, Шкляров, 1987]. Во фразеологическом фонде китайского языка также функционируют единицы, отражающие уникальный культурный код, в связи с чем не имеющий аналогов в других языковых системах. Можно выделить следующих две группы подобных идиоматических выражений: Фразеологизмы, отражающие соотношение счастья и добродетели, что обусловленно традиционными представления конфуцианской идеологии: 和气致祥 – добрая душа приведет к гармонии; добродушие ведет к благополучие; дружелюбие ведет к счастью;为善最乐 – делать добро – самое приметное в жизни, делать добро – величайший источник счастья, где доброта, там и счастье; 吉人天相 - хорошему человеку небо помогает, хорошему человеку всё удаётся; 祸由恶作，福自德生 – зло- источник бед, а добродетели – счастья; 欺人是祸，饶人是福 – обидеть другого – это к беде; а милость – к счастью.В китайской культуре принято философское отношение к счастье, которое в связи с этим тесно связано со спокойствием: 惜福积福 – ценить счастье – значит его приумножать; 平安是福 – счастье – это мир и согласие; 生命的一天比死亡的千年更好 - один день жизни лучше тысячи лет смерти [Кожевников, 2005].Таким образом, исходя из проведенного выше анализа, стоит отметить, что число семантических совпадений в контексте вербализация концепта «счастье» в русском и китайском языках преобладает над различиями, что объясняется общемировой культурой и общим для всех народов понимания счастья. Несовпадения обусловлены уникальностью каждой лингвокультуры.3.3 Значение концепта «счастье» в современном обществеМировое философское наследние составляет основу для современного изучения счастья. Так, античные философы сформулировали две концепции, обосновывающие содержание пути достижения индивидуального счастья : гедонизм и эвдемония Гедонизм - метод достижения счастья через удовольствие, комфорт и удовлетворение потребностей. Эвдемония – стремление достичь счастья за счет саморазвития, в соответствии со своими более глубокими принципами, такими как доброта и человеческий потенциал. Аристотель сформулировал тезис о том, что счастье по своей сути является добродетельной и реалистичной деятельностью.Английский философ-моралист Иеримия Бентам рассматривал проблему трактовки счастья в контексте удовлетворению потребностей наибольшего числа людей. В середине прошлого столетия дебаты о счастье перешли из предметной области философии в сферу изучения психологии. Американский психолог В.Уилсон одним из первых предложил исследование факторов, влияющих на счастье; он считал, что такие факторы, как молодость, здоровье и образование, а также принадлежность к той или иной конфессии, темперамент личности, размер дохода, влияют на возможность того или иного индивида испытывать счастье. Это указывает на то, что изучение счастья в рамках психологии подразумевает эмпирические исследования. С тех пор психологические исследования счастья прошли этапы построения теоретической модели, разработки методов измерения и продвинулись в сторону применения социальных индикаторов, сформировав три исследовательских направления: субъективное благополучие, психологическое благополучие и социальное благополучие, которые составляют общую основу счастья.Представления о счастье различаются в разных теоретических школах. Ряд авторов считают, что счастье – это чувство: Д.Хэйброн утверждает, что быть счастливым — значит иметь благоприятное эмоциональное состояние. Сегодня большое распространение получило определение счастья, данное Рутом Винховеном: счастье — это степень, в которой человек положительно оценивает общее качество своей жизни. По мнению этого авралов, термин «счастье» может быть использован исключительно для описания психоэмоционального состояния человека, поскольку является субъективной оценкой жизни человеком. Не существует универсального объективного стандарта счастья. Более того, счастье касается удовлетворенности жизнью в целом, а не отдельных частей, таких как карьера или семейная жизнь. Шигэхиро Оиси использует термин «счастье» как синоним субъективного благополучия или субъективной оценки своей жизни. Автор выдвигает следующие компоненты счастья: приятные эмоции, неприятные эмоции, удовлетворенность жизнью и удовлетворенность сферой деятельности. Как итоговое суждение о жизни, счастье — это относительно стабильное чувство в жизни людей. Оптимальный уровень счастья, вероятно, различается в зависимости от личностных характеристик человека и его принадлежности к определенным национальной культуре. Этот психолог также подчёркивает, что чрезвычайно высокий уровень счастья не может быть целью, приоритет стоит отдавать психологическому благополучию. Философы обсуждали определение счастья на протяжении тысячелетий, но не пришли к единому мнению: разработка универсал кого подхода к определению термина «счастье» остаётся недостижимой целью. В рамках современных концепции, счастье понимается как степень удовлетворенности существующей жизнью. Это одновременно удовлетворение своим субъективным состоянием внутри индивида и объективными условиями окружающей реальности. Личностный рост, значимые дружеские отношения, приятное окружение, социальная справедливость и карьерные достижения — все это способствует счастью. Счастье — это субъективное чувство, но на него также влияют объективные условия. Счастье варьируется от человека к человеку, и не существует четкого и единого стандарта. Счастье – это состояние, которое можно наблюдать и оценивать. Некоторые люди чувствуют, что живут счастливо, но другим это может показаться не так. Счастье — это стабильное, долгосрочное состояние; преходящее и мимолетное счастье не есть счастье в истинном смысле этого слова. Индивидуальное счастье тесно связано с социальным и национальным развитием. Только когда общество стабильно, а в государстве поддерживается надлежащий уровень развития, индивид становится способен достичь личного счастья; в то же время стремление личности к счастью должно соответствовать направлению социального и национального развития.ЗаключениеВ нашей работе были рассмотрены теоретические подходы к определению термина «фразеологизм, сформулированы основные отличительные черты фразеологических единиц как устойчивых выражений языка, проанализированы подходы ктопиеделениб феномена «счастье» в русской и китайской лингвокультурах, проведен сравнительный анализ фразеологических единиц русского и китайского языков, построенных вокруг концепта «счастье». На основе проделанной работы можно сделать следующие выводы. Во-первых, в современной лингвистике отсутствует универсальный подход к определению термина «фразеологизм». Фразеологические единицы отличаются определенным характеристиками, такими как постоянство и сложность своего состава, семантической неделимостью, воспроизводимостью, непроницаемостью структуры, устойчивостью компонентов в грамматическом отношении.Фразеологические единицы являются отражением национальной культуры определенной наций, поскольку хранят в себе культурный код, менталитет, традиционные ценности и верования. В ходе воспроизведения фразеологизмов в коммуникативных актах реализуется задача отражения национального самосознания и картины мира, как она представлена в той или иной культуре. Каждый язык отличается национально-культурной спецификой. Различия формируются ввиду различной оценки определенных предметов или явлений: то, что для одной нации является высшей ценностью, не имеет такого значения для другой. Такие различая вербализируются в том числе и во фразеологическом фонде языка, который отражает менталитет, психология народа, его ассоциации в отношении различных феноменов, предметов и личностей. Во-вторых, традиционная китайская культура поощряет людей стремление индивида к идеалам. В культурном коде заложено представление о том, что в процессе поиска и достижения идеала индивиды будут обеспечивать то счастье и субъективное благополучие, которые достигаются посредством доброты и вклада в развитие общества/коллектива. Когда люди по-настоящему разовьют способность ценить чудеса природы и жизни, то процесс этого понимания сам по себе станет своего рода счастьем. Китайская традиционная культура формирует характеристики китайского языка и базовое понимание благополучия. С развитием Китая благосостояние становится одновременно статическим и динамичным. Традиционные взгляды формируют относительно статичное понимание. В-третьих, понимает счастья в русской и китайской культурах отражает уникальное историческое, социальное и философское наследие каждой нации. Хотя могут быть некоторые сходства, существуют также явные различия в том, как каждая культура концептуализирует и ценит счастье. Китайская культура имеет тенденцию подчеркивать коллективное благополучие и гармонию, при этом счастье часто рассматривается в контексте семьи, сообщества и социальной сплоченности. Такие концепции, как сыновняя почтительность, социальная гармония и коллективное процветание, занимают центральное место в китайском понимании счастья. Русская культура в этом смысле испытывает на себе большее влияние индивидуализма и экзистенциальной философии, уделяя больше внимания индивидуальной самореализации. Счастье можно рассматривать как более тесно связанное с личными целями, стремлениями и самовыражением.Китайская культура сформировалась под влиянием конфуцианства, даосизма и буддизма, каждый из которых предлагает разные взгляды на счастье. Конфуцианство подчеркивает моральную добродетель, социальную гармонию и сыновнюю почтительность как пути к счастью. Даосизм придает особое значение жизни в гармонии с естественным порядком и развитию внутреннего мира. Буддизм учит достижению просветления и освобождению от страданий. Русская культура развивалась под влиянием православия экзистенциалистской философии, которая часто исследует темы индивидуальной свободы, аутентичности и поиска смысла жизни. Русская литература и философия часто отражает связи счастья и вопросов сложности человеческой природы, морали индивида, значение которых в русской культуре в некотором смысле гиперболизировано.При этом, и носители китайской, и русской культуры считают, что стойкость и выносливость – это путь к счастью. Так, в китайской лингвокультуре счастье иногда рассматривается как способность сохранять внутренний мир и гармонию, несмотря на внешние проблемы. Носители русского языка, историческое наследие которых преисполнено трудностями и книги нами моментами, видят счастье как способность находить смысл и цель в жизни, даже посреди страданий и неопределенности.В целом, хотя и русская, и китайская лингвокультуры ценят счастье и благополучие, конкретные значения, выражения и культурные контексты, окружающие счастье, различаются из-за их уникальных исторических, философских и социальных условий развития нации.Список использованной литературы